ЛАНО.

Ленинградская армия народного ополчения. Именно наша дивизия проходила формирование в Плановом институте. На первом этапе попадали не все желающие, был отбор по неизвестным критериям.

Нам выдали бельгийские винтовки, одну на пять человек. Мы занимались патрулированием по ночам. Все получили длинные ножи вместо штыков. Территория Лесной Академии служила учебным стрельбищем. Провели только два учебных выхода на стрельбище.

Учили ползать и рыть ячейки, имитировали броски гранат. Изучали штыковой бой. Очень слабая подготовка. Несколько раз продемонстрировали разборку «Максима» и не более. Танковой обкатки не проводили. Боевых гранат кидать не давали. Практически нулевая подготовка.

Кадрового комсостава на командиров батальона не дали. Нашим полком командовал майор-кадровик. Комбат капитан-отставник. Ротных назначали из командиров запаса, многие даже опыта гражданской войны не имели. В роте не было ни одного человека прошедшего срочную кадровую службу. Например одним взводом командовал бывший сержант милиции.

К концу июля нашу дивизию сформировали и выдали обмундирование. Мы получали шинели времен I Мировой войны и ботинки с обмотками. По случаю досталась форма летного состава ВВС. На фронт мы отправлялись не имея «лимонок» и бутылок «КС». Только командирам отделений выдали по паре гранат «РГД». Перед выходом всех вооружили «трехлинейками» и выделили по 20 патронов.

Ополчение пошло вперед на защиту любимого города. Оружия хватало на всех. Автомат ППД и бинокль выдали только комбатам. На роту был выделен один ручной пулемет. «Максимов» в дивизии не было. Параллельно с нашими частями были созданы отдельные пулеметно-артиллерийские батальоны ЛАНО, все станковые пулеметы шли туда. Дивизия считалась «легкострелковой».

Самому молодому во взводе недавно исполнилось 18, самому старому было 40. Во второй волне ополчения планку возраста подняли до 50. Во второй волне брали всех. Не смотрели на хромоту и белый билет по зрению или иной болезни. Все ограничения были сняты. В основном во взводе питерские рабочие и студенты ВУЗов.

Встречались разнообразные люди. В общей массе интеллигентный народ. Было среди нас два аспиранта. Около 20% были так называемые «очкарики», ранее они под призыв не попадали. Большинство совершенно не знали военного дела и не проходили обучения. Гражданская публика не готовая к лишениям на фронте. Особенно в первые дни было им тяжело. Кто очки потерял, кто затвор винтовки...

В августе пеший переход до фронта. Среди добровольцев русские и евреи. Немцев, финнов и латышей не брали. Истинного положения дел на фронте никто не знал. Отступление наших войск считали трагической ошибкой и недоразумением. Разум не мог поверить, что лучшая в мире армия терпит поражение за поражением. Настрой у всех боевой, все рвались принять бой. Все были патриотами.

В период формирования пришли представители из Военно-Медицинской Академии для набора курсантов, никто не захотел идти в курсанты. Данная учеба отдаляла от боя с врагом. Пришел в этот период приказ, он разрешал студентам выпускных курсов завершить учебу, но никто не вернулся .

Ополченцы очень слабо представляли фронт. Смерти не видели... Вот такое было наше поколение. Было очевидно, что враг напал на нашу землю и надо его уничтожить. Ополченцы не были коммунистами-фанатиками. Мы все верили, что победим и отстоим Ленинград.

Формирование ополчения поручили райкомам партии. На заводе или аудитории появлялся инструктор райкома, кадровый оратор. Звучали лозунги и призывы: «Прямо сейчас! Всем цехом! Всем факультетом! Запишемся в ополчение! Раздавим фашистскую гадину!»... Больше половины сразу записывалось в армию, все остальные были вынуждены присоединиться. Люди боялись обвинения в пораженческих настроениях, никто статью 58 не желал, да это факт.

На фронт дивизия выдвигалась частями и маршевыми батальонами. Шли по ночам. Был прорыв около Пушкино. Бросили туда для обороны. Немцы нас постоянно бомбили, некоторые от этого сходили с ума. Далее прорыв немцев и наши контратаки, из взвода уцелело только 4 человека. Отступление...

Снова нас пополнили ополченцами, пришла вторая волна ЛАНО. Началась настоящая война под Тосно. Снова и снова мы контратаковали, закрывали трупами болота и пашни. Танков и самолетов не видели, артиллерия нас не поддерживала. Главное встать, поднять свою винтовку и бежать на немцев. Трудно вставать под огнем.

Пополняли нас беспрерывно, шел нескончаемый поток. Начальники его научились быстро оприходовать, это ежедневные атаки на колпинском участке обороны. Словно от падения Красного Бора зависела судьба страны...

Начиная от Красного Бора и до Усть-Тосно вся земля была в трупах солдат. От дивизии ополчения за неделю боев остался батальон. Стали появляться дезертиры и перебежчики. Так бездарно погубили ЛАНО.

Ворошилов и Жуков ополчением останавливали немецкие танки, надеялись, что тела ополченцев их остановят. Наш уровень подготовки к войне был преступным. Сколько прекрасных людей мы тогда потеряли... Да нас постоянно пополняли.

В городе голод и многие колебавшиеся летом записывались в ополчение. Шли добровольно в армию, чтобы избежать голодную смерть. Много народу к нам перебросили по Ладожской дороге. Был эпизод, когда сбрасывали пополнение на парашютах. Нашим генералам солдат всегда хватало. Два с половиной года они успешно занимались нашим истреблением...

Из воспоминаний фронтовика-разведчика Френклах И.З. на сайте «ЯПОМНЮ».

Канал Яндекс Дзен "Великая Отечественная".