Легко стать «Святым» - тяжело святым остаться

Даже Георгий Константинович Жуков, один из самых информированных военных полководцев Великой Отечественной, не владел в полной мере разведывательными данными, которые поступали в НКВД, НКГБ и военную контрразведку «Смерш». И тем более он не мог себе до конца представить ту скрытую от постороннего взгляда колоссальную организаторскую и оперативно-розыскную работу, которую вели советские разведка и контрразведка, в том числе накануне Курской битвы. Среди тех, кто внёс неоценимый вклад в дело нашей победы на Курской дуге был и «Святой» -двойной агент абвера и НКГБ СССР.

Подарки из «Сатурна»

Впервые о нём узнали из нескольких документов, опубликованных в сборнике «"Огненная дуга": Курская битва глазами Лубянки». В мае 1943 года в расположение одного из партизанских отрядов НКГБ СССР, действовавших под Минском, явился советский военнопленный, до последнего времени работавший в известной разведывательной школе абверкоманды-103 «Сатурн», что в окрестностях белорусского города Борисова.

Прибывший 15 мая 1943 г. в партизанскую бригаду «Разгром» НКГБ СССР человек хорошо подготовился к побегу из «Сатурна» и пришёл к партизанам не с пустыми руками. Он передал составленный им альбом, содержащий биографические данные (в том числе подлинные фамилии и псевдонимы) и фотографии 141 агента абвера, уже заброшенных в советский тыл, а также 91 фотографию курсантов, обучающихся в Борисовской разведшколе и только готовящихся к заброске.

Дополнительно он передал оттиски поддельных печатей, проставляемых на документах прикрытия немецких разведчиков и диверсантов, а также секретную немецкую топографическую карту, на которую была нанесена информация о дислокации войск Красной Армии на линии Холм-Харьков по состоянию на 27 апреля 1943 г.

Несколько дней спустя, после обстоятельной проверки личности прибывшего и чётко высказанного им желания оказывать органам безопасности посильную помощь в борьбе с врагом, он был завербован под псевдонимом «Святой», а затем в адрес 4-го (зафронтового) Управления НКГБ СССР начали поступать материалы как по подготовке летнего наступления немцев на Курской дуге, так и по забрасываемой ими на территорию Советского Союза разведывательно-диверсионной агентуре. Учитывая особую важность получаемой информации, «Святой» был срочно переправлен в Москву, в распоряжение НКГБ СССР, где дал исчерпывающие сведения о постоянном и переменном кадровом составе Борисовской разведшколы немцев, а также Абверкомманды-103, которой эта школа подчинялась напрямую.

Судьба «Святого»

О «Святом» известно немногое. Он родился 22 октября 1910 года в городе Канске Красноярского края, в рабочей семье. После окончания 7-летней школы заведовал финотделом крайЗО в г. Красноярске. Был арестован 2 августа 1937 г. по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных пп. 7, 11 ст. 58 УК РСФСР («Подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения или кредитной системы...»; «Всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению предусмотренных в настоящей главе преступлений...»). Под арестом содержался в тюрьме города Красноярска, причём совершенно немыслимое количество времени - до 2 октября 1939 года, после чего Красноярским крайсудом был полностью оправдан за отсутствием состава преступления, и освобождён из-под стражи. Уголовное дело на него хранится в Госархиве Красноярского края за № П-576.

С началом Великой Отечественной войны с 23 июня 1941 года служил в Красной Армии техником-лейтенантом и делопроизводителем 4-го отделения штаба 17-й гвардейской дивизии 41-й армии. Попал в плен 9 июля 1942 года в районе города Белый. Работал в паспортном бюро «Абверкоманды-103» под псевдонимом «Дмитрий Михайлович Потёмкин», он же «Петров». Перешёл к партизанам, похитив у немцев ценные материалы разведывательного характера. Вполне естественно, что и в процессе подготовки перехода в партизанский отряд «Святой» собирал необходимую информацию.

Альбом «Святого»

«Комплект документов, которыми снабжались перебрасываемые в Советский Союз германские разведчики, состоял из удостоверения личности, расчётной и вещевой книжек, командировочного удостоверения или справки от госпиталя, продовольственного аттестата и проездного литера.

Все эти документы заполнялись нами однообразным почерком с незначительными изменениями.

Расчётные книжки, выпущенные нашим бюро в 1943 г., имеют только одну серию «ПХ», а графы вещевых книжек и удостоверений личности во всех случаях заполнялись одинаково.

Все фиктивные справки от госпиталей изготовлялись на бланках одинакового цвета, размера и типа, причём были отпечатаны на линованной бумаге.

В справках, выдаваемых разведчикам, местонахождение госпиталей мы указывали произвольно, и один и тот же госпиталь показывали значащимся в разных городах.

Несмотря на введение в Красной Армии знаков отличия за ранение, в справках им не зачёркивал ненужные слова: лёгкое или тяжёлое.

Разведчики, посылаемые для шпионской работы в район расположения действующей армии, получали командировочные предписания, выдаваемые штабами полков, но документов, оправдывающих их передвижение от передовой линии до штаба полка, мы умышленно не выдавали.

Все командировочные предписания, которыми снабжались германские разведчики, направлявшиеся в глубокий тыл Советского Союза, оформлялись нами вопреки требованиям приказа НКО № 225 от 25 июля 1942 г., в соответствии с которым штабам войсковых соединений (до армии включительно) запрещалась выдача командировок в глубокий тыл Советского Союза...»

Знаменитый альбом «Святого», который нам посчастливилось подержать в руках - это половина общей тетради в клетку на 96 листов. Каждая заполненная страница посвящена как минимум двум агентам абвера, и для удобства поделена на две равные части. Для облегчения поиска справа сделаны указатели на несколько категорий курсантов и руководителей Борисовской школы абвера, для быстрой ориентировки края указателя обведены красными чернилами.

По мере заполнения блокнота «Святой» проставлял даты изготовления документов для агентуры абвера. Кроме того, он делал пометки о том, кто из них забрасывался в советский тыл в составе организованных групп.

Более поздние пометки, сделанные офицерами НКГБ СССР (ГУКР «Смерш») красным и простым карандашами, во-первых, пронумеровали всех агентов абвера (чернилами), и во-вторых, сделали отметки об аресте отдельных из них; в-третьих, они дополнили данные иной, неизвестной для «Святого» информацией.

Так, например, уголовное дело на «Петрова»-«Абонца» или Антонова Виктора Васильевича, 1922 года рождения, уроженца г. Тамбова на сегодняшний день хранится в Центральном архиве ФСБ России за № Н-17240; проходящее по нему лицо до сих пор не реабилитировано. А на странице, посвящённой «Сахарову»-«Лебедеву» или Сухарилову Михаилу Дмитриевичу стоит отметка о том, что «его жена работает переводчиком у начальника штаба разведки (Красный бор)».

Накануне решающей битвы

Таким образом, «Святой» раскрыл данные сразу 232 агентов абвера, причём документально подтверждённых с помощью фотографий, прошедших через его руки в ходе исполнения служебных обязанностей в Борисовской разведшколе, что делает его одним из организаторов самой массовой утечки информации о секретных агентах немецкой военной разведки и контрразведки за период Великой Отечественной войны.

Не забываем, что всё это было сделано накануне Курской битвы, и часть наиболее подготовленных агентов забрасывалась именно туда - в районы, где эта битва только намечалась, что создавало беспрецедентные возможности в плане перевербовки выявленных агентов, а также для использования радистов для ведения радиоигр, снабжения абвера хорошо сработанной дезинформацией накануне решающего сражения летней кампании 1943 года.

«Святой» скрупулезно делал отметки не только о должностях немецких агентов, на которых выдавались липовые документы; он шёл дальше. Ведь отпечатанные в типографии бланки удостоверений и прочих несложных документов легко было заполнить даже в полевых условиях. Но вот с партийными билетами, носившими конкретный номер и сведения, какой из партийных организаций они были выданы, дело обстояло намного сложнее, ибо изготовить их вне стационарных условий было крайне затруднительно.

Данное обстоятельство значительно сужало оперативные возможности заброшенных агентов, а также существенно облегчало процесс их выявления органами военной контрразведки («Смерш»). Не меньший эффект имели и печати, используемые в Борисовской школе для изготовления фальшивых (поддельных) документов.

Исчерпывающая информация «Святого» о кадровом, постоянном составе Борисовской разведшколы сделала возможным осуществление оперативной комбинации, в ходе которой в данную школу был внедрён ещё один агент «Смерш» - «Меньшиков» в абвере, в миру Козлов А.И. и одновременно агент военной контрразведки «Следопыт», ставший прототипом героя художественной трилогии о «Сатурне». «Следопыт» завершил свою деятельность на «пользу рейха» аж в Париже в 1945 году, и можно только догадываться, какой урон ведомству Канариса-Кальтенбруннера он успел нанести.

Ну и наконец карта. Содержащая все известные немцам сведения о частях Красной Армии, сосредоточенных на Курской дуге в конце апреля 1943 года. Она представляла несомненный интерес не столько на уровне руководства НКГБ СССР и ГУКР «Смерш», сколько на уровне органов стратегического планирования операций, т.е. Генерального штаба РККА и Ставки Верховного Главнокомандования.

Вполне понятно, как она оказалась под Борисовом - разведшкола выпускала свою агентуру как раз для нужд Центрального фронта, и при засылке шпионов за линию фронта необходимо было обладать исчерпывающими сведениями о противнике. И в этом её несомненная ценность.

Через испытания - к святости

Непонятно, по какой причине успехи «Святого» не были достойно оценены. Попадание в плен и полный разгром разведшколы абвера - вещи несовместимые, хотя есть несколько вариантов такого рода причин.

1) Данные о его наградах ещё не введены в соответствующие банки данных.

2) Часть его жизни после мая 1943 года была также засекречена, в связи с чем практически никто ничего не знал о его дальнейшей судьбе.

3) Несмотря на несомненные заслуги «Святого», он всё-таки подвергся репрессиям, и вынужден был часть своей жизни провести в местах не столь отдалённых.

К нашему большому сожалению, последний вариант - самый предпочтительный. Свидетельство тому - уголовное дело № Р-763 на Шинкаренко Д.З., хранящееся в Центральном архиве ФСБ России. Как правило, в этом архиве хранятся наиболее важные уголовные дела, следствие по которым вёл центральный аппарат государственной безопасности. И хотя дело достаточно небольшое (в одном томе), его материалов могло быть вполне достаточно для того, чтобы на десяток лет упечь в исправительно-трудовые лагеря.

Номер уголовного дела «Святого» нам говорит о том, что проходящий по его материалам человек был реабилитирован примерно в 1955 году, в числе первых жертв политических репрессий. Примерно в это же время была реабилитирована и Екатерина Блинникова, агент НКГБ СССР «Марта», имевшая несколько схожую со «Святым» судьбу. Кстати, её уголовное дело хранится также в архиве Лубянки, правда полностью реабилитирована она намного позже.

Не имея возможностей ознакомиться с материалами уголовного дела на «Святого», можем предположить, что в основу предъявленных ему обвинений был положен п. 1 «б» ст. 58 УК РСФСР («измена Родине военнослужащим»); не исключено, что определённую роль в этом сыграли материалы старого, довоенного ещё уголовного дела, несмотря на то, что он по нему и не был никогда осуждён.

Существует также вероятность того, что против Шинкаренко Д.З. были выдвинуты иные обвинения, о сути которых мы не знаем: занимаемая им в Борисовской разведшколе абвера должность (начальник канцелярии) предполагала особое доверие немцев, а значит «Святой» это самое доверие как-то заслужил, нарушив советские законы. Впрочем, сам факт реабилитации сводит на нет все возможные предположения о мотивах его осуждения.

«После 1943 года данных нет»

Вполне допустимо, что судьба воина-фронтовика, умершего в 1979 году в городе Красноярске, в котором мы находим общие со «Святым» биографические черты, вынудила его после реабилитации получить и слегка поправленную фамилию, и новую дату рождения, чтобы не иметь ничего общего с другим человеком, предателем Родины. Ведь нести на своих плечах груз преступления, которое ты не совершал, способен далеко не каждый человек. В этом и заключается та самая правда жизни, которую отдельные наши современники готовы искать хоть всю жизнь.

В любом случае - пребывание в одних лагерях с настоящими изменниками Родины, служившими в рядах РОА, в немецкой полиции, в качестве агентов-осведомителей СД, гестапо, тайной полевой полиции и так далее, было для «Святого» делом неприемлемым. И он прошёл свой путь от предательства, не побоявшись покаяния, что не смог сделать Иуда, но смог Пётр.

Далее «Святой» исчезает, причём на долгие годы. Один только факт из существующих на сегодняшний день открытых данных по награждённым участникам Великой Отечественной войны. Спустя много лет в городе Красноярске появляется запись о смерти Шинкоренко Дмитрия Захаровича, 08.11.1910 г.р., ветерана Великой Отечественной войны, который скончался 10 декабря 1979 года и был захоронен на кладбище «Злобинское». Искажённая фамилия и дата рождения Шинкаренко Дмитрия Захаровича, 22.10.1910 г.р., тем не менее позволяют идентифицировать его как агента «Смерш» «Святого».

Почему в партизанском отряде ему дали имя «Святой»? Возможно, потому, что был глубоко верующим человеком и верующим в то, только советская власть в те годы могла спасти православную Россию. В фотоальбоме «Смерш» Шинкаренко Д.З. уделено несколько строчек, но его псевдоним, данный ему в партизанском отряде НКГБ СССР, так и не раскрыт. И там же, за «семью печатями», хранится дело «Святого».

Владимир Марковчин