За битого двух небитых дают, да и то не берут...

Порой мне бывает до горького жаль, что в нашей взрослой жизни нет уроков литературы, как в школе. Ведь многое из того, что мы на ходу проглатывали в старших классах, убегая весной на улицу к друзьям, скрипуче прошло мимо, не оставив и следа ни в голове, ни в сердце. А уже повзрослев, в ералаше городских дел едва ли находим время для классической книги – скорее пойдем на какой-нибудь мастер-класс, где нам покажут, как слепить кружку, из которой мы никогда не попьем, или создать рисунок, который при своей красоте вряд ли подвигнет нас на собственное творчество. Весы ценностей в городских условиях давно сбиты, а контрольные стоят так недоступно высоко, что даже небезызвестный Макар со своими вездесущими телятами туда вряд ли заберется.

Сложностей не стоит бояться, говорила я себе, в очередной раз открывая Достоевского и предвкушая извилистое, полное сюрпризов путешествие по его «Преступлению и наказанию». Федор Михайлович не подвел – надоумил повзрослевшую школьницу. Надо сказать, что я всегда читаю с полным погружением в произведение: даже закрыв книгу, не оставляю персонажей и нить повествования. Так и в этот раз Раскольников мыл со мной посуду, лепил из пластилина и вышивал крестиком, и все это время что-то зудело внутри, готовясь обрести форму мысли. И как-то совсем вдруг я поняла, что не давало мне покоя: главный герой романа не пытался избежать расплаты за убитую старушку, он ИСКАЛ свое наказание. Нет, этим убийством он не проверял теорию «великости», не стремился поправить свои финансовые дела, а целенаправленно, хоть и не совсем осознанно, шел к своему наказанию: он жаждал его. Имея широкую великодушную душу, он не имел внутренней силы в полной мере проявиться в чахоточной питерской обыденности того времени. Поэтому наказание было его путем к очищению и просветлению – своеобразный волшебный пендель по-достоевски.

Кстати, вы когда-нибудь замечали в ваших детях желание быть наказанными? В тех случаях, когда они, кажется, делают все то, что им запрещено, как бы проверяя нас на прочность: накажешь или нет? Стоит верить твоим словам «хорошо» и «плохо» или нет? И если не накажешь, а трусливо разрулишь ситуацию, включив мультик или по-другому переключив сознание, то деструктивное поведение вернется с утроенной силой. А если они получают то, чего так под своей детской коркой хотели, то бишь наказание, внутренне облегченно вздыхают: ох, хорошо. И радостно идут шуметь, творить и учиться. Я впервые заметила это после одного случая, когда довольно строго наказала свою младшую дочь изгнанием из общей комнаты и от общего же веселья за какой-то деструктив. После небольшого периода страданий и раскаяния она прибежала к нам такой довольной и освеженной, как будто выкупалась в прохладном горном ручье, а не сидела одинокая, отлученная от радости в другой комнате.

Воспитание не бывает без наказания, потому что, не разъяснив зла, не приведешь к добру. Поэтому иногда я так сочувствую родителям, часто молодым и модным, старающимся ублажить свое чадо в комбинезоне из последней коллекции, которое кричит, вопит и безобразно себя ведет, требуя наказания. А родители трусливо переключают его внимание конфеткой или собственным клоунским поведением вместо того, чтобы познакомить ребенка с правилами жизни. Да, таких пап и мам можно понять: они видели в самых популярных фильмах и читали на самых передовых интернет-ресурсах, что надо растить «свободную личность», без принуждений, без наказаний, без трудностей, без понятий о добре и зле, как красивый цветок в поле. Вот только цветок порадует нас прекрасным ароматом, а человек станет заложником своего самолюбия, низменных желаний и в целом довольно бессмысленного существования. Настоящая свобода личности начинается там, где человек осознает разницу между черным и белым, ответственностью и удовольствием, созиданием и разрушением, понимает последствия и делает свой выбор, как ему быть. Мне кажется, тот, чей образ и подобие есть и в нас, имел в виду что-то вроде этого.

На мой взгляд, особенно сложно в таких условиях, когда наказание перестали воспринимать как неотъемлемый элемент воспитательной системы, а начали приравнивать его к ущемлению прав ребенка, приходится учителям. Они оказываются в этакой западне современных сбитых ориентиров: вылепить личность надо, а гончарный круг не вертится. Попробуй выгнать из класса обнаглевшего хулигана, который срывает урок. Да тут же мамы с папами набегут свою кровиночку защищать, так сказать, свободную личность оберегать от ущемления прав и защемления нервов. И все, учитель крайний, а кровиночка на коне общественного гнева. В итоге дети звереют, а взрослые недоумевают почему… И продолжают недоумевать, видя уже повзрослевших, но духовно таких же неокрепших детей на скамье подсудимых или в беснующейся толпе на улицах.

Недаром в народе говорили: «За битого двух небитых дают, да и то не берут». Главное – помнить, что всему свое время: время бить и время утешать, время сеять и время пожинать плоды, время отдавать любовь и время ее принимать. А если гончарный круг вдруг не починят, лепите руками: рукотворное дороже золота…

Виктория КОХНО