Мир изменится. Мир останется прежним.

Сколько раз, сколько же раз и по скольким поводам звучала эта тревожащая фраза: «Всё! С этого момента всё будет по-другому! Абсолютно!»?

Потому, что после этого ну никак, никак не может остаться, как было. Ведь столько обнажилось! Выперло! Исчезло! Рухнуло. Теперь нельзя по-прежнему! Теперь только иначе. Никто! Никто не может остаться в стороне, сделать вид, не заметить этого, того и того!

И, вроде, - действительно! Вот русский флот! Вот Полтава! Монарх, помыкавший всей Европой повержен в прах! А вот щупленький русский генералиссимус великодушно и героически спасает Европу! Вот страшным напряжением уничтожен Франко-Корсиканский Гений. Всё, - вот теперь, - всё!

Точно. Жизнь станет новой! Вот-вот она та Любовь, к которой шли! То Благоденствие! Тот Мир Всеобщего Уважения. Единство-в-Разности… Но где? Где же?

Нет... Всё та же ненависть, и всё та же Любовь. И всё те же люди.

Или Первая Мировая, или Испанка: жертвы, жертвы! Этого нельзя не заметить! Нельзя сделать вид и жить как жили! Мировая Депрессия. Или Эльба. Вместе побеждённое страшное горе, объятия, слёзы!

Ну теперь-то! Теперь-то – всё! Братство! Однако…

Перековка из советскости в буржуйство, башни-близнецы, бескорыстные попытки бескорыстной помощи, одно, другое! Но ненависть остаётся ненавистью, Любовь любовью, а люди – людьми. Вместе со всем их багажом, добрым и ужасным. И раз, и два, и снова и снова…

И вот, наконец, новое: теперь уж точно! Все должны осознать! Все! Ну, не может быть как раньше! Не может так остаться!

Что-то не может, да. Какое-то время.

Но, разве, имеются серьёзные предпосылки, чтоб перестали хотеть жировать за счёт другого? Перестали хотеть поменьше работать, а побольше потреблять? Чтобы вчерашние ненавистники вдруг осенились Знамением Крестным и стали Искренними Братьями?

Чтобы все, кто умел только так, вдруг стали бы уметь по-другому? Вряд ли, так что...

Обнажилось? – Затянется. Выперло? – Зарастёт. Исчезло? – Возникнет. Одно к одному. С той же ненавистью, с той же любовью, с теми же человеческими порывами, желаниями, обидами и страстями.

Под чуть другим соусом. В чуток другой упаковке. Или в той же самой, но перешитой с изнаночной стороны на лицевую.