Наумок - 40. Оказывается - вчера пришло в голову, - я всего-то третий по рукоположению от самого Пушкина, объясняю не все, но честно.

Штука несложная, но я с новой электроплиткой женушки ну никак не могу сладить. Какие тусклые обозначения без очков не вижу, да и в очках не очень, что-то в этом агрегате фуркает не так, как задумал, жена раза три объясняла, но моему (в прошлом, кстати, инженерному, причем увлекающемуся сложными науками природы) уму - никак не поддается. Пришла идея, вырезать из легкокартонной коробки листок в две ладони, и яркими фломастерами написать последовательность действий, чтобы подогреть хотя бы тушеную капусточку с хорошо отбитым мясом ночью, когда жена спит и будь ее - это встретить вживую дракона, кстати, и правильно, из-за ерунды сон нарушать - преступление, сам такой же. И вот, сижу, вырезаю эту картонку, и вдруг - ба-ба-бах! Стукнуло по башке открытие неимоверное и совершенно бесшабашное, ну чистый НАУМОК. Попробовал дышать ровно, проверил в уравнении цепочку, еще раз, или не раз, все-равно - сходится.

Оказывается, если считать контактное знакомство не через 6 рук по миру, мол, каждый всегда со всеми контачит, но и по времени, то... Ситуация еще интересней! Штука в том, что у нас была бабушка моего отчима, ее иногда привозили к нам, когда мы жили на Спартаковской (про Спартак - мой клуб - как-нибудь потом, у меня с ним, как у  бывшего футболера - свои вершины духа и крепости) у нас была трехкомнатная квартира. А тетя Лиза с мужем и двумя уже взрослыми сынами жила в Черемушках, в одном из первых домов, которые построили, но места им не хватало. Так как мы на семейной даче, которую тетя Лиза почти насильно захватила, а мы там много сезонов жили в свое удовольствие, то нам привозили Бабушку - с большой буквы, уже довольно, гм... почтенную. Я ее как-то поднимал на кухне, укладывал в кровать, она мыла посуду, и упала, а жила тогда у нас. Да, собственно, с нашей квартиры ее и хоронили, годами позже, когда был уже студентом.

Так вот, Бабушка была, кажется 1897 или около того году. А ее на руках держал один из сыновей того, пушкинского выпуска лицеистов. И вот когда сам наш "солнце поэзии" приходил к другу, он поднимал этого детеныша на руки, как мы мужички обычно сажаем мелких на сгиб локтя, и умилялся, и целовал, и восхищался совершенству Господа, проявленному в новых детях. А уже этот сын той "золотой" лицеистики оказался чуть не крестником нашей бабушки, которую я тащил от мойки с посудой хотя бы до дивана, чтобы она могла мне как-то подмигнуть. И к тому же они жили чуть не по соседству, правда, в этом я запутался. То ли был доходный дом, то ли не был, то ли был городской особняк у нас на Зубовской, остатки которого стояли уже при моей детской жизни сразу за ДК Горького по улице Бурденко (сейчас, естественно, утрамбованный СчетнойПалатой), с видом из детской (тыльной) комнаты с братом на троллейбусы из Лужников по Пироговской и тренировками стройных квадратов из  соседней Академии Фрунзе для марша на парадах... Тот московский дворик, который своим считаю, в котором произошло мое человеческое "запечетлевание", со всеми звуками и всем происходящим вокруг... В общем, этот неназываемый мною по фамилии (у меня страх, вколоченный, не называть фамилии, даже сейчас - чтобы никого не предать и остаться человеком) крестник Бабушки, которого поднимал на руки Александр Сергеич, передает... Мне передает свой - контакт. Всего-то - третий я, удивительно, не правда ли?