Уже в начале 1919 г. стало ясно, что Добровольческая армия готовит вторжение в Дагестан. Она вела военные действия как против 11 Армии РККА, так и против отрядов Горского Правительства в Кабарде, Ингушетии и Чечне. Несмотря на наличие общего врага, Правительство не шло на союз с большевиками. Оно боялось их больше, чем Деникина. 24 января председатель правительства Горской Республики Пшемахо Коцев заявил: «Пора всем нам ясно и определенно осознать, что подпольная работа большевиков… разлагает и обессиливает нас».
Командование английских войск в Порт-Петровске, на штыках которых держалось Горское Правительство, призывало к гонениям на большевиков. Генерал Добровольческой армии Шатилов 16 февраля писал Коцеву:
«Считаю долгом уведомить, что все горские народы Северного Кавказа добровольно подчинились командованию Добровольческой армии и в настоящее время вводят у себя систему самоуправления, указанную генералом Ляховым».
<…>
«…с введением новой системы самоуправления надобность в объединенном Горском правительстве отпадает, почему правительство и складывает свои полномочия».
<…>
«Настоящим имею честь довести до Вашего сведения, что переговоры между представителями Добровольческой армии и моего Представительства об их взаимоотношениях не привели, как видно из прилагаемых документов, к удовлетворительным результатам. Добровольческая армия, не считаясь с волей народов Северного Кавказа, их Парламента и Правительства, продолжает свои боевые действия против мирного населения и дошла до города Грозного. Назначенный генералом Деникиным на должность командующего войсками Терско-Дагестанского края генерал Ляхов предложил Горскому правительству отказаться от власти и расформировать Горскую армию. Генерал Ляхов намерен разбить наш Союз по национальностям, проектируя назначение правителей национальных округов, причем своим враждебным отношением к идее независимости горцев. Не ограничиваясь этим, генерал Ляхов требует формирования новых частей, которые должны войти в состав Добровольческой армии.
Горские народы возмущены неслыханным посягательством на их существование. Парламент горцев отклонил все требования Добровольческой армии и предложил правительству защищать всеми средствами независимость Республики и просит поддержки у Закавказских Республик, в частности у братского Азербайджана, с народом которого горцы связаны кровью и традициями непоколебимой дружбы. В дополнение к изложенному, считаю нужным добавить, что Горское правительство до сих пор не использовало всех средств, которые находятся в его распоряжении и, наоборот, старалось сдерживать народное негодование, которое достигло крайности, особенно в Ингушетии, Чечне и Дагестане.
Мое правительство, получившее письменное заверение генерала Томсона от 27 ноября 1918 года о том, что за ним союзниками признается право осуществления функции высшей государственной власти на территории Северного Кавказа впредь до разрешения судеб Кавказа Конгрессом мира, получившее словесное заявление генерала Томсона о том, что Деникин не будет допущен в пределы Республики горцев, все время доверялось этим высокоавторитетным заявлениям Союзного командования и, таким образом. Добровольческая армия вероломно использовала это доверие горцев к Державам Согласия в своих целях.
Союзное командование в лице генерала Томсона уклоняется от прямого ответа по поводу актов насилия, чинимых Добровольческой армией над горскими народами. Миссия союзников, находившаяся во главе с полковником Роуландсоном в Темир-Хан-Шуре при нашем Правительстве, покинула нашу территорию и прибыла в Баку. Мы имеем основание все это считать за симптом, говорящий о смертельной угрозе, нависшей над жизнью горских народов и Закавказских Республик. Сообщая Вам изложенное, прошу об этом поставить в известность в порядке срочности Ваше Правительство и Парламент, на поддержку которых в этот тяжелый момент рассчитывают горские народы. Примите уверение в совершенном почтении и преданности».
Боевые приготовления генерала Ляхова настораживали Горское правительство, поэтому запросили помощи у интервентов, но безуспешно. Тогда к Деникину была послана делегация, которой даже не дали ответа на просьбу о встрече с главнокомандующим. Тогда делегаты направились в Грозный, где 27 февраля приняли ультиматум Ляхова, чем вызвали ещё большее разочарование горцев своим правительством. Из интервью представителя Горской Республики при правительстве Азербайджана А. Кантемирова журналисту газеты «Азербайджан» 2 марта 1919 г.:
«История наших отношений с Добровольческой армией такова. Когда англичане прибыли в Баку, наше правительство во главе с Чермоевым приехало сюда для переговоров. В числе прочих условий нашего договора английский штаб включил следующий пункт: Мы должны помочь англичанам держать связь с Деникиным и не препятствовать ему в выполнении его задачи — борьбы с большевизмом. Мы ответили, что в таком виде предложение Союзного командования для нас приемлемо, ибо мы рассматриваем Деникина как представителя России, как представителя русской армии — союзника держав согласия…
…в ответ на это генерал Томсон заявил, что “Деникин не будет наступать на нашу территорию”. Между тем Деникин начал наступление… Деникину не сочувствуют не только Кавказские самостийники, ему не сочувствует и само русское общество, за исключением разве незначительных монархических кругов… Центральная Советская власть сообщала через комиссара Юга — Орджоникидзе, — что Советская Россия дает полную независимость Горской Республике. Этот акт является чрезвычайно ловким маневром со стороны большевиков, и не трудно предугадать, как он будет истолкован в народных массах Дагестана, если Деникин будет продолжать свою агрессивную политику…»
16 марта в Темир-Хан-Шуре прошел съезд представителей всех округов Дагестана. Большая часть делегатов высказалась за борьбу против ВСЮР, в то время как контрреволюционное офицерство и часть духовенства, в том числе Нажмудин Гоцинский поддержал деникинцев. К тому времени глава английской миссии в Дагестане полковник Роуландсон не раз пытался привлечь горцев на сторону деникинцев. Чувствуя бессилие правительства Горской республики в управлении и проведении важных реформ, Гоцинский видел во главе Добровольческой армии генерала старой русской военной школы, который, по его мнению, способен был навести порядок и очистить Кавказ от большевиков.
Можно было бы подумать, что из двух зол Нажмуддин выбрал меньшее — деникинцев, прямо заявив об этом на заседании правительства, и в дальнейшем всегда отстаивал своё решение. Для самого Гоцинского это действительно было меньшее зло — Деникин объявлял, что восстанавливает Россию в старом виде (т.е. такой, какой она была до Февральской революции), а Гоцинский был во времена Империи крупным землевладельцем и овцеводом (владел крупной отарой в 10 тыс. голов), одним из богатейших людей в Дагестанской области. Но для самих дагестанцев злом был именно Деникин, т.к. он, также как и Горское Правительство, опирался на помещичество и буржуазию, и вернул бы им земли, взятые бедняками. Но в отличие от Горского Правительства у Деникина было достаточно сил, чтобы успешно подавлять местное население. В проденикинской газете «Вестник Дагестана» отмечалось, что «…муфтий Нажмуддин Гоцинский не без участия нашего влияния отказался от шовинизма и альфонизма политики правительства Горской республики в отношении Добровольческой армии и, усвоив сознательно нашу точку зрения на этот могучий фактор возрождения России, занял соответствующую позицию…». Таким образом, Гоцинский был фактическим представителем интересов ВСЮР.
Ещё 9 марта на заседании Союзного Совета Горской Республики был заслушан доклад чрезвычайной делегации для переговоров с Деникиным. В этом докладе говорилось, как раз, что ДобрАрмия не считается с границами Республики, что начаты боевые действия против ингушей — «Состоялся бой, длившийся 7-8 дней». Полностью выжжены ингушские села Долоково, Кантышево и Базоркино, население уничтожено до последнего. Ингушей обвинили в симпатиях к большевизму, хотя на тот момент национальные советы Ингушетии и Чечни, оказавшиеся под влиянием Джабагиева (сторонник Горской Республики) и Чуликова (в сентябре 1919 г. создал «Союз Спасения Чечни» в рамках ВСЮР) соответственно, не только прекратили содействие большевикам, но и встали на антибольшевистские позиции. Командование ВСЮР затребовало с ингушского совета 50 млн руб. контрибуции, 2,5 тыс. винтовок, а также сформировать 2 конных батареи и 4 конных полка, один из которых должен направиться на фронт не позднее 25 февраля (по старому стилю). С осетин, на которых также претендовало Горское Правительство, затребовали 4 конных полка по 600 человек и 6 пеших батальонов; а конкретно с села Христиановского [ныне — город Дигора], «из-за подозрений в симпатиях к большевикам», требовали 5 млн руб., 100 тыс. пудов кукурузы, по 10 тыс. лошадей и крупного рогатого скота (подобные обязанности возлагали и на многие другие села Осетии, Кабарды, Ингушетии и Чечни, обвиненные в большевизме). С Кабарды — 4 конных полка по 600 человек.
Простые горцы всегда жили бедно, многие из них носили одну и ту же одежду в течение почти всей жизни. Достаточно просмотреть стих любого дореволюционного (или времен гражданской войны) кавказского поэта, и вы увидите там воспевание нищенской жизни горца. Даже Махмуд из Кахаб-Росо, певший только о любви, затрагивал в своих стихах социальный вопрос. Лишь немногие кавказцы имели крупные средства, и эти немногие как раз находились либо в Горском Правительстве, либо служили офицерами в Добровольческой армии, либо возглавляли духовенство. Поэтому возлагавшиеся деникинцами контрибуции означали голодную смерть и напрямую толкали местное население к восстанию.
Делегация Горского Правительства, прибывшая в Екатеринодар, узнала, что самостоятельно действует Кубанская Краевая Рада, при которой имеется делегат ДобрАрмии. Примерно такую же систему устанавливал Ляхов и для терских казаков; донское казачество также имело свое правительство. И только для горцев планировались «старые методы твердой руки», якобы «туземные дикари, только завидев казачьи части, тут же прибудут к генералу в полном раболепии». Но на чеченском съезде 16 марта Ляхов узнал, что население его ультиматумы рассматривать не желает, а по всем вопросам предлагает обращаться к Горскому Правительству. Опешивший генерал был вынужден запросить инструкции у Деникина. Разъехавшись, делегаты съезда провели собрания сел своих округов, на которых большинство населения высказывалось за борьбу против белогвардейцев. Тем временем деникинская разведка уже доносила сведения об обстановке в Дагестане через Отдел пропаганды Особого Совещания при главнокомандующем ВСЮР:
«7 мая 1919 г. По области ходят слухи о предстоящем политическом перевороте, результатом которого будет перемена правительства. Последняя очень дорожит русскими специалистами и офицерами и всячески их удерживает. В учреждениях много русских. Объявленная в прошлом месяце мобилизация совершенно не удалась: из 20 тысяч призванных явилось 18 человек. Объяснение простое: «Нас еще не режут». Вообще уставшее население склонно к мирным занятиям. Низы настроены большевистски вследствие усиленной агитации. Население боится мобилизации и грабежей, которые, по словам агитаторов, несет Добрармия. Кроме того, татары боятся армян, будто бы идущих за Добрармией с целью отмщения мусульманам.
В Дербенте около 100 человек правительственных войск; ни учений, ни караулов не несут. Комендант города мусульманин. На днях должны состояться выборы в городскую управу от татарского и русского населения. В дербентских правительственных кассах денег нет. Банки, принимая вклады, не гарантируют выдачу. Ходят денежные знаки Азербайджанской республики. Хлеба достаточно, и фунт белого горного хлеба стоит 2 рубля. Есть мануфактура, по-видимому, из Персии. Сахар 40 рублей фунт. Абсолютно отсутствует подсолнечное масло. В изобилии сушеные фрукты и орехи. Автор призыва к казакам о прекращении борьбы с чеченцами под псевдонимом Али пишет в Горско-Дагестанском Вестнике статьи против Добрармии».
17-18 мая ВСЮР взяли Хасавюрт, который до того удерживали большевики, уже 20 мая они безо всякого противодействия вошли в Порт-Петровск, а 22 мая — в Дербент. В связи с этими событиями происходит передача всей власти в области генералу Халилову. Интересно соседство двух статей в № 9 от 18 мая 1919 г. газеты «Вестник Горской Республики», по-разному оценивающих ушедший кабинет министров. Одна статья преподносила Горское Правительство как очаг стабильности и процветания, пользующийся поддержкой населения, но вынужденное уйти под давлением внешних обстоятельств. Вторая статья, напротив, указывала на нелегитимность Горского Правительства и на противоречие его действия интересам населения. 23 мая прошло заседание Союзного Совета Горской Республики, на котором Дагестанская фракция Совета объявила о роспуске парламента и об образовании отдельного Дагестанского правительства. Из протокола заседания:
«На частном совещании при участии исполняющего обязанности Шейх Уль Ислама Абдул-Басира Гаджи Мустафаева под председательством Даниила Апашева и при секретаре Буслан Далгат, выслушав доклад Шамиль-Калинского градоначальника, полковника Магомедова о том, что значительные силы в Добровольческой армии прибыли в гор. Шамиль-Кала (Порт-Петровск) и Дербент, высшее командование этих сил заявило, что оно Горское Правительство не признает, с ним, как с Правительством, разговаривать не желает, а если есть Дагестанское Правительство, или если оно будет организованно, то таковое признает и Управление Внутренними делами Правительства, избранного дагестанским же народом, вмешиваться не будет…»
<...>
«…а также, выслушав исполняющего обязанности Шейх Уль Ислама Абдул Басир Гаджи Мустафаева о том, что шариат запрещает главарям народов тянуть его в неравную борьбу и тем самым подвергнуть физическое существование народа опасности, единогласно постановили:
Внести в Союзный Совет предложение разъехаться членам Союзного Совета на неопределенное время, и если такое предложение не будет принято, то в дальнейших заседаниях Союзного Совета Дагестанским членам участия не принимать.
Немедленно организовать временное Правительство из трех лиц для охраны порядка и общественного спокойствия в Дагестане.
Организацию такого Правительства поручить генералу Халилову.
Правительство генерала Халилова правомочно действовать до Съезда Дагестанских народных представителей.
Настоящему совещанию оставаться в Темир-Хан-Шуре в качестве Временного Дагестанского законодательного органа до съезда Дагестанских Народных Представителей».
К лету 1919 года Дагестан был практически полностью занят армией Деникина. Микаил Халилов фактически подчинялся командованию Добровольческий армии. Оккупировавшие Дагестан деникинцы осуществляли террор не только против большевиков, но и против всего мирного населения, прогрессивно мыслящих граждан и национально-освободительных сил, пытались мобилизовать дагестанскую молодёжь в Добровольческую армию, разоряли трудящихся многочисленными налогами и контрибуциями. И без того плохое материальное положение населения Дагестана ухудшилось.
Растущее недовольство властью реакционного правительства М. Халилова под протекторатом Деникина не могло не вызывать симпатию к большевикам как к той силе, которая воюет против ВСЮР и действительно борется за национальное и социальное освобождение народа, а не пляшет под дудку иностранных интервентов.
Оценили 3 человека
3 кармы