19 декабря 1923 года в РСФСР появилась новая Автономная советская социалистическая республика — немцев Поволжья. Правда, просуществовать она не успела и 20 лет, — будучи ликвидированной после начала Великой отечественной войны… Сама эта ликвидация Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 г., с последующим переселением немецкого населения автономии в тыловые области страны, именуется ныне «заклятыми друзьями России» терминами — вплоть до «настоящего геноцида».
А уж расценивания этого акта в категориях «сталинских преступлений» может избегать разве что самый ленивый антисоветчик или русофоб. Самое смешное — когда читаешь такие обвинения от немецких «историков» и «политологов» где-нибудь на сайте британской Би-Би-Си. Где им сочувственно внимают ведущие интервью журналисты, предки которых приложили куда более заметные усилия по предотвращению потенциальной «подрывной деятельности» этнических немцев на своей территории. В годы не только Второй, — но и Первой мировой войны тоже. Вот несколько характерных цитат из куда более вменяемых и объективных исторических источников. Эта — о периоде Первой мировой войны:
«Сразу после начала войны в Британии был принят закон об ограничении въезда иностранцев. Они должны были регистрироваться в полиции, а также не могли уезжать дальше пяти миль от места жительства. Закон ликвидировал все немецкие газеты и клубы. Позднее правительство еще и закрыло принадлежащие немцам предприятия и конфисковало их имущество и активы без всякой компенсации владельцам. Немецких детей исключали из школ.
Самой жестокой мерой правительства стало массовое интернирование мужчин-немцев призывного возраста (17-55 лет), разрушившее многие семьи. По всей стране были организованы лагеря. Самый большой — Нокало — располагался на острове Мэн и одно время вмещал более 23 000 человек. После войны их принудительно отправляли в Германию, многие из них до конца своих дней не видели родных, оставшихся в Британии. Немецких женщин, детей и стариков правительство тоже депортировало на протяжении всей войны: к 1919 году в Великобритании осталось всего 22 254 немца».
А этот источник повествует об отношении к немцам в Великобритании уже в то самое время, в которое, по мнению «радетелей за права человека» из главной пропагандистской службы британского правительства, как раз и происходил «геноцид несчастных немцев» в СССР. Кстати, источник этот особенно ценен уже хотя бы тем, что создан евреями для широкого освещения Холокоста. Которым вроде бы не с руки защищать немцев, — благодаря либо активной поддержке, либо отказу от сопротивления гитлеровской политике со стороны которых только и стало возможным это массовое преступление:
«К маю 1940 года война достигла критической точки, и Британия стала уязвима для нацистского вторжения. Под давлением общественности британское правительство приступило к интернированию всех мужчин-эмигрантов немецкого и австрийского происхождения в возрасте от 16 до 60 лет. В число интернированных, несмотря на вынесенные ранее решения суда, попали и беженцы "категории С" (не представляющие риска для безопасности государства).
Лагеря для интернированных были созданы на всей территории Великобритании, но большинство из них находились на острове Мэн, в Ирландском море. В конечном итоге было интернировано около 25 000 немецких и австрийских мужчин и 3 000 женщин. Кроме того, в августе 1940 года около 4 000 человек должны были быть депортированы в Канаду и 2 000 человек в Австралию».
***
Стоит обратить внимание на важный момент — немцы помещались в «лагеря для интернированных». То есть попросту говоря — в обычные концлагеря — только на либерально-пафосном «новоязе». Именуемые так по принципу сродни внедрению в массовое сознание эпохи «лихих 90-х» «киллеров», заменивших собой обычных убийц, «путан» (на «староязе» — проституток), «рэкетиров» (вымогателей) и тому подобных «облагороженных» неблагозвучных терминов. Удивляться этому особо не стоит. «Добрая (ага!) старая Англия» как раз и имеет сомнительную «пальму первенства» в изобретении этих самых концлагерей! Впервые в мире апробированных на женах, стариках и детях «бурского» населения республик Южной Африки, которых британские колонизаторы непременно хотели включить в свою империю — ради получения сверхприбылей от содержащихся там полезных ископаемых, включая даже алмазы. Но потерпев неудачу в «цивилизованной войне», обратились к банальному «киднеппингу» в отношении членов семей бурских повстанцев — в рамках более широкой «тактики выжженной земли».
Кстати, «заокеанские кузены» ушли от англосаксов с Туманного Альбиона очень недалеко. В феврале 1942 года после начала войны с Японией выселив из штатов Тихоокеанского побережья около 120 тысяч этнических японцев — две трети из которых были полноправными американскими гражданами! Выселив не просто «в тыловые районы США», — но как раз и разметив их… во все тех же «лагерях для интернированных»! После чего, кстати, не удовлетворились обычным наблюдением лишь за тем, чтобы эти фактические заключенные не пытались убежать, — но еще и проводили среди них «селекцию»:
«После переселения во внутреннюю часть США американские власти решили измерить лояльность задержанных: их заставили пройти опрос из 28 пунктов, выделив два, касавшихся готовности поступить на службу в американскую армию и отречься от японского императора. 17 % интернированных ответили "нет" два раза — и были перемещены в отдельный лагерь как непримиримые противники Америки».
***
Признаться, в данном случае поражает просто запредельный абсурд ситуации. Ладно там, вышеобозначенных 17 % «непримиримых сторонников Японии» после их неосторожного ответа отправили уже в «лагерь строгого режима». Но ведь получается, свободы остались лишены даже те японцы, которые согласились отречься и от своей далекой родины — и даже выразили готовность идти против нее воевать в составе американской армии! Попутно можно отметить и настоящее «иезуитство» самих американских тюремщиков, проводивших этот опрос. Отлично знавших, что никто отрекшихся от Японии японцев брать в «джи ай» не будет, — но тем не менее форменно «ломавших» требованием согласия воевать с соотечественниками пресловутых «интернированных». Хотя, например, даже в Османской Порте воинов-христиан (согласно принятым законам, по крайней мере) не заставляли воевать против единоверцев. Да и немцев во Французском Иностранном легионе тоже старались отправлять служить в годы Второй (да и Первой мировой тоже) туда, где прямых боестолкновений с немецкими войсками не было. Удивляться такому иезуитству особо не стоит. Достаточно символическим описанием общественных настроений тех лет среди американцев может служить следующий отрывок из «колонки» влиятельной Los Angeles Times:
«Змея все равно змея, и неважно, где именно она отложила яйцо. Так и американец японского происхождения, родившийся у японских родителей, вскормленный на японских традициях, живущий в перенесенной к нам японской атмосфере, невзирая на случайно имеющееся у него гражданство, практически неизбежно и лишь с редчайшими исключениями вырастает японцем, а не американцем. Поэтому хоть считать их всех потенциальными врагами и может причинить несправедливость небольшому числу людей, я не могу не прийти к выводу, что такое обращение с каждым из них и со всеми в целом необходимо, пока продолжается война».
А теперь попробуем заменить в вышеприведенной цитате «американец» на «советский гражданин», а «японского» — на «немецкого». И получим вполне понятное объяснение на тему «почему советские немцы были выселены в тыловые области СССР». Хотя ж да — совсем забыл — «это другое!» (ТМ). Действительно, как можно сравнивать теорию и практику «цитадели демократии» (и «родины парламентаризма», конечно) с «порочным наследием кровавой сталинщины»...
***
Действительно — сравнивать никак нельзя. Только такие «тираны» как большевики не просто разрешали наличие на территории своего государства крупной немецкой диаспоры. В отношении которой как раз правители той самой «замечательной России, которую мы потеряли» с началом Первой мировой войны начали принимать очень жесткие меры, — включая и депортации. Когда с территории одного только Привисленского края, тогда входившей в состав Российской империи части разделенной Польши, было выселено на восток больше 400 тысяч этнических немцев. За свои «кровные», кстати, — а не за счет «кровавой гебни» как во время «геноцидного выселения» в сентябре 1941 года. А в декабре 1915 года царское правительство даже начало готовить выселение в Сибирь тех самых немцев Поволжья! Которые, правда, без «большевистской тирании» никакой юридической автономией тогда не обладали, — имея в лучшем случае большинство своих представителей в органах местного самоуправления «унифицированных» административных единиц империи. А 6 февраля 1917 года, незадолго до Февральской Революции и собственного отречения. Николай II даже санкционировал массовую конфискацию земель у собственников-немцев. И это ж только антинемецкие «санкции сверху». А были ж еще и «санкции снизу». Начиная от бытовой неприязни — до самых настоящих «погромов», включая даже в таких городах, как Москва! И стойких слухов о «предателях во власти, которых «крышует» лично царица — бывшая немецкая принцесса». Которые, собственно, и сыграли немаловажную роль в «раскачке» ситуации — вплоть до февральских волнений, завершившихся свержением царизма…
И вот на таком-то фоне «тираны-большевики» берут — да и санкционируют первую в мире немецкую пока еще только «трудовую коммуну», спустя 5 лет превратившуюся в автономную немецкую республику — далеко за пределами самой Германии! Расположенную по обоим берегам Волги — на территории современных Саратовской и Волгоградской областей, с территорией в 27,4 тысячи квадратных километров и населением свыше 600 тысяч человек! Из которых немцев, правда, было всего чуть больше 60 %. Причем 18 октября 1918 года — это уже начавшаяся агония кайзеровского Второго Рейха. Последнее мощное наступление во Франции выдохлось, ведущие генералы Гинденбург и Людендорф уже предупредили монарха, что фронт может рухнуть в любой момент. То есть делать реверансы в сторону немцев Поволжья, дабы «задобрить» уже почти капитулировавшую Германию — просто бессмысленно. Все равно что совершать нечто подобное в апреле-мае 1945-го.
***
Однако ж именно тогда немцы Поволжья получают свою первую фактическую автономную «квази-государственность». Высказываются мнения, что такое решение Совнаркома было «продавлено» Ленином, испытывавшим теплые чувства к этой национальной группе благодаря своей матери, — которая как раз и выросла в тех местах. Думается все же, что этот фактор, если и играл какую-то роль, — то далеко не главную. Куда большим представляется другой расчет — на стратегическую дружбу с немцами. Только не с прусскими «юнкерами», а с многочисленными немецкими коммунистами, уже тогда игравшими важную роль в революции. В последующие годы нередко приобретавшей вполне социалистический характер. А сочетание мощи немецкой промышленности, дисциплинированности немецких рабочих в союзе с огромными человеческими и природными ресурсами Страны Советов стало бы настоящим «джокером» в будущих революционных битвах. Уж во всяком случае на эффективное противостояние с той же Антантой сил бы хватило.
Поэтому немцам в СССР и разрешили беспрепятственно пестовать свой язык, культуру, национальные традиции. Хотя и делать культ из той же «немецкой пунктуальности, насажденной на российской земле», пожалуй, тоже не стоит. Право, если бы она могла давать беспрецедентные результаты в плане эффективности производства — немцы еще в Российской империи заняли бы доминирующие позиции в торговле, производстве, сельском хозяйстве. Тем не менее, хотя этнических немцев в высшем управлении империи, ее генералитете, и вправду было немало, — но все же они были выходцами преимущественно из семей прибалтийских аристократов. А не немецких колонистов, привлеченных в Россию еще при Екатерине.
Тем не менее не стоит забывать и другого: Советская власть хоть и позволяла равноправное культурное развитие всех национальностей, населявших огромную страну, — но такое развитие не следовало путать с потворствованием национализму! Который был на руку лишь местной буржуазии, — стремящейся «перевести стрелки» негодования трудящихся с себя любимых на людей других национальностей. Коммунисты, если они настоящие, — исповедуют другой девиз: «Пролетарии всех стран — соединяйтесь!» — И пока национальные особенности национальных автономий как минимум не мешают пролетарской солидарности — им включается «зеленый свет». В противном же случае приходится «принимать меры». Которые, увы, зачастую могут стать и запоздалыми — как в последние годы жизни Советского Союза, со сбрасыванием масок со стороны самых разных региональных национализмов, и погубивших великую страну…
***
Какое это отношение имеет к немцам Поволжья — и не только? Да самое прямое! Повышение их статуса до уровня Автономной советской социалистической республики им давалось во многом «авансом». Ведь в отличие от других народов СССР, получивших для себя такой статус, они-то были откровенно «некоренными». «Приглашенными гостями», — так полностью и не порвавшими связь с далекой родиной. Но в 18-м и даже большую часть 19 века этой связи можно было не опасаться. Потому что существовали немецкие культурные, деловые, хозяйственные традиции, — а вот собственно Германии-то и не было! Вместо нее была куча отдельных княжеств и королевств, — далеко не всегда мирящих между собой. И пусть самой воинственной среди них была Пруссия, — но с ней-то одной Россия всегда могла справиться. Однако в 1871 году трудами «железного канцлера» Бисмарка Германию удалось объединить. И она с каждым годом стала требовать для себя «перераспределения мирового пирога» у империалистических хищников-старожилов. Что, в общем, и привело к Первой мировой войне.
После поражения в ней у немцев был шанс. Если не на победу социалистической революции, — то хотя бы остаться нейтральным внеблоковым государством. Уже одним этим будучи объективно более дружественной Советскому Союзу, — чем ее победители из Антанты. Но немцы этот шанс упустили, — дав возможность придти к власти Гитлеру. А потом, в общем, и поддержав его подавляющим большинством голосов — благодаря действительно достигнутым в 30-е годы немалым экономическим успехам нацистского режима. И местные коммунисты при этом, кстати говоря, далеко не все оказались либо в подполье — либо в концлагерях. Увы, но немало из них предпочло поменять прежние идеалы пролетарского интернационализма — на более понятные и «шкурно»-эгоистические пожелания «социализма только для своих — и за счет других». Недаром эсэсовцы, одетые в черные мундиры, с иронией называли «штурмовиков» СА, одетых в мундиры коричневые, «котлетами» — «коричневыми снаружи — красными внутри». Тем самым намекая на их бывшие «красные», так полностью и не изжитые идеалы. Которые по большому счету и помогли Восточной Германии очень быстро превратиться в самого надежного союзника СССР в Варшавском Договоре. Правда, для этого вначале пришлось ценой миллионов жертв сломать военную машину, созданную идеологами уже однозначно-коричневого «нацизма»…
***
Но пока этого не произошло — этот самый «национал-социализм» был со стороны очень даже привлекателен. Для «своих» — во всяком случае. То есть — для всех немцев, объявленных Гитлером и его приближенными «расой господ». Включая не только «рейхсдойче», проживавших в самой Германии, — но и «фольксдойче», живших за ее пределами. В том числе — и в СССР. И далеко не все из них имели в себе силы отказаться от такого искушения — в пользу советского социалистического интернационализма. «Пассионариев»-то в среднем в большинстве социальных групп — не больше 6 %, остальные — «обыватели». Просто «обыватели» других национальных групп особых шансов в случае завоевания Третьим Рейхом вожделенного «жизненного пространства для арийской расы» не имели. В лучшем случае их ожидала роль «рабов при поместьях доблестных воинов Рейха». В худшем — смерть от голода и лишений в рамках «плана Ост» или откровенной «утилизации» с помощью зондер-команд и концлагерей. А вот у немцев-фольксдойче такие шансы были — и практически гарантированные.
Кстати, насильно «в немцев» на оккупированных Германией территориях никто никого не записывал. В той же Польше, например, местным «ополяченным» немцам давали 2 месяца, чтобы определиться — кем они себя считают. Если поляками, — то пусть так и будет, тогда придется вести жизнь «человек второго сорта». Чтобы не сказать — «недочеловека», в рамках теории «высшей расы господ»». Считаешь себя немцем (с определенными основаниями, конечно, вроде наличия соответствующих предков» — получай немецкий паспорт. Но вместе с ним, как говорится, «назвался груздем — полезай в кузов» — еще и обязанности, кроме прав, прилагаются. Главная из которых — служба в Вермахте или хотя бы войсках ваффен-СС. Так что, например, в той же польской Познани такими «фольксдойчами» записались чуть ли не миллион поляков — многие из которых потом воевали за Третий Рейх с оружием в руках.
Еще подлее повели себя те «фольксдойчи», которые сразу после начала оккупации Польши Гитлером записались в карательные и антипартизанские отряды. А например, среди представителей этой этнической группы на территории вошедших в состав СССР прибалтийских республик, получивших по договору с Берлином право уехать в Германию, — воспользовались им свыше 400 тысяч человек. О судетских немцах и говорить нечего — они стали главной «пятой колонной» в процессе оккупации Чехословакии Гитлером в 1938 году.
***
Одним словом, сомнения в лояльности «советских немцев», особенно в случае начала войны с их исторической родиной, возрастали в руководстве нашей страны с каждым днем. Уже вскоре после прихода к власти Гитлера их почти перестали призывать на службу в боевые части — лишь в нестроевые. Потом такой призыв возобновили — но направляли служить лишь в тыловые округа и на Дальний Восток. С началом же нападения Германии на СССР число немцев в Красной армии стало составлять всего несколько сотен человек от силы. Тем не менее до конца лета 41-го никаких радикальных мер в отношении АССР немцев Поволжья Москва не принимала. Но когда уже бои стали идти под Смоленском, в фактическом окружении оказался Киев, была оставлена советская Прибалтика, готово было замкнуться кольцо блокады Ленинграда — Президиум Верховного Совета и издал упомянутый в начале этой статьи Указ. Его текст относительно короткий:
«По достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, населенных немцами Поволжья. О наличии такого большого количества диверсантов и шпионов среди немцев Поволжья никто из немцев, проживающих в районах Поволжья, советским властям не сообщал, — следовательно, немецкое население районов Поволжья скрывает в своей среде врагов советского народа и Советской власти. В случае если произойдут диверсионные акты, — затеянные по указке из Германии немецкими диверсантами и шпионами в Республике немцев Поволжья или прилегающих районах, и случится кровопролитие: — Советское правительство по законам военного времени будет вынуждено принять карательные меры против всего немецкого населения Поволжья. Во избежание таких нежелательных явлений и для предупреждения серьезных кровопролитий Президиум Верховного Совета СССР признал необходимым переселить все немецкое население, проживающее в районах Поволжья, в другие районы с тем, чтобы переселяемые были наделены землей и чтобы им была оказана государственная помощь по устройству в новых районах. Для расселения выделены изобилующие пахотной землей районы Новосибирской и Омской областей, Алтайского края, Казахстана и другие соседние местности. В связи с этим Государственному Комитету Обороны предписано срочно произвести переселение всех немцев Поволжья и наделить переселяемых немцев Поволжья землей и угодьями в новых районах».
Оценили 3 человека
2 кармы