Сёму угораздило родиться совершенно не на своей Родине, и поэтому с малых лет он вынужден был держать в кармане порядочную фигу. Трудно было это делать, чтоб окружающие не слишком замечали, но надо. Никуда не денешься.
Его папа, мама, дедушки, бабушки, их бабушки, дедушки и прадедушки, как и сам Сёма, жили и родились именно здесь, но для Сёмы это Родиной место, где он родился, не делало всё равно. Потому, что Настоящая Родина по его глубокому убеждению находилась совершенно в других Локациях.
Тем не менее, ребёночком он рос усидчивым, и детсадовскую песенку «То берёзка то рябина» пел в группе лучше всех. Настолько проникновенно, что родители, сидя на детском утреннике, на словах «Край родной навек любимый пусть цветёт как вешний са-ад!» даже смахивали слезу.
Выводя эти слова, Сёма особенно сильно сжимал в кармане свою тогда ещё маленькую фигу, потому, что тутошние берёзовые и рябинные места Родиной не считал, а петь для воздействия на публику хотелось без заметной фальши. Без заметной. Особенно военные, про защиту этой самой Родины.
Ребятишки дружили с ним. Правда, понимая, что сам изначально не здешний, приятелей он ненавидел - им слишком просто жилось, поскольку не приходилось притворяться. Они-то всё время на своей Родине, а Сёма - нет! Играет, бывало с ними, и от омерзения ко всему окружающему едва сдерживает рвоту.
Но фига помогала. Крепко сжатая в кармане, она поддерживала Сёму в детских патриотических организациях, в ношении местных символов, иногда в клятвах, но больше всего – в получении подарков на 23-е февраля. Каждый год принимая их от девочек, Сёма, благодаря фиге в кармане, улыбался почти с такой же натуральной благодарностью, как и остальные юноши, без фиг в карманах.
Сёма вырос в натуру Творческую. Читая патриотические стихи, с серьёзным лицом распевая гимн, играя в патриотических тутошних фильмах, ни на минуту не забывал он, что Родина здесь для него ненастоящая. Попутно проявился не совсем приятный побочный эффект. Фига в кармане окрепла настолько, что её иной раз не выходило разжать даже в одиночестве, когда на Сёму вообще никто не смотрел. Бывало, сосредоточится, сделает усилие, расправит ладонь, а рука – самопроизвольно в карман и пальцы скрючиваются в привычной позиции.
Дальше – больше. Возникло ощущение, что Сёмина фига прямо из кармана каким-то образом стала своим хозяином даже вроде бы руководить. Нет, не постоянно! Но иногда. То прикажет ему недовольную рожицу скорчить, то чего-то высказать гадостное, то потребовать от окружающих называть себя не Сёмой, а Сэмом. Так демократичнее.
Окружающих всё это не радовало. Помня хорошего мальчика Сёму по предыдущей жизни, они даже пытались его как-нибудь образумить, вернуть в действительность. Откуда им было знать, что Сёмой уже управляет та самая фига, которую он всё прошедшее время носил в кармане?
Но нет худа без добра. Когда здешних мальчиков, принимавших от здешних девочек подарки на 23-е февраля, здешняя Родина вдруг позвала на свою защиту, Сёма решил, что время настало. То ли сам по себе, то ли под управлением той самой фиги, но собрал он вещички и отчалил на свою Настоящую Родину. Верность которой хранил всю свою пока ещё не очень долгую жизнь.
Тут и сказочке конец.
-- 2024 --
Оценили 14 человек
17 кармы