Что такое Русская цивилизация

Андрей Полонский   

В XXI веке цивилизационный подход к истории и нашему актуальному бытию стал притчей во языцех. С легкой руки Хантингтона мы размышляем о Clash of Civilizations, на тему цивилизаций проводятся крупные международные политические и культурные форумы, научные круглые столы и конференции. И разумеется, самый важный для нас вопрос – о русской цивилизации, о ее характерных особенностях, выделенных отличиях. Как так вышло, что мы – не они; не «они» – Запад, не «они» – Восток? Где лежит линия отделения и почему она для нас существенна?

В силу географии и истории русская цивилизация – предельная, она – на границе (возможного). Одно мгновение, опоздание, срыв – и будет поздно.Еще в «Слове о законе и благодати», первом значительном памятнике русской литературы, митрополит Иларион вспоминает евангельскую притчу о работниках одиннадцатого часа, ставшую сердечным средоточием Пасхального послания Иоанна Златоуста, которое читается в каждой православной церкви в ночь на Воскресение Христово.

«Царство Небесное подобно хозяину дома, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой, и, договорившись с работниками по динарию на день, послал их в виноградник свой; выйдя около третьего часа, он увидел других, стоящих на торжище праздно, и им сказал: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, дам вам. Они пошли. Опять выйдя около шестого и девятого часа, сделал то же. Наконец, выйдя около одиннадцатого часа, он нашел других, стоящих праздно, и говорит им: что вы стоите здесь целый день праздно? Они говорят ему: никто нас не нанял. Он говорит им: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, получите. Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с последних до первых. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию; и, получив, стали роптать на хозяина дома и говорили: эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной. Он же в ответ сказал одному из них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? возьми своё и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив оттого, что я добр? Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных». (Мф. 20:1–16).

Об этой же притче много размышлял и историк Георгий Федотов в своей знаменитой книге «Святые древней Руси», написанной в период между двумя мировыми войнами, в предчувствие величайших испытаний, которые должны были выпасть на долю России и всего мира.

…Как работники одиннадцатого часа, самые молодые на Пасхальном пиру, мы – наследники глубочайшей православной традиции, ее изначального послания, великой греческой культуры, «эллинизма, воцерковившего античность», – как говорил блистательный русский философ и богослов конца прошлого века Евгений Андреевич Авдеенко. Наследники великолепной Византии с ее государственностью, ролью Церкви, искусством, долгое время устремленными только ввысь, сквозь тяготы жизни, напрямую к смыслу. Эта линия преемства нашла отражение в концепции Москвы как Третьего Рима, еще одной блуждающей идеи нашего соборного (то есть собранного со всех) сознания.

В русском мире эта встреча, пограничье – старого и молодого – стоит особенно остро. В одной из своих последних лекций их союз блестяще проиллюстрировал Лосев, показавший, что вечность – есть вечная юность, а вечная старость – Кощей Бессмертный.

Эта черта осталась за нами и в XVIII–XIX, и даже в XX веке, когда мы восприняли западные формы. Даже коммунизм, чисто западное явление, мы обратили в совершенно русское, с его зияющими высотами, ужасом и прорывом, разбитыми судьбами и упоительной возможностью жить иначе.

В силу этой встречи – молодости и универсальной корневой традиции – Россия остается страной парадокса и ни в коем случае не может стать страной закона и правила. У нас так хорошо, потому что так плохо. Глеб и Борис – страстотерпцы, отказавшиеся от сопротивления, считаются первыми покровителями русского воинства.При этом наша земля – просто волей расположения на карте – страна землепроходцев, территория открытого пространства. Здесь всегда есть место для ухода, побега внутрь, поэтому нет и не может быть жесткой социальной иерархии. Так монахи шли за Волгу и обустраивали Русский Север, так крестьяне бежали на юг и обживали донецкие степи, так ушкуйники, а за ними казаки влеклись за Камень, и дошли до последнего предела, конца земли, до океана Тихого. Мы и вправду империя от моря до моря, но не держава завоевателей, а держава землепроходцев.

У нас нет четких правил и не может быть диктата права в римском варианте. Россия – страна общего и общины, но каждый случай в ней на особицу. Нет и не может быть общего мерила для всего и всех.

Главный положительный герой у нас – не праведник, а раскаявшийся грешник. Многие знаменитые монастыри были основаны разбойниками, как, к примеру, Оптина пустынь. Всегда подчеркивалось, что именно разбойник первым после Христа вошел в рай.

Россия алчет справедливости, но лучше всего знает, что она невозможна здесь, долу. Самые страшные минуты национальной истории – когда это знание забывается, захлестывается мутной исторической волной или скорее – западной, не всегда осознанной, пропагандой. Самим присутствием рядом с Западом с его системами кодификации мы обязаны глубочайшими потрясениями нашей истории. Но и он, этот Запад, не всегда виноват. Такова судьба.

Но при этом для самого Запада вторжение русского мира несколько раз становилось подобно ушату холодной воды: Очнитесь! Что с вами происходит? Что вы делаете?

Так было со Священным Союзом после наполеоновских войн, отчасти – с русской революцией, на долгое время вернувшей надежду на социальное преображение, отчасти – с великой русской литературой, подарившей большие смыслы западной беллетристике.

Возможно, что-то подобное – несмотря на всё сопротивление противника и оппонента – мы переживаем и в данный исторический момент.

Может быть, именно поэтому Россия и есть самая свободная на свете страна. Здесь свобода не гарантируется от сих до сих, но каждый берет ее себе столько, сколько сможет вынести, не зарекаясь от тюрьмы и сумы.

В общем Россия – всегда граница. Для европейского выкормыша, немца (то есть того, кто нем, или того, кто не мы) – это отчасти еще родное пространство, но уже инаковое. Что русскому по фигу, то немцу смерть – именно так, если не грубее, звучит в реальности знаменитая пословица.

Но и для азиата Россия – только отчасти дорога в Европу. Здесь он еще немного дома, здесь еще можно не чувствовать цивилизационной дистанции.

Немцы и турки – два типа «родных иноземцев», тех, с кем нам нормально, почти хорошо. Остальные – чужаки.

У нас большие переклички и с индийской, и с исламской культурой. Татаро-монгольское наследие в известной степени определило нас – от тяги в путь, в дорогу, в кочевое – через темные места, за великие реки – до того непреложного факта, что сама наша территория (реальная и законная территория Российской империи и СССР) фактически задана империей Чингисхана, несколькими ее улусами.

Быть в России своим, родиться и вырасти здесь, на этих открытых всем ветрам пространствах – тяжелейшая ноша и величайшая радость.

Остаемся дома! По сравнению с нашей концентрацией весь остальной мир – разбавленный компот.

*************

Лучший комментаний с источника:

Мао Цзэдун

"Интересно, что у этих реально высоких философских материй есть реальное земное наполнение, базис, который позволил и до сих пор позволяет быть России особенной цивилизацией.

Иронично по отношению к Западу то, что этот базис есть ни что иное, как экономика Руси, начиная ещё с тех времен, когда Русь импортировала ноу-хау как управлять государством. Предположу, что это самый большой секрет Запада, который никогда не должен быть раскрыт. А именно, Запад до сих пор не может справиться с Россией именно по экономическим причинам. Экономика объединенного Запада, в какой бы форме она не пыталась подмять под себя Россию, не справляется со своей мечтой, ибо слаба, заведомо хуже и недоразвита для поставленной цели - порабощение России. Надеюсь, сейчас все вспомнили придурковатые натягивания совы на глобус, когда западные мыслители пытались в своих трудах объяснить, в какую не ту дверь зашел Наполеон или Гитлер со всеми своими силами объединённой Европы. Нет ни одного западного труда, реально указывающего на причины - капитализация духа российской свободы всегда больше капитализации всех эплов вместе взятых.

В двух словах, государство российское образовалось на границе возможного именно в экономическом пространстве, где добавочный продукт был уже не достаточен для содержания государства. Недостаток продукта должен был компенсироваться особой страстью русских стать государством, быть свободными людьми, менять правителей по своему хотению. Cвобода перемещения случилась, потому что никогда не было сельскохозяйственного перенаселения России, свобода веровать во что угодно, потому что нет перенаселения и нет нужды геноцидить аборигенов. За прошедшие сто лет реально власть сменили только русские и даже два раза. На Западе цирк под модной нынче вывеской "демократия" принадлежит всё тем же людям, что двести лет назад, а монархии кое где даже формально не отменялись. Собственно и мелкий инцидент с санкциями провален Западом, потому что они решили отменить в самой свободной стране капитализм. Это во сто крат тупее, чем построить коммунизм в одной отдельно взятой стране. Стремление к свободе, коллективный дух выживания, вера в справедливость и порядок выкованы у русских в пограничных условиях существования государства в экономическом пространстве. Это стоит всех Европ вместе взятых и всякий раз капитализируется против этих же Европ, намеревающихся загасить пламя свободы и загнать русских в стойло для аборигенов. Немцы путь там постоят."

https://vz.ru/opinions/2024/10...