Эстония в ускоренном темпе меняет конституцию, что само по себе звучит как анекдот. Ускориться эстонцев заставили страх перед русскими и острое желание националистов поставить под свой контроль два города, которые сохраняли остаточную лояльность к русскоязычию, — Таллин и Нарву.
Конституция у эстонцев эстонская, со встроенным тормозом. Чтобы ее поменять через парламент, за изменения должны проголосовать два созыва подряд, то есть один шаг может затянуться на четыре года. Но до весны 2027-го, когда пройдет очередная парламентская кампания, власть ждать не хотела. До тех пор может случиться много всего такого (например, крах Украины), что сделает русофобию менее модной, а националисты хотят установить власть над Таллином уже этой осенью, когда там выберут нового мэра.
Прежде пост градоначальника эстонской столицы с гарантией доставался или лояльному к русским эстонцу, или даже русскоязычному. То же можно сказать о пограничной Нарве с окрестностями — третьем по величине городе Эстонии. Русских и белорусов там чисто физически много, поэтому они успешно держали стенку от всевозможных дерусификаторов и откровенных наци.
Избирать лояльную к себе власть им позволяла особенность эстонской конституции: голосовать на муниципальных выборах могли не только граждане, а вообще все, кто живет в Эстонии на законных основаниях. Это весьма либеральная норма в сравнении с большинством стран мира, но не стоит считать, будто эстонцы ввели ее от особых щедрот.
Они так сделали, чтоб не казаться последними скотами и творцами финно-угорской версии апартеида.
Когда эстонские элиты засобирались выйти из СССР, они опасались, что русскоязычные перегородят им выход. Поэтому эстонских русских постарались сделать союзниками в деле войны с Москвой и сепарации от России, посулив им равные права в независимой Эстонии. Это было осознанным враньем, но многим русским захотелось этому вранью поверить, поскольку претензий к союзной власти поднакопилось у граждан СССР самых разных национальностей.
Когда выход из Союза состоялся, эстонских русских попросту кинули, выдав серые паспорта "неграждан" как людям второго сорта, которые гражданство сиятельной Эстонии еще заслужить должны. Однако право голоса на муниципальных выборах им все-таки оставили, в отличие от Латвии, где тоже есть институт "неграждан".
Возможно, эстонцы больше латышей боялись русского бунта или хотели казаться прогрессивнее соседей, но теперь это все не важно: конституцию изменят под предлогом борьбы за национальную безопасность. В Эстонии станет как в Латвии. Право голоса потеряет, например, половина Нарвы, а пост ее мэра может достаться отмороженному националисту, каких в городе никогда не жаловали.
Всего в эстонской политике представлены три типа националистов, или, лучше сказать, три сорта русофобов.
Партия реформ — это причесанные русофобы, одобренные Еврокомиссией. Главный евродипломат Кая Каллас — дочь основателя этой партии, которой семейное предприятие перешло по наследству.
Партия "Отечество" — ветераны борьбы с СССР, русофобы старой школы, завсегдатаи парадов эстонской дивизии СС. К Еврокомиссии они относятся с осторожностью из-за своего вполне советского консерватизма.
И наконец, EKRE — партия злобной сельской пьяни, ощущающей свое геополитическое величие. Ее главные цели — выйти из ЕС, отнять у России пограничный Ивангород и сделать Эстонию этнически гомогенной территорией величественных чухонцев.
Пока эти три сорта националистов конкурировали между собой, "русские" голоса аккумулировала Центристская партия, призывавшая институт "неграждан" упразднить, а отношения с Россией наладить. За это ее сделали "неприкасаемой", как "Альтернативу для Германии" в ФРГ, но муниципальные выборы в Таллине и Нарве центристы уверенно выигрывали.
Нынешнее переписывание конституции — это, помимо прочего, добивание Центристской партии, которая потеряет значительную часть электората. Но, при всей порочности "виктимблейминга", стоит отметить: сама виновата. Пять лет назад эта партия заключила сделку с русофобами, которая сработала в точности как договор с дьяволом.
После некоторого ребрендинга, выразившегося в повышении лояльности к Западу, центристы все-таки смогли стать партией власти на уровне всей республики, но продолжалось это недолго: выборы 2019 года они проиграли и должны были уступить власть Партии реформ. Чтобы не допустить этого, теперь уже бывший премьер Юри Ратас и заключил сделку сразу с двумя демонами — "Отечеством" и EKRE. То есть политик из самой лояльной к русским партии возглавил правительство, на две трети состоящее из русофобов. Ну что тут могло пойти не так? Примерно все.
EKRE как союзник оказалась токсичной даже на фоне зигометов из "Отечества", которых неподготовленный человек может перепутать с приличными людьми. EKRE ни с чем не перепутаешь: это типичная вождистская партия, построенная вокруг своего отца-основателя Марта Хельме — книгочея, публициста и трепача из семьи искусствоведов, в общем, харизматичной личности. Лавка Хельме торговала ненавистью ко всему, кроме всего эстонского, а бразды правления там принадлежали членам семьи фюрера, друзьям фюрера, фанатам фюрера и каким-то алкоголикам, набранным по объявлению. Ничего созидательного они делать как будто бы не могли и не умели, да и сам фюрер был силен в основном в красноречии.
Хельме ненавистно столь многое, что приступы этой ненависти могли бы вызвать аплодисменты и в России, если вырвать их из контекста. США, Сорос, содомия, сумасшедшие либеральные веяния — это только начало списка на букву "С", если бы Хельме вел свой список врагов на русском языке. Но ведет он его, разумеется, на эстонском. Оценки русских чисто как этноса в EKRE колебались от "пятой колонны" до "раковой опухоли".
Что же касается России как государства, Хельме требовал не только присоединить к Эстонии Ивангород, но и обеспечить распад РФ и тем самым "освободить мир от монстра". Причем требовал еще в 2007 году, задолго до полномасштабного конфликта между Москвой и Западом.
Всего этого вполне достаточно, чтобы никогда не заключать с партией Хельме союзов до подтвержденного вторжения на Землю враждебной людям цивилизации. Ратас рассудил иначе и получил в мировую пандемию бардачное правительство с негодными министрами, причем те, кто попадал туда по квоте EKRE, иногда подавали в отставку спустя сутки после назначения — из-за вскрывшихся скандалов прошлого. С набранными по объявлению ксенофобами такое случается.
Не только по итогам альянса с EKRE, а уже из-за самого создания такого альянса из Центристской партии ушли многие политики и спонсоры, она фактически раскололась, а русскоязычные избиратели на следующих выборах не стали голосовать за нее из-за элементарной брезгливости. Поскольку голосовать в Эстонии им больше особо не за кого — только нацики разных сортов, на выборы они просто не пришли.
Как следствие, депутатов-центристов в действующем созыве парламента оказалось настолько мало, что некому было нажать на эстонский тормоз и перенести переписывание конституции на следующий избирательный цикл. Голосов "за" оказалось достаточно, чтобы переписать основной закон сразу, не прибегая ни ко второму акту, ни к референдуму: 93 из 101. Против выступили семеро центристов, а один депутат от EKRE просто вышел покурить в то время, когда остальные наци доедали вчерашних союзников и лишали русскоязычных избирательных прав.
Если бы в 2019 году не была заключена сделка с русофобами, а пост премьера достался бы Кае Каллас, это могло бы уберечь и мэрию Таллина от захвата националистами, и Центристскую партию от разложения, и даже Европу в целом (чем черт не шутит) от такого дипломата, как Кая Каллас.
Последствия договора с дьяволом ради власти над людьми в прошлом примерно так и описывали. Сначала твое желание исполняется, но потом последствия оборачиваются против тебя, наружу вырываются демоны, а душа начинает вечное горение в аду, даже если тело находится в другом месте. Например, тело Юри Ратаса теперь находится в Европарламенте.
С русофобами, как и с дьяволом, нельзя иметь дел ни при каких обстоятельствах и даже в том случае, если из-за такой сделки заплачет Кая Каллас. Сколь бы хитроумно-выгодным и цинично-расчетливым ни выглядел план действий, это всегда план по поглощению скверной и политическим небытием.
Оценили 15 человек
27 кармы