Закон «о шлепках», вызвавший огромный общественный резонанс, 4 июля 2016 года был окончательно принят. Официально закон называется «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» и предполагает декриминализацию, т.е. отмену уголовной ответственности за преступления небольшой тяжести.
Закон был подготовлен в ответ на просьбу Президента России, высказанную им в послании Федеральному собранию в декабре 2015 года, поддержать инициативу Верховного суда о декриминализации уголовного законодательства.
В первом чтении законопроект № 953369-6, действительно, содержал позиции «экономии уголовной репрессии», но уже ко второму чтению с ним стали происходить странные изменения, в результате которых в статье 116 внезапно возник диаметрально противоположный смысл, появилось абсурдное и нелогичное наказание: за большее преступление – максимально мягкое, за малое преступление – чрезвычайно суровое, и, самое главное, образовался новый, никогда ранее не существовавший, субъект преступности – «близкое лицо»,
Содержание этого понятия раскрывается там же:
«Под близкими лицами в настоящей статье понимаются близкие родственники (супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные (удочеренные) дети, родные братья и сестры, дедушки, бабушки, внуки), опекуны, попечители, а также лица, состоящие в свойстве с лицом, совершившим деяние, предусмотренное настоящей статьей, или лица, ведущие с ним общее хозяйство»
п. 4 ст.1.
Впервые в Уголовном кодексе появился новый, специальный состав преступлений, приравненный к преступлениям, совершённым «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды» - это преступления в отношении членов семьи, близких родственников и свойственников.
И впервые за «нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль (а степень выраженности и интенсивность боли законом не оговаривается), но не повлекших последствий, указанных в статье 115 настоящего Кодекса, в отношении близких лиц», законом установлено весьма серьёзное наказание.
Итак, за причинение физической боли без последствий, в том числе за шлепок или наказание ребёнка ремнём, родителя будут ожидать «обязательные работы на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительные работы на срок до одного года, либо ограничение свободы на срок до двух лет, либо принудительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до шести месяцев, либо лишение свободы на срок до двух лет».
Это прямо указывает на репрессивный характер законопроекта по отношению к социальной группе под названием «родители»; такая норма позволяет лишать свободы тех из родителей, кто посмеет наказать ребёнка «без вреда его здоровью», что может подразумевать символическое наказание ремнём или даже банальный шлепок.
Ещё одна чрезвычайно важная поправка в тексте закона – в ст. 20 УПК – переводит побои из дел частного обвинения в дела частно-публичного обвинения. Это означает, что у правоохранительных органов, обязанных прекращать дела о побоях между родственниками в связи с примирением сторон, после принятия поправок такой обязанности не будет, и любое подобное дело, даже будучи начатым по заявлению постороннего лица, ни под каким предлогом прекращено не будет. Другими словами, попал по любому, даже ложному, доносу под прицел, заявила скандальная соседка, что ты жену избиваешь или над ребёнком измываешься – маховик запускается, и суд неизбежен, даже если в итоге ни у кого никаких претензий к тебе нет.
Антисемейные поправки законопроекта уничтожают конституционное право родителей на воспитание детей (ст. 38), нарушают ст. 63 Семейного кодекса РФ, которая гласит, что «родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей; родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей», нарушают раздел III Концепции государственной семейной политики в РФ на период до 2025 года (утв. Распоряжением Правительства РФ от 25 августа 2014 г. №1618-р), которая требует «создания условий для повышения авторитета родителей в семье и обществе и поддержания социальной устойчивости каждой семьи».
Новая редакция указанных статей закона также вступает в грубое противоречие с п. 76, 78 Стратегии национальной безопасности (Указ Президента № 683 от 31.12.2015 г.), согласно которым защита семьи и сохранение традиционных российских духовно-нравственных ценностей отнесены к «стратегическим целям обеспечения национальной безопасности».
В национальной традиции нашего народа есть право родителей на ограниченное, с любовью, физическое наказание ребёнка в случае его упорного непослушания и хамства, что определяется свидетельствами Священного Писания и подтверждается накопленным педагогическим опытом.
Принятие указанных поправок в ст. 116 УК и ст.20 УПК – громадная трагическая ошибка для государства, для общества, для нации.
Когда-то уже было сказано, что «у каждой ошибки есть имя, фамилия и отчество», и значит, для её исправления есть смысл назвать имена лиц, к ней причастных.
Список открывает председатель Комитета Государственной Думы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников , который и внёс во второе чтение законопроекта № 953369-6 скандальные поправки.
Это решение для него вовсе не было случайным: ещё в далёком 2007 году депутат Крашенинников единолично внёс в Государственную Думу самый настоящий ювенальный законопроект N 485737-4 «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» (в части уточнения порядка отобрания ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью)» и два года добивался его принятия.
Законопроект предусматривал введение ускоренного порядка отобрания ребёнка у родителей – в трёхдневный срок, в закрытом судебном заседании, и только огромным напряжением сил неравнодушной общественности и даже ряда думских депутатов удалось остановить его принятие.
Нынешние поправки, внесённые Крашенинниковым – это элементы всё того же пресловутого закона «О семейно-бытовом насилии», который лоббисты ювенальной юстиции организованно и массово продавливали в течение последних нескольких лет. Среди особо активных лоббистов закона о насилии в семье в первую очередь следует отметить председателя Общественного Совета по правам человека Михаила Федотова и его соратников, в частности, Светлану Айвазову, а также думского депутата Салию Мурзабаеву и её рабочую группу по разработке закона: юриста Мари Давтян, эксперта Светлану Айвазову (всё ту же) и др., при активной поддержке сенатора Валентины Петренко.
Голосование по законопроекту № 953369-6 в Совете Федерации 29 июня 2016 г. обозначило новых «игроков» на ювенальном поле: представлял законопроект сенатор Андрей Клишас, который горячо защищал правильность антиродительских поправок и утверждал, что «это – важный закон, направленный на защиту традиционных ценностей»; сенатор Ольга Ковитиди предложила «сначала посмотреть правоприменительную практику» (то есть, отправить десяток-другой родителей в тюрьму в порядке эксперимента), поскольку, по её мнению, «закон своевременный и правильный»; не осталась в стороне и сенатор Валентина Петренко, которая призвала «не допустить того, чтобы избивались дети», и «не опуститься до первобытного строя, когда можно было ещё и съесть человека или там ребёнка»; сенатор Лилия Гумерова, уже отметившаяся ранее защитой т.н. беби-боксов, призвала срочно ввести «правосудие, дружественное к детям», и обвинила общественность, выступающую против обсуждаемого законопроекта, в том, что в отличие от неё самой, «они (общественники) ничего общего с защитой детства не имеют»; сенатор Людмила Косткина, утверждала, что «насилие в семье – огромная проблема для Российской Федерации», и поэтому закон нужно срочно принимать.
Сенаторы, выступавшие за ювенальные поправки, демонстрировали удивительную неосведомлённость в данном вопросе. Так, нелишней для них будет информация, что «правосудие, дружественное ребёнку» - понятие, которое ювенальные лоббисты во всём мире употребляют именно для обозначения ювенальной юстиции, с целью придания ей подобия некоего благообразия; это понятие – безошибочный ювенальный маркер, и такие вещи сенаторам, обсуждающим ювенальные законы, знать необходимо, а не знать – стыдно.
Также ни одному политику не делают чести ходульные фразы типа «может, ещё позволим есть детей» или ювенальные штампы «семья – это место насилия» и «ужасающая статистика насилия в российских семьях».
Неосведомлённость, некомпетентность, отсутствие достоверной информации и «каша в голове» из хаотичных представлений о предмете разговора характерна и для других сенаторов. Так, Антон Беляков, неожиданно выступивший против скандальных поправок, заявил, что хотя сам и является одним из авторов закона о семейно-бытовом насилии, разработанного вместе с Общественным Советом по правам человека, но в данных поправках он как раз видит признаки ювенальной юстиции и поэтому выступает против них. Понять, что обсуждаемые ювенальные поправки – всего лишь часть разработанного им же самим ювенального закона о семейно-бытовом насилии, для сенатора оказалось сложно.
О своём несогласии с законопроектом с разной степенью эмоциональности на заседании заявили сенаторы Светлана Горячева, Вячеслав Мархаев, Елена Мизулина, и их выступления стали причиной раздражения и даже гнева сенаторов Клишаса и Петренко.
Обсуждение носило бурный характер, и, подводя его итоги, спикер Валентина Матвиенко предложила закон срочно принять, а по указанным статьям создать согласительную комиссию (предложение С. Горячевой) и включить в неё для работы сенаторов А. Клишаса и Е. Мизулину, чтобы обсудить противоречия и подготовить поправки в ст. 116 УК и 20 УПК, «конечно, если в ходе работы комиссии выяснится, что они всё-таки нужны».
Итак, в России впервые принят самый настоящий и неприкрытый ювенальный закон, и нужно признать, что общественность не смогла отразить этот удар.
Российское общество вошло в новую стадию развития; на пороге – время отмены презумпции невиновности, массовая дискриминация социальной группы под названием «родители», официальное огосударствление детей...
Началась ювенальная эпоха, и отныне родителям будет запрещено самим воспитывать своих детей, самим выбирать способы воспитательного воздействия в зависимости от ситуации и необходимости, и самим решать, что хорошо, а что плохо для их ребёнка. Всё это им теперь расскажут суровые и властные тётеньки из органов опеки, которые потребуют беспрекословного исполнения родителями каждой буквы из их новых инструкций и будут зорко выискивать самые маленькие намёки на синяки у непоседливых детишек.
Институт семьи в России ждёт уничтожение воспитательной традиции, разрыв эмоциональных связей, потеря контроля над детьми, разрушение иерархии отношений, вынужденный детоцентризм, прагматизм и узаконенное потребительство.
В стране будет создан механизм жёсткого репрессивного контроля над семьёй, станет расширяться институт социального сиротства. Как следствие, государство неизбежно встретится с атомизацией общества и враждебностью населения.
Людмила Аркадьевна Рябиченко – председатель Межрегионального общественного движения «Семья, любовь, Отечество»
http://www.stoletie.ru/obsches...
Федеральный закон от 03 июля 2016 года №326-ФЗ
Вступает в силу 15.07.2016
Федеральный закон от 03 июля 2016 года №323-ФЗ
Вступает в силу 15.07.2016
Оценили 6 человек
8 кармы