Ложка дегтя в российской бочке мёда
Ярмарка «Медовый спас», приуроченная к одноименному православному празднику, всегда была одной из самых любимых в Петербурге. Проводится не один год. Съезжались на неё обычно пчеловоды практически со всей страны и ближнего зарубежья. И не только пчеловоды.
Так что, узнав об открытии в пятницу «Медового спаса-2015», отправилась на ярмарку, не задумываясь. Несколько удивило, что организовали её на этот раз довольно далеко от центра, в новостройках Красногвардейского района. Прошла вдоль торговых палаток, вглядываясь в названия сортов меда, в цены. Не скажу, что высокие. Но и низкими не назовешь — от 400 до 800 рублей за килограмм. Торговцы, завидев меня, оживляются. «А попробуйте нашего медку!», — предлагают наперебой. Чувствовала себя несколько неуютно от такого внимания. А все потому, что покупателей было непривычно мало.
«Неудачное место, выручки никакой, знала бы, ни за что бы не поехала сюда», — откликнулась на мой вопрос Галина из Воронежской области.
У неё вся семья занята пчеловодством. Это у неё наследственное, от отца, занимавшегося пасекой в советское время без отрыва от основной работы школьного учителя. В конце 1990-х годов, после смерти отца, Галина приняла, так сказать, эстафету. Увлекла делом двух детей, племянников, зятя. Поначалу всё у них шло хорошо. Зарабатывали достойно. Прикупили ещё несколько ульев, обзавелись собственным транспортом, чтобы самим возить товар по ярмаркам. С перекупщиками дела стараются не иметь, говорят, себе в убыток. Но вот уже года три-четыре, как, по словам Галины, возникла, «напряженка».
«Пасечников в России сейчас много, — объясняет она. — Мед предлагают на любой вкус. И так же, как мы, возят по всей стране и практически круглогодично. Отсюда и цены невысокие. В отличие от цен на топливо, электричество, на аренду палаток для торговли, растущих как на дрожжах».
«СП»: — Здесь, на ярмарке, высокая аренда?
— Для нас — да, 50 тысяч рублей за три дня. А зарабатываем… Ну, вот я полдня уже тут простояла, в кармане только три тысячи рублей, и то благодаря моим верным покупателям, добравшимся в этот отдаленный район… Боюсь, дело идет к тому, что будем распродавать пасеку. Невыгодно. Слава богу, я уже пенсионерка, хоть какой-то прожиточный минимум имею. А детей жалко. Куда им идти, где искать работу в нынешнюю кризисную пору?
У Светланы Мирошниченко из Вологодской области настроение чуть лучше. Она торгует грибами-ягодами, которые вместе со своими близкими сама и собирает. У них — семейный подряд. Сами собирают, сами солят, маринуют, консервируют. Потом продают. Торгуют на ярмарках и на одном из питерских рынков, где у них свое место — 850 рублей в день. Светлана признается, что с малых лет приучена к этому делу, и менять его, «как бы что ни складывалось», не намерена.
«СП»: — Стало быть, выгодное дело?
— Случается по-разному… Но можно я не буду говорить вам о наших проблемах? А то что-то не так скажешь, вы напишите, хозяева рынка прочтут и выгонят нас…
Примерно так же — с полунамеками — проходил разговор и с Сергеем Мясниковым из Екатеринбурга. Он привез на берега Невы свои удивительные бальзамы из натуральной хвои, кедрача. Подробно взялся было рассказывать мне о том, как долгими часами бродит по тайге, потом перерабатывает сырье с использованием старинных рецептов. Прибыль, признается, получает не всегда. Иной раз и в убыток уходит.
«СП»: — А что мешает наладить производство? Какие проблемы, Сергей?
— Проблемы? Да, они есть… Однако я считаю, все зависит от нас самих, частных предпринимателей и фермеров.
На этих словах Сергей как-то вдруг засуетился и скрылся за палатками.
«Говорить с фермерами об их проблемах бесполезно, не будут отвечать на такие вопросы, опасаются чиновников, привыкли, что те дерут с них три шкуры за каждую, часто надуманную, провинность», — сказал «СП» Игорь Матвеев, директор ярмарки «Медовый спас», руководитель творческого объединения «Духовное наследие», эксперт Государственной Думы РФ. — Мы не первый год проводим подобные праздники с участием мелких предпринимателей, частных и монастырских фермерских хозяйств. Все проблемы производителей изучили как свои собственные.
«СП»: — За последние год-полтора их стало, наверное, меньше? Только и слышим от членов российского правительства о необходимости поддержки небольших частных хозяйств. Вот и соответствующие новые законы подписаны.
— Формально все эти законы разработаны для того, чтобы всё было как можно лучше, удобней, выгодней. А на деле получается наоборот. Скажем, два года назад я смог договориться об организации ярмарочной площадки ближе к покупателям, в уютном месте вдоль одного из городских парков. Туда много народу пришло, не то что сейчас. А теперь, согласно новому закону, я должен обратиться в городскую администрацию примерно за год. Там мне предложат нанять юристов, чтобы внести обозначенное мной место в реестр. Для того, говорят, чтобы Росреестр выделили её в специальный «ярморочный блок». Да и то не факт, что с первого раза. То есть, я должен платить юристам, обивать пороги чиновников и тогда, может быть, когда-нибудь добьюсь положительного результата.
«СП»: — Волокита — дело на Руси, увы, привычное.
— Привычное, да, но не нормальное. Организация уличных ярмарок в нашей стране дело чрезвычайно сложное. Районные и городские власти их почему-то очень боятся. И место стараются выделить как можно хуже. Как можно дальше от людей. Нам частенько предлагают автостоянки в новостройках, привокзальные пустыри, куда людей не затащишь. Разве что бесплатной раздачей продукции.
У них, чиновников, какое-то предубеждение против уличной фермерской торговли. Может, думают, что сбываем неликвидную продукцию? Или с критическими сроками реализации? Не знаешь, что и думать.
«СП»: — На фоне постоянных призывов власти к импортозамещению, фермеры с их свежими продуктами могли бы, мне кажется, развернуться на «полную катушку».
— Могли и должны бы. Но не только не могут толком развернуться, а начинают даже сворачивать хозяйства. Потому что, с одной стороны, у нас выходит масса замечательных правительственных распоряжений, а, с другой, на местах только и делают, что всё усложняют. Ведь что такое ярмарка для мелкого собственника? Единственная, в сущности, возможность сбыта своей продукции. У них нет своих складов, магазинов. Им не под силу их содержать. И некогда этим заниматься. Труд фермера чрезвычайно кропотлив, трудоемок. Оторваться от своего производства больше чем на пять-десять дней сложно. И вот они приезжают на ярмарку, а там либо народу меньше минимума, либо аренда немыслимо высокая. Не прогореть бы, вот задача!
Я работаю с 500 партнерскими организациями по всей России. Примерно половина из них — светские, другая половина — церковные. Все они имеют свои хозяйства и мечтают хотя бы время от времени быть представленными в наших мегаполисах. Население которых уже забыло о качественной отечественной продукции, привыкнув к «упаковочным» сырам, колбасам и т. д. Но они не могут доехать до Петербурга, Москвы, других городов-миллионников. Нет ни времени, ни средств.
«СП»: — То есть, одна из главных проблем — сбыт выращенной, собранной, произведенной продукции?
— Да, надо облегчить сбыт. Надо снизить арендную плату. Я считаю, фермеров необходимо безвозмездно пускать сегодня на ярмарочные площадки. И рекламировать ярмарки так, как государство рекламирует Дни влюбленных, семьи, многие другие. На это в стране денег не жалеют. А когда я попросил у города скидку за размещение рекламы о «Медовом спасе», мне ответили отказом. При том, что наше творческое объединение «Духовное наследие» — организация некоммерческая. И нам пришлось выложить за рекламу миллион рублей. Просил предоставить бесплатные автобусы, чтобы возить людей от метро и обратно. Много же среди покупателей пожилых людей! После долгих моих хождений по инстанциям, на один день дали. Дальше — только по коммерческим ценам.
Что в итоге получается? Бюджет нынешней ярмарки — полтора миллиона рублей. 500 тысяч надо будет выложить только за аренду. Это ляжет на плечи фермеров. Примерно половина заработанного ими уйдет на разные сборы. Сколько составит прибыль? И вообще: оправдается ли поездка?
Санкт-Петербург
Оценили 13 человек
12 кармы