"Такое еще не встречали". Что назревает в Харьковской области

Бок о бок с подразделениями Минобороны спецназ Росгвардии не только защищает белгородское приграничье, которое постоянно обстреливают ВСУ, но и поддерживает штурмовые группы, действуя на передовых позициях Харьковского фронта. О боевых буднях Стальной бригады — в репортаже РИА Новости.

"Сбиваем тараном"

Работа на командном пункте 116-й отдельной бригады особого назначения кипит круглые сутки. На больших мониторах в онлайн-режиме транслируются видео с дронов. Подступы к Волчанску покрылись "зеленкой" — на деревьях появилась листва. Теперь перемещения не так очевидны, а от города остались лишь руины, ни одного целого здания.

"Сейчас противник активности не проявляет, в основном отсиживается в укрытиях в промышленной зоне Волчанска. Прячутся в подвалах. Укрытия, надо сказать, крепкие — ВСУ могут использовать их еще долго. Тем не менее выявляем точки, отрабатываем и уничтожаем, — объясняет боец Росгвардии с позывным Ирландец, следя за обстановкой на мониторах. — Таких ожесточенных боев, как в прошлом году, уже нет. Штурмовые действия проводим малыми группами — от пяти до семи человек, при поддержке FPV-дронов. Задача нашей бригады — прикрыть и поддержать штурмовиков из подразделений Минобороны, обороняться на земле и в воздухе".

Вэсэушники прячутся и в лесу — там минометные, гранатометные расчеты. Ствольную артиллерию применяют реже — позиции моментально вскрываются и уничтожаются. Ротации — только по ночам. На мотоциклах, квадроциклах, пешком.

"Противник контролирует небо постоянно, не дает нашим штурмовым группам свободно перемещаться и по лесу, и по городской застройке. Мы выставили дежурные расчеты, которые перехватывают сигналы и отслеживают движение", — уточняет спецназовец.

Помимо большого количества FPV, есть еще одна угроза — ударные дроны "Баба-яга", несущие на себе несколько мин. "За ночь на нашем направлении могут запустить до 30 штук. Столько раньше не было. Отправляют одну за другой. На борьбу с ними уходит немало времени и сил, — подчеркивает Ирландец. — Летает высоко и на большой скорости. Попасть из оружия в темноте очень тяжело. Поэтому тараним, отправляя FPV".

"Баба-яга" не только минирует маршруты перемещения военных, но и сбрасывают мины на мирные кварталы приграничья. Так что работы FPV-расчетам заметно прибавилось.

"Но и мы им не позволяем расслабиться. Все подходы к городу контролируем, срываем ротации одну за другой. Сегодня ночью, к примеру, они пытались проехать на пикапе. Не получилось".

"Не высовываемся"

На экранах обновилась трансляция, в лесополосе замечено движение, бойцы оживились. "Фиксируем противника", — комментируют они. Считаные минуты — и решение, чем бить, принято.

Из командного пункта задача поступает артиллеристам. Расчет гаубицы Д-30 в полной боевой выдвигается к орудию. После первого выстрела координаты корректируют. Еще несколько снарядов. Рация хрипит: "Есть цель!" Пушку оперативно маскируют, артиллеристы укрываются в блиндаже. Зарылись глубоко, хорошо укрепились, наверху все обшили сеткой-рабицей, защищающей от дронов.

"Мы снаружи особо не отсвечиваем. Отработали — и тут же обратно", — объясняет командир орудия с позывным Дзюдо. Пока не поступила следующая команда, немного рассказывает о себе.

"Вот как в свои 18 ушел в армию, так и служу. Семь лет — в Наурском полку Росгвардии, выполнял задачи в Чечне. В составе этого же подразделения отправился на Херсонское направление. Потом перешел в Стальную бригаду и оказался в приграничье. Поначалу работы было столько, что даже перекурить не успевали, теперь посвободнее".

Работают в любую погоду, даже ночью. "В темное время, конечно, опаснее — здесь частенько летают FPV, поэтому прислушиваемся к каждому шороху. Зажужжало — маскируем орудие и в укрытие, пережидаем. Потом возвращаемся к выполнению задачи", — говорит артиллерист с позывным Химик.

Он, к слову, в расчете самый возрастной и опытный. Из Луганска, шахтер, начинал боевой путь в 2014-м в Донбассе, в артдивизионе. Родных перевез в Россию. Когда активные бои прекратились, перебрался к семье и вернулся к привычному делу — устроился на шахту.

"Ну а потом СВО, — разводит руками Химик. — Вот я снова в строю. Делился опытом с молодыми, они ко мне прислушиваются, а я к ним. Моя задача — следить за боекомплектом. Перебираю, чищу. Надо, чтобы все механизмы орудия находились в хорошем состоянии и были на ходу".

Позывной наводчика — Урукхай. Жил в Москве, работал барменом. Многие его товарищи подписали контракты с Минобороны, решился и он. "Попал сперва в отдельный Новгородский артиллерийский дивизион, потом перевелся в 116-ю бригаду. Следом за мной подписали контакт мой младший брат и дяди".

У его ног вьется собака Белла, не отходит от хозяина ни на шаг. А нашел он ее по объявлению — местные хотели отдать в добрые руки. "Отпросились с сослуживцем у командования, поехали за ней. К звукам "выходов" привыкла, за нами носится везде, — боец поглаживает питомца. — Наладили быт: у нас всегда тепло, провели свет, есть баня. Живем, в общем, с комфортом. Да и в работе ничего сложного, освоился, хотя раньше, конечно, и думать не мог, что тут окажусь".

Наблюдательные посты

Спокойная обстановка на позициях — залог слаженности бойцов службы радиоэлектронной борьбы. Охраняют периметр трое: на подхвате круглые сутки, ведь задача артиллеристам может поступить в любой момент.

"Небо чистое! Можно передвигаться", — сообщает замкомандира взвода РЭБ с позывным Физрук. За его спиной — 18-килограммовая переносная система радиоэлектронной борьбы.

"Показывает, что именно летит и на какой частоте. Мы запускаем средства подавления разного действия: направленного, кругового. Тот РЭБ, что за спиной, эффективнее на свободном пространстве. Деревья создают помехи, поэтому приходится выбегать на открытую местность. Затем, в зависимости от того, что именно летит в нашу сторону, подбираю каналы и запускаю систему. Безусловно, опасно — РЭБ как отпугивает дроны, так и привлекает внимание вражеских операторов, поскольку я на виду, — Физрук делится тонкостями своего дела, переводя дыхание после очередной вылазки. — Бывает, полчаса с ней за спиной хожу, а бывает, и несколько часов. Все зависит от обстановки в небе".

Позывной такой у него не потому, что часто приходится бегать по периметру, прикрывая артиллеристов. "Учился на физрука, но работал не по специальности — 25 лет на оборонном заводе, — улыбается боец. — Сюда не отпускали, долго отговаривали. Все же и на производстве люди нужны. Но не мог оставаться в стороне. В чеченской кампании был в разведке. Война, конечно, поменялась кардинально. Но некоторые навыки тех времен пригодились".

Незаменимый атрибут бойца расчета РЭБ — охотничье ружье, хорошо зарекомендовавшее себя на фронте против дронов.

"Тактика противника — массовое применение FPV. Летят разведчик и несколько ударных дронов — на разных частотах. Если, допустим, один или два не прошли, то третий прорвется. Противник все чаще использует нестандартные частоты, некоторые раньше не встречались. В таких случаях как раз поможет гладкоствол. Мы обновляем базу частот, продолжаем борьбу", — говорит боец службы РЭБ с позывным Тренер. И показывает улов последних дней — пара сбитых FPV и крыло от дрона-разведчика самолетного типа.

Также ВСУ хватает "ждунов" — дрон сажают на обочину у перекрестков, подстерегая жертву. "Выпускают и на "свободную охоту" — то есть, если не получается выявить цель, бьют по гражданским — домам, машинам".

Белгородское приграничье постоянно обстреливают. Бойцы Росгвардии делают все возможное, чтобы защитить людей, оставшихся в опасных районах, от угрозы с воздуха. А на вопрос, чувствуют ли усталость, отмахиваются: "Штурмовикам тяжелее". И каждый день прикрывают их, помогая продвигаться вперед.

Мария Марикян