Выборы, выборы, кандидаты… лидеры? Часть Ι. Прелюдия

Дмитрий Выдрин, известный украинский и российский политолог и политтехнолог, рассуждает о судьбоносности надвигающихся выборов в ряде государств мира.

Слушал по ящику обзор погоды. Представитель Гидрометцентра Бойко рассказывал об ожидаемых природных катаклизмах. Причем так, как будто читал главу из постапокалипсического романа: метели, заносы, гололед, шквальные порывы ветра…

Потом вдруг буднично добавил: «А в целом, ничего необычного. Происходит естественная смена временных сезонов. Осень уступает место зиме».

По аналогии мне пришла мысль о том, что дикая чехарда информационных событий, которые рвут наши нервы в последние годы, тоже, наверное, можно объяснить сменой сезонов. Только политических.

Мысль, в принципе, банальная. Наверное, поэтому и сам «мистер банальность» — президент Штатов Байден — вдруг заявил, что нынешние семь лет через полвека историки будут изучать с особым рвением как переломные и определяющие. Помнит, помнит старина Джо свои встречи с Анатолием Громыко, когда тот убеждал его, что советская «семилетка» изменит ход истории. Но сейчас, не о прошлом, а о будущем. Но сначала немного настоящего.

Так вот, у Байдена хватило жизненного и политического опыта, чтобы почувствовать важность, переломность проживаемого момента. Но уже явно не достало интеллектуальных сил, чтобы осознать, в чем же суть, в чем интрига и знаковость «двух лет до и пяти после» актуального момента. Хотя и за это ему спасибо. Опыт не подвел американского старожила. Вообще, с возрастом интуиция часто заменяет аналитику…

Времечко действительно переломное. Говорят, что из этой жизни живым не уйдешь. Не знаю точно. Но точно знаю, что из этой политической жизни не уйдешь прежним. Меняется на глазах всё: правила планетарной игры; конфигурация геополитического мира; стандарты и ценности; приоритеты и цели государств… Но в данном случае интересно то, что меняется суть и причина мирового водораздела. Во времена Союза Союзыча главной пограничной полосой выступала идеология. Она промаркировала одни страны как социалистические, другие — капиталистические. Разделила мир на буржуазный и пролетарский, на либеральный и марксистский. Создала культы рынка и госпланирования… Ну, вы помните всю эту бодягу вокруг «свободного мира» и «диктатуры пролетариата»…

А потом вдруг оказалось, что эти вроде бы коренные различия второстепенны. Речь идет совсем не о степенях свободы и высших ценностях, а о выживании и доминировании. В природу человека заложены только три группы инстинктов: продолжения рода, насыщения и доминирования. И настоящие (не фейковые) государства устроены также: продолжать свой род; насыщаться; доминировать.

Но есть нюансы. Одним державам, не избалованным историей, обстоятельствами, климатом, наконец, достаточно иметь гарантию выживания. И на эвтаназию или суицид они не согласятся ни при каких условиях. Это, например, зафиксировано в жесткой формуле Владимира Путина о том, что «нам не нужен мир, где нет России».

Другие державам — баловням судьбы просто жить независимо и достойно маловато. Им обязательно — генетически и психологически — необходимо именно доминировать. И Джо Байден накануне своего дня рождения, как все именинники, разоткровенничался: мол, нам не нужен мир, где Штаты не будут гегемоном. Постмодернист, блин…

И вот здесь-то нарисовался новый мировой водораздел. Страны, которые хотели бы просто выжить и достойно жить, избрали для этой цели один инструмент. Государства, стремящиеся доминировать — другой. Об этом и хотелось бы подробнее поговорить в следующих детальных сюжетах.

Пока же только отмечу, что мир фундаментально разделился на «страны стола» (напомню, что «бюрократия» переводится с первоисточника как «власть стола») и «страны престола» (где наделяют большой властью лидера.) Так получилось, что большинство западных стран ставки сделали именно на «стол». Это там придумали звонкую, но пустую формулу о том, что «демократия — это институты». Но многие другие страны связывают свое государственное существование и будущее с «престолами» — сильными масштабными личностями с большими полномочиями и возможностями. Главные западные медиа почему-то их называют «плохими парнями».

Мне лично приятно на досуге фантазировать о режимах, где правовые, финансовые, силовые институты в автоматическом режиме следят за правами человека, его благосостоянием и безопасностью. Где ничья субъективная злая воля не нарушит общественный покой. Беда только в том, что ни какие институты не гарантируют порождение сильных лидеров, без которых развитие мира невозможно.

Меня лично пугают авторитарные режимы, где масса судеб завязана на личные пристрастия, предпочтения и вкусы руководителя. Проблема только в том, что без сильных и умных личностей не возникают и новые, адекватные ходу времени общественные институты…

Короче, тот же Байден, понимая переходную суть эпохи, недопонимает, что в новом мире уже не будет единого гегемона. И совсем уж не понимает того, что бюрократия исчерпала свой исторический ресурс. В новом мировом сезоне неожиданных вызовов, непривычных испытаний и головокружительных поворотов, ураганных потрясений основная надежда именно на лидеров, способных на нетривиальные решения; обладающих сильной политической волей и компетенцией, создающих образы, а не инструкции; не боящихся персональной ответственности…

В ближайшее время в ряде стран пройдут выборы глав государств, новой политической элиты. Причем от итогов этих выборов зависит будущее целых субрегионов. Например, от предстоящих весной выборов во Франции в значительной мере зависит судьба всего Евросоюза, от выборов в Ливии — как минимум перспективы всей северной Африки, от венгерских — Балкан, от турецких — громадной ойкумены Союза мусульманских государств. Даже вероятные в обозримый период досрочные украинские выборы могут существенно повлиять и на Восточную Европу и на Евразию. Ну а промежуточные выборы в наступающем году в Штатах способы потрясти всю планету…

И вот, главная особенность всех этих «избирательных участков» заключается в том, что здесь рельефно столкнуться упомянутые модели — «столы» и «престолы», институты и персоны, бюрократии и лидеры, авторитеты и протоколы, ритуалы и здравый смысл, харизматика и аморфность, личности и безличности…

Еще раз подчеркну. Во-первых, обозначенные события уже фактически начались и уже оказывают свое влияние на ход истории.

Во-вторых, значение этих выборов выходит за национальные и государственные границы их территорий.

В-третьих, и это главное, здесь, пожалуй, впервые так четко обозначился не только внутристрановой политический ландшафт, но и возникший водораздел мира о котором говорилось выше.

Да, борьба будет непростой. Особенно в тех странах, где бюрократия породнилась с олигархией. Где олигархи почувствовали вкус лёгких денег, которые возникают из союза богатого ненасытного дельца и жадного бесконтрольного чиновника. А кто его контролирует при слабом лидере страны?

Поэтому так радовались владельцы корпораций в Штатах, когда к власти пришел слабый до неуловимости Джо. Деньги на деле любят не только тишину, но обожают анонимность. И финансовых процессов, и политических. Кульминацией здесь может стать переизбрание Байдена в двадцать четвертом году. Последний уже заявил о своей готовности баллотироваться. Наверное, мертвые с косами за ним уже стоят. И тишина, и анонимность…

Поэтому так радовался мой знакомый украинский олигарх, когда после тертого и бывалого Леонида Кучмы страну возглавил анемичный и безвольный Виктор Ющенко. Магнат позвонил мне поздно вечером, сразу же после первой встречи с вновь назначенным президентом. В трубке звучала Хава нагила (лохматый банкир, как мне потом рассказали, танцевал прямо на ступеньках Администрации). Счастливо задыхаясь, он простонал: «Поздравь нас: я думал, что у нас слабый президент. А у нас нет президента!»

Хотя, конечно же, провинциальные украинские олигархи «не догоняют» своей ситуации. Именно то, что они всего лишь промежуточное звено — тенденции движения к безличности. Их положение — когда деньги еще имеют имена, а фактическая власть уже безлика. Но все будет «как в Америке»: и настоящие деньги и реальная власть будут «под столом». А «на столе» останется театр теней. Ведь почти никто не знает, кто реально, какие такие «институты» стоят за гейтсами и масками… Но это будет потом. А пока выбор, выборы…

Учитывая судьбоносность названых выборов, я бы и хотел в следующих эпизодах оценить шансы в надвигающейся битве «столов» и «престолов». Ведь от этого и наша личная судьба будет зависеть. Надолго.

Дмитрий Выдрин