Посмертная история выжившего

Душеспасительное чтиво, для тех, кто "покупаю патроны, чтобы добыть гречу". Рассказ из моей книги "Коротко и жутко".
 

Посмертная история выжившего

Через неделю окончательно стало ясно, что света в городе не будет до весны. Дикие пробки на выездах превратились в километровые, потом иссякли, как пустынные реки и даже наметился обратный поток. Это возвращались те, кому не куда было бежать. Теперь можно было вывозить семью. В гараже меня ждала заправленная машина, несколько ящиков консервов, канистра спирта, пластиковый короб с семенами – будем сажать рассаду уже через несколько недель. Там было много всяких полезных и дельных вещей, я закупал их последовательно, на протяжении нескольких лет. Жена с вечера, начала собирать вещи.

Собирался в гараж как на войну. Транспорт давно уже не ходил, а друзья с машинами давно уже разъехались. В правый карман положил «Осу», контакты предварительно протер спиртом. В левый пристроил баллон-огнетушитель со слезоточивым газом «Высшая мера». Скрутил насадку со ствола, и «Сайга410К» на перекрученном акашном погоне спряталась под мышку. Только при взмахе рукой самый кончик ствола чуть высовывался из-под полы старенькой М65. Сразу карабин не достанешь, зато с собой. Нож «Фишкарс» пристроил спереди, за ремень. Можно было еще взять жуткое мачете с бакелитовой ручкой, но я и так уже выглядел как хер знает что, и при ходьбе чуть побрякивал железом. Сунул к «Сайге» десяти зарядный магазин и жменю патронов россыпью – пуля и картечь.

Я едва дождался мутного полу-зимнего рассвета. Топать до гаража было километра четыре по прямой, я рассчитывал управиться за час. Улица вымерла, лишь вдали маячила какая-то черная фигура, и в не чищенном с января дворе, надсадно буксовала легковушка. Я было дернулся помочь, чтобы попросить подбросить до гаражей, но передумал. Мало ли кто там шастает, у нас в подъезде выставили уже десяток квартир… У райотдела я поежился – из бирюзового он стал жирно-черным. В комнаты первого этажа, даже через решетки снега намело по самые подоконники. Железные ворота, в последнее время всегда закрытые, стояли на распашку. Двор был абсолютно пуст, только у крыльца навеки припарковалась до тла сожженная машина. Ментовская люстра на крыше осталась целехонькой, ярко красно-синей, и от того смотрелась дико на фоне этих руин.

За промзоной, перебравшись через пути, я с удивлением, вдруг услышал в овраге пересвист каких-то птах. С трудом, но дошло, что тишина стоит вокруг нереальная, кристально-чистая. Такого в этом городе не было никогда…

Из узкого прохода между двух бетонных стен двух автобаз разных ведомств, на меня вывалился здоровенный мужик в дорогой кожанке. Лицо у него было расквашено в капусту. Я брезгливо посторонился и чуть помедлил у бетонной кишки. Мучительно захотелось вытащить «Сайгу»… Я обернулся, избитый сгреб кусок ноздреватого снега и уткнул ком в лицо. Снег на глазах багровел.

- Не ходи туда, – булькнул мужик, прибьют.

- Кто?

- Черти эти. Ты с какого кооператива?

У меня внутри все как-то похолодело и сморщилось:

-«Ивушка»…

- Ну и пи…ц, ты сосед мой. У меня последний ряд.

Мужик отбросил кровавый кусок наста, и зачерпнул из ямки мяконького снежку. Я достал из кармана индивидуальный пакет и пластырь. Усадил мужика на твердый сугроб: зуб в минус, два рассечения на скулах. От ножа, наверное. Стянул как мог пластырем, предварительно вытерев лицо платком до суха, насколько это было возможно. Голени, посеченные мелкой дробью, замотал майкой мужика и остатками бинта. Запалил две сигареты. Сосед отдышался, и страшно кривясь от боли начал рассказывать:

- Я пришел за машиной, у меня старенький «Эскудо»… Что за ***ня, ворота закрыты, а с той стороны покрышки навалены и всякая поебень. Этот хуй, как его, сторож. Во! Открывает калитку и говорит мне:

- Мобилайзер давай! – Мужик скривился и плюнул под ноги кровянкой.

- Мобилайзер… Ну я ему без разговора и зарядил в голову, убил, надеюсь. Пошел к гаражу – чо за херня все замки сорваны на хрен! Со всех гаражей! И эти черти идут ко мне, их там рыл тридцать было. Типа давай деньги, тогда отдадим машину, а нет, так иди на хрен. Только куртку сымай и ключи. У меня прямо у входа в гараж топор стоял, я его под створку ворот подкладывал. Фиг знает как отбился…

Все было ясно… Я начал лихорадочно соображать – что делать? ****ь, почти двести гаражей, соберем народ, ввалим этим… Но сосед мой порыв поддержал вяло:

- Где ты их соберешь? Где они все живут? Да и свалили из города давно уже…

Мы сообща вспомнили, где жила гаражная бухгалтерша. Ведомости нашлись в секретере ее разграбленной квартиры, а сама бухгалтер почему-то висела в ванной на хлястике от халата.

К вечеру, с трудом, мы собрали пятнадцать человек. Пятеро были с ружьями. Председатель, дядя Коля, даже примчался с дачи – его смогли вызвонить по работающему городскому телефону. После коротких переговоров у ворот, когда черти пригрозили, что спалят все гаражное хозяйство на хрен, мы решили взять их в осаду. Мы убили двух, сунувшихся за водой к речке. И двух, пришедших в гости к землякам. Но, кого-то мы прошляпили, не доглядели.

Нас всех убили после полуночи. От Останкино, а потом и от Лихоборской промзоны, приехало человек четыреста-пятьсот. На грузовиках, «Газелях», маршрутках, поливальных машинах и Лексусах… Они забили все улицы в округе и начали нас убивать. Раненного в живот арматурой бизнесмена-строителя, собиравшегося вызволять собственный БМВ, оставили жить еще на пол часа, чтобы он увидел, как насилуют его дочь. К нему поехали домой, посмотреть, богато ли он живет. Дома, я знаю, успел рассказать, его ждала дочь-студентка, он забрал дочку от жениха, чтобы отвезти ее в поместье, куда-то далеко, за триста километров от Москвы…

Мой труп жена нашла спустя неделю. Я плавал лицом вниз в никогда не замерзающей речке Лихоборке. Плавал, зацепившись своей прочнейшей американской курткой за сук. Лица у меня не было, а за ушами сидели пиявки…

ПС

На самом деле, такого хардкора я не видел даже в Ливии в августе 2011 года. Сложные системы устойчивы, даже папуасы пытаются как-то самоорганизоваться. Но там была война, а пандемия несколько иное. В любом случае, нужно искать какие-то островки власти и порядка и состыковываться с ними, или организовывать их самостоятельно.