«Игра стоит свеч, и,
если удастся отстоять Амануллу
и связать его определёнными условиями,
наше положение здесь будет крепким.
Но в случает неудачи мы можем потерять всё!».
Военный атташе в Афганистане И.Ринк, 1929 г.
Ради сохранения стабильности русскому, советскому руководству иногда приходилось поддерживать отнюдь и отнюдь не революционные марксистско-ленинские настроения. А наоборот — самые что ни на есть монархические(!). Увы, таковы законы политики — они не всегда поддаются гласности. К тому же не всегда становятся известны широкой публике.
Тот юго-восточный поход, о котором мы хотим рассказать, был абсолютно секретным. Что неизменно сказалось на судьбах их участников, родственников. Все были вынуждены молчать. Бойцы — не были признаны участниками войны. Семьи — могли только догадываться о чём-то, им неведомом… Кстати, до сих пор неизвестно о точных потерях в тех операциях. Но, судя по всему (по имеющимся рассекреченным данным), они были небольшими. Так, в описываемом мной афганском походе Красной армии 1930 года утраты были совсем «скромными» — один утопший при переправе через Амударью и двое раненых. Любопытно также и то, что о том периоде времени совершенно не снято никаких фильмов. А — стилистически материал напрашивается, честно говоря, и даже очень. Настолько яркими были те события. Восток дело тонкое, нет?..
Предыстория
В январе 1929 г. эмир Афганистана Аманулла, сторонник буржуазно-прогрессивных реформ, под давлением повстанцев был вынужден отречься от престола и бежать в Кандагар. Там свергнутый монарх собрал отряд сторонников и — весной, в апреле, — начал поход на Кабул при (негласной секретной) поддержке Красной Армии. Однако уже 22 мая его отряд был разбит. Аманулла срочно уехал в Индию, затем перебрался в Европу. Впоследствии жил в Италии. В Европе и умер — в Цюрихе (1960).
Месяцем ранее описываемых событий, 27 декабря 1928 г., полпреду СССР в Афганистане Л.Н. Старку была направлена следующая директива из сталинской Ставки:
«Восстание против Амануллы следует рассматривать прежде всего как энергичную акцию англичан, направленную также и против СССР. Победа реакционеров может иметь тягчайшие последствия. <…> Границам Советских республик будет создана серьёзная угроза. Нашей основной задачей является поддержка существующего правительства. Которое представляет собой единственное прогрессивное течение Афганистана, борющееся за независимость страны. Вам надлежит установить непрерывный контакт с Амануллой <…> Надо разъяснить падишаху, что мы можем и окажем помощь оружием и инструкторами. Лишь заключив договор».
Но увы, Аманулла тогда не смог противостоять повстанцам. А упомянутого полпреда Старка вскоре отозвали из страны за панические (не соответствующие статусу) телеграммы янв.-фев. 1929-го — с катастрофически-нервическим прогнозом скорой мировой войны из-за необъявленного вторжения Советов. А это — смерти подобно… Ведь никакого «вторжения» официально не было!
Далее по пунктам:
14 января 1929 г. — Аманулла отрекается от престола, де-юре передав его брату Инаятулле;
17 января — повстанцы занимают Кабул. Де-факто власть переходит к Хабибулле Калакани (известному в СМИ и по книгам как Бачаи Сакао, — перс.) Правил по октябрь 1929-го;
19 января — Инаятулла тоже сбегает в Индию, сдав полномочия;
Тогда же — Афган практически распался на «федерации» в кавычках: «Центр», «Гератскую республику» и «Кандагар»: с разными течениями-влияниями.
В Афгане началась гражданская война — непримиримая битва племён и кланов за трон монарха. Первую попытку свергнуть Хабибуллу предпринял пуштунский авторитет Али Ахмад-хан. Но — его предали. Али — бежал в Индию, потом через Белуджистан тайно вернулся в Афган и присоединился к бывшему, ныне мятежному, хану — Аманулле, пока ещё жаждавшего реванша. Организовавшему вышеупомянутый весенний поход на Кабул для возврата вожделенного престола.
Приказ: строжайший нейтралитет!
Вообще план вмешательства СССР в афганский кризис разрабатывался с конца 1928 г. Советы колебались… Кому давать оружие, кому попридержать помощь? — вопрос был серьёзным. Горячим. Но — вскоре выяснилось, что Хабибулла вполне лоялен к басмачам, регулярно прорывавшимся на территорию СССР: «…развернувшиеся в Афганистане события развязывают силы басмаческой эмигрантщине, создавая угрозу спокойствия нашей стране», — доносила командованию русская разведка в марте 1929-го. Тому способствовало:
13 апреля 1929 г. — расстрел басмачами бека Максума советских работников, учителей и местных активистов в таджикском Калаи-Хумбе.
15 апреля — расправа с «аборигенами» — военными, гражданскими — басмаческим отрядом бека Курширмата в центре Ванчского р-на Таджикистана.
15 апреля — гибель небольшого советского отряда в бою с Максумом, чья армия достигла 400 сабель.
Май — полное вытеснение с советской территории отрядов Максума и Курширмата с помощью русского посадочного десанта и 79-го кавполка.
И так — от побед к поражениям — постоянно. Надо было срочно что-то предпринимать. Чтобы не дать басмачеству разрастись вширь и вглубь…
Первый поход — 1929-й
В ночь на 14 апреля 1929 г. разведчики бесшумно
сняли афганскую заставу на южном берегу Амударьи и двинулись на юг...
Советы и представители Амануллы тайно договорились укрепить афганских добровольцев отрядом под командованием военного атташе В.Примакова, взявшего псевдоним кавказского турка Рагиб-бея. Заговорщики предполагали, что после занятия Мазари-Шарифа афганцы сформируют в городе армию в 5-6 тыс. бойцов, и бо́льшая часть советских солдат возвратится на родину: «Афганистан должны освобождать сами афганцы!» — Такова была начальная «захватническая» доктрина.
Ввиду отсутствия официального согласия обоих правительств отряд сопровождали местные (внедрённые) афганцы и бывший министр, генконсул в СССР ген. Гулям Наби-хан. Задача: свергнуть британского ставленника и помочь вернуть прогрессивное правительство Амануллы. Что явно поможет улучшить советско-афганские отношения и — снизить пограничную напряжённость с неуёмными бандами басмачей. Притом вести себя во время вторжения надлежало крайне аккуратно, по-мусульмански, с соблюдением обычаев и религиозных, культовых норм-обрядов.
В свою очередь, советский генконсул, также Наркомат иностранных дел в Узбекистане усиленно (что было нелегко) делали вид, что СССР не имеет никакого отношения к действиям отряда Гулям Наби-хана, несмотря на протест губернатора мазари-шарифской провинции по поводу занятия Советами некоторых приграничных пунктов. Война шла с переменным успехом:
«Вопрос был бы решён, если бы я получил 200 газовых гранат к орудиям. [Иприт (боевое отравляющее в-во, — ред.), 200 хлоровых гранат мало.] Кроме того, необходимо сделать отряд более маневроспособным, дать мне эскадрон головорезов… Мне отказано а эскадроне, авиации, газовых гранатах. Отказ нарушает основное условие: возьмите Мазар, потом легально поможем. Если можно ожидать, что ситуация изменится и мы получим помощь, я буду оборонять город. Если на помощь нельзя рассчитывать, то я буду играть ва-банк и пойду брать Дейдади. Возьму — значит, мы хозяева положения. Нет — значит, обратимся в банду: типа ищем путей домой». — Пишет В.Примаков в Ставку. [Абсолютно киношный сюжет! — Авт.]
Чтобы замаскировать вторжение, политбюро распорядилось дать в печать ряд «ложных» сообщений о том, что банды Ибрагимбека проникли на территорию СССР и грабят население. Причём обязательно с английскими винтовками. Также решено было продать отечественные аэропланы афганцам, дать им аутентичные названия. И начать обучение местных лётчиков, чтобы через месяц они заменили наших спецов, — что довольно сложно. Радиопередачи и телеграммы подписывать только турецкими псевдонимами, шли по-турецки.
Советские дипломаты, отрицая очевидное, как могли опровергали «провокационные» слухи о «необъявленной агрессии», отбиваясь неким «попустительством афганских властей» и беспрестанными нападениями басмачей на приграничье. Тем не менее вначале лета-1920 стало ясно, что под беспрецедентным давлением басмачества экспедиция провалилась. Советские войска вынужденно вернулись назад.
Второй секретный заход
Итак, первая экспедиция кончилась неудачей... Но в штабе Среднеазиатского ВО продолжалась разработка операции по свержению Хабибуллы. Причём один из её вариантов предусматривал возвращение Амануллы — при сохранении Афганистана. Другой — создание на севере страны марионеточной республики с дальнейшим её присоединением(!) к СССР. В данном вопросе генсек И.Сталин был неумолим.
Далее снова по мнемонически-временным пунктам:
Басмач Хабибулла, в ущерб себе, так и не смог организовать прочного государства.
Местные племена пуштунов были крайне раздражены захватом власти таджиками (извечный национальный спор).
Август 1929-го — началось восстание племён шинвари, дуррани — в связи со сбором Хабибуллой налогов с привилегированных афганских общин.
20 августа — восстание в г. Хост под руководством бывшего военного министра правительства Амануллы — Надир-хана. Вернувшегося в страну, по-звериному почуяв слабость, неустойчивость Хабибуллы.
15 сентября — отряды дуррани заняли Кандагар.
25 сентября — началось большое наступление Надир-хана на Кабул.
8 октября — Надир-хан занял столицу. Провозглашён падишахом.
20 октября — Советы утвердили проект соглашения о добрососедских отношениях с Афганом.
2 ноября — Хабибулла с одиннадцатью сообщниками повешен.
Читаем в военных архивах (РГВА):
«Перед переходом границы у поста Айвадж бойцам было произведено разъяснение о вторжении на территорию соседнего государства. Вторжение объяснялось необходимостью обеспечить социалистическое строительство в СССР и в частности Таджикистана и Узбекистана, необходимостью лишить басмачество экономической базы, истребить басмаческие кадры, причём всё это должно явиться нашим подарком XVI съезду партии (июнь—июль 1930, — авт.)». — Так советские войска вновь появились в Афгане летом 1930 г.
По замыслу командования САВО, уничтожив опорные пункты басмачей, части сводной кавалерийской бригады под командованием Якова Мелькумова вновь вошли в Афган. В этот раз не встретив никакого противодействия: ни со стороны местной власти, ни со стороны регулярных военных сил. Командиры строго следили, чтобы в ходе операции случайно не задеть религиозно-национальных чувств местного населения, также их домашне-приусадебных хозяйств, построек.
Практически без потерь советской армией было произведено:
Уничтожено 839 басмачей, эмигрантов, активных пособников известных бандитов Ибрагим-бека, Утан-бека. [Пока (ненадолго) избежавших возмездия: первый расстрелян в авг. 1931-го; второй погиб летом 31-го].
Уничтожены: главарь религиозной секты, идейный вдохновитель басмачества Пир-Ишан; курбаши Ишан-Павлан, Домулло-Донхан, мн. др.
Разрушены басмаческие кишлаки Ак-Тепе, Али-абад; кишлаки в долине р. Кундуз-Дарья на протяжении 35 км: уничтожены все обретающиеся там вооруженные банды эмигрантов.
Взорвано до 17 тыс. басмаческих патронов. Взято до 40 винтовок. Сожжён весь эмигрантский хлеб, частично угнан скот.
При возвращении на Родину сводная бригада прихватила с собой 200 верблюдов, 80 лошадей, 400 баранов.
Коренное население, повторимся, не тронуто абсолютно. СССР предпочитал не обострять отношения с Надир-шахом и поддержавшей его Великобританией. Несмотря на то что пункты сталинского плана выполнены не были:
Амануллу не вернули,
Часть Афгана не присоединили, но...
Но — стабильность двусторонних отношений и поддержание спокойствия на границе генсек счёл намного важнее поддержки потерявшего власть бывшего союзника. В январе 1931 г. Политбюро — после серии бандитских набегов на приграничные советские территории — разрешило Наркомату иностранных дел направить Кабулу ноту протеста. Однако указало, что она должна быть составлена в формах, ни в коем разе не нарушающих достоинства Афганистана. Кроме того, Кремль поручил дипломатам ответить афганскому правительству на его запрос письмом: где указано, дескать, СССР не желает вмешиваться во внутренние дела Афганистана. Но — при попытках перехода банд на нашу территорию последние будут немедленно разоружаться. Что ж… Политика — дело сложное. Хитрое.
P.S. Военный атташе в Афганистане К.Соколов-Страхов, впоследствии репрессированный, отмечал в 1929-30-х гг., что русские техсредства не оказали большого влияния на ход военных действий. В скалистых горах артиллерия не могла нанести большие потери противнику. Шрапнельные пули — не достают повстанцев, умело находивших естественные укрытия. Фугасные снаряды — не в состоянии раздробить каменные глыбы. Авиация и моторизированные части также оказывали слабое воздействие на противника, не то что на равнине: «Рассчитывать, что одним тех. превосходством можно справиться с повстанчеством в горах, — иллюзия. Решающее значение в горной местности играет оперативное искусство в комбинации с подвижностью войск». — Увы, эти профессиональные заключения вовсе не учитывались при принятии решений о вводе советских войск в Афган-1979: когда в горную местность направили обычные танково-мотострелковые соединения. Почему?
Ответ прост: по причине строгой засекреченности тех давних спецопераций. Проводившихся в обход соблюдения советско-афганских договоров 1921, 1926 гг. о невмешательстве, уважении, целостности и, разумеется, независимости мятежной страны. Ведь с басмачеством надо было покончить во что бы то ни стало, невзирая на лица и подписи… Восток дело тонкое.
Оценили 0 человек
0 кармы