Как пишут Максим Юсин и Георгий Степанов в статье "Границы ИГ стали короче", опубликованной газетой "Коммерсантъ", в 2016 году самыми горячими фронтами борьбы с международным терроризмом оставались Сирия и Ирак. И в обеих этих странах к концу года ситуация в значительной степени прояснилась. Определенный баланс сил, существовавший еще год назад, нарушен, и в обоих случаях не в пользу исламских радикалов.
В Сирии главным событием стали успехи правительственных войск и иностранных сил (Россия, Иран, ливанская шиитская группировка "Хезболла") в битве за Алеппо. Оппозиционные отряды, четыре года контролировавшие восточную половину этого ключевого города на севере Сирии, потерпели сокрушительное поражение.
Бойцы российской и сирийской военной полиции на фоне российского бронированного модульного автомобиля К63968 "Тайфун-К" в Сирии, 2017 год (с) twitter.com/2Rook14
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что осада Алеппо проходила по принципиально иному сценарию, чем операции по взятию других сирийских городов, контролировавшихся оппозицией, в первую очередь Хомса и Хамы. Там осада растягивалась на месяцы, если не годы, правительственные силы продвигались вперед черепашьими темпами и в итоге достигали своей цели лишь тактикой измора — лишенные продовольствия, подкреплений и боеприпасов оппозиционные отряды соглашались покинуть город.
В Алеппо все было иначе. Штурм шел стремительно — создавалось впечатление, что наступавшие на город силы спешили успеть установить новый статус-кво на сирийском фронте до инаугурации избранного президента США Дональда Трампа. Да и почерк атакующих порой радикально отличался от тактики сирийской армии в ходе других операций — складывается ощущение, что на сей раз среди исполнителей появились новые лица, что в итоге и обеспечило результат.
Исход боев в Алеппо решительным образом изменил расклад в противостоянии сирийских правительственных войск с оппозиционными силами, которые в Дамаске и Москве называют "террористами" и "бандформированиями", а на Западе, в странах Персидского залива и Анкаре — "борцами с режимом" Башара Асада. Как бы то ни было, какие бы формулировки ни употреблялись для их обозначения, ясно одно — в случае, если в наступающем году возобновятся переговоры о мирном урегулировании в Сирии, позиции Дамаска на них будут гораздо более прочными, Башар Асад сможет разговаривать со своими оппонентами с позиции силы.
Помимо успехов правительственной армии на сирийском театре военных действий в 2016 году произошло еще два принципиальных изменения.
Первое: в конфликт вступил новый участник — Турция ввела войска на север Сирии. Официальная цель операции — борьба с террористами из запрещенного в России "Исламского государства" (ИГ), фактически же главный противник Анкары — сирийские курды, пытающиеся создать вдоль границы с Турцией свою автономию.
Второе изменение касается "Исламского государства", для борьбы с которым, по официальной версии, в сирийскую войну 15 месяцев назад вступила Россия. За минувший год его позиции были существенно подорваны, символом чего стало взятие Пальмиры и концерт оркестра Валерия Гергиева, проведенный в античном амфитеатре в мае.
В конце года, однако, ИГ сумело хлопнуть дверью — воспользовавшись тем, что основные правительственные силы были отвлечены на осаду Алеппо, они сумели отбить Пальмиру и прилегающие территории. Несмотря на символическое значение города, с военной точки зрения это был тем не менее сугубо локальный успех, не влияющий на расклад сил. Он свидетельствует лишь о том, что борьба с ИГ на сирийском фронте затянется. Это же подтверждает и ситуация вокруг Ракки — столицы самопровозглашенного "исламского халифата". Объявленное наступление на нее силами курдов и "умеренной оппозиции" застопорилось.
Зато в соседнем Ираке за прошлый год "Исламское государство" понесло огромные (и, похоже, необратимые) территориальные потери. Правительственные войска и их союзники — пусть и с огромным трудом, пусть ценой больших потерь — в итоге все-таки освободили от ИГ ключевые города — Эль-Фаллуджу и Рамади.
В то же время штурм иракской "столицы халифата" — Мосула — идет натужно, безнадежно выбившись из графика. Сопротивление радикалов оказалось более серьезным и ожесточенным, чем ожидалось, а боеспособность иракской армии и отрядов ополчения — ниже, чем рассчитывали американские советники, помогавшие разрабатывать план операции. Тем не менее исход битвы за Мосул предопределен. Рано или поздно город будет взят — слишком очевидно превосходство сил штурмующих.
И тогда ИГ фактически будет вытеснено из Ирака. Остатки его отрядов, по-видимому, переберутся в Сирию, в Ракку, где в наступающем году могут дать "последний и решительный бой" разрозненным силам антитеррористической коалиции. Исход этого боя также предрешен.
Итог войны с ИГ на иракско-сирийском фронте ясен уже сейчас — "халифат" будет ликвидирован. К сожалению, из этого вовсе не следует, что исчезнут (или перевоспитаются) его последователи, носители идей джихада. Кто-то из них вернется на родину — в Саудовскую Аравию, Тунис, Египет, Йемен, многие — в Европу, кто-то — в Центральную Азию и на российский Северный Кавказ. И там, судя по всему, продолжат свою "священную войну", окончательно выиграть которую цивилизованный мир никогда не сумеет.
Но и потерпеть в ней поражение он точно не может себе позволить.
Оценили 17 человек
16 кармы