КТО БОИТСЯ АМЕРИКИ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ?

Bilahari Kausikan

Чему Азия может научить мир в плане адаптации к Трампу.

Во многих странах Европы возвращение Дональда Трампа в Белый дом воспринимается как важный, почти апокалиптический сдвиг, который, вероятно, разрушит альянсы и перевернёт экономические отношения. Между тем, противники Америки, такие как Китай, Иран, Северная Корея и Россия, ожидают, что новая администрация предоставит им возможность продвигать свои антизападные планы. Однако есть ещё один регион мира, в который входят многие союзники, партнёры и друзья США, которые относятся к возвращению Трампа более спокойно.

На большей части территории Азии, от Японии и Южной Кореи на севере, через Юго—Восточную Азию — связующее звено между Индийским и Тихим океанами - до Индийского субконтинента на юге, вторая администрация Трампа не вызывает таких сильных эмоций, как у многих на Западе. Эти страны гораздо меньше обеспокоены автократическими тенденциями Трампа и презрением к либеральным интернационалистским идеалам. Регион уже давно строит отношения с Вашингтоном на основе общих интересов, а не общих ценностей. Такой подход идеально вписывается в проводимую Трампом внешнюю политику, поскольку он предполагает баланс взаимных выгод, а не поддержание либерального международного порядка. Действительно, большая часть Азии относится к либеральному порядку неоднозначно. Когда в азиатских странах говорят о «порядке, основанном на правилах», эта фраза, как правило, имеет существенно иной смысл, чем на Западе.

Для Азии возвращение Трампа к власти — это нечто большее, чем радикальное отклонение от существующей внешней политики США. Возвращение Трампа к власти усиливает и ускоряет тенденцию, которая наблюдается со времён Вьетнама. Соединённые Штаты не отступают и не уходят в изоляцию. Вместо этого они расширяет географический охват подхода, который во время Холодной Войны президент США Ричард Никсон впервые применил в Восточной Азии, пересматривая в одностороннем порядке условия своих глобальных обязательств, а также становясь более осмотрительными в том, когда и как вступать в международные отношения. Имея дело с такими Соединёнными Штатами почти полвека, Азия не испытывает чрезмерного волнения по поводу прихода к власти второй администрации Трампа. Это не значит, что следует сбрасывать со счетов важные проблемы в регионе, в том числе связанные с тарифной политикой и Тайванем. Но это означает, что азиатские страны больше привыкли к транзакционализму в подходе Трампа, и их опыт может послужить важным уроком для других партнёров и союзников США, поскольку они приспосабливаются к тому, как Вашингтон перестраивает свои отношения с миром.

НЕУВЕРЕНННЫЙ ГЕГЕМОН

Для многих азиатских государств подход Трампа «Америка прежде всего» перекликается со стратегией, которую Вашингтон использовал в отношении большей части Азии на протяжении более пяти десятилетий. В 1969 году, когда он пытался вывести Соединённые Штаты из проигрышной войны во Вьетнаме, Никсон обнародовал новую стратегию, направленную на союзников, партнёров и друзей США в регионе. «За исключением угрозы со стороны крупной державы, использующей ядерное оружие, - сказал Никсон, объявляя летом того года о том, что стало известно как доктрина Никсона, - Соединённые Штаты намерены поощрять и имеют право ожидать, что [оборона] будет осуществляться самими азиатскими странами, причём ответственность за неё возьмут на себя сами азиатские государства».

По мнению Никсона, война во Вьетнаме стала отрезвляющим уроком для американской политики. Вместо того, чтобы быть втянутым в другие азиатские проблемы, Вашингтон будет поддерживать стабильность в качестве оффшорного балансира, не размещая войска на местах. Это означало, что Соединённые Штаты обеспечат зонтик расширенного ядерного сдерживания, а также военное присутствие, сосредоточенное на воздушных и военно-морских базах в Японии и на Гуаме, но ожидается, что страны региона — за частичным исключением Южной Кореи из-за уникальной угрозы со стороны Северной Кореи - обеспечат свою собственную безопасность. Они больше не могли рассчитывать на прямое вмешательство Вашингтона, как это было во Вьетнаме.

С тех пор этот подход, в основном, характеризует политику США в Азии. С азиатской точки зрения, «война с терроризмом» после 11 сентября и длительная война США в Афганистане, проводимая администрацией Джорджа Буша-младшего, была явным исключением из общей ориентации Соединённых Штатов в регионе. В то время как критики внешней политики видят в США квазиимпериалистического, готового на всё гегемона, азиатские наблюдатели склонны видеть в ней принципиально осторожную державу, которая неохотно применяет военную мощь и которая тщательно просчитывает свои собственные интересы, прежде чем действовать. Соединённые Штаты жизненно важны для поддержания стабильности, но азиатские страны не считают их полностью надёжными, потому что, как офшорный балансир, их решения всегда будут заставлять регион сомневаться в их намерениях: если Вашингтон решит вмешаться, азиатские лидеры могут опасаться, что они будут втянуты в более масштабную геополитическую борьбу; если он решит этого не делать, они могут опасаться быть брошенными.

С начала нынешнего столетия Соединённые Штаты начали применять этот подход и к другим регионам. Ни президенту Бараку Обаме, ни Трампу во время его первого президентского срока не удалось отказаться от авантюр Буша по государственному строительству, но президент Джо Байден смог разрубить гордиев узел, отдав в 2021 году приказ о выводе войск США из Афганистана. Совсем недавно, во время войн на Украине и Ближнем Востоке, Соединённые Штаты обеспечивали общее сдерживание и военную поддержку союзников, но не задействовали американские войска на местах. Конечно, Джо Байден на посту президента был более предусмотрительным, чем когда-либо был или, вероятно, будет Трамп, и он предпринял шаги по укреплению альянсов США в Азии посредством Четырёхстороннего диалога по безопасности, или Quad, и оборонного соглашения AUKUS с Австралией и Соединённым Королевством. Впрочем, Байден консультируется с союзниками и партнёрами, чтобы определить, что они готовы сделать для продвижения повестки дня Соединённых Штатов, но не предоставил новых гарантий США для защиты их безопасности: назовите это вежливым транзакционализмом.

Азия с большей готовностью, чем другие регионы мира, воспримет подход Трампа к внешней политике, потому что этот регион уже имел дело с Соединёнными Штатами подобным образом. Действительно, различие между оффшорным балансированием и откровенным транзакционализмом скорее в степени, чем в характере. Трамп будет меньше советоваться, более непредсказуемым, менее щедрым в предоставлении помощи и потребует, чтобы союзники и партнёры платили больше за американскую защиту, но результат может не сильно отличаться. Есть только одни Соединённые Штаты, и они останутся жизненно важными для поддержания стабильности, независимо от того, кто займёт Белый дом. Поэтому большинство азиатских стран примут то, что возможно при новой администрации, особенно с учётом того, что они не относились к Соединённым Штатам до Трампа с безоговорочным доверием. Они также не считали первую администрацию Трампа совсем плохой.

Рассмотрим различия в отношении к региону между Трампом и его непосредственным предшественником Обамой. На протяжении всего своего пребывания у власти Обама произносил красноречивые речи об обязательствах Соединённых Штатов в отношении Азии, но многие лидеры региона считали его слабым, когда дело доходило до противостояния американским противникам, особенно Китаю. В 2015 году китайский лидер Си Цзиньпин стоял рядом с Обамой в Белом доме и публично пообещал не милитаризировать Южно-Китайское море. Но в следующем году Пекин продолжил делать именно это, а Обама ничего не сделал. Партнёры США по всему региону обратили на это внимание. С другой стороны, в 2017 году многие азиатские лидеры тихо обрадовались, когда на их первом саммите Трамп сказал Си Цзиньпину, во время ужина, что он отдал приказ нанести удар крылатыми ракетами по Сирии в ту ночь после того, как сирийский диктатор Башар Асад применил химическое оружие. Это резко контрастировало с нежеланием Обамы реагировать после того, как Асад применил химическое оружие в 2013 году.

Некоторые действия Трампа, во время его первого президентского срока, свидетельствуют о том, что его акцент на «мир с позиции силы» соответствует инстинктам многих азиатских правительств. Проблемы, которые могут привести к конфликту в регионе, не имеют окончательного решения, но их необходимо решать с помощью жёсткого сдерживания и искусной дипломатии. Когда в 2017 году северокорейский лидер Ким Чен Ын пригрозил нацелить свои ракеты на Гуам, Трамп в ответ пригрозил обрушить «огонь и ярость» на Пхеньян, фактически положив конец северокорейским испытаниям ракет дальнего радиуса действия на любой траектории вблизи Гуама. Поступив таким образом, Трамп восстановил сдерживание, утраченное при администрации Обамы, когда Вашингтон позволял ситуации в Северной Корее обостряться в течение восьми лет и называл это «стратегическим терпением». Затем, в 2018 году, Трамп встретился с Кимом в Сингапуре, что также открыло дипломатический путь. В конечном счёте, этот саммит и последующая встреча во Вьетнаме не привели к прорыву, поскольку Трампу не хватило терпения придерживаться своей собственной стратегии и не удалось поставить реалистичные цели. Администрация Трампа ошибалась, полагая, что Северная Корея когда-нибудь откажется от своего ядерного оружия, но не ошиблась, попытавшись справиться с угрозой с помощью сдерживания и дипломатии. В этом была твёрдость, но не ловкость.

Рассматривая избранного президента с этой точки зрения, лидеры Восточной и Юго-Восточной Азии не имеют веских оснований опасаться Трампа 2.0. Основные элементы политики США в отношении региона уже приняты, некоторые из них пользуются сильной двухпартийной поддержкой, поскольку администрация Байдена расширила подход первой администрации Трампа к таким приоритетным вопросам, как отношения с Китаем. Любая новая политика в этих областях вряд ли приведёт к фундаментальному изменению направления. Конечно, даже незначительные изменения могут быть разрушительными, но это не означает, что новая администрация Трампа не окажет существенного влияния на регион или не вызовет беспокойства. В частности, пристального внимания заслуживают три вопроса: Тайвань, тарифы и региональное лидерство.

ТАЙВАНЬСКАЯ ГОЛОВОЛОМКА

Отказываясь от проводимой Соединёнными Штатами десятилетиями политики «стратегической неопределённости», Байден четыре раза заявлял, что Соединённые Штаты будут защищать Тайвань от китайской агрессии. Трамп не будет повторять подобных заявлений. Во время предвыборной кампании 2024 года его комментарии о Тайване свидетельствовали о том, что это соответствует его общим взглядам на союзников и торговлю: по его словам, остров, находится далеко от Соединённых Штатов, его трудно защищать, и он должен платить США больше за защиту, причём он обвинил Тайбэй в краже американской промышленности полупроводниковых приборов. Опасность заключается в том, что он может начать рассматривать Тайвань как простую пешку в более крупной игре с Китаем. Трамп, безусловно, захочет заключить торговые сделки с Пекином, используя тарифы, а в качестве рычагов воздействия, угрозу торговой войны. Это может иметь крайне разрушительные последствия. Но опасности и неопределённость возрастут в геометрической прогрессии, если он будет смешивать торговлю и безопасность, вовлекая Тайвань в любую возможную сделку.

Трамп также пообещал положить конец войне на Украине. За тем, как он попытается это сделать, будут внимательно следить во всей Азии, а особенно в Китае. Тем не менее, важно не проводить прямую линию от того, как Трамп относится к Украине, к тому, какие выводы может сделать Пекин о том, как он будет относиться к Тайваню. Геополитические обстоятельства Украины и Тайваня не идентичны, на что указал сам Китай. Что ещё более важно, Тайвань лежит в основе легитимирующего нарратива Коммунистической партии Китая, и провалившаяся или зашедшая в тупик военная операция Китая против него пошатнёт основы партийного правления. Именно потому, что «воссоединение с Тайванем» так важно для них, китайские лидеры не будут рисковать этим, особенно с учётом того, что повторяющиеся коррупционные скандалы в верхушке китайских вооружённых сил ставят под сомнение их компетентность и возможности. Военные действия не являются предпочтительным вариантом «воссоединения» для Пекина, даже если китайское руководство продолжит пытаться повысить способность Китая применять силу для достижения этой цели.

Недвусмысленные заявления Байдена в поддержку Тайваня раздули в Тайбэе растущее чувство собственного достоинства — убеждённость в том, что Соединённым Штатам и их союзникам придётся защищать остров от китайской агрессии. Это также укрепило завышенную оценку Тайванем собственной стратегической значимости в мировой экономике, основанную на преувеличенной вере в незаменимую роль своей чиповой промышленности, в частности Тайваньской компании по производству полупроводников. TSMC, несомненно, является выдающейся компанией, которая доминирует в производстве современных полупроводников, но, в конце концов, это всего лишь контрактный производитель. Тот факт, что она может производить чипы лучше, чем любая другая компания, не означает, что никто другой не может их производить. В любом случае, TSMC переносит часть своих операций с Тайваня в Соединённые Штаты и Японию, а также может рассмотреть возможность переноса некоторых подразделений в Индию, Европу и Юго-Восточную Азию. В долгосрочной перспективе эти шаги могут снизить экономическое значение самого Тайваня.

Если Трамп отступит от Украины — например, обусловив дальнейшую поддержку со стороны США готовностью Киева к переговорам с Москвой — или если его администрация предпримет серьёзные шаги по улучшению собственных возможностей Америки в производстве полупроводников, это станет сигналом для Тайбэя о том, что он не может рассчитывать на неограниченную поддержку со стороны Вашингтона. Такие шаги могли бы предотвратить смещение внутренней политики Тайваня в потенциально дестабилизирующем направлении, возможно, путём занятия более открытой позиции в поддержку независимости, что вынудило бы Пекин отреагировать путём активизации военных учений вокруг Тайваня или действий против острова Тайпин в Южно-Китайском море, который оккупирован и управляется Тайванем.

Влияние войны на Украине на другие страны Азии не следует переоценивать. Австралия, Япония, Сингапур и Южная Корея заняли чёткие и принципиальные позиции против российской агрессии на Украине. Однако в большинстве стран региона отношение к ней неоднозначное. В частности, государства Юго-Восточной Азии с мусульманским большинством, видят двойные стандарты в осуждении Вашингтоном России, указывая на инициированные или поддерживаемые США войны в Афганистане, Ираке, Газе и Ливане, а также на другие конфликты. Многие азиатские государства также будут стремиться защитить свои национальные интересы, рассчитывая затраты и выгоды. Если этот баланс окажется правильным, они будут делать всё, что в их силах, для поддержания отношений с Соединёнными Штатами, при этом отношение Трампа к Тайваню и Украине останется соображениями второго порядка. Гораздо большее беспокойство вызывает Китай. Одна только эта проблема заставила даже традиционно неприсоединившиеся страны, такие как Индия, Индонезия и Вьетнам, сблизиться с Вашингтоном - тенденция, которая началась во времена первой администрации Трампа и усилилась при Байдене.

В ПОИСКАХ ЛИДЕРА

Для многих азиатских стран торговая политика, пожалуй, является самым тревожным элементом возвращения Трампа. Трамп хвастался, что «тариф — это его любимое слово», и иностранным правительствам было бы разумно отнестись к этому серьёзно, особенно если больше торговых ястребов, таких как Джеймисон Грир, которого Трамп назначил торговым представителем США, получат важные роли в торговой политике США. Трамп будет использовать тарифы в качестве рычага давления на Китай, вероятно, исходя из того, что Китай не выполнил свои обязательства по торговой сделке, достигнутой в конце его первого президентского срока. Администрация Трампа, похоже, наверняка введёт новые тарифы для Китая и, весьма вероятно, также для других стран, имеющих значительное положительное сальдо торгового баланса с Соединёнными Штатами, включая Малайзию, Таиланд и Вьетнам.

Пекин так или иначе примет ответные меры, поскольку не захочет показаться слабым. Его может сдерживать тяжёлое экономическое положение Китая, но в этом кроется ещё одна проблема. Экономические проблемы Пекина, по сути, вызваны падением доверия к управлению экономикой страны. Это также политический кризис, поскольку он проистекает из сомнений многих представителей китайской деловой и интеллектуальной элиты, а также её среднего класса относительно направления, в котором Си повёл страну. Отдавая предпочтение политическому контролю и безопасности перед экономической эффективностью, он направил государство в более ленинское русло, замедляя экономический рост и нарушая общественный договор Китая после Мао, согласно которому китайцам предоставлялось больше возможностей для осуществления экономической и иной деятельности, при условии, что они не бросали партии открытый вызов.

В связи с новой торговой войной Трампа последующий экономический спад может создать порочный круг. По всему Китаю местные органы власти накопили огромные долги, гарантированные пузырём на рынке недвижимости, который в настоящее время лопнул. Крах сектора недвижимости подорвал доверие потребителей, что затрудняет стимулирование внутреннего спроса. Как следствие, Пекин полагается на государственные инвестиции для стимулирования экономического роста, что приводит к избыточным мощностям в ключевых экспортных секторах: китайские компании наводняют рынки дешёвыми электромобилями и аккумуляторами, усиливая напряжённость в торговле с Западом и повышая перспективы дополнительных тарифов и геополитической напряжённости. Эта напряжённость усугубляет экономические проблемы Китая и затрудняет проведение Пекином существенных изменений в политике, не проявляя слабости. Экспортируя свои избыточные производственные мощности, Китай также повышает вероятность того, что Соединённые Штаты и другие страны введут в отношении него жёсткие тарифные режимы, что ещё больше подорвёт доверие потребителей и приведёт к ещё большей зависимости от государственных инвестиций и экспорта. Если этот цикл приведёт китайскую экономику к долгосрочному спаду, то реакция разочарованного Пекина будет иметь последствия как для безопасности, так и для экономики всей Азии и, по сути, всего мира.

Взаимное ядерное сдерживание делает крайне маловероятным, что трения между Китаем и Соединёнными Штатами приведут к военному конфликту. Однако мало что можно сделать, для смягчения усиливающейся конкуренции Вашингтона с Пекином. На фоне растущей напряжённости лишь немногие азиатские правительства рассматривают отношения с Соединёнными Штатами или Китаем как бинарный выбор: вместо этого они попытаются более тесно сотрудничать друг с другом, для страхования неопределённости, вызванной экономической политикой Си Цзиньпина и возвращением Трампа. Но при этом они сталкиваются с другой проблемой: кто будет эффективно руководить регионом?

Решение Трампа выйти в 2017 году из Транстихоокеанского партнёрства стало шоком для союзников и друзей США, который до сих пор ощущается по всей Азии. Но регион быстро адаптировался после того, как премьер-министр Японии Синдзо Абэ призвал членов ТТП действовать без участия Вашингтона и трансформировали торговый пакт во Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транстихоокеанском партнёрстве. Абэ также быстро установил тесные личные отношения с Трампом, что, вероятно, также помогло смягчить подход американского президента к Японии и другим партнёрам США в Восточной Азии во время его первого президентского срока.

Однако сегодня у трех наиболее важных союзников США — Австралии, Японии и Южной Кореи — политически слабые лидеры. Новый президент Индонезии Прабово Субианто хочет направить внешнюю политику Индонезии в более активное русло, но ему ещё предстоит утвердиться на региональном или международном уровнях. Когда после выборов в ноябре, Прабово посетил Соединённые Штаты, он разговаривал с Трампом по телефону. «Где бы вы ни были, я готов прилететь, чтобы поздравить вас лично, сэр», - сказал Прабово. Трамп положительно отреагировал на это проявление почтения, но встреча не состоялась. Региону явно нужен кто-то, кто мог бы выступить вперёд и повести за собой, как это делал покойный Абэ, но очевидного кандидата пока нет.

АМЕРИКА ВСЕГДА БЫЛА НА ПЕРВОМ МЕСТЕ

Многолетний опыт Азии в отношениях с Вашингтоном показывает, что Трамп не уникален. Крупные страны размером с континент, такие как Соединённые Штаты, как правило, больше смотрят внутрь себя, чем вовне. Нежелание Трампа вовлекать страну в международные обязательства отражает направление мышления, которое присутствовало во внешней политике США с тех пор, как в своей прощальной речи 1796 года Джордж Вашингтон предостерегал от создания постоянных альянсов. До Второй мировой войны Соединённые Штаты занимались внешними делами лишь эпизодически, и ни один из этих эпизодов не продолжался очень долго. Потребовалось прямое нападение на американскую территорию в Перл-Харборе в 1941 году для того, чтобы вынудить Вашингтон противостоять угрозам, исходящим от фашизма в Европе и милитаризма в Японии; после Второй мировой войны экзистенциальная угроза, исходящая от Советского Союза, привела Соединённые Штаты к холодной войне. 50 лет с 1941 по 1991 год, когда Советский Союз распался, были самым продолжительным периодом устойчивого внешнего взаимодействия в истории США.

Со времён распада Советской империи Соединённые Штаты не сталкивались с такой экзистенциальной угрозой. Китай является грозным равным конкурентом, а Путинская Россия опасна, но ни один из них не представляет такой угрозы, как Советский Союз. Так почему же американцы, по знаменитой формулировке президента Джона Ф. Кеннеди, должны «нести любое бремя или платить любую цену за поддержание международного порядка»? Какими бы значительными ни были эти события, те полвека, когда у Соединённых Штатов не было иного выбора, кроме как последовательно и непрестанно действовать за рубежом, и эпоха «войны с терроризмом» в первые годы этого столетия могут быть скорее исключениями, чем правилом. Действительно, после принятия доктрины Никсона политика США в отношении большей части Азии уже стала менее интервенционистской, даже в последние десятилетия холодной войны.

В таком случае, вместо того чтобы тосковать по воображаемым общим ценностям ушедшей эпохи, союзникам и партнёрам США стоило бы рассматривать внешнюю политику второй администрации Трампа как возвращение к естественному положению Соединённых Штатов. Подражая своим азиатским коллегам, западные страны должны научиться относиться к Вашингтону не как к сверхдержаве с почти неограниченной готовностью защищать их, а как к офшорному балансиру, который будет избирательно использовать свои силы для продвижения в первую очередь американских интересов.

Билахари Каусикан - бывший постоянный секретарь Министерства иностранных дел Сингапура.

Источник: dostoinstvo2017.ru

P/S

Снова рекламный агент/аналитик КМО наводит тень на плетень, или выдаёт желаемое за реальность: «Во многих странах Европы возвращение Дональда Трампа в Белый дом воспринимается как важный, почти апокалиптический сдвиг, который, вероятно, разрушит альянсы и перевернёт экономические отношения. Между тем, противники Америки, такие как Китай, Иран, Северная Корея и Россия, ожидают, что новая администрация предоставит им возможность продвигать свои антизападные планы». По поводу европейцев, вопросов нет, там и в самом деле, многие на ушах, т.к. в своё время поверили в сказку об уголовном преследовании Трампа и не стеснялись в выражениях в его адрес. Но вот о том, что думают и планируют «противники Америки, такие как Китай, Иран, Северная Корея и Россия», тут рекламный агент попал пальцем в другое место, в небо, в этом лагере наивных нет. В общем-то автор об этом говорит, но в силу идеологических стандартов перешёл к другой группе государств, третьего мира: «Эти страны гораздо меньше обеспокоены автократическими тенденциями Трампа и презрением к либеральным интернационалистским идеалам», - именно на таких же принципах строят, или пытаются, отношения с США «противники Америки». Другое дело, что Штаты всё время сваливаются в идеологию, но это уже вопрос к Вашингтону, но в любом случае заявления аналитика в отношении этих стран, это его фантазии.

Автор даже не замечает, как проговаривается: «Вместо этого они [США] расширяет географический охват подхода, который во время Холодной Войны президент США Ричард Никсон впервые применил в Восточной Азии, пересматривая в одностороннем порядке условия своих глобальных обязательств, а также становясь более осмотрительными в том, когда и как вступать в международные отношения». Он считает поведение стран третьего мира в связи с транзитом власть в Вашингтоне, эталонным, но в том то и проблема, что третьи страны ни в экономическом, ни в военно-политическом плане, не могут ничего противостоять Штатам, которые строят отношения с ними «пересматривая в одностороннем порядке условия своих глобальных обязательств». Но такой вариант политики не проходит с государствами имеющие собственные геополитические задачи, а это уже не нравится Вашингтону, поэтому конфликт. Автор призывает всех следовать примеру третьих стран: «Но это означает, что азиатские страны больше привыкли к транзакционализму в подходе Трампа, и их опыт может послужить важным уроком для других партнёров и союзников США, поскольку они приспосабливаются к тому, как Вашингтон перестраивает свои отношения с миром». Ну, т.е. прогибайтесь под изменчивую политику Вашингтона и будет мир.

И совсем уже откровенный призыв не противиться Гегемону: «Для многих азиатских государств подход Трампа «Америка прежде всего» перекликается со стратегией, которую Вашингтон использовал в отношении большей части Азии на протяжении более пяти десятилетий», «и их опыт может послужить важным уроком для других партнёров и союзников США».

Очередная попытка отмыть чёрного кобеля: «В то время как критики внешней политики видят в США квазиимпериалистического, готового на всё гегемона, азиатские наблюдатели склонны видеть в ней принципиально осторожную державу, которая неохотно применяет военную мощь и которая тщательно просчитывает свои собственные интересы, прежде чем действовать». Т.е. это без участия США возникли военные конфликты от Югославии до Сектора Газа, и все действия Штатов за пределами, даже не собственной государственной границы, а на другом краю света, это ни империализм, а изоляционизм в чистом виде. В первое своё пришествие, Трамп только заявил о приоритете внутренних проблем, так это называли капитуляцией и предательством основного принципа внешней политики США, чуть ли ни отступлением от доминирующих позиций в мире, и где здесь «квазиимпериализм». Автор и сам оговаривается: «Соединённые Штаты жизненно важны для поддержания стабильности, но азиатские страны не считают их полностью надёжными, потому что, как офшорный балансир, их решения всегда будут заставлять регион сомневаться в их намерениях: если Вашингтон решит вмешаться, азиатские лидеры могут опасаться, что они будут втянуты в более масштабную геополитическую борьбу». Он даже не замечает противоречия, ну, если всё так хорошо и «азиатские страны больше привыкли к транзакционализму в подходе», и «азиатские наблюдатели склонны видеть в ней [политике США] принципиально осторожную державу», тогда почему «азиатские лидеры могут опасаться, что они будут втянуты в более масштабную геополитическую борьбу».

Как им хочется навязать всем свои фантазии, в качестве реальности: «Ни президенту Бараку Обаме, ни Трампу во время его первого президентского срока не удалось отказаться от авантюр Буша по государственному строительству, но президент Джо Байден смог разрубить гордиев узел, отдав в 2021 году приказ о выводе войск США из Афганистана», - но это было не плановое отступление, к это сделал Советский Союз, уходя из Афганистана с развёрнутыми знамёнами, а бегство как из Вьетнама. Сходство вывода войск американцами из Вьетнама и Афганистана указывает на то, что во втором случае они получили такой же удар и расписались в собственном бессилии, как и в первом, но тогда политики были более разумные и смогли сделать вывод: «За исключением угрозы со стороны крупной державы, использующей ядерное оружие, - сказал Никсон, объявляя летом того года о том, что стало известно как доктрина Никсона, - Соединённые Штаты намерены поощрять и имеют право ожидать, что [оборона] будет осуществляться самими азиатскими странами, причём ответственность за неё возьмут на себя сами азиатские государства». А сегодня нет выводов из того, что произошло в Афганистане, а следовательно, Гегемон снова готов к подобным авантюрам. Правда до них что-то дошло, или просто вовремя вспомнили «доктрину Никсона», поэтому: «[Байден] предпринял шаги по укреплению альянсов США в Азии посредством Четырёхстороннего диалога по безопасности, или Quad, и оборонного соглашения AUKUS с Австралией и Соединённым Королевством».

И ещё один эталон для всего мира: «Байден консультируется с союзниками и партнёрами, чтобы определить, что они готовы сделать для продвижения повестки дня Соединённых Штатов, но не предоставил новых гарантий США для защиты их безопасности: назовите это вежливым транзакционализмом», - т.е., «мы тут посоветовались, и я, решил». При этом они ещё удивляются, «а с чего это сраны «размером с континент» недовольны», если даже «когда в азиатских странах говорят о «порядке, основанном на правилах», эта фраза, как правило, имеет существенно иной смысл», то что уже ожидать от России и Китая, с чего это они должны привыкать «к транзакционализму в подходе Трампа», или ещё кого-либо в Вашингтоне. Но самое интересное они считают, что в мире существует только «повестка дня Соединённых Штатов», а все должны довольствоваться «вежливым транзакционализмом»

Но самое интересное начинается, когда он переходит к Китаю и проблеме Тайваня. «Что ещё более важно, Тайвань лежит в основе легитимирующего нарратива Коммунистической партии Китая, и провалившаяся или зашедшая в тупик военная операция Китая против него пошатнёт основы партийного правления. Именно потому, что «воссоединение с Тайванем» так важно для них, китайские лидеры не будут рисковать этим», - тогда Гегемон, тем более сделает всё чтобы втянуть Китай в конфликт.

И снова «какие мы белые и пушистые, и за всё хорошее»: «До Второй мировой войны Соединённые Штаты занимались внешними делами лишь эпизодически, и ни один из этих эпизодов не продолжался очень долго», - интересно, а что делал американский флот в средиземном море, сразу после получения независимости в 1776 году. После провозглашения независимости Штаты воевали практически со всеми государствами западного полушария и захватили большинство архипелагов Тихого океана, и это они занимались «внешними делами лишь эпизодически». И тот же Перл-Харборе не имеет к Штатам никакого отношения до их «эпизодических» колониальных завоеваний.

Под занавес, как же не очиститься и не обвинить другого во всём плохом: «после Второй мировой войны экзистенциальная угроза, исходящая от Советского Союза, привела Соединённые Штаты к холодной войне», - ну конечно, это Союз планировал «Немыслимое» и прочие «миротворческие операции».

И под конец, чистосердечное признание: «[Вашингтон] будет избирательно использовать свои силы для продвижения в первую очередь американских интересов». Так что всем мечтающим, что Трамп будет с кем-то о чём-то договариваться на основе учёта интересов, полезно помнить, что он всегда готов заключить «мир с позиции силы».