Скорость социально-экономического развития

За что я люблю настоящих академиков, так это за отточенность формулировок. Вот вдумайтесь, к примеру, в недавний тезис Сергея Глазьева: «Если под миром понимать все человечество, то в качестве критерия успеха в конкуренции идеологий следует принять скорость социально-экономического развития…». Согласитесь, чеканно, даже канонично. Дальше, правда, немного затуманивает попытка математизации главной мысли, «…измеряемого показателями валового внутреннего продукта (ВВП) и индекса человеческого потенциала (ИЧП)». Сразу скажу, с первой частью я полностью согласен, а вот с ВВП и ИЧП без конкретной формулы возникают вопросы, что там на что делить, запутанно как-то.

Да и с «конкуренцией идеологий» тоже затруднения. Ведь некоторые консервативные государства вообще никак не афишируют свою идеологию. А другие, наоборот, имеют официально провозглашенную идеологию, даже формально прописанную в конституции, только не очень-то ее придерживаются. При этом скорость социально-экономического развития, понятно, у каждого своя. Впрочем, кроме скорости есть еще и уровень, как с ним быть. Но это такие мелочи.

Откровенно, однако, порадовала оживленная реакция на публикацию Глазьева. Взять хотя бы весьма содержательную статью - «Ради чего наша страна возвращается к социалистическому укладу». Здесь прекрасно все, начиная от заголовка и иллюстраций до основных тезисов. Во-первых, президент тайно привержен коммунистической идеологии и после выборов может начать внедрять бородатые глазьевские идеи интегрального строя. Во-вторых, к этому его склоняет зловещий «Римский клуб», который известно какую роль (?) сыграл в распаде СССР. В-третьих, в самое ближайшее время загнивающий Китай начнёт нас настойчиво подталкивать в марксистско-ленинское логово, да еще потребует ликвидировать перспективную систему преемников. В-четвертых, жадная и трусливая олигархическая элита желает получить дополнительную выгоду от социалистического переворота. Да и сам Путин хотя внешне выглядит, как социал-демократ, как-то предложил странный тост – «За Сталина!», странный, если не сказать больше. И только лишь один Явлинский смог бестрепетно воздержаться от сомнительного предложения.

Вот в чем сходятся критики Глазьева и его сторонники, так это, во-первых, в негативной оценке существующей ситуации. Сейчас плохо и становится все хуже. «Не может быть никакого оправдания экономической политике, которая погрузила самую богатую в мире страну в жалкое состояние третьего мира. Не обладая ресурсами нефти и газа, многократно уступая СССР по уровню научно-технического развития, сегодня Индия и Китай пятикратно превосходят Россию по ВВП и другим показателям развития научно-производственного потенциала». Мятежно так, даже зловеще.

Во-вторых, в способности и возможности президента радикально изменить ситуацию. Это скорее удивительно. Ведь история, как немногих царей-реформаторов России, так и И.Сталина, наиболее успешного вождя Социалистического Союза, говорит о том, что возможность главы государства существенно изменить вектор развития или идеологию весьма ограничены. Чаще всего попытки реорганизации заканчивались трагически для царя и его единомышленников. Тем же, кому удавались решительные реформы, приходилось применять жесткие меры и в первую очередь к мятежным элитам и предателям в ближнем круге.

Конечно, развитие общества невозможно без реформ, которые, увы, чаще всего бывают весьма болезненными. Но какими бы не были проблемы, потери и жертвы реформ, они ни в какое сравнение не идут с катастрофическими последствиями для государства и народа революционных поворотов. В прошлом столетии у России были два таких поворота - левый 1917 г и правый 1991 г. Потеря управления пускала ситуацию в стране на самотек. В результате - кровавые внутренние противостояния, упадок, разруха, нищета и приход к власти наиболее непреклонных и организованных на текущий момент группировок. Мучительное восстановление. Возможно команды, получившие власть и деньги, станут основой новых национальных элит, но для этого нужны годы или даже десятилетия. А в это время, враждебные геополитические конкуренты стараются использовать трагические для государства последствия революционных поворотов, в своих целях, любыми способами пытаясь отсрочить период выздоровления общества.

Сергей Глазьев правильно понимает замысловатую формулу К.Маркса «Оружие критики не может, конечно, заменить критики оружием, материальная сила должна быть опрокинута материальной же силой, но теория становится материальной силой, как только она овладевает массами». Поэтому он вполне рассудительно утверждает, что «Реализация формулируемых президентом России целей социально-экономического развития страны невозможна без введения ясной и понятной всем гражданам идеологии. В России эта идеология не может не быть социалистической».

Рассмотрим некоторые аспекты «введения ясной и понятной всем гражданам идеологии». Практические вопросы "введения", Глазьев рассматривать желания (или возможности) не имеет. Смутно только намекает, «что КПСС возродить невозможно, да и не нужно. Носителями идейных смыслов в нашем обществе являются наука и религия», а заниматься "введением" должны «идеологи государственного строительства». Думаю, что по поводу КПСС никаких возражений быть не может, поскольку уже давно нет СС. Против научного подхода к экономике тоже не может быть возражений, здесь практика, которая является критерием истины, должна отфильтровывать результаты экспериментов и взращивать наиболее продуктивные идеи. Кстати, почему ни в Союзе, ни в России не слышно о такой форме самоорганизации, как коммуны, которые существуют во многих странах и даже, страшно сказать, в Израиле. Само собой, потребуется научное исследование итогов работы особых экономических районов с различными вариантами управления, (условно, Нью-Гонконг, Нью-Сингапур, Нью-Глазьевка), с последующим широким внедрением лучших результатов. Хотя, возможно, предлагаемый вариант новой социалистической экономики может себя проявить только в масштабах всей страны. Если уж рисковать так по-крупному.

С религией тоже более-менее ясно, классические религии вполне могут внести в социалистическую идеологию вечные ценности человеческой этики. А вот с «идеологами государственного строительства», сложнее. Возьмем Китай, официальной идеологией правящей Коммунистической партии Китая (КПК) является идеология социализма с китайской спецификой, базирующаяся на марксизме. Фактически КПК и КПСС имеют общую основу, они «сестры», причем КПК младшая, но более мудрая и успешная. Китайцы учли трагический опыт КПСС и сделали правильные выводы, но и у них оказывается не все так гладко. Новый Российский Социализм должен учесть ошибки и проблемы Китая. Видимо, все-таки носителем социалистической идеологии должна быть партия, а может лучше даже две, ведь социалистическая идеология имеет столько оттенков.

Капитализм создал жестокую и несправедливую систему неравенства, но заключил ее в весьма устойчивую и совершенную оболочку, лицемерно назвав это «демократией». В основу этой оболочки заложена возможность в ходе избирательной кампании, выбора гражданами из нескольких конкурирующих партий одной, которая становится правящей до следующих выборов. Исторически, наибольшую устойчивость показал британский вариант двухпартийной системы с регулярно меняющимися лидирующими партиями. Построение нового социалистического строя сочетающего преимущества государственного планирования и состязательность двухпартийной системы вполне может стать более совершенной моделью, чем нынешний китайский вариант и заодно поможет справиться с его проблемами.

Однако мало создать теоретический вариант Нового Российского Социализма. Чтобы теория овладела массами и стала материальной силой, нужна ее популяризация. Вот на этом месте как раз и возникает камень преткновения. Проблема в том, что наиболее рейтинговые информационные каналы предусмотрительно аннексированы старой элитой, которая никак не заинтересована в изменениях. Взять хотя бы ситуацию, которую мы можем наблюдать в Соединенных Штатах. Какие изматывающие препятствия приходится преодолевать президенту, конфликтуя с враждебно настроенными средствами массовой информации (СМИ). И это притом, что он пытается выполнять предвыборную программу, за которую уже проголосовало большинство граждан.

В интернете ситуация не проще, огромная интенсивность новостного потока, да еще в условиях искусственно поддерживаемого информационного хаоса, блокирует возможность свободного продвижения идей. Дополнительные проблемы создает профессиональный троллинг. Когда обсуждения интересных мнений забиваются бранью, а доводы подменяются повторением старых испытанных страшилок: во всем виноваты евреи, масоны, коммунисты, англосаксы, ротшильды, мрачный заговор закулисного мирового правительства т.п.

Картина состояния российских СМИ мало чем отличается от ситуации у их заокеанских коллег. Длительное отсутствие реальной конкуренции приводит к застою, напоминающему последние годы советской пропаганды. Безусловно, техническое оснащение сделало колоссальный рывок, красота картинки на телевидении впечатляет. К тому же появились политические ток-шоу с привлечением конкурирующих сторон. Но их трескучий, базарный характер, когда одновременно несколько человек эмоционально пытаются высказать свое мнение, а ведущие прерывают спикеров на полуслове, может выдержать не каждый. У меня, например, хватает сил максимум на первые десять минут, пока первые ораторы еще имеют возможность излагать свои мысли, хотя есть люди, которым это нравится.

Нынешний тренд, или, если угодно ориентация критической аналитики, не предусматривает необходимость предложения альтернативных идей. Конкуренция идей воспринимается как анахронизм. Гораздо продуктивнее война компроматов. К примеру, первый из двадцати шагов Павла Грудинина предусматривает, нечто "неожиданное" - «национализацию стратегически важных и системообразующих отраслей промышленности, электроэнергетики, железных дорог, систем связи, ведущих банков». Но какой смысл обсуждать этот тезис, если всем известно, что Грудинин подпольный миллиардер.

Воинствующая нетерпимость, неуважение к оппоненту, разжигание враждебности - не лучшие способы найти в споре истину. Конечно, этим грешит прежде всего оппозиция, ей по определению положено поднимать больше шума, но ведь проблемы, которые она выносит на обсуждение, как правило, реальные. И раскручивать вокруг этих проблем пиар помогает неповоротливость спикеров власти. А такая неповоротливость есть результат пренебрежительного восприятия оппозиции, как явления маргинального в своей основе. Увы, чаще всего так и есть, ну не создана пока реальная ответственная оппозиция, которой не страшно было бы передать власть. С другой стороны, попытки достигнуть компромисса с оппозицией часто воспринимается, как слабость и повод радикализировать требования. И здесь уместно принять во внимание диалектическое следствие марксизма о том, что основа развития - единство и борьба, подразумевает соревнование, а не войну, поскольку война губительна для обеих сторон.