Новости из Сирии продолжают уверенно занимать первые полосы информагентств. При этом, если задать среднестатистическому россиянину вопрос о том, что сейчас происходит в Сирийской республике, внятного ответа, скорее всего, получить не удастся.
Отечественный телезритель уже немного подустал от происходящего. Что называется, «картинка приелась». Посему очередной телесюжет, в котором с «Хмеймима» деловито взлетают наши «Сушки» или в Анкаре грозно указательным пальцем рубит воздух Реджеп Эрдоган, уже не привлекает внимания. Как следствие — «за деревьями не видно леса». Вот и давайте разберемся, что же происходит сейчас в сирийском «лесу»?
Ретроспектива операции ВКС
Россия начала свою операцию в Сирии, разместив на авиабазе «Хмеймим» к 30 сентября 2015 года группировку ВКС в составе четырех истребителей Су-30СМ, четырех фронтовых бомбардировщиков Су-34, 12 фронтовых бомбардировщиков Су-24М, 12 штурмовиков Су-25СМ/Су-25УБ, 12 боевых вертолетов Ми-24П, пяти транспортно-боевых вертолетов Ми-8АМТШ, а также самолета радиотехнической разведки Ил-20М1. По иностранным данным, освещением воздушной обстановки в интересах этой группировки занимался российский самолет ДРЛО А-50, осуществлявший полеты над территорией Ирана. Командование группировкой ВКС РФ в Сирии было возложено на генерал-майора Александра Максимцева.
Состав авиагруппы постепенно пополнялся новыми машинами. На «Хмеймим» дополнительно были переброшены фронтовой бомбардировщик Су-24М (для замены машины, потерянной 24 ноября 2015 года), четыре фронтовых бомбардировщика Су-34, четыре истребителя Су-35С, четыре боевых вертолета Ми-35М и три—четыре транспортно-боевых вертолета Ми-8АМТШ. Крайним пополнением авиационного состава группировки ВКС РФ в Сирии, по-видимому, следует считать самолет комплексной разведки Ту-214Р, по данным ресурса Flightradar24, вечером 15 февраля 2016 года совершившего посадку на ВПП авиабазы «Хмеймим».
Безусловно, Россия может развернуть в Сирии куда большую авиационную группировку. Однако регулярное опровержение МО РФ иностранных информационных вбросов на тему подготовки российскими специалистами на сирийской территории новых ВПП и ряд других фактов свидетельствуют о том, что руководство Минобороны не собирается этого делать.
Таким образом, можно считать, что в Сирии для достижения своих целей Россия имеет наряд сил с достаточным ударным потенциалом. Полноценная реализация этого потенциала ограничивается не столько количеством боеприпасов, которые российская авиационная группировка может обрушить на свои цели, сколько возможностями своевременно выявлять эти самые цели и оперативно выдавать на них целеуказание ударным бортам.
За время операции в Сирии группировка ВКС РФ продемонстрировала высокую боеспособность как своей матчасти, так и личного состава. Этот вывод подтверждается не только сотнями безаварийных боевых вылетов, результативность которых установлена средствами объективного контроля, но и заметным изменением обстановки на фронтах сирийской гражданской войны. Проасадовские вооруженные формирования, практически потерпевшие к осени 2015 года поражение, при поддержке ВКС РФ сумели перейти в контрнаступление. Быть может, в силу объективных причин оно идет не так быстро, как хотелось бы некоторым отечественным ура-патриотам, но успехи его несомненны. Доказательствами тому являются остановленное в пригородах Дамаска продвижение боевиков, деблокирование находившейся почти в трехлетней осаде авиабазы «Квейрис», резкое ухудшение ситуации для противников Башара Асада севернее Алеппо и, конечно, факт согласия «умеренной оппозиции» пойти хоть на какие-то переговоры с представителями Асада в Женеве.
Иными словами, для официального Дамаска, благодаря российской помощи, за сентябрь 2015 — начало февраля 2016 годов положение «Погибаю, но не сдаюсь» плавно изменилось на «Не погибаю, местами побеждаю». Динамика происходящего свидетельствует о том, что в коалиции с Тегераном, Багдадом и при отсутствии активного военного вмешательства в сирийские дела иных государств Москва и Дамаск вполне способны за непродолжительное время окончательно переломить ситуацию в Сирии. То есть уничтожить или вытеснить с сирийской территории запрещенные в РФ «Исламское государство», «Джабхат ан-Нусру» и другие террористические организации, параллельно создав условия для конструктивного диалога режима Асада с силами «умеренной оппозиции».
Сирийский кризис
Увы, именно этот момент — военное невмешательство иных государств — находится сейчас под большим вопросом. Это обусловлено не только настоящим клубком геополитических интересов, завязавшихся в современной Сирии по милости Саудовской Аравии, Турции, Катара, США. Не последнюю роль в создании сирийского кризиса сыграла и все более усиливающаяся с появлением однополярного мира девальвация такого международного института как ООН.
Так или иначе, но и США, и их ближневосточные сателлиты, в первую очередь, Турция, совершенно беззастенчиво рассуждают о возможности использования своих вооруженных сил на территории Сирийской Арабской республики. Проще говоря — о военном вторжении в Сирию как без санкции официального Дамаска, так и без какого-либо одобрения ООН. Просто явочным порядком. На основании лишь собственных желаний и под прикрытием лозунга «борьбы за мир».
Одновременно в западных СМИ запущена кампания по демонизации России и очернению ее действий в Сирии. При этом кампания бездоказательная, ориентированная в первую очередь на то, чтобы буквально «завалить» потребителя информации эмоциональными клише «Россия — агрессор!», «Россия — поджигатель войны!», «Россия уничтожает в Сирии мирное население!», «Действия России толкают тысячи беженцев в Европу!». Словом, Запад с облегчением вернулся к использованию ностальгического тезиса «Русские идут!» времен Холодной войны.
Этот тезис не только становится элементом информационной войны Запада против России, но и инструментом для еще большей консолидации США и западноевропейских государств в рамках НАТО. Таким образом, сирийский кризис куда глубже, многограннее и противоречивее ставшего уже нам привычным по сводкам пресс-службы МО РФ противостояния «наши против террористов».
Свидетельства в пользу этого вывода появляются ежедневно. Это не только стремительное превращение Турции из российской «королевы отпускного олл-инклюзива» в чуть ли не главного геополитического противника нашей страны. Это и стремление нажиться на происходящем тех государств, в отношении к которым у нас традиционно наблюдалась доброжелательность. Например, Болгарии и Сербии. Первая не только застопорила «Южный поток», но и закрыла небо для российских самолетов, доставлявших в Сирию гуманитарную помощь. Вторая не раз высказывалась за единство с Россией, но при этом у боевиков севернее Алеппо внезапно появились новенькие минометные мины и станковые пулеметы сербского производства…
Россия и Турция: бокс по переписке
Впрочем, все это в глазах российского зрителя заслонили обострившиеся с 24 ноября 2015 года отношения РФ с Турцией. Сбитый в тот день турецкой ракетой Су-24М подполковника Олега Пешкова и капитана Константина Мурахтина запустил часовой механизм бомбы, грозящей не только превратить северное приграничье Сирии в российско-турецкое поле боя, но и, в потенциале, рвануть атомной вспышкой Третьей мировой войны.
Последовавшие вслед за 24 ноября российско-турецкие дипломатические маневры, в силу своей категоричности, ни к чему позитивному не привели, вылившись в затяжную череду взаимных обвинений и экономических санкций. Одновременно обе стороны стали все громче бряцать оружием и, несмотря на «приверженность делу мира», демонстрировать готовность к прямому военному противостоянию.
Турки начали переброску к границе с Сирией новых воинских контингентов из глубины страны и форсировали силовую «зачистку» турецкого Курдистана. Одновременно президент Турции запустил в масс-медиа версию о том, что «беспорядочные» российские бомбежки в Сирии являются «главной причиной нового наплыва ближневосточных беженцев в Европе». Эрдоган все громче настаивает на необходимости создания «зоны безопасности» на севере Сирии с помощью ввода туда турецких войск.
Подобная акция идет вразрез с планами Москвы и Дамаска в отношении постепенной изоляции действующих на территории Сирии боевиков от поддержки, оказываемой им Турцией. Посему Россия быстро нарастила количество авиаударов по объектам джихадистов на севере Сирии, заодно усилив возможности своей сирийской группировки в области ПВО. Руководство правительственной армии Сирии тоже не осталось в стороне, постаравшись ускорить наступление своих частей и сделав несколько громких заявлений. Иностранные военные, отправленные в Сирию, вернутся домой в гробах, объявил глава МИД страны Валид Муаллем. Чтобы было понятно, что это не является частным мнением одного сирийского дипломата, МО РФ демонстративно провело масштабнейшую проверку боеспособности всего Южного военного округа, частей ВДВ и военно-транспортной авиации.
Почему мы еще не воюем?
Этот российско-турецкий «бокс по переписке» уже, наверное, превратился бы в реальный обмен ударами, если бы не осложнялся сразу несколькими факторами.
Для России таковыми являются:
— «подвисающая» из-за проливов логистика снабжения своей группировки в Сирии;
— стремление минимизировать свое участие в военных действиях в Сирии;
— членство Анкары в НАТО, делающее, по крайней мере в теории, неприкосновенной турецкую территорию;
— серьезное количественное превосходство вооруженных сил Турции над развернутой в Сирии группировкой наших сил и измотанной/обескровленной правительственной сирийской армией.
Для Турции осложняющими факторами являются:
— серьезное превосходство военно-технического потенциала России;
— наличие у нашей страны ОМП и соответствующей установки на его применение в действующей военной доктрине РФ;
— отсутствие у Турции собственной вменяемой ПВО и специализированной ударной авиации;
— уже доказанная в Сирии способность ВС РФ наносить на большом удалении массированные удары с воздуха как свободнопадающими, так и высокоточными боеприпасами;
— возможность для России достаточно быстро увеличить свое военное присутствие в Сирии за счет воздушного моста Иран—Ирак;
— горно-лесистая местность на севере Сирии, серьезно ограничивающая наступательные возможности сухопутных войск;
— курдская проблема, одновременно тормозящая Турцию, поскольку придется время и силы на умиротворение турецкого Курдистана, и подталкивающая к вторжению (чтобы избежать образования на сирийской территории крупнейшей курдской автономии);
— поддержка части сирийских курдов со стороны не только Дамаска или Москвы, но и Вашингтона;
— пресловутая статья 5 Североатлантического договора, гарантирующая защиту Турции блоком НАТО только в случае нападения на ее территорию, а не в случае нападения самой Турции на территорию соседа;
— стремление Вашингтона и НАТО лишь на словах поддерживать Эрдогана в его противостоянии с Россией, а на деле стараться от этого противостояния всячески дистанцироваться.
Пример последнего — недавнее заявление представителя Госдепа США Марка Тонера: «Турция — наш союзник и партнер по коалиции против ИГ, но НАТО не вовлечено в сирийский конфликт», — подчеркнул он, отвечая на вопрос, могут ли действия Анкары против сирийских курдов привести к конфронтации НАТО с Россией.
«Нет никаких причин для беспокойства!» — добавил Тонер.
Эрдоган рвется на юг
На самом деле, причины для беспокойства, конечно, есть. Порождены они не только потенциальной апокалиптической картиной столкновения НАТО и России, но и авантюризмом самого Эрдогана. Президент Турции сам себя сделал заложником собственной авторитарной политики, построенной на идеях пантюркизма. В результате при малейшей попытке Эрдогана не то что сделать шаг назад, а просто остановиться, его «свои же не поймут и сожрут».
В результате Турция продолжает эскалацию конфликтной ситуации. Тем более, что прахом идут не только виртуальные мечты Эрдогана о реставрации султанской Блистательной Порты, но и вполне конкретные деловые связи с исламистами в Сирии, приносившие семье турецкого президента немалые прибыли. А тут еще и сирийские курды, вместе с частями Сирийской Арабской армии, отрезающие Эрдогана от «деловых партнеров» и протурецких боевиков в Алеппо!
Произошедшее далее присутствующий в Сирии корреспондент ФАН Кирилл Оттер описал следующим образом: «Стремительное наступление курдов 11 февраля к северу от Алеппо, завершившееся захватом военного аэродрома «Миннех», стало точкой бифуркации. Ни одна из сторон, принимающих участие в битве за Алеппо, не ожидала от курдских «Отрядов народной самообороны» такого напора. И если «Джабхат ан-Нусра» отреагировала оперативным отступлением, то турки решили играть в открытую».
На практике это означало начало артиллерийских обстрелов с территории Турции тех курдских отрядов, которые действуют на территории Сирии против ИГ и «Ан-Нусры». Обстрелов не скрываемых. С удовольствием снимаемых на камеры смартфонов и выкладываемых напоказ в Интернет. МИД Сирии обратился с соответствующей жалобой в Совбез ООН. Эрдоган же, с досадой убедившийся, что одним турецким артобстрелом наступление Асада на Алеппо не остановить, снова вернулся к тезису о необходимости ввода турецких войск на север Сирии. Разумеется — «для обеспечения мира».
Надо сказать, что ресурсы для этого у Турции имеются. Так, согласно материалам американского эксперта Бриана Калмана, размещенных на ресурсе southfront.org, турки могут собрать на границе с Сирией до 100 тысяч бойцов в сопровождении полутора тысяч единиц бронетехники и нескольких сотен стволов артиллерии. Разумеется, какая-то часть всего этого должна будет остаться для «присмотра» за границей и турецкими курдами, но большую часть группировки Эрдоган вполне будет способен бросить в Сирию. Другое дело, что как только это произойдет, турецкие войска «выкатятся» из-под защиты 5 статьи Североатлантического договора и станут желанной целью не только для войск Асада, но и для действующих в Сирии по приглашению официального Дамаска ВКС РФ.
Сложный рельеф местности, сопротивление солдат правительственной сирийской армии и курдских ополченцев будут способны серьезно задержать продвижение турок. В то же время российская авиация с «Хмеймима», действующая вместе с сирийскими ВВС и под прикрытием эшелонированной российско-сирийской системы ПВО, сможет нанести наступающим турецким войскам очень серьезные потери, если вообще не остановить их наступательный порыв.
При этом, вне зависимости от того, как будет развиваться наступление турецких войск по сирийской территории, Турция окажется в состоянии войны не только с Сирией, но и с Россией. Возможно — локализованной лишь сирийским ТВД, но все-таки войны. Со всеми вытекающими отсюда неприятными последствиями не только для стран, непосредственно втянутыми в военные действия, но и для их соседей по планете.
Мир на распутье
Судя по наблюдаемым сейчас политическим тенденциям, подобная турецкая инициатива не найдет поддержки и понимания ни у стран НАТО в целом, ни у США в частности. Стоит ли всего этого возможность для Турции пробить коридор на юг от границы глубиной 25—30 км к действующим в Сирии отрядам боевиков из числа туркоманов и террористов-игиловцев?
Надо полагать, именно над этим вопросом сейчас бьется президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Отсюда и противоречивые заявления представителей турецкого правительства. Так вице-премьер Ялчин Акдоган объявил 17 февраля, что, с одной стороны, Турция не планирует вторжение своих сухопутных войск в Сирию, но, с другой стороны, Турция хотела бы все же создать на сирийской территории вдоль границы пресловутую «зону безопасности». В общем, надо полагать, в самое ближайшее время мы узнаем, что победит у Эрдогана, — разум или эмоции. Хотелось бы, конечно, надеяться на первое.
Что же до ситуации вокруг Алеппо, то здесь все просто. Чем быстрее войска Асада и его союзников при поддержке ВКС РФ отрежут город от всех коммуникаций, ведущих к границе с Турцией, тем меньше у Эрдогана будет искушения ввергнуть свою страну в авантюру с вторжением в Сирию. Тем дальше от нас будет перспектива внезапной Третьей мировой войны.
Таким образом, не будет большим преувеличением сказать, что идущее сейчас сражение за Алеппо — это не только сражение против террористов. И не только сражение за целостность Сирии. Помимо прочего, это битва за нашу возможность еще пожить на этой планете.
Андрей Союстов
Оценил 31 человек
30 кармы