С интересом прочел статью Николаса Борроз (Nicholas Borroz) в The National Interest, USA. Есть что обсудить и с чем-то согласиться, а с чем-то - нет.
Но уже то, что еще два-три года назад о публикации такого содержания невозможно было даже представить, в СМИ Америки такого уровня как The National Interest,, говорит о многом.
Николас Борроз работает в Вашингтоне консультантом по вопросам стратегической безопасности. Оказывает консультационные услуги по вопросам репутационных, правовых и политических рисков в условиях развивающихся рынков. Публикует статьи в изданиях New York Times, Nikkei Asian Review, Foreign Policy, War on the Rocks и т.д. Окончил Школу передовых международных исследований Джона Хопкинса, имеет степень магистра международной экономики.
Дональд Трамп только что получил последний приказ от Владимира Путина — если бы человеку это пришло в голову после телефонного разговора, состоявшегося в минувшее воскресенье, ему можно было бы простить, учитывая, как в последнее время звучат некоторые заголовки: «Намечающееся сходство между Путиным и Трампом» (The Budding Resemblance Between Putin and Trump), «Мужская дружба Путина с Трампом делает американцев пророссийскими» (Trump's Putin Bromance Is Making Americans Pro-Russian), и «Насколько Трамп любит Путина?» (How Much Does Trump Love Putin?).
Из-за политизации российского влияния, к сожалению, создается неверное представление о том, как и насколько Россия угрожает американским интересам. Американскому народу следует воспользоваться моментом и задуматься о том, не слишком ли он боится России. Это важно, поскольку неправильное восприятие чревато весьма серьезными последствиями — страх может отвлечь внимание от других, более серьезных угроз, ограничить геостратегическую маневренность и стать причиной потенциальных конфликтов в будущем.
Если бегло взглянуть на заголовки газет, то можно сделать вывод, что Россия является главным злодеем, главным внешнеполитическим врагом США. Подтверждением того, что Россия представляет угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов стали ее хакерские атаки на серверы национального комитета демократической партии в прошлом году. И ощущение этой угрозы появилось не сейчас — еще с начала прошлого года власти расследуют вмешательство России в американскую политику, и особенно ее поддержку предвыборной кампании Трампа.
Не удивительно, что к России с особым подозрением относятся политики левых взглядов. Во время женских маршей и последующих демонстраций протестующие размахивали различными плакатами с надписями, согласно которым Трамп является ставленником Путина. «Сияй, сияй, маленький царек, Путин сделал тебя тем, кто ты есть» (измененные слова из английской колыбельной, в основе которой — стихотворение английской поэтессы XIX века Джейн Тейлор "The Star" ) в статье «Скажем нет путинской марионетке!».
В действительности же, суть заключается в том, что хотя Россия и представляет угрозу, эта угроза изрядно преувеличена в результате войны компроматов в ходе внутриполитической борьбы в США.
Взгляните на события середины 2016 года. Уже тогда становилось ясно (к ужасу демократов), что Трамп действительно может победить на выборах. Одним из основных средств, которые использовал Трамп, чтобы обойти Хиллари Клинтон, была его риторика в духе «Америка — прежде всего». Как он заявлял, "Хиллари и администрация Обамы, в которой она работала, породили ИГИЛ, были виновниками атак на Бенгази, позволяли Китаю пользоваться Соединенными Штатами в своих интересах и допускали, чтобы иммигранты из Латинской Америки наносили вред американской экономике". Кроме того, Трамп обвинял Клинтон в том, что она находится под влиянием зарубежных компаний и стран, вливавших средства в Фонд Клинтонов. Эти заявления убедили многих американцев в том, что Трамп — именно тот человек, который защитит страну в ситуации, когда мир становится все более опасным.
Правдой было и то, что вмешательство России в американскую политику вызывало в то время все больше беспокойства. Хотя национальный комитет демократической партии до середины июня особо не распространялся о хакерских атаках, к которым была причастна Россия, демократы знали об этом уже несколько месяцев. Путин уже показал, что предпочитает не Хилари, а Трампа.
Что вполне естественно для политика ее уровня, Хилари поняла, что темные связи Трампа с Россией являются благодатной почвой для дискуссий. В ходе первых дебатов она прекрасно воспользовалась этим материалом: «теперь нет никаких сомнений в том, что Россия использовала кибератаки против различных организаций нашей страны, и я этим крайне обеспокоена. Я знаю, что Дональд весьма достоин похвалы Владимира Путина».
Она представила Россию как угрозу, давая понять, что Москва коварно использует Трампа в качестве «маньчжурского кандидата» XXI века. Когда Хиллари сделала это, возникло неловкое, неприятное ощущение. Грубо говоря, она поняла, что ксенофобия — ходкий товар.
Почему все это так важно? Потому что это означает, что и общество, и государственные органы, анализирующие угрозы национальной безопасности (не забывайте, что члены этих организаций также являются частью этого общества), слишком зациклены на России, и это — результат не совсем трезвого анализа. Предвыборная агитационная работа, смешные мемы и многочисленные теории заговора сделали свое дело — люди теперь чересчур убеждены в серьезности российской угрозы.
Излишний страх перед Россией представляет собой проблему по трем причинам.
Во-первых, этот страх опасен, поскольку он служит отвлекающим фактором. Из-за этой навязчивой идеи, охватившей общество, может произойти перераспределение ограниченных государственных ресурсов, и они могут быть направлены на борьбу с угрозой, которая лишь кажется важной, а не на то, чтобы выявлять другие угрозы. Перераспределение ресурсов происходит как раз сейчас — о чем свидетельствует недавнее решение специального Комитета по разведке палаты представителей изучить влияние России на выборы. Хотя Россия представляет для США серьезную угрозу в плане шпионажа, эта угроза — лишь одна из многих проблем в области национальной безопасности. Излишние усилия, которые государственные органы предпринимают для того, чтобы не пропустить хакерские атаки России, могут помешать им в выявлении других угроз. В истории бывали случаи, когда подобные «когнитивные искажения» приводили к негативным последствиям. Например, в 1980-е годы, когда еще продолжалась холодная война, и Советский Союз представлял для Соединенных Штатов основную внешнеполитическую угрозу, американский разведчик Джонатан Поллард (Jonathan Pollard) шпионил против США в пользу Израиля, их союзника. Он был приговорен к пожизненному заключению, но лишь после пяти лет шпионской деятельности.
Во-вторых, враждебное отношение общественности США к России ограничивает возможности Вашингтона при выборе гибкого подхода к Москве. Именно в эту ловушку попал Барак Обама: когда Россию начинают считать опасным противником, с ней становится сложно взаимодействовать именно тогда, когда Соединенным Штатам такое взаимодействие больше всего необходимо.
Эскалация напряженности в отношениях с Россией не позволяет США эффективно действовать в различных областях. Если Вашингтон планирует стабилизировать ситуацию в Венесуэле или разобраться с действиями Китая в Южно-Китайском море, ему лучше подходить к России как к потенциальному партнеру. Россия обладает уникальной возможностью — она способна предотвратить действия Соединенных Штатов во многих частях мира, и она постоянно и целенаправленно противодействует американским инициативам, чтобы добиться возможности сесть за стол переговоров.
И, наконец, в-третьих, страх может стать катализатором войны, хотя в настоящее время это кажется маловероятным. Из-за своего страха американцы забывают, что в России много таких же людей, как и они. Руководителей стран, вызывающих страх — таких как Путин — считают опасными монстрами, и подобные когнитивные отклонения, подобная предвзятость искажают восприятие угрозы и негативно сказываются на процессе принятия стратегических решений. Помните теракты 11 сентября? Помните нерациональные связи между «Аль-Каидой» и Саддамом Хусейном? Помните урановый концентрат, который послужил основанием, подтверждением того, что США должны действовать?
Конечно, есть несколько факторов, благодаря которым вероятность полномасштабного конфликта между США и Россией в ближайшее время ограничена.
Одним важным фактором является то, что Трамп, похоже, не обращает внимания те чувства, которые испытывают по отношению к России общественность и даже конгресс.
Другим фактором является то, что Россия оценивает отношения между двумя странами при Трампе с осторожным оптимизмом.
Несмотря на это, не следует забывать, что антагонизм все же повышает вероятность возможного конфликта. Судя по разногласиям с Китаем в вопросе морского суверенитета в Азии, чем жестче диалог, тем более взрывоопасной становится конфронтация.
В Соединенных Штатах излишнее внимание к конкретным зарубежным противникам быстро возникает и проходит — зачастую по непонятным причинам. Почему главной угрозой национальной безопасности были Ирак, Китай, а теперь — Россия? Почему американская общественность больше не уделяет первостепенного внимания Ирану и Северной Корее? Почему так мало согласованных действий предпринималось с целью борьбы с угрозами, существующими гораздо ближе к нам — например, с транснациональными преступными группировками в Центральной Америке или угрозой краха Венесуэлы? Дело в том, что зацикленность общественности на угрозе переменчива, непредсказуема и в основном представляет собой реакцию на обстоятельства. Кроме того, она зачастую принимает искаженные формы под воздействием дебатов внутри страны, к самим этим угрозам отношения не имеющим.
Оценили 0 человек
0 кармы