Omnia contra omnes, или С природой не спорят

О том, как глубоко заложено именно ощущение иноэтничности в самую основу этнических конфликтов (война есть лишь высшая форма их проявления), о том, насколько сам факт иноэтничности является, помимо всех рациональных и иррациональных мотивов, САМОДОСТАТОЧНЫМ поводом для конфликта, свидетельствует масса любопытнейших материалов.

Возьмем в качестве примера наблюдения В.А. Тишкова за киргизско-узбекским конфликтом, изложенные в статье «Анализ этнического насилия в Ошском конфликте»[1].

Нам, европейцам, не очень бросаются в глаза биометрические различия в облике разных монголоидных этносов, «азиатов». Но сами этносы чуют эти различия органически и реагируют непосредственно. Как отметил Тишков: «Одним из парадоксальных моментов в текстах приговоров является часто повторяющаяся фраза «неустановленные лица (или лицо) узбекской (или киргизской) национальности». Этот не более как судебный стереотип на самом деле отражает глу­бинно существующую систему различительных характери­стик, по которым участники этнического насилия почти безошибочно опреде­ляли «своих» и «чужих»[2].

Действительно, как определили национальность, если лицо не установлено? Чисто визуально и без всяких проблем. Ибо на первом месте стоят именно отличительные черты физического облика. Антропологически узбеки (монголизированные европеоиды) и киргизы (чистые монголоиды) отличаются расо­выми подтипами.

Никаких особых причин для конфликта не было. Судебные разбирательства выявили массовость таких мотивов, как слухи и домыслы об убийствах и изнасилованиях узбеками киргизов, о погромах, драках, воспоминания о подобных конфликтах местного значения, бывших в прошлом. Но все это — лишь неубедительное прикрытие для извечной, глубинной, инстинктивной, иррациональной племенной вражды, которая ярко проявилась в ошских событиях.

Напомню, что дело было в Советской Киргизии, где, как и во всем СССР, каждый человек со школьной скамьи подвергался идеологическому воспитанию в духе интернационализма. Но при первой же возможности проявить свою истинную натуру весь фальшивый «интернационализм» мгновенно облетел с советских киргизов и узбеков, как ветхая шелуха. (Как и со всех иных народов во всех 150 этнических конфликтах, вспыхнувших на постсоветском пространстве с 1987 по 1995 гг.) Вот содержательные примеры:

«Во многих случаях на­сильники проводили своеобразный допрос на этническую принадлежность избранной жертвы. «Приехав, подсудимые Маматалиев, Усенов, Минтаев, Амиров, Карабаев, Эргешов, Алимбеков и вооруженный ножом и топором Шайдуллаев, а также и другие неустановленные следствием соучастники во­рвались в чайхану, при этом разжигая национальную вражду, стали выявлять среди находящихся в помещении людей лиц узбекской национальности. При этом они унижали нацио­нальную честь и достоинство потерпевших Джоробаевой Д.К., Абдураимовой В.А., Эргешовой Э.Р., Эргешова[3] Н.Т. и Маматуханова С., а под­судимый Шайдуллаев при этом угрожал ножом Джоробаевой, Абдураимовой, Эргешовой и Сатимовой, выясняя, кто они есть по национальности» (Дело № 1-57, стр. 2).

В объяснении этого же эпизода потерпевшей Абдураимо­вой А. есть одна любопытная деталь: «Тогда же подсудимый Шайдуллаев подошел к Джоробаевой, приставил нож к горлу, стал спрашивать национальность ее, затем, угрожая ножом, он спросил у нее, тогда она сказала, что «киргизка», а Шайдулла­ев в ответ сказал, что «по виду не видно» (Дело № 1-57, стр. 8). Эта последняя фраза (как ясно, разговор во многих случаях шел на русском языке как общепринятом языке общения) свидетельствует о существовании среди киргизов определен­ного стереотипа — представления о физическом облике чле­нов собственной группы.

В тексте приговора Бишкекского городского суда (процесс состоялся в г. Ош) по делу 7 подсудимых, обвиненных в изнасиловании двух узбечек, записано: «Неоднократно допрошен­ные в ходе предварительного следствия подсудимые на вопро­сы следователя: «Совершил ли он изнасилование, если бы потер­певшие были киргизской национальности?» — отвечали, что они этого не сделали бы. Так Макомбаев, отвечая на данный вопрос, пояснил: «Во всем виновата драка между киргизами и узбеками. Если бы драки не было, я не был бы зол на узбе­ков». Темиркулов был зол на узбеков, т.к. друга избили в Узгене, Маматумаров подумал, что его сестру в г. Узгене, может, насилуют узбеки. Все действия подсудимых в отношении потерпевших вытекали из межнационального конфликта между киргизами и узбеками» (Дело № 1-005, стр. 17. Выделено мной. — А. С.)».

Что ж, согласимся с выводом суда: межнациональный конфликт первичен сам по себе, самодостаточен, он не требует особых причин и объяснений. Так было, так есть, так будет, пока на свете существуют этносы. Всмотримся. Вслушаемся.

«Ночью 6-го июня, когда приехавшие на сельхозработы (сенокос) из города узбечки были захвачены в чайхане киргизскими парнями, на них было одето: на Абдураимовой — светлое платье, спортивная куртка и синтетические спортивные штаны, а на Джоробаевой — халат, национальные штаны и джемпер. Первыми насильственными действиями почти во всех слу­чаях было раздевание и демонстрация обнаженных узбечек. «Что вы с ней церемонитесь, раздевайте, — сказал Усенов, и тогда все начали рвать с нее одежду», — показала Джоробаева (Дело № 1-57, стр. 9). Иногда намеренная демонстрация об­наженных женщин происходила уже после совершения поло­вых актов. Это уже был акт унижения и удовлетворения лю­бопытства, не связанный с возбуждением. Убив Салиева и из­насиловав в палатке его жену, «затем Бекиев М.К. сорвал с нее оставшуюся одежду и предложил всем присутствующим посмотреть на голую узбечку, стал показывать ее половые ор­ганы» (приговор ВС от 11 января 1991 г., стр. 7). Возвращаясь к мотивации и побуждениям насилия в отно­шении женщин, следует отметить, что совершение непосред­ственных половых актов было связано сильнее всего с желанием и физиологическими возможностями мужчин (помимо стремления продемонстрировать власть и унизить). Половой акт был важен для мужчин, которые насиловали женщин, с точки зрения их личного «успеха» или «поражения»[4].

Но ведь насиловали-то киргизы не киргизок, а именно узбечек, хорошо сознавая этнический мотив своих действий! Возможности самоутверждения, предоставляемые конфликтом с «чужими», как видим, ни с чем не сравнимы, и в этом их вечная привлекательность.

Так было всегда. Читая вышеприведенные строки, я легко переношусь мыслью в далекое и близкое прошлое, в отдаленные и не очень местности, легко представляю себе вместо киргизов и узбеков — армян и азербайджанцев, чеченцев и русских, англичан и ирландцев, украинских гайдамаков и евреев, евреев и филистимлян, кроманьонцев и неандертальцев…

Этнические войны отнюдь не привели к взаимоистреблению всех людей на Земле, напротив, ее население заметно растет. Как мы твердо знаем, выжили и размножились все три основные проторасы (некоторые побочные расы — например, гиганты Малакки, Южной Африки или Мексики[5] или карлики «эбу гого» в Индонезии, чей череп был не больше грейпфрута, — улетучились неизвестно куда и почему). А вот обо всех этносах, возникших за 30 тысяч лет, этого, увы, не скажешь, от многих не осталось и следа, «погибоша аки обре» или таинственно исчезли, как ольмеки. Даже в историческом времени можно найти множество этнонимов (хоть бы и у Геродота), ничего уже не говорящих уху нашего современника, давно выбывших из списка живых. В доисторические времена таких исчезнувших этносов было, надо думать, гораздо больше. Если сегодня по самым общим подсчетам на Земле обитает свыше 2000 этносов, то в начале нашей эры их было в восемь раз больше, но семь восьмых исчезло неведомо куда[6]. В том числе немало их погибло в войнах, которые еще недавно какой-нибудь малообразованный гуманист необдуманно назвал бы «братоубийственными».

Но все это не повод для траурных настроений. Как подсчитали известные специалисты — биологи Харпер и Аллен, за последние 2000 лет бесследно уничтожено 106 видов крупных зверей и 139 видов птиц. Большая часть этого числа — за последние сто лет. И что? Стали ли мы несчастны из-за этого (о легкой грусти я не говорю)? Сильно ли изменили свой образ жизни? Вообще — заметили ли эту катастрофу? Не думаю; все действительное разумно, все разумное — действительно, как гениально сформулировал Гегель.

Итак, война — есть наиболее древний тип межэтнических отношений, всегда занимавший наиболее важное место в существовании этносов. Тип отношений, в котором стремление к расширению коллективного царства «Я — могу» находило самое простое, доступное и действенное разрешение. Тип отношений, уже в незапамятные времена превратившийся в архетип, если не в инстинкт[7]. Фундамент любой коллективной этнической мнемы.

Можно сказать так: стремление разных этносов расширить коллективное царство «Я — могу» есть неизбежность, которая так же неизбежно ведет к конфликту. Поэтому само существование в мире различных рас и этносов является вечной санкцией для вечных войн.

P.S. Прошло не так уж много времени после написания этих строк, как в Киргизии с новой силой вспыхнула прежняя «дружба народов» между киргизами и узбеками (на сей раз и русским досталось).

За двадцать лет, минувших со дней Ошского конфликта, выросло уже целое поколение, воспитанное вне искусственных и антинаучных этнополитических понятий советского периода. В этом одна из причин того, что нынешний конфликт по своей ожесточенности, массовости и последствиям давно и несравненно превысил предыдущий. Убито более двухсот человек, за медицинской помощью обратилось свыше двух тысяч, сотни тысяч (!) беженцев, погромы, пожары, изнасилования без числа…

В свете всего сказанного выше нас ничего тут удивить не может. Зато бесконечно удивляет реакция на события со стороны либерально-демократических СМИ.

Вот характерный пример — Юлия Полухина пишет в «Новой газете» 16 июня 2010 г.: «Этнический фактор нельзя считать единственным или даже главным. Особенно если учесть, что многие погромщики, по сообщениям очевидцев, находились под воздействием алкоголя и наркотиков, а в таком состоянии все равно, кого резать».

Может, и все равно, Полухиной виднее, да только резали-то с разбором. Как характерна эта нарочитая слепота и алогичность мышления либералов, неспособных признать могущество изначальных инстинктов и аффектов! Не желающих видеть в упор этнический фактор! Ведь как бы ни были (предположим) пьяны и обкурены те же киргизы, но даже в таком состоянии они отличали своих от чужих и громили, убивали и насиловали не киргизов, а узбеков!

С Природой не поспоришь…

____________________________________________________________________________________________

[1] См. в кн.: Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в России. – М., ИЭА РАН, 1997. Напомню, что конфликт между киргизами и узбеками случился в Ошской области Киргизии в 1990 году. Всего в конфликте погибло 120 узбеков, 50 киргизов, 1 русский, было совершено в общей сложности 5000 преступлений, расследованных судом. Только в одном селе Мирза-Аки было избито 19 человек, изнасиловано 10 женщин и разгромлено с последующим расхищением имущества 118 домов.

[2] Там же, с. 340.

[3] Полное совпадение фамилий киргизов и узбеков ни о чем не говорит.

[4] Там же, 342-343.

[5] К примеру, в одном из храмов майя был обнаружен гигантский человеческий скелет.

[6] Итс Р. Ф. Века и поколения. – М., Мысль, 1976. – С. 254. См. также в кн.: Исчезнувшие народы. – М., Наука, 1986.

[7] В последнее время к этой мысли склоняются серьезные исследователи как за рубежом (например: Horowitz D. Ethnic Groups in Conflict. – Berkley, Cal., etc., 1985) , так и в нашей стране (например: Авксентьев В. А. Этническая конфликтология: в поисках научной парадигмы. – Ставрополь, СГУ, 2001). На основе договора между Ставропольским университетом и Институтом социологии РАН создана спецлаборатория этноконфликтологии; думается это направление исследований будет признано стратегическим.

Александр Севастьянов

https://vk.com/@alexandersevas...