БИТВА ЗА ЕВРАЗИЮ

Китай, Россия и их друзья-автократы ведут очередное грандиозное сражение за самый большой в мире участок суши.

Война на Украине может иметь много положительных последствий:

• обескровленная собственной агрессией Россия,
• Соединённые Штаты, вновь осознали важность своей власти и лидерства,
• демократическое сообщество, объединилось и набралось сил на предстоящие опасные годы.
Кроме того будет один очень зловещий результат:
• возникновение коалиции евразийских автократий, связанных географической близостью друг с другом и геополитической враждебностью к Западу.

По мере того как безрассудство президента России, Владимира Путина, сплачивает развитые демократии, оно ускоряет строительство крепости Евразия, управляемой врагами свободного мира.

Ревизионистские автократии - Китай, Россия, Иран и, в меньшей степени, Северная Корея - не просто стремятся к власти в своих соответствующих регионах. Они формируют взаимосвязанные стратегические партнёрства на крупнейшем в мире континенте и развивают торговые и транспортные сети, которые находятся за пределами досягаемости доллара США и военно-морского флота США. Пока это не полномасштабный альянс автократий. Однако это блок противников, более сплочённый и опасный, чем всё, с чем Соединённые Штаты сталкивались за последние десятилетия.

Все крупные конфликты современной эпохи были борьбой за Евразию, где враждующие коалиции боролись за господство над этим суперконтинентом и окружающими его океанами. Действительно, век Америки стал веком Евразии: жизненно важной задачей Вашингтона, как сверхдержавы, было поддержание равновесия в мире путём разделения Евразии. Теперь Соединённые Штаты снова возглавляют коалицию демократических союзников на окраинах Евразии против группы соперников, расположенных в центре, в то время как важнейшие колеблющиеся государства маневрируют в поисках преимущества.

Такие страны, как Турция, Саудовская Аравия и Индия, играют решающую роль в эту эпоху соперничества, благодаря занимаемому географическому положению и влиянию, которым они обладают. Во многих случаях эти державы полны решимости, играть за обе стороны. Сдерживание евразийского вызова потребует укрепление связей внутри и между сетями альянсов Соединённых Штатов. Тем не менее, что делает нынешний момент таким пугающим, так это то, что оппортунистические колеблющиеся государства также будут определять борьбу между Крепостью Евразия и свободным миром.

Евразия долгое время была ключевой стратегической зоной раскола в мире, потому что именно здесь расположены самые богатые и могущественные страны, за исключением Соединённых Штатов. И с начала 20-го века на этом обширном суперконтиненте развернулась ожесточённая борьба за геополитическое первенство.

Во время Первой мировой войны Германия стремилась создать империю от Ла-Манша до Кавказа; потребовалась трансатлантическая коалиция демократических государств, чтобы отразить этот вызов. Во время Второй мировой войны Германия и Япония завоевали оживлённые окраины Евразии и проникли глубоко в её сердце; ещё более грандиозная и идеологически разнообразная коалиция объединилась, чтобы восстановить равновесие. Во время холодной войны расположенная в центре сверхдержава, Советский Союз, пыталась внушить страх коалиции свободного мира на окраинах Евразии. Специфика меняется, но основное столкновение - между теми, кто стремится править Евразией, и теми, кто выступает против них, включая заокеанскую сверхдержаву, - остаётся.

После победы в холодной войне Вашингтон и его друзья заняли лидирующие позиции во всех ключевых субрегионах Евразии: Европе, Восточной Азии и на Ближнем Востоке. Однако с тех пор вновь возникли проблемы, исходящие от соперников, которые всё больше объединялись вокруг общей враждебности к такому status quo. И точно так же, как крупные кризисы часто ускоряют ход истории, российско-украинская война ускоряет становление нового евразийского блока.

Вторжение Путина в Украину было попыткой силой переделать Евразию. Если бы Россия завоевала Украину, она могла бы восстановить европейское ядро бывшего Советского Союза. Москва заняла бы господствующее положение от Центральной Азии до восточного фронта НАТО. Китайско-российское стратегическое партнёрство, казалось бы, развивалось успешно, в то время как демократические страны потерпели очередное деморализующее поражение. Этот сценарий рухнул в результате хаотичного наступления Путина. Тем не менее, война по-прежнему оказывает глубокое поляризующее воздействие.

Это, несомненно, воодушевило развитые демократии. НАТО перевооружается и расширяется. Демократические страны Азии поддержали Украину и ввели санкции против России, опасаясь, что успешная агрессия в одном регионе может спровоцировать смертоносные авантюры в других. Страны, связанные либеральными ценностями и поддержкой международного порядка, возглавляемого США, укрепляют свою оборону от Восточной Европы до западной части Тихого океана и переосмысливают экономические и технологические связи с тираниями в Москве и Пекине. То, что президент США Джо Байден называет «свободным миром», вновь обретает очертания. Такова, к сожалению, автократическая коалиция.

Москва, Пекин, Тегеран и Пхеньян - все они стремятся нарушить баланс сил в своих регионах и рассматривают Вашингтон как главное препятствие. Все они обеспокоены своей уязвимостью перед санкциями и другими мерами наказания, которые могут ввести Соединённые Штаты и их глобальная группировка. Все они нуждаются в других, чтобы выжить, потому что, если Соединённые Штаты и их союзники уничтожат кого-либо из них, остальные станут более изолированными и уязвимыми. Наконец, все они расположены в пределах Евразии и пользуются близостью, если не соседством, по крайней мере, с ещё одним ревизионистским государством. Поскольку российско-украинская война усиливает глобальную напряжённость, эти автократии объединяются в целях самозащиты и стратегической выгоды.

Эта тенденция, конечно, не нова. Иран и Северная Корея уже давно обмениваются ракетными технологиями и другими средствами нанесения ущерба; китайско-российское стратегическое партнёрство развивается десятилетиями. Но если война и подорвала это партнёрство, то она также подчеркнула схожесть целей и опасений ревизионистов. Таким образом, она ускорила интеграцию в евразийском ядре мира.

Евразийский блок сплачивается в военном отношении, поскольку война способствует укреплению взаимодополняющих и всё более масштабных оборонных связей. Военные отношения России и Северной Кореи превратились в улицу с двусторонним движением, поскольку Пхеньян продаёт Москве остро необходимые артиллерийские боеприпасы. Россия и Иран, тем временем, строят то, что директор ЦРУ Уильям Бернс называет «полноценным оборонным партнёрством». Это партнёрство включает в себя передачу беспилотников, артиллерии и, как сообщается, ракет, которые укрепили позиции России на полях сражений на Украине; это может предвещать передачу передовых истребителей Су-35, систем ПВО или технологий создания баллистических ракет, что сделает Тегеран более серьёзным врагом для Соединённых Штатов и Израиля.

Китай, со своей стороны, открыто с помощью смертоносной военной помощи не поддерживал войну Путина, опасаясь санкций США и Европы. Однако Пекин предоставил так называемую нелетальную помощь - от беспилотников до компьютерных чипов, - которая помогает Путину затягивать борьбу, и Пекин, вероятно, пошёл бы дальше, если бы его самый важный союзник столкнулся с поражением. Заметное присутствие в Москве экспертов по обороне во время недавнего саммита президента Китая Си Цзиньпина с Путиным сигнализировало о том, что более широкие военные отношения, которые уже включают совместные учения, продажу оружия и значительное технологическое сотрудничество, продолжают, на данный момент, выходить за пределы, которые многие западные наблюдатели ожидали десять лет назад.

Для того чтобы нарушить военный баланс, официального китайско-российского альянса не потребуется. Если Россия предоставит Китаю чувствительную технологию подавления подводных лодок или ракеты класса «земля-воздух», это может коренным образом изменить характер китайско-американской войны в западной части Тихого океана. Хорошо вооружённые ревизионисты действуют в современной Евразии сообща.

Они также перестраивают международную торговлю. Торговля, или поставки оружия, через пограничные моря Евразии могут быть захвачены военно-морскими силами, действующими по всему миру. Экономики, зависящие от доллара, уязвимы перед санкциями США. Таким образом, второй аспект «Крепости Евразия» включает в себя создание торговых и транспортных сетей, защищённых от демократических запретов.

В течение многих лет Китай инвестировал в наземные трубопроводы и железные дороги, призванные обеспечить доступ к ближневосточной нефти и другим важнейшим ресурсам. В настоящее время Пекин стремится защитить свою экономику от санкций, сократив зависимость от иностранных инвестиций, и этот проект приобрёл актуальность благодаря экономической войне Запада с Москвой. Россия и Иран активизируют Международный транспортный коридор Север-Юг, который соединяет две страны через Каспийское море, не имеющее выхода к Морю, в то время как Тегеран инструктирует Москву по обходу санкций. Аналогичным образом, Россия и Китай углубляют сотрудничество в развитии Северного морского пути, наименее уязвимого морского пути между тихоокеанскими портами Китая и европейской частью России. Когда «международная торговля находится в кризисе», как эвфемистически выразился Путин в ноябре прошлого года, евразийская интеграция имеет большое значение.

Действительно, объем российско-иранской торговли резко возрос с февраля 2022 года, а Китай, как сообщает Фонд «Свободная Россия»*, «с большим отрывом» стал ключевым коммерческим партнёром Москвы. Двусторонняя торговля российской нефтью и китайскими компьютерными чипами стремительно растёт; российские фирмы, в обход санкций, обращаются к Гонконгу, для привлечения капитала. И по мере распространения китайских технологий по всей Евразии распространяется и их валюта.

В феврале этого года юань обогнал доллар в качестве наиболее торгуемой валюты на Московской бирже. Китай и Иран также экспериментируют с сокращением доли доллара в двусторонней торговле. «Геополитика, конечно, в ближайшее время не приведёт к глобальному ослаблению доллара», - написал в марте в Bloomberg Александр Габуев, директор нового Российско-Евразийского центра Карнеги** в Берлине. Но это может способствовать созданию китайско-ориентированного экономического и технологического блока в самом сердце Старого Света.

Наконец, этот евразийский блок сплочён интеллектуально и идеологически. В совместном китайско-российском заявлении от февраля 2022 года обе страны были представлены как защищающие свои автократические политические системы, в то же время сопротивляющиеся союзническим блокам Соединённых Штатов в стиле холодной войны. Иранские официальные лица называют евразийское сотрудничество противоядием от «односторонности» США; Путин считает Евразию убежищем для «традиционных ценностей», осаждаемых западными «неолиберальными элитами». Поскольку нынешняя война оторвала Путина от Запада, она также разрешила извечные споры России о том, в каком направлении двигаться. На данный момент судьба России - евразийская.

Безусловно, всему есть предел. Что бы ни говорил Путин, коридор Север-Юг никогда не посрамит Суэцкий канал. Глобально интегрированному Китаю не придётся идти ва-банк в Евразии, как это приходится делать более изолированной России. Внутри лиги автократий скрывается напряжённость: некоторые российские националисты, если не сам Путин, должны беспокоиться о том, что евразийская ориентация в конечном итоге означает экономическую зависимость от Пекина. Тем временем, впрочем, крепость Евразия значительно усложнит жизнь Вашингтону и его друзьям.

Евразийская интеграция также сделает противников Соединённых Штатов менее уязвимыми для санкций. Это укрепит их против противников в военном отношении. Это приведёт к широкому дипломатическому сотрудничеству - например, к усилению поддержки Россией позиции Китая по Тайваню - или, возможно, даже к материальной помощи друг другу в войне против Соединённых Штатов. Если бы у России была возможность помочь Китаю обескровить Соединённые Штаты в борьбе в Восточной Азии, сомневается ли кто-нибудь, что у неё была бы такая мотивация?

Даже если не считать этого, «Крепость Евразия» сделает мир более пригодным для насильственного ревизионизма. Чем в большей безопасности эти страны будут чувствовать себя в своей евразийской твердыне, чем большую поддержку они будут получать друг от друга, тем больше у них будет смелости проецировать свою мощь на периферийные регионы - Западную часть Тихого океана, Европу, Ближний Восток - и за их пределы.

Таким образом, Байден не ошибается, описывая великую борьбу «между демократией и автократией, между свободой и репрессиями, между порядком, основанным на правилах, и порядком, управляемым грубой силой». Однако эта бинарность не полностью отражает евразийский ландшафт. Российско-украинская война также подчеркнула важность стратегически расположенных колеблющихся государств, которые стремятся извлечь выгоду как из «Крепости Евразия», так и из свободного мира и влияют на баланс между ними.

В Персидском заливе, богатом природными ресурсами регионе на стыке трёх континентов, давние партнёры США по безопасности теперь считают моногамию менее выгодной, чем полимерию. Саудовская Аравия и Объединённые Арабские Эмираты экономически и технологически смещаются в сторону Китая. Обе страны поддерживают прочные связи с Россией, даже несмотря на войну на Украине. Антикоммунизм служил когда-то связующим идеологическим звеном в отношениях этих монархий с Вашингтоном. Однако сегодня модернизирующиеся автократии имеют в политическом плане больше общего с соперниками Соединённых Штатов, чем с самими Соединёнными Штатами.

На Западе Турция находится на пересечении двух морей и двух континентов, и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган также ведёт двойную игру. Анкара пользуется защитой НАТО, импортируя российские средства ПВО; она поддерживает Украину, помогая Москве обходить санкции; и она стала ключевым игроком в конфликтах от Кавказа до Африканского Рога, часто противореча интересам США. Другими словами, позиция Турции меняется от вопроса к вопросу. И до тех пор, пока правит честолюбивый, всё более нелиберальный Эрдоган, он будет стремиться, как писал турецкий аналитик Асли Айдинтасбаш в журнале Foreign Affairs в 2021 году, «оставаться в каждом лагере».

Кроме того, есть Южная Азия. Пакистан, некогда важный партнёр США, теперь склоняется к Пекину, который видит в нём канал к Индийскому океану. Индия, напротив, склоняется к Вашингтону в поисках защиты от Китая. Но она по-прежнему полагается на Россию в плане вооружений и энергии, а идеология и собственные интересы позволяют Индии более комфортно лавировать между великими державами, чем связывать себя с одной из них. Ошибочно думать, что Нью-Дели окончательно сделал свой выбор: в какой-то момент премьер-министр Нарендра Моди мог бы приветствовать разрядку в отношениях с Китаем, если бы Пекин ослабил давление вдоль общей государственной границы. А в других странах на евразийской периферии, от Индонезии до Египта, расстановка сил ещё более подвижна.

Колеблющиеся государства разнообразны, но их общие черты бросаются в глаза. Ни одно из них не относится к числу богатых, экономически развитых демократий. Все они предпочитают лавировать между конкурирующими коалициями, в надежде сохранить возможность выбора и добиться от каждой из них наилучших сделок. Все они в лучшем случае неоднозначно отреагировали на вторжение Путина в Украину, потому что дорожат своими отношениями с Москвой и опасаются, что поляризованная геополитика помешает дипломатической гибкости. И всё это может существенно повлиять на расстановку сил в центральной части земного шара.

Каждое из этих колеблющихся государств уже поддержало войну Путина на Украине, помогая ему ослабить влияние санкций. Саудовская Аравия сделала это наиболее впечатляющим образом, сократив добычу нефти, в конце 2022 года, что привело к росту цен и доходов Москвы. Их выбор имеет и другие важные последствия.

ОАЭ, возможно, собираются разместить на своей территории китайскую базу и тем самым помочь Пекину усилить свою военную мощь в этом чувствительном регионе. Саудовская Аравия уже приветствовала присутствие китайской дипломатии в Персидском заливе, полагаясь на то, что Пекин выступит посредником в мини-разрядке напряжённости с Тегераном. В Южной Азии Пакистан, тесно связанный с Пекином, значительно облегчает Китаю решение «малаккской дилеммы» - того факта, что большая часть его торговли с Западом должна проходить через узкий пролив, который он не контролирует. Решения Индии влияют на глобальное распределение технологического влияния и производственных мощностей - последнее становится особенно важным в условиях роста угрозы войны между великими державами, - а также на то, с какими проблемами Китай столкнётся на суше, когда будет продвигаться на море. Выбор Турции влияет на уровень экономического давления, с которым сталкивается Путин, силу и солидарность НАТО, а также на геополитический ландшафт от Центральной Азии до Ближнего Востока.

Борьба за «колеблющиеся государства» - это не просто глобальное соревнование за популярность. Это поможет определить, сильна ли оборона, которую Вашингтон должен возвести вокруг «Крепости Евразия», или она полна дыр.

В 1944 году Япония отправила подводную лодку с грузом золота, вольфрама и других материалов в оккупированную нацистами Европу. Это была самоубийственная миссия: пройдя тысячи миль вокруг Азии и Африки, подводная лодка была потоплена самолётами США недалеко от Бискайского залива. Берлин и Токио боролись за перекраивание мира, но жестокость географии сделала сотрудничество невозможным.

Сегодняшние ревизионисты не сталкиваются с этой проблемой. Расположение евразийских автократий на карте делает это новое красное пятно не просто пугающим. Это помогает им уменьшить асимметричные силы США и вести борьбу с внешним миром плечом к плечу. Как и во времена холодной войны, географически рассредоточенный свободный мир противостоит географически сплочённой коалиции. Сейчас, как и тогда, существует третья группа, которая может оказать решающее влияние на глобальные дела.

Соединённым Штатам нелегко обратить вспять формирование «Крепости Евразия», поскольку этот процесс является результатом сильных общих интересов и обострения глобальной напряжённости, вызванной войной на Украине. Теоретически, возможно, Вашингтон мог бы расколоть коалицию, примирившись с одним или несколькими её членами. На практике, если бы такое примирение было возможно, оно потребовало бы уступок - например, передачи Украины и части Восточной Европы Москве, - что усугубило бы глобальные проблемы Вашингтона. Таким образом, реакция остаётся двоякой.

У Соединённых Штатов имеются блоки альянсов, которые дают им огромные рычаги влияния в Восточной Азии и Европе. В совокупности Соединённые Штаты и их союзники по договору более могущественны - экономически, дипломатически, в военном отношении - чем их противники. Таким образом, первоочередной задачей является укрепление альянсов, которые удерживают находящиеся под угрозой исчезновения окраины Евразии, одновременно укрепляя связи между ними, чтобы агрессия, где бы то ни было, встречала всё более глобальный ответ.

К чести Вашингтона, следует отметить, что он реализует элементы этой стратегии, укрепляя союзы с Японией и Филиппинами, укрепляя восточный фронт НАТО и налаживая партнёрские отношения, такие как АУКУС, которые связывают демократические страны-единомышленницы во многих регионах. Следующими шагами, могли бы стать дальнейшая интеграция систем обороны свободного мира там, где угрозы наиболее серьёзны, возможно, путём выполнения трёхсторонних обязательств США, Японии и Австралии по противодействию китайской агрессии или путём разработки серьёзных планов того, как европейские державы могут отреагировать, военным или экономическим образом, на конфликт в западной части Тихого океана. Трудности здесь вряд ли можно назвать тривиальными, а исход президентских выборов в США, в 2024 году или позже, восстановят одностороннюю администрацию «Америка превыше всего», что может ещё больше осложнить ситуацию. Но на данный момент эта задача является привычной для управления альянсами и вполне вписывается в рамки свободного мира Байдена.

Более сложным, с концептуальной точки зрения, является второй императив: максимизировать стратегическое сближение с развивающимися странами, сводя к минимуму расхождения там, где это может нанести наибольший ущерб. Поскольку у этих стран есть веские причины для двойственного отношения, это будет трудной и часто неудовлетворительной задачей.

Это потребует отделения существенного от второстепенного, а именно определения тех проблем, таких как недопущение присутствия китайских военных баз, в Персидском заливе, где Соединённые Штаты должны активно использовать свои рычаги воздействия, чтобы предотвратить существенное изменение равновесия в Евразии. Отсюда следует вывод о том, что моральные компромиссы - и компромисс между краткосрочной и долгосрочной перспективами - будут более жёсткими в отношениях с колеблющимися государствами, чем в отношениях с развитыми демократиями. Соединённые Штаты могут сделать Саудовскую Аравию изгоем или напрямую бросить вызов Индии в вопросах внутреннего управления, но не без того, чтобы не поставить под угрозу сотрудничество по вопросам стратегической важности. Это говорит о том, что Вашингтону также следует адаптировать своё послание к своей аудитории: за пределами глобального Запада апелляция к демократическим нормам будет менее эффективной, чем акцент на суверенитете, территориальной целостности и других нормах, которым угрожает поведение, а не тип режима ревизионистского квартета.

Эти моменты, в свою очередь, подчёркивают откровенно транзакционный характер дипломатии с колеблющимися государствами. Особые отношения между США и Саудовской Аравией - это история, а призывы к демократической солидарности не помогут Вашингтону продвинуться далеко в Нью-Дели. Соединённым Штатам придётся покупать сотрудничество у Саудовской Аравии, Индии и других игроков, предлагая реальные выгоды, но в то же время, отказывая в этих преимуществах, когда колеблющиеся государства последовательно проводят внешнюю политику, противоречащую важным интересам США. Если Соединённые Штаты будут регулярно наказывать колеблющиеся государства за их дипломатический выбор, они рискуют превратить амбивалентность во враждебность; если этого никогда не делать, они рискуют потерять все рычаги воздействия. Однако, поскольку балансирование это очень сложный процесс, в конце концов, важно, с течением времени менять основные стимулы.

Истощая российскую оборонную промышленность, война Путина создаёт возможность помочь Турции, Индии, Вьетнаму и другим государствам отказаться от военного снаряжения Москвы и тем самым изменить свои взгляды на отдельные геополитические проблемы. Поощрение экономических связей Индии со странами Персидского залива аналогичным образом может снизить зависимость от китайской торговли и денег в двух важных регионах.

Чуть более чем за столетие, в четвёртый раз разворачивается грандиозная битва за Евразию. Для победы в ней Соединённым Штатам потребуется сплотить своих союзников по свободному миру, одновременно конкурируя, пусть и не безупречно, за влияние на страны, которые не возьмут на себя никаких обязательств.

Хэл Брэндс - заслуженный профессор международных отношений в Школе передовых международных исследований имени Генри А. Киссинджера университета Джона Хопкинса и старший научный сотрудник Американского института предпринимательства. Twitter: @Halibrands

Источник: dostoinstvo2017.ru

* Фонд признан в России экстремистской организацией.
** В соответствии с распоряжением Министерства юстиции Российской Федерации от 8 апреля 2022 года Московский центр Карнеги, представлявший в России Фонд Карнеги за международный мир (США), прекратил свою работу, в связи с выявленными нарушениями действующего законодательства Российской Федерации.

P/S

Очередная идеологизированная публикация подразделения КМО The Foreign Polic, и уже в первых абзацах чёткие идеологизмы: «По мере того как безрассудство президента России, Владимира Путина, сплачивает развитые демократии, оно ускоряет строительство крепости Евразия, управляемой врагами свободного мира». А дальше, ещё цветастей и откровенней: «Ревизионистские автократии - Китай, Россия, Иран и, в меньшей степени, Северная Корея - не просто стремятся к власти в своих соответствующих регионах. Они формируют взаимосвязанные стратегические партнёрства на крупнейшем в мире континенте и развивают торговые и транспортные сети, которые находятся за пределами досягаемости доллара США и военно-морского флота США». Тут автор откровенно признаёт, что проблема не в ревизионизме и автократии, вспомним Саудовскую Аравию и прочие «демократические» монархии Ближнего востока, а в том что нашлись ревизионисты которые «развивают торговые и транспортные сети, которые находятся за пределами досягаемости доллара США и военно-морского флота США». За подобные отклонения от курса «вечно зелёного», шлёпнули не только Каддафи, но не пощадили и 35 президента Джон Фицджералд Кеннеди, а тут такое, да ещё под прикрытием мощных ядерных сил.

А дальше ненавязчивое переписывание истории, вернее, пока просто умалчивание определённых фактов: «Во время Первой мировой войны Германия стремилась создать империю от Ла-Манша до Кавказа; потребовалась трансатлантическая коалиция демократических государств, чтобы отразить этот вызов. Во время Второй мировой войны Германия и Япония завоевали оживлённые окраины Евразии и проникли глубоко в её сердце; ещё более грандиозная и идеологически разнообразная коалиция объединилась, чтобы восстановить равновесие». Чтобы, не упоминать Россию, а тем более Советский Союз, автор изобретает формулы «трансатлантическая коалиция демократических государств» - относительно событий Первой мировой войны и «грандиозная и идеологически разнообразная коалиция» - относительно Второй мировой. Вроде и «не соврамши», но зато о России ни слова, а кто присутствовал на последних мероприятиях по случаю высадки 1944 года, поймёт всё как надо.

Оставаясь в рамках идеологических штампов, автор выдаёт: «Во время холодной войны расположенная в центре сверхдержава, Советский Союз, пыталась внушить страх коалиции свободного мира на окраинах Евразии. Специфика меняется, но основное столкновение - между теми, кто стремится править Евразией, и теми, кто выступает против них, включая заокеанскую сверхдержаву, - остаётся». Вот как, оказывается «сверхдержава, Советский Союз, пыталась внушить страх коалиции свободного мира на окраинах Евразии», для того чтобы «править Евразией», а вот «лагерь развитых демократий» «выступает против них, включая заокеанскую сверхдержаву». Вот только вопрос, а чего нужно этой «заокеанской сверхдержаве» на другом континенте, ни того ли, в чём обвиняет другую «сверхдержаву, Советский Союз», т.е. как всегда, Гегемон, «как жена цезаря, вне подозрений». Кроме того, интересно: «Специфика меняется, но основное столкновение - между теми, кто стремится править Евразией, и теми, кто выступает против них, включая заокеанскую сверхдержаву, - остаётся», - т.е. государства расположенные на этой территории ПРАВЯТ, но демократии во главе с США против этого. Если отбросить идеологему «править», то получается, что демократии запрещают государствам Евразии распоряжаться своей территорией и строить тот мир, который они хотят, и спрашивается кто тут демократии, автократии, не вмешивающиеся во внутренние дела демократий, или демократии, вмешивающиеся во внутренние дела автократий.

Снова сказки Бжезинского: «Вторжение Путина в Украину было попыткой силой переделать Евразию. Если бы Россия завоевала Украину, она могла бы восстановить европейское ядро бывшего Советского Союза. Москва заняла бы господствующее положение от Центральной Азии до восточного фронта НАТО». Ну, тут автор хотя-бы не обвиняет Россию в приближении к границам НАТО, но правда и не задаётся вопросом, как это атлантическая организация оказалась у «европейского ядра бывшего Советского Союза». Формулировка очень интересная, автор вполне мог бы объяснить жёсткую реакцию России, понятно же, если противник находится у границ, а тем более посягает на столицу, или как в этом случае на «ядро» государства, то жёсткая реакция вполне ожидаема и оправдана, но снова гегемонизм и иделогизм. И к тому, же это показательно: «Вторжение Путина в Украину было попыткой силой переделать Евразию», - эти ребята преподносят всё очень интересно, т.е. в 2014 году никакого насилия, ну, во всяком случае, это, типа, местные аборигены, решили добровольно лечь под Гегемона и небело никакой Нуланд, а тем более снайперов. А потом все жили дружно, но вот только, эти русские в восточных провинциях Нележалости не поняли всей демократии фашистского режима, поэтому их пришлось демократично генацидировать, да так что «ливерной колбасе» стало смешно, но опять русские не оценили демократии и Россия начала сильно мешать демократизации Евразии.

Да умеют они запудрить мозги: «Это, несомненно, воодушевило развитые демократии. НАТО перевооружается и расширяется. Демократические страны Азии поддержали Украину и ввели санкции против России, опасаясь, что успешная агрессия в одном регионе может спровоцировать смертоносные авантюры в других». Вспомним Югославию, там было всё и ковровые бомбардировки и отторжение территорий и чёрная трансплантология, но никакой угрозы демократии, снова возникает вопрос, что это за демократия, которая насаждается ракетно-бомбовыми ударами.

Дальше очень интересная демагогия: «Москва, Пекин, Тегеран и Пхеньян - все они стремятся нарушить баланс сил в своих регионах и рассматривают Вашингтон как главное препятствие. Все они обеспокоены своей уязвимостью перед санкциями и другими мерами наказания, которые могут ввести Соединённые Штаты и их глобальная группировка». Начать с того что санкции противоречат тем правилам, которые сами Штаты пробивали последние тридцать лет, к тому же это противоречит уставу ООН и международных организаций, а следовательно этот инструмент давления направлен не только против указанных противников Гегемона. Отсюда подобное откровение: «Демократические страны Азии поддержали Украину и ввели санкции против России, опасаясь, что успешная агрессия в одном регионе может спровоцировать смертоносные авантюры в других». Тут автор почти откровенно говорит об истинных причинах коалиции против России, страны региона прекрасно помнят, кто бомбил Ливию, Афганистан, Ирак и Сирию, а теперь ко всему этому, Гегемон запустил механизм санкций. Именно этот механизм лежит в основе явления, которое автор упоминает, но не разбирает: «После победы в холодной войне Вашингтон и его друзья заняли лидирующие позиции во всех ключевых субрегионах Евразии: Европе, Восточной Азии и на Ближнем Востоке. Однако с тех пор вновь возникли проблемы, исходящие от соперников, которые всё больше объединялись вокруг общей враждебности к такому status quo». То, что происходило в 90-е, было связано не с, якобы, победой Вашингтона, а с тем, что альтернативы не стало, но остался мощный печатный станок. Проичём отсутствие противника снесло крышу Гегемону, вот он и решил, что это навсегда, а когда выяснилось, что его правила не всем интересны, тогда и начались секционные атаки по площадям, в результате чего мир снова вернулся к холодной войне: «Однако с тех пор вновь возникли проблемы, исходящие от соперников, которые всё больше объединялись вокруг общей враждебности к такому status quo», - они так и не поняли что их время закончилось и они сами ускорили этот процесс.

А это снимает все разглагольствования на счёт миролюбия и оборонительного характера американских альянсов: «Все они нуждаются в других, чтобы выжить, потому что, если Соединённые Штаты и их союзники уничтожат кого-либо из них, остальные станут более изолированными и уязвимыми», - похоже, они взяли курс не просто на ослабление, а именно – уничтожения, всех инакомыслящих.

Ну, это вообще, как-то по детски: «Поскольку российско-украинская война усиливает глобальную напряжённость, эти автократии объединяются в целях самозащиты и стратегической выгоды», и далее: «Эта тенденция, конечно, не нова. Иран и Северная Корея уже давно обмениваются ракетными технологиями и другими средствами нанесения ущерба; китайско-российское стратегическое партнёрство развивается десятилетиями». Т.е. в рамках НАТО и других альянсов, так называемый «демократический мир» может обмениваться технологиями, а подсанкционные государства должны тихо сидеть и ждать доброй воли Гегемона.

Наконец они начинают понимать, что создаются полноценные альтернативные военные блоки: «Евразийский блок сплачивается в военном отношении, поскольку война способствует укреплению взаимодополняющих и всё более масштабных оборонных связей. Военные отношения России и Северной Кореи превратились в улицу с двусторонним движением, поскольку Пхеньян продаёт Москве остро необходимые артиллерийские боеприпасы. Россия и Иран, тем временем, строят то, что директор ЦРУ Уильям Бернс называет «полноценным оборонным партнёрством»». А если учесть, что БРИКС, в конце концов, вынужден будет создать альтернативную финансовую систему, то опора на подобные военные структуры может создать реальный биполярный мир. Пока что, из-за доминирования доллара, мир, по факту, остаётся однополярным, иначе санкции были бы не возможны, во всяком случае, на них никто бы не реагировал, но мы видим, что Китай сокращает поставки, закрывает счета российских банков, во избежание вторичных санкций Гегемона.

Подчёркивая, что формирование нового центра военной силы уже идёт, автор вздрагивает о преимуществе этого образования: «Наконец, все они расположены в пределах Евразии и пользуются близостью, если не соседством, по крайней мере, с ещё одним ревизионистским государством. Поскольку российско-украинская война усиливает глобальную напряжённость, эти автократии объединяются в целях самозащиты и стратегической выгоды». В принципе, если унифицировать боевые системы и создать развитую транспортную инфраструктуру, то может получиться именно, то чего автор опасается - «Крепость Евразия».

Причём строящаяся «Крепость Евразия» уже может давить на Гегемона и его партнёров: «Это партнёрство включает в себя передачу беспилотников, артиллерии и, как сообщается, ракет, которые укрепили позиции России на полях сражений на Украине; это может предвещать передачу передовых истребителей Су-35, систем ПВО или технологий создания баллистических ракет, что сделает Тегеран более серьёзным врагом для Соединённых Штатов и Израиля». То есть Россия уже сегодня, на террористические атаки по Крыму может отвечать Гегемону ассиметрично, не обязательно сразу сбивать средства Гегемона, достаточно надавить на его мозоли в другом месте. Тем более что Тегеран имеет развитую сеть собственных прокси.

Немало важное наблюдение за нашими партнёрами: «Китай, со своей стороны, открыто с помощью смертоносной военной помощи не поддерживал войну Путина, опасаясь санкций США и Европы», - правда «Пекин предоставил так называемую нелетальную помощь - от беспилотников до компьютерных чипов», и более того «Пекин, вероятно, пошёл бы дальше, если бы его самый важный союзник столкнулся с поражением». Всё это интересно, но вот проблема, если ситуация и в самом деле станет критичной, успеет ли этот партнёр развернуть средства, а то всё может развернуться настолько быстро, что они просто разведут руками. Впрочем, автор отмечает расширение сотрудничества: «более широкие военные отношения, которые уже включают совместные учения, продажу оружия и значительное технологическое сотрудничество, продолжают, на данный момент, выходить за пределы, которые многие западные наблюдатели ожидали десять лет назад».

Автор проговаривается о ещё одной возможности нашего ассиметричного ответа: «Если Россия предоставит Китаю чувствительную технологию подавления подводных лодок или ракеты класса «земля-воздух», это может коренным образом изменить характер китайско-американской войны», - правда и для нас не видно очевидных преимуществ. Этот партнёр уже демонстрирует, что он только ситуативный союзник, но что буде, когда ситуация изменится, а технологии уже переданы и освоены, может продавать готовую продукцию смысл ещё есть, а вот с технологиям, похоже, не стоит спешить, в этом случае и собственная промышленность загружена, и к тому же нет опасности столкнуться с собственными технологиями на поле боя.

Ну, наконец, вполне откровенное признание: «Экономики, зависящие от доллара, уязвимы перед санкциями США», странно, но если Штаты это демократия, то откуда уязвимость. Для применения санкций есть Совбез ООН, а там есть процедура, которая в частности предусматривает расследование необходимости применения санкций, и в ходе этой процедуры есть и другие методы вразумления нарушителя, если нарушения имеют место. Но это не для демократов, автор гнёт свою линию дальше: «Таким образом, второй аспект «Крепости Евразия» включает в себя создание торговых и транспортных сетей, защищённых от демократических запретов», - вот так, оказывается, запреты бываю демократическими, плевать, что они противоречат уставу ООН, их же вводи самопровозглашённый демократ. И потом что их это так удивляет и раздражает, вполне ожидаемо, если есть уязвимость и «лагерь развитых демократий» пользуется этим, причём в нарушение международного права, то почему бы странам не защищаться от «демократических запретов». Но кроме всего этого есть и печальный вывод для всех остальных, уровень суверенитета любого государства, определяется процентом долларов в его золотовалютных резервах и товарном обороте.

Рассуждая о транспортных коридорах в «Крепости Евразия» автор выдаёт предмет большой озабоченности всего «лагеря свободных демократий»: «Россия и Китай углубляют сотрудничество в развитии Северного морского пути, наименее уязвимого морского пути между тихоокеанскими портами Китая и европейской частью России», - и это бы ещё ничего, но есть ещё один коридор: «Россия и Иран активизируют Международный транспортный коридор Север-Юг, который соединяет две страны через Каспийское море, не имеющее выхода к Морю». Т.е. они видят возможности для стран Евразии решить свои проблемы вне досягаемости ВМФ Гегемона и исключив из оборота вечнозелёного. Вообще это фундамент построения независимого и сильного военно-политического и экономического блока, дело за малым, развить транспортную инфраструктуру и регламентировать экономические потоки.

И снова о наших уязвимостях: «Двусторонняя торговля российской нефтью и китайскими компьютерными чипами стремительно растёт». Уже десять лет идёт возрастающий накат на нашу экономику, а мы всё надеемся, что добренькие, китайцы, европейцы или марсиане, предоставят нам компьютерные технологии в обмен на нефть. И почему-то никого не волнует, что Китай может легко выйти из этой сделки, энергоносители он сможет взять в другом месте, а вот чипы производят в небольшом числе стран и они не отличаются лояльностью в отношении России.

О собственных уязвимостях Гегемона: «Китай и Иран также экспериментируют с сокращением доли доллара в двусторонней торговле. «Геополитика, конечно, в ближайшее время не приведёт к глобальному ослаблению доллара»», и дальше: «Но это может способствовать созданию китайско-ориентированного экономического и технологического блока в самом сердце Старого Света». Помнится, за подобные художества Гегемон похоронил 35-ого президента США, руководителя Ливийской Джамахирии. А тут посягательства не только на злёного, а угроза создания «китайско-ориентированного экономического и технологического блока», так может возникнуть и материальная база за пределами долларового мира.

После того что они сотворили с Европой они ещё удивляются: «Иранские официальные лица называют евразийское сотрудничество противоядием от «односторонности» США; Путин считает Евразию убежищем для «традиционных ценностей», осаждаемых западными «неолиберальными элитами»». В самом деле, а с кем Штаты считаются, ну нужно им газ гнать в Европу, они взорвали газопроводы, европейцы утёрлись и дружно обвинили, Россию, «это коварные русские не хотят к нам гнать дешёвый газ, вот и подорвали свои газопроводы». Особо их удивляет что «Путин считает Евразию убежищем для «традиционных ценностей»», интересно в каком месте святого писания говорится, что содомия это богоугодное дела и традиционная форма социального существования. Они вводят санкции по каждому поводу, устраивают гей парады, а когда нормальные люди от них шарахаются, они удивляются и называют их автократами, явно, Запад болен, причём серьёзно и на всю голову.

Это автор уже сливает эксклюзив: «Безусловно, всему есть предел. Что бы ни говорил Путин, коридор Север-Юг никогда не посрамит Суэцкий канал». В самом деле, если верить задвинутым на зелёной экономике, то «грядёт великая жара и все водопои пересохнут», льды растают, а следовательно «Суэцкий канал» может пересохнуть а северные моря освободятся ото льдов и тогда «коридор Север-Юг… посрамит Суэцкий канал». Но на этом его откровение не заканчивается, он намекает на болевую точку Пекина, с помощью которой они планируют им манипулировать: «Глобально интегрированному Китаю не придётся идти ва-банк в Евразии, как это приходится делать более изолированной России». И чтобы сейчас не говорили о партнёрстве с Китаем, достаточно хорошо заметно, что Пекин прогибается, как только замечает последствия прикрытия западных рынков сбыта и технологий. Лишний раз приходится признать долгоиграющую подлость тех, кто на всех уровнях шептали и шепчут, что мы можем всё купить, за ресурсы, зачем тратиться на создание своих технологий. Китай таким умникам быстро намордники накинул, но он стартовал много позже всего мира, вот и приходится прогибаться, благо по соседству есть эффективные менеджеры, которые не могут эффективно использовать потенциал своей страны, зато умеют эффективно его сливать, и неважно кому, Вашингтону или Пекину.

Рассуждая что «Евразийская интеграция также сделает противников Соединённых Штатов менее уязвимыми для санкций», авторы интересно расставляют акценты. «Это приведёт к широкому дипломатическому сотрудничеству - например, к усилению поддержки Россией позиции Китая по Тайваню - или, возможно, даже к материальной помощи друг другу в войне против Соединённых Штатов». Т.е. как будто никаких интересов нет, и поэтому, как во времена Козырева, Россия будет следовать интересам другого государства, поддерживать «позиции Китая по Тайваню», и ясно, что авторы основывается не словах на различных международных посиделках. И в качестве последнего аргумента в подтверждение: «Если бы у России была возможность помочь Китаю обескровить Соединённые Штаты в борьбе в Восточной Азии, сомневается ли кто-нибудь, что у неё была бы такая мотивация»? По поводу зависимости можно спорить и соглашаться, это всё неоднозначно, возможно это результат политических манёвров России, но вот то, что Пекин даже не допускает возможности своего боле открытого участия в проблемах России, тут никаких сомнений. Может и России необходимо, также однозначно занять позицию по проблемам Китая, и первое с чего можно было бы начать, это таможенные тарифы на китайские товары, повышение требований качества и следования стандартам. Все страхи, связанные с такой политикой, это только страхи, Пекину, да и вообще всем, некуда деваться, такого объёма и такого качества сырья они мало где найдут, просто не нужно стесняться своей настойчивости.

А это откровенно о личном: «Чем в большей безопасности эти страны будут чувствовать себя в своей евразийской твердыне, чем большую поддержку они будут получать друг от друга, тем больше у них будет смелости проецировать свою мощь на периферийные регионы - Западную часть Тихого океана, Европу, Ближний Восток - и за их пределы». Т.е. Гегемон сейчас не имеет «смелости проецировать свою мощь на периферийные регионы», да и раньше такой смелости не было, просто все сами приходили и отдавил свои ресурсы, а чтобы хоть что-то дать добрым самаритянам, Гегемону пришлось, включит печатный станок на полную мощность и раздавать всем зелёные фантики. Правда, иногда, какой-то лощёный генерал Де Голль или малограмотный Каддафи задавал ехидный вопрос, «а почему за наши ресурсы вы даёте всего лишь фантики», сразу следовало наказание, одному бунт студентов, другому пулю спецназовца. И вообще, нечего задавать ехидные вопросы, тут вам не автократия, а демократия, можете и не выжить после ответа.

Хотя это уже уходящая натура, статья опубликована больше года как, но, тем не менее, дифирамбы дедушке очень цветастые: «Таким образом, Байден не ошибается, описывая великую борьбу «между демократией и автократией, между свободой и репрессиями, между порядком, основанным на правилах, и порядком, управляемым грубой силой»». Вот так и приходится признать, не важно, что и как делается, важно как излагают, в самом деле, какую страну разбомбили, так называемые «автократии», если есть кто-то это какая-нибудь Грузия расстрелявшая пост миротворческих сил, за что получила «Принуждение к миру», ещё можно вспомнить детище ЦРУ, непризнанное исламское государство ИГИЛ, ну, тут демократия только зарождалась, а автократ из Кремля её придушил, можно вспомнить ещё один образец демократии с коричневым оттенком, фашистскую хунту Киева, они так старательно насаждали демократию фосфорными и химическими боеприпасами, что только ООН не замечал их стараний. А вот лагерь демократий отличился по полной, тут и гуманитарные бомбардировки Югославии и поддержка головорезов ДАИШ, ну тех, кто провозгласил исламское государство ИГИЛ, а чтобы все поняли принципы демократии, совершали показательные казни в прямом эфире, именно тех блюстителей демократии, которым автократия поперёк горла, а сейчас дружно вооружают образец демократии в Киеве, об остальных заслугах демократий сеть хорошо помнит и всегда подскажет.

Вот что значит, идеология застит глаза: «Саудовская Аравия и Объединённые Арабские Эмираты экономически и технологически смещаются в сторону Китая. Обе страны поддерживают прочные связи с Россией, даже несмотря на войну на Украине». Так они и начали дружить с Россией, когда она перестала тащиться в фарватере Гегемона, просто всем это обувалово с фантиками уже обрыдло, и все ищут опору, и ждут кто пнёт зарвавшегося бандита. Правда в этой позиции и сила и слабость России, сила в том, что всё большее число стран будет вываливаться из зоны зелёного, к сожалению это не быстро. Слабость в том, что никто не придёт на помощь, пока, как в 1944 не станет ясно, что Россия в состоянии сделать всё одна, вот тогда Китай в первых рядах кинется добивать Гегемона и его Табаки. Впрочем, если ситуация развернётся не совсем в нашу пользу, то тот же Китай придёт в первых рядах интервентов на нашу землю. Словом, как всегда, победителей все любят, а раненых добивают, закон светлого будущего, в который мы двинулись в 90-е, как нам, тогда пели – другого пути нет.

Рассуждая о Юго-Восточной Азии, авторы никак не могут отвлечься от идеолгизмов: «Все они в лучшем случае неоднозначно отреагировали на вторжение Путина в Украину, потому что дорожат своими отношениями с Москвой и опасаются, что поляризованная геополитика помешает дипломатической гибкости». Ну, понятно же, что этот конфликт между Россией и Гегемоном, Нележалость, это просто поле боя, и страны ЮВА это прекрасно понимают, этот же автор не удивилялся, когда весь мир не обращал внимания на то как Гегемон мочил Югославию, Ливию, сейчас его оккупационные войска занимаются мародёрством на территории Сирии. Так же и с конфликтом в Нележалости, да не интересно тому же Вьетнаму, что там происходит, Россия его спасала от демократических бомбардировок и освежающего душа Agent Orange, который демократы прописали Viet Cong в 70-е годы. А т.к. мы имеем дело с демократами, то чтобы отстоять свою точку зрения, они же могут легко прибегнуть к аргументации с помощью Boeing B-52 Stratofortress которые вполне могут осветить дискуссию фосфорными боеприпасами, а кто пожелает, то и кассетными. Поэтому, имея богатый опыт общения и с Гегемоном и с Пекином, эти страны, предпочитают Москву, но тут автор прав: «Ни одно из них не относится к числу богатых, экономически развитых демократий», поэтому им приходится, иногда помалкивать.

И вот плоды своей наглости, Ггегемон и наблюдает: «Саудовская Аравия сделала это наиболее впечатляющим образом, сократив добычу нефти, в конце 2022 года, что привело к росту цен и доходов Москвы», это он о помощи Москве. Да, кто-то что-то делает в поддержку России, хотя бы тот же Реджеп Тайип Эрдоган «помогая Москве обходить санкции», но это всё опосредовано и до окрика Гегемона, как тот же Китай, как только появилась перспектива сокращения доступа к Западным рынкам, он стал прикрывать операции с российскими банками.

И вот автор расставляет точки над «и», кто в мире агрессор, вернее апологет продвижения демократии, а кто агрессор от обороны: «Борьба за «колеблющиеся государства» - это не просто глобальное соревнование за популярность. Это поможет определить, сильна ли оборона, которую Вашингтон должен возвести вокруг «Крепости Евразия», или она полна дыр». Странная постановка проблемы, ну если вы строите оборону, то почему же вокруг региона, который от вас за тридесять морей, логично строить её вокруг собственной территории, а что предлагают авторы, это уже агрессия и один из её элементов, блокада противника. С ними всегда так, чем больше они говорят, тем вернее скажут, что их цель не демократия и мир, а диктатура и агрессия.

И снова намёк на откровенность: «Соединённым Штатам нелегко обратить вспять формирование «Крепости Евразия», поскольку этот процесс является результатом сильных общих интересов и обострения глобальной напряжённости, вызванной войной на Украине», - как-то странно, ну если интересы возникли задолго до конфликта, то с чего им обостриться во время конфликта. Может всё же посмотреть, почему эти интересы возникли, и, исходя из их природы и строить отношения, впрочем, заблуждения противника наша сила, пуская и дальше мечтают, что этот центральный мировой конфликт, именно поэтому ХАМАС атаковал Израиль, поэтому хуситы атакуют не только танкеры и торговые суда в Красном море, но и ВМС самого Гегемона, это же всё периферия мирового тренда, Гегемон это сам насаждает в мировой повестке.

А это очень интересно: «Теоретически, возможно, Вашингтон мог бы расколоть коалицию, примирившись с одним или несколькими её членами. … например, передачи Украины и части Восточной Европы Москве, - что усугубило бы глобальные проблемы Вашингтона». Получается, они доигрались до цугцванга, загоняли Россию и сами оказались в углу, интересно. Любопытна и наша реакция, мы не исключаем возможность переговоров, но возможно поняв, что Гегемон сам себя вогнал в эту позицию, он дал команду своим Табаки поднять тему переговоров, и те, на ходу переобулись, вместо победы на поле боя, шумят теперь о переговорах. Возможно, имеет смысл снять с повестки нашей политики вопрос о переговорах, и дать понять, что возможна только капитуляция, причём не только Киева, но, как минимум, и Брюсселя.

Железная логика Гегемона: «У Соединённых Штатов имеются блоки альянсов, которые дают им огромные рычаги влияния в Восточной Азии и Европе. … Таким образом, первоочередной задачей является укрепление альянсов, которые удерживают находящиеся под угрозой исчезновения окраины Евразии, одновременно укрепляя связи между ними, чтобы агрессия, где бы то ни было, встречала всё более глобальный ответ». Ну, т.е. как только кто-то создаёт альянс, в котором Штаты не присутствуют, это уже агрессия, по той простой причине, что только Гегемон знает, как лучше развивать регион, и весь мир. А с учётом того что Гегемон силён только возглавляя стаю Табаки есть причина работать с каждым из них отдельно, причём автор и сам это советует: «Теоретически, возможно, Вашингтон мог бы расколоть коалицию, примирившись с одним или несколькими её членами», - вот и нужно примириться с кем-то из членов альянсов, тем более что подобные действия со стороны России не «усугубили бы глобальные проблемы Москвы». И автор подсказывает направление, где мы можем усложнить позицию Гегемона: «стратегическое сближение с развивающимися странами, сводя к минимуму расхождения там, где это может нанести наибольший ущерб. Поскольку у этих стран есть веские причины для двойственного отношения». Автор скромно умалчивает о колониальном опыте этих страна, в то время, как ни Россия, ни Китай не участвовали в той вакханалии, поэтому имеют большие перспектив в развитии отношений со многими странами.

Учитывая тёмное прошлое в отношениях с третьим миром, автор приходит к выводу: «Вашингтону также следует адаптировать своё послание к своей аудитории: за пределами глобального Запада апелляция к демократическим нормам будет менее эффективной, чем акцент на суверенитете, территориальной целостности и других нормах, которым угрожает поведение, а не тип режима ревизионистского квартета». Тут ещё имеется интересный момент, они снимают вопрос глобализации, в противном случае, о каком суверенитете или территориальной целостности можно говорить. Но тут есть и проблема, они имеют богатый опыт демагогии, и пример этого присутствует в заключение автора: «апелляция к демократическим нормам будет менее эффективной». Более того: «Соединённые Штаты могут сделать Саудовскую Аравию изгоем или напрямую бросить вызов Индии в вопросах внутреннего управления, но не без того, чтобы не поставить под угрозу сотрудничество по вопросам стратегической важности». Это тот поводок, который они держат и в любой момент могут потянуть за него. Вспомним Китай, ещё недавно никаких вопросов по правам человека не возникало, т.к. во время Союза Пекин поставлял вооружения моджахедам, а сегодня это же ставится ему в вину и уже есть вопросы по Синьцзян-Уйгурскому району и дальше по списку – права человека. Да и та же Саудовская Аравия, в любой момент может оказаться изгоем, а её активы под арестом, и что шейхи смогут противопоставить ядерному шантажу, но Гегемон занимается простой демагогией и это работает. Они никогда не скажут, что это политическая демагогия, если выражаться дипломатично, они изобретают вполне обтекаемые формулировки: «Эти моменты, в свою очередь, подчёркивают откровенно транзакционный характер дипломатии с колеблющимися государствами», - вот так это «транзакционный характер дипломатии», красиво и скрывает существо.

И вот что интересно в политике Гегемона, он не скрывает, как он будет действовать: «Соединённым Штатам придётся покупать сотрудничество у Саудовской Аравии, Индии и других игроков, предлагая реальные выгоды, но в то же время, отказывая в этих преимуществах, когда колеблющиеся государства последовательно проводят внешнюю политику, противоречащую важным интересам США». Неужели не понятно, что интересы одной страны не могут совпадать с интересами другой, ну уж точно далеко не во всём, и вполне понятно, что в этом случае говорить о суверенитете не приходится, т.к. государство обязано следовать интересам Вашингтона забыв о собственных интересах. А всякий кто забудет об интересах Гегемона, будет отлучён от сонма демократических государств, с последующей демократической бомбардировкой.

И немного откровенности о целях конфликта в Нележалости: «Истощая российскую оборонную промышленность, война Путина создаёт возможность помочь Турции, Индии, Вьетнаму и другим государствам отказаться от военного снаряжения Москвы и тем самым изменить свои взгляды на отдельные геополитические проблемы». Вот что они умеют, так это создавать многоходовые или многоуровневые операции, но они уже сказали, что попали в безвыходную ситуацию, поэтому нужно развивать это положение, и как бы тяжело не было нужно вооружать силы противостоящие Гегемону на Ближнем востоке, т.е. раскрутить ситуацию на другом ТВД.

С концовкой публикации не поспоришь: «Чуть более чем за столетие, в четвёртый раз разворачивается грандиозная битва за Евразию. Для победы в ней Соединённым Штатам потребуется сплотить своих союзников по свободному миру, одновременно конкурируя, пусть и не безупречно, за влияние на страны, которые не возьмут на себя никаких обязательств». Только с небольшими поправками – никакого свободного мира нет и тем более западной демократии, прошлые выборы президента США это уже доказали, грядущие – окончательно похоронят эту фантазию.

И второе, в лагере несогласных с западными ценностями и Гегемоном, есть только одна страна – Россия, которая может что-то сделать, но к сожалению все остальные будут занимать выжидательную позицию и когда результат будет виден, они первые прибегут за трофеями.