Нобелевка раздора

Интрига вокруг Нобелевской премии мира 2025 года закручивается все сильнее и оказывает непосредственное влияние на масштабные геополитические процессы. Трамп может сколько угодно говорить о том, что премия ему не нужна, но все его действия говорят об обратном. Активизация миротворческого процесса по урегулированию Ближневосточного конфликта с беспрецедентным давлением на ХАМАС, чтобы успеть до 10 октября. Остановка ключевых решений по вопросам поставок вооружений на Украину. Эти и другие процессы указывают на то, что после дня X нас ждут громкие решения.

Зачем Трампу премия

Причины, по которым президент США так желает получить эту премию, можно подразделить на объективные и субъективные.

Объективно для Трампа Нобелевская премия мира становится не просто символом личной победы, но и инструментом легитимации не только его внешнеполитического, но и внутриполитического курсов. В условиях, когда в США и за их пределами растет напряжение вокруг его решений по пошлинам, Украине, Израилю, и другим болезненным вопросам, демонстративный статус «миротворца» мог бы перевернуть восприятие Трампа не только внутри страны, но и в глазах части мирового сообщества.

Субъективные моменты не менее важны. Нобелевская премия встраивается в личный политический нарратив Трампа. Он стремится показать, что способен добиться того, чего не достигли его предшественники: деэскалации в горячих точках, новых мирных договоренностей, давления на радикальные организации. Для электората внутри США это превращается в аргумент: лидер, которого обвиняют в радикализме и агрессивной риторике, оказывается единственным способным «принести мир». Немаловажным аспектом является и то, что в 2009 году соответствующую премию получил Обама. Трамп несколько раз проговорился, что для него это является чувствительной проблемой. И, конечно, с возрастом люди становятся сентиментальными, им нужно внимание и свои «игрушки», а Нобелевка — это очень статусная игрушка.

При том, что у Трампа есть как объективные, так и субъективные причины желать получение премии, сама погоня за престижной наградой делает поведение Трампа парадоксальным. Он вынужден лавировать между жесткостью и уступками, демонстрировать дипломатическую активность, но одновременно держать в запасе угрозу силового давления. Это двойное поведение делает его внешнюю политику непредсказуемой, что усиливает напряженность в международной системе, разрушая все основания для прогнозируемости процесса.

Ближний Восток. Обида на ХАМАС за срыв сделки будет серьезной

Ключевым испытанием для Трампа стала ситуация вокруг ХАМАС. Сделка, на которую он рассчитывал — частичное прекращение огня, обмен пленными и косвенные переговоры при посредничестве США, — не принесла ожидаемого результата. ХАМАС продемонстрировал нежелание идти на уступки в тех объемах, которые позволили бы Трампу представить это как «собственную победу».

Неудача воспринимается Трампом не как локальный провал, а как удар по его имиджу на глобальной арене. Если миротворческая инициатива не даст результата (время пока есть), значит, виноват не он, а «недоговороспособные» акторы. Обида на ХАМАС способна трансформироваться в жесткую политику: резкое сокращение каналов диалога, снятие ограничений для Израиль, санкционные меры против сторонников палестинского движения.

Здесь просматривается риск радикального поворота: не получив дипломатического признания своих усилий, Трамп может пойти на эскалацию военного характера. Неслучайно Трамп явно проявляет несдержанность, стремясь получить хоть какой-то результат до 10 октября, чтобы продать его как мирную сделку.

«Томагавки» для Украины. Риски поставок повышаются

Расплывчатый комментарий Трампа относительно поставок дальнобойных ракет Украине лишь запутывает наблюдателей. Каково решение? Если оно положительное, то ракеты уже поставлены или только будут? Что с разведданными, которые, по данным западных СМИ, Вашингтон передает Киеву? Этот туман напускается намеренно.

Украинский трек также оказался связан с драмой вокруг Нобелевской премии. В ожидании «дня Х» Трамп фактически поставил на паузу ключевые решения о поставках вооружений. Это решение имеет несколько объяснений.

Во-первых, демонстративная «осторожность» позволяет Трампу показать: он не ведет миротворческие переговоры в одном регионе, одновременно подливая масла в огонь в другом. Во-вторых, это оставляет ему пространство для маневра: после 10 октября он может либо возобновить военные поставки, либо окончательно свернуть их, аргументируя тем, что «Америка устала от войны».

Риски для Украины очевидны. Затягивание поставок подрывает военные возможности Киева и усиливает зависимость от Европы. Но еще более значимым является сигнал: украинский вопрос перестает быть приоритетом, если он мешает реализации личных стратегий Трампа.

Последствия этой паузы могут проявиться уже в ближайшие месяцы. Если решения будут сорваны, США фактически снимают с себя ответственность за баланс сил на фронте, окончательно перекладывая ее на Европу. Это усилит центробежные тенденции внутри НАТО и создаст новую реальность.

Новое альтер-эго Трампа

Трамп действует по логике спектакля. Миротворческий нарратив, кульминацией которого могла бы стать Нобелевская премия, требует аплодисментов. Если их не последует, он может сменить образ. В этом проявляется ключевая особенность его политического поведения: готовность перевернуть игру, если она перестает приносить дивиденды.

Мир не оценил «Трампа-миротворца»? Тогда мир увидит «Трампа-воина». В арсенале — возврат к агрессивной риторике, усиление санкционного давления, возобновление торговых войн и демонстративные военные шаги. Ведь неслучайно Трамп переименовал Министерство обороны в Министерство войны.

После 10 октября мы можем стать свидетелями резкой смены курса: от попыток построить «дипломатическое наследие» к «политике устрашения». Это не только поднимет градус международной напряженности, но также станет сигналом другим игрокам: мировая политика окончательно превращается в арену противостояния, в том числе военного.

Источник