списки

Объявили, что списки готовы и надо встать к окошку. Мигом образовалась нервная очередь. Пропуск в бункер к Путлеру – это такой номерок на веревочке: повесил на шею, как в бане, и смело заходи, спасайся от бомбежки. Дескать, Трамп обещал Путину, что имена некоторых бизнесменов не обнародуют, и у Путина уже есть бумажка с освобождением. В бумажку надо срочно попасть.

Вы не находите? Ситуация разительно похожа на последнее сборище фауны, узнавшей, что на Ноев ковчег пропустят лишь по одной паре от каждого вида. Так что, лишние твари, тут не топчитесь, идите пожрите сенца перед потопом.

Через час напряженного стояния объявили по репродуктору на обоих языках, что список и бумажка не резиновые. К вечеру пинки, толкотня и пощечины перешли в серьезную свалку – с кровью и оскорблениями. Свои колотили своих, но и чужим доставалось. Сначала побеждали генералы-качки из Люфтваффе, потом удача переметнулась к официантам СС в тирольских фартуках. Виолончелист из Пальмиры тоже спуску не давал, сменив раздолбанный футляр на острый смычок.

Вот ведь интересно, если в драке участвуют Иваны да Фрицы – ни за что не различишь, кто кого. Геройская свирепость и отчаянно поджатый хвост в одном флаконе. Причем флакон – что для кайзеров с царями, что для нищих на паперти. Вы видели, как дерутся кайзеры на паперти? Вот, полюбуйтесь.

Но самый лютый и беспощадный блиц прошел без царей. На арене сошлись некая Тихонова (кличка "катька") и некий Шамалов (кличка "катькин хахель"). Не выходя из очереди, они сначала семейно развелись для спасения души и капиталов, а затем приступили к быстротечному взаимоуничтожению. Хвать – и у "катьки" нет ушей, шлеп – и у "хахеля" очки в тазу дужками наружу. Перепуганная немчура наблюдала за ними, затаив дыхание.

Впрочем, даже самому кромешному бою не вечно длиться. В конец измочаленная публика повалилась на пол вдоль коридора. Кто-то произнес, четко и внятно, что тех, кто останется снаружи, русская солдатня изнасилует прямо в Берлинском зоопарке, вольеры готовы. Вы же, господа, только что видели, на что они способны. "Как изнасилуют?" – с ужасом в голосе удивился олигарх из Лондона. "Натурально в жопу", – пообещал ему бандфюрер и выплюнул окровавленный зуб.

Ни триумфальные завоеватели Европы, ни обладатели офшорных мегабанков не понимали, за что их преследуют. "Зависть", – поделился мыслью представитель ватной фракции. "Еврейская мстительность", – поддержал коллегу представитель тевтонов.

И что теперь делать? Холопы Путина совсем скисли: на обращение "высокопоставленные друзья" они уже месяц не отзываются, хотя эпитетом "высокопоставленные враги" еще не обзавелись. Нельзя, нельзя им попадать в американскую опись, надо остаться в кремлевской бумажке-спасительнице, так Трампу и передайте. – Ага, как же, будет он вас слушать. Он ни по-русски, ни по-немецки ни бум-бум. – У него и с английским-то проблема. – Ах, не говорите, куда катится мир!

К полуночи стали поговаривать, что в бункере придется не сладко: без женщин, без коньяка, а затем мышьяк или кляп в горло. "Да лучше кляп, – сказали путинские, – чем вот так сразу: сегодня ты король, а завтра кусок дерьма в подворотне. Уж мы-то с подворотней знакомы, мы из нее родом". Гитлеровские согласились: буквально на днях жизнь казалась розовой и сладкой, а теперь розовый колер стал попахивать соленой мочой на эшафоте. Какая несправедливость: "Виновен ли я, что вместе с ним учился в одном классе, ходил в один кружок? Судьбу не выбирают, так дайте же, суки, ее кинуть. Если не на бабки, то по взаимному согласию".

"Меня нельзя экспроприировать! – вдруг завопил Сечин. – Только уволить! Увольте меня без пенсии! Увольте, увольте!" Обычный нервный срыв. Но он заразителен. Тут же в унисон Сечину заголосил Геринг: "Меня нельзя вешать! Только расстрел! Расстреляйте меня, как собаку!" – Обнялись оба, будто лежат на верхней палубе Варяга, и затихли, не отпуская сопливых объятий.

Братание продолжилось. Борман и Бортников нашли глазами друг друга. Мысленно договорились, что надо бежать – в Аргентину или Сирию, куда ветер дунет. Союз скрепили клятвенным движением губ и зиганули кончиками пальцев, как учили в пионерах.

Открылось окошко. В нем мелькнуло усатое лицо. Раздалось пыхтение с сопением, усатый исчез, по ту сторону тоже шла борьба. Высунулось напряженное личико без примет, ну чисто моль. Моль тут же оттеснили. Снова возник усатый, схватился руками за рамку окошка: "Родина превыше! Подходи!" В щель рядом с ним протиснулась мордочка моли: "Своих не бросаем! Налетай!" И все налетели.

Это была уже не драка. Это был межконтинентальный бой! Бабахала Большая Берта, шипели фанерные кукурузники. Европа сотрясалась, офшоры сыпались, как перхоть.

"Надо же, – сказали мы, – как людей припекло. Не могут умереть достойно. Не умеют по-джентльменски отдать награбленное. Тьфу на оба ваших рейха".

https://roar22.livejournal.com...