В второй половине XVII века обширные территории в Восточной и Центральной Европе стали ареной весьма масштабных исторических событий. Их началом стала освободительная война украинского народа под руководством Богдана Хмельницкого, которая привела к появлению на карте Восточной Европы нового политического образования, Украины.
Все это привело к коренным переменам всей системы международных отношений в восточной части Европы. Одна из крупнейших держав региона Речь Посполитая на время исчезла с политической карты и, наоборот, резко усилились позиции двух ее соседей, России и Швеции, которые в течение сравнительно короткого времени оказались в принципиально новой для них ситуации, соответственно перед лицом новых политических задач.
Переломным моментом в истории отношений Порты и Крыма с Московским царством стали решения Переяславской рады 1654 года, означавшее разрыв Украинского гетманства с Речью Посполитой и его вхождение в состав Русского государства как особой, обладавшей широкой автономией, его части. В связи с этим, происходившие перемены означали резкое изменение соотношения сил в регионе в пользу России, что никак не отвечало интересам Турции и Крыма.
Неудачи мирных переговоров с Турцией объясняются не только захватническими тенденциями Блистательной Порты, но и реальным положением дел на Украине в 1667-1672 годах. Андрусовский договор не принес мира на украинские земли. И на левом, отошедшем к России, и на правом, оставшемся в Речи Посполитой, берегах Днепра шли бурные казацко-крестьянские восстания. Больше всего население Левобережной Украины было недовольно отмеченными выше попытками российского правительства урезать политическую автономию Украины, а главным образом, вмешательством российских воевод в местные дела. Повстанцы Правобережной Украины под предводительством их гетмана Петра Дорофеевича Дорошенко продолжали сражаться против Речи Посполитой.
Борьба России, Польши, а впоследствии и Крымского ханства и Порты за украинские земли в последней четверти XVII века привела к первому вооруженному столкновению русской армии и турецких войск. Обе державы были крайне заинтересованы в сохранении прежней системы отношений, позволявшей им играть на противоречиях между Россией и Речью Посполитой. Усиление Москвы явно грозило лишить их такой возможности.
Ну, а Москве было остро необходимо любой ценой помешать такой перемене ситуации на юге, иначе она оказалась бы перед лицом троекратно усилившегося противника, прекрасно помнившего об обидах в прошлом и угрозе, в будущем.
Воссоединение Украины с Россией и перемещение на юг границ Русского государства напрямую задевали интересы султанской Турции и Крымского ханства, стремившихся захватить украинские земли и поработить население. Но украинский народ не признавал условий Бучачцкого договора, продолжая тяжелую борьбу против турецких и татарских захватчиков.
В Стамбуле, к концу 1675 года, хорошо знали о критическом положении гетмана Правобережной Украины, против которого восстали все казаки и не желали мириться с отпадением территории гетманства из-под их власти Польши. Однако помочь ему так, как это было сделано в 1674 году османы уже не могли. Стоявшая на южных границах Речи Посполитой армия Я. Собеского могла ударить в тыл османским войскам и отрезать им пути отхода.
Очевидно в Стамбуле было принято решение добиться заключения мира с Речью Посполитой с последующим отказом её от Правобережной Украины, ну а затем силой завершить подчинение Украины османам. Но для этого нужна была новая военная кампания, направленная на сей раз против России. С этого момента эпицентр событий, происходивших в Восточной Европе, переместился в сферу русско-турецких отношений.
Российско-турецкая война 1676— 1681 года занимает видное место в истории героического прошлого российского и украинского народов, в их совместной борьбе с внешними врагами. Она сыграла важную роль в истории не только Украины и России, но и всех славянских народов, боровшихся против турецкого ига.
Порта начала подготовку к войне осенью 1676 года. Турецкое командование ставило своей целью захватить Чигирин как самую мощную крепость Правобережья и превратить в её мощный плацдарм для захвата всей Украины. В перспективе намечалось развертывание удара против России и Речи Посполитой.
Но в августе 1676 года, русское войско и малороссийских казаков, вопреки планам османов, перешло через Бужинскую переправу Днепр и заняло Чигирин. Дорошенко, получив очередные заверения в личной безопасности, прибыл в ставку Ромодановского и Самойловича на левом берегу Днепра, где передал победителям гетманские клейноды. Разумеется, турецкий султан не мог не отреагировать на подобное развитие событий, он просто впал в бешенство от этой наглости русских. Тем более, что он предупреждал всех неверных об этих непродуманных и опасных для их жизней шагов. Но военное вмешательство России в украинские дела и предательство бывшего союзника стали поводом для начала долгожданной войны с Россией. Константинополь потребовал от Москвы вывода войск из Чигирина и Правобережной Украины.
По плану самоуверенного султана и его правительства, Правобережная Украина перешедшая по Бучачскому договору Османской империи, османы рассчитывали занять достаточно быстро и без проблем. Она должна была остаться вассальным политическим образованием, подчиненным Порте и служить плацдармом для дальнейшего наступления Османской империи на Россию, Польшу и Центральную Европу.
В 1677 году в Москве стало ясно, что Порта намерена добиться возвращения под свою власть бывших земель гетмана П. Дорошенко с помощью прямого военного вмешательства. На очереди была попытка силового решения вопроса о судьбе Правобережья. В представлении османского руководства речь шла скорее о закреплении полученных по Бучачскому миру территорий, чем о повторной войне за них. Тем более, что военное поражение Речи Посполитой в 1676 году под Журавнами позволило османам нейтрализовать польскую армию и защитить тыл для похода на Украину.
По сведениям, которые были доставлены в Москву от гетмана И. Самойловича, о своём намерени; и «обще всеми силами своими воевати малоросийскую страну», турецкий султан заявил сразу после заключения Журавенского мира с поляками. Хотя в начале у османского командования не было четких планов наступления на Украину. По сведениям различных информаторов, приходивших в Москву зимой в начале весны 1677 года, османские войска могли изначально в равной степени всей своей мощью обрушиться как на Киев, так и на Чигирин.
Да и сам поход османских войск на территорию Украины в первоначальном виде предполагался как поход имеющий характер карательной экспедиции, свойственный для «политики усмирения непокорных внутри империи», а не для новой экспансии в ранее непривычном для османов северо-восточном направлении.
Более того, согласно сообщению папского нунция при Яне Собеском Ф. Мартелли, турки предполагали нанести основной удар по России не со стороны Киева и Украины, а со стороны Азовского моря. Такое решение было связано с двумя причинами: с одной стороны, османы не хотели иметь дело с Киевом и Левобережной Украиной, на которые претендовали поляки. С другой они хотели предотвратить возможный союз между Россией и Персией, а так же поднять против русского царя народы Поволжья изнывающие по их мнению под игом неверных.
Намечая в своих планах войну с Московской Русью турецкое правительство решило вывести на политическую арену убого сына известного гетмана Богдана Хмельницкого. Юрий давно был известен как политический флюгер, безвольный и даже истерический человек, служивший то интересам Крыма, то Польши. В отличие от Дорошенко новый гетман, сопровождавший турецкое войско, был типичной марионеткой. Своих военных сил у него не было, его сопровождали только 400 казаков, набранных из числа захваченных османами пленных при взятии Умани и Ладыжина.
Теперь вопрос о путях наступления османской армии решился с выдвижением на место П. Дорошенко Юрия Хмельницкого, ставшего главной фигурой в осуществлении османских планов. Однако, как представляется, выбор Чигирина был связан в первую очередь с обещаниями Ю. Хмельницкого «без войны Чигирин и Киев и Украину добыть». Но это было политическим просчетом османских властей.
Османы рассчитывали что с призванием Ю. Хмельницкого они смогут склонить на свою сторону большую часть население Украины, уважающего его отца. По словам пленных турок, «Юраська» обнадеживал их: «которого, де, времяни под Чигирин они придут и ему, де, чигиринские и всех малороссийских городов черкасы поддадутца, а с московскими, де, войски учинят они перемирие». Другой задачей иуды Ю. Хмельницкого было, с помощью щедрых денежных пожертвований переманить на свою сторону основную массу казаков из Запорожской сечи. Он «приближився в Украину, денежною дачею и различными всякими мерами войска запорожского к себе переманил».
С этой целью на территории Украины распространялись «листы» от имени Ю. Хмельницкого, которые призывали население оказывать ему помощь в получении гетманства. За эту помощь Турция обещала защищать Украину и «оделить новыми милостями, если казаки вспомнят о своем долге.
Эти события изрядно испугали Россию, так как явление Юрия Хмельницкого в Константинополе, которого в Москве считали умершим, произвело эффект взорвавшейся бомбы. В малороссийские полки и в Сечь срочно были посланы царские грамоты о том, чтоб не слушать «прельстительных универсалов Юраски». В Москве реально опасались нашествия турок на Левобережную Украину, поскольку поляки заключили с османами мир и пытались склонить турок к союзу против России. И мнение большинства населения Левобережной Украины здесь играло решающую роль. Тем более, что турками были распространены слухи о том, что султан и крымский хан настойчиво добивались участия в военной кампании против России польско-литовских войск. В то же время известия о присяге Дорошенко на верность русскому царю для Османской империи долгое время оставались неизвестны.
По замыслам турок эмиссары Ю. Хмельницкого должны были не только получать точную информацию о положении «московитов», но и «организовать возделывание земли казаками так, чтобы, если Порта будет вовлечена в войну, ее армия не столкнулась с голодом». Поэтому, после освобождения Ю. Хмельницкого, выбор основной цели похода для османов в предстоящей войне стала Чигиринская крепость, являвшийся в течение долгого времени резиденцией казацких гетманов, обладание которым, видимо, рассматривалось как своеобразный символ власти над Украиной. Эти надежды разделяло и турецкое командование.
Гетман И. Самойлович в своих донесениях царю подчеркивал важность как Чигирина, так и Киева для казаков: «При ком Чигирин и Киев, при том и они, де, все должны в вечном подданстве и верности в тишине жити». Хотя Киев являлся древнерусской столицей и важнейшим религиозным центром для российской стороны. Но османы как резиденцию гетманов знали только Чигирин, так как Киев такой резиденцией во второй половине XVII века для турок не был.
С другой стороны, сыграло свою роль её стратегическое значение. Будучи одной из крупнейших фортификационных сооружений на Украине, она контролировала обширную территорию Правобережья, открывавшую путь на Россию через ряд удобных переправ через Днепр и Речь Посполитую. Тот кто владел Чигирином, тот и владел Киевом. Он являлся в то время своеобразными воротами на Левобережье.
Исходя из этого, в случае похода на Киев или левый берег Днепра турецких войск, она не могла быть оставлена османами у себя в тылу. Так как Чигирин по мнению турецкого командования являлся прочной крепостью, имеющая три ряда стен. Её цитадель находится на крутой скале. Вокруг крепости три ряда непроходимых рвов. Стоит она слева от Днепра и справа от реки Тясмина, и здесь обе реки встречаются друг с другом. Крепость расположена на обширном острове, налево и направо от него перекинуты наплывные деревянные мосты. Там же находился внушительный арсенал пушек различных калибров. Большая площадь позволяла здесь разместить до 10 тысяч войск, продовольствие боеприпасы.
Хотя турки справедливо считали Чигирин мощной, хорошо укрепленной крепостью с большим количеством пушек и хлебных запасов. Они не смогли своевременно получить информацию ни о готовящихся военных действиях со стороны России, ни о возможной численности русско-украинских войск. По их сведениям, гарнизон состоял только из 3000 казаков и 1500 ратных людей. Но в преддверии похода по их сведениям в Чигирине было только немного московитов, а хохлы не представляли никакой опасности, к тому же замок весь выгорел.
Опираясь на данные сведения, Ибрагим-паша планировал в три дня взять Чигирин, а затем Киев, который «хуже Чигирина и взять иво мочно вскоре». Киев, по представлению турок, был укреплен плохо, а его гарнизон насчитывал не больше 6 тысяч человек, хлебных запасов и пушек в нем было мало. В Крыму были сведения, что в мае 1677 года, «в Киеве и в Чигирине ратные люди все пехота, а конницы нет».
В марте 1677 года турецкие силы сконцентрировались на Дунае и начали подготовку к наступлению. Турецкое войско, которое не было распущено и осталось зимовать на Дунае после удачного похода 1676 года на Речь Посполитую, увеличено не было. Этой армии оказалось достаточно, что бы принудить Я. Собеского к выгодному для Порты миру, ну а для осады Чигирина, по мнению османов, её было предостаточно.
В предстоящем походе должны были участвовать, по разным оценкам, 46 тысяч человек, включая 20 тысяч крымских татар и воинский контингенты придунайских княжеств. Основу армии составили турецкие войска, участвовавшие в предыдущем 1676 году в победном походе против поляков и битве при Журавно. Турецкая артиллерия насчитывала 35 крупнокалиберных орудий. Командующим был назначен 73-летний силистрийский бейлербей Ибрагим "Шайтан" паша.
Начиная этот поход турецкого командование изначально не представляла себе военно-политическую ситуацию сложившуюся на Правобережье, так как у них было весьма неточно суждение, основанное на неверных или неполных данных. По убеждению османов на начальном этапе кампании 1677 года, ни в Чигирине, ни вообще на Правобережье не было и не ожидалось появления крупных контингентов русских войск. Совершенно не учитывалась османским правительством при составлении планов кампании и позиция И. Самойловича, который был провозглашен гетманом обеих сторон Днепра.
К тому же, османы после успешных военных действий против Речи Посполитой в 1676 году, не рассчитывала на серьезное сопротивление со стороны русских войск. Турки в то время ещё с презрением относились к русской армии и её воинам, считая их слабыми. Кроме того, османские власти действовали под впечатлением событий 1674 года, когда с приближением османской армии, русско-украинские войска очень быстро ушли, по их мнению панически бежали, за Днепр. при одном только слухе о подходе к Чигирину турок.. По их предвзятому мнению, русские только могли быстро бегать и были не стойки в бою.
На так как на начальном этапе подготовки к кампании 1677 года османы не смогли своевременно получить информацию ни о готовящихся военных действиях со стороны России, ни о возможной численности русско-украинских войск. То они не предполагали встретить на правобережье Днепра русские войска и рассчитывали на относительно легкую победу. Надменный паша надеялся, что, увидев под стенами огромную турецкую армию, комендант со стрельцами сам убежит за Днепр, а казаки со слезами радости на глазах массово начнут сдаваться «гетману» Юрию Хмельницкому. Испытывали недостаток информации и крымские татары.
По словам пленного татарина, турки полагали, что московские войска не только «покинуть хотят» Чигирин и сбежать «на сю сторону Днепра», но и появления ратных людей «за Днепр на выручку Чигирину и Киеву турки и татаровя отнюдь не чают, и говорят так: Москва, де, учнут у Днепра стоять, а мы, де, учнем к Киеву приступать; а из-за Днепра, де, ничего они нам не сделают».
Экспансионистские планы османских политиков в предстоящей компании не распространялись на Левобережную Украину. После взятия Чигирина и провозглашения Ю. Хмельницкого гетманом на место Дорошенково, османские войска рассчитывали двинуться на Киев и выбить русских с Правобережья. Хотя ещё в 1672 году, после успешной войны с Речью Посполитой, одухотворённые победой османские власти заявляли о своих правах на Заднепровье, а в турецком лагере оживлённо обсуждались планы похода на Левобережную Украину и даже возможность прорыва русской южной оборонительной линии. Но в 1677 году турецкое командование видело свою главную цель в закреплении за империей территорий, входивших в состав гетманства П. Дорошенко после заключения Бучачского мира.
По их замыслу в случае добровольного признания Запорожскими казаками Ю. Хмельницкого, и вступление его на гетманство в Чигирине, то турецкая армия не будет участвовать в военных действиях на Левобережье и проведет лето на Подоле. В дальнейшем османы хотели захватить Запорожье в качестве превентивной меры. Так как позиция Сечи могла повлиять на исход русско-турецкого конфликта. Необузданные и неуправляемые казаки могли реально угрожать турецким войскам с тыла, или совершать опустошительные набеги на Крымское ханство.
Но большая часть крымских татар изначально желала перенести военные действия на густонаселенное Левобережье., так как в Крыму в предвоенные годы было голодно, а там на вольных просторах тучно обитал ясырь. В распоряжении московского командования были сведения от пленного татарина, что после взятия крепости, при условии поддержки казаков, турки «хотят остаться зимовать в Чигирине, при том, что крымскому хану предписывалось зимовать на левой стороне Днепра».
В 1677 году Селим-Гирей решил временно оставить украинские проблемы по полной их безнадёжности и обезлюдения Правобережья. Так как в результате усталости от гражданской войны, благодаря ловкой политике московских воевод, подкупами склонявших отдельных полковников на свою сторону, власть и авторитет П. Дорошенко здесь резко уменьшились. А мирное население, казацкие семьи массами бежали от ужасов бесконечной войны на Левобережье. П. Дорошенко посылал пикеты для их поимки, а пойманных отправлял в Крым на продажу. В такой обстановке Селим-Гирей решил переключить свое внимание на русских, представлявших основную угрозу для ханства.
Особое место при разработке планов турецкого командования занимает вопрос о том, какое место в них отводилось побежденной годом ранее Польше. Не зря московское правительство опасалось вмешательства Польши в русско-османский конфликт на стороне турок. В Варшаве на полном серьёзе рассчитывали на то что, желая ослабления России, османские правящие круги будут содействовать усилению Речи Посполитой, в частности, за счет возвращения утраченных ею на Востоке территорий. Желчные польские твари хотели за счёт турок обогатится и компенсировать свои потери и утраты.
В то же время напряжение в русско-турецких отношениях было выгодно Я. Собескому, так как предстоящий военный конфликт отстранял Московское государство от участия в решении балтийского вопроса. В целом его позиция сводилось к тому, чтобы наблюдать за развитием событий на российско-турецком театре военных действий и попытаться извлечь из них максимальную выгоду. По видимому польские правящие круги затекая слюной терпеливо ожидали активных шагов со стороны османов в этом вопросе, однако их не последовало.
Сами турки не только не предлагали полякам совместного выступления против Московского государства, так как не отводили Речи Посполитой определенного места в своих политических планах. Османы вообще то презирали и не доверяя продажным и спесивым полякам, настойчиво продолжая требовать от убогих новых территориальных уступок и денежных выплат. Проиграв войну туркам, и потеряв большие территории на Правобережной Украине, в своей злобе против русских поляки отвергали союз с Москвой, при этом лелея мечту о завоевание русских земель совместно с османами. Что может быть тупее и бредовей этой идеи, чем та, так плотно засевшая в польских больных головах. К сожалению она повторяется с идиотским постоянством вот уже в течение многих столетий.
Из всего этого можно сделать однозначный вывод, что у Польши исторически сложилась роль грязной и подлючей гиены в Европе, а их ненависть к русскому народу была всегда в крови у польской нации, вечно желавшей урвать кусок с чужого стола и нагадить соседям у их порога. Не могли они простить русским, что мечты о мировой империи были разрушены этими по их мнению дикими и тупыми людьми, посмевшими вернуть свои земли, которые у них украла Речь Посполитая в предыдущие столетия.
В 1676 году в Российском царстве произошли знаковые события. 30 января, на русский престол взошёл Фёдор III Алексеевич. Сын русского царя Алексея Михайловича и царицы Марии Ильиничны, урожденной Милославской. Он вступил на престол в 14-летнем возрасте после смерти отца. В детстве и юности Фёдор получил хорошее образование, изучал древнегреческий, латинский и польский языки, имел богатую личную библиотеку, знал живопись, неплохо разбирался в музыке и даже сам сочинил несколько песнопений. Однако это был болезненный юноша, и важнейшие государственные дела решались при участии его приближенных: И. Милославского, И. Языкова, А. Лихачева. Большое влияние на дела оказывали также воспитатель царя Симеон Полоцкий и Московский патриарх Иоаким.
Положение Русского государства, готовившегося выступить против агрессии турецких феодалов, направленной против Украины, значительно осложнилось в результате воинственной позиции, занятой Швецией в 1676 году, которая сознательно обостряла отношения с Россией. Фёдора Алексеевича принимает решение принять вызов Стокгольма и попытаться вернуть под свою власть прибалтийские земли. Его внимание теперь было приковано к Прибалтике, где Ингерманландия и часть Лифляндии, принадлежали до Смуты России. Эти земли издревле являлись частью Русского государства, и удаление Москвы от Балтики пагубным образом сказывалось на хозяйстве страны.
Но на юге, перманентная война с Турцией и Крымским ханством, а так же их холуем Дорошенко за Правобережную часть Малороссии велась ещё с 1672 году. Фактически шло противостояние между Турцией и Россией за контроль над Малороссией, хотя войну никто не объявлял и не было противостояния русских и турецких войск. Фёдор Алексеевич был готов замириться с турками при условии, что Чигирин останется за Россией. Но эта крепость была нужна и Турции, так как имела стратегическое значение, обеспечивая тотальный контроль над Днепром и Заднепровьем.
Желая остановить войну, Фёдор Алексеевич направил в конце 1677 года в Константинополь посланника Афанасия Поросукова, но того приняли крайне грубо и неуважительно. Турецкий султан Мехмед IV, ознакомившись с предложениями Москвы, которые привёз Афанасий Поросуков, приказал написать в Москву, что согласен на перемирие при условии уступки Россией Турции Чигирина и приднепровских владений гетмана Дорошенко.
Русский царь был в тяжелом положении: с одной стороны, мир был необходим истощенной войной России; с другой стороны, уступить гетманскую столицу Чигирин Москва не могла ни при каких обстоятельствах. Поэтому царь приказал командующему русскими войсками в Малороссии воеводе Григорию Ромодановскому и его сыну Киевскому воеводе Михаилу Ромодановскому приложить все усилия для удержания крепости и уничтожить её, если не смогут её сохранить. Тем более, что в Москву уже шли известия о подготовке нового похода турецкой армии в Малороссию.
Россия стала готовиться к войне. Для снабжения армии молодой царь приказал собрать с каждого двора по рублю. С это же целью началась перепись людей. Центром противостояния летом 1677 года снова стал украинский город Чигирин. Все понимали, что Чигирин составлял передовое укрепление, на которое прежде всего должны были напасть османы, дабы не оставить его в тылу у себя, если бы они задумали идти к Киеву. Поэтому в Москве приняли спешные меры по усилению гарнизона Чигирина, снабжению его военными припасами и продовольствием. По указу царя в 1677 году в крепость были направлены воевода Трауэрнихт со стрельцами, а также полковник и инженер Яков фон Фростен, в чьи обязанности входило укрепление оборонительных сооружений.
В апреле литовский гетман Михаил Пац предупредил русского посланника Василия Тяпкина о переправе турецких войск численностью в 60 000 человек через Дунай. В июне турецкие войска соединились на Днестре с войском крымского хана Селим-Гирея численностью в 20 000 человек. А это означало для русского народа только одно, что десятки тысяч кровожадных турок и татар будут топтать наши степи, жечь села и хутора, разрушать города. Они убьют и искалечат десятки тысяч наших людей, а так же вновь потянут в нечестивую магометанскую неволю немерено русского народа.
По взглядам русского командования предстоящая кампания изначально представлялась Москве как столкновение технического и военного искусства двух держав. Предстоящая ожесточённая битва за Правобережье развернётся прежде всего между русско-украинскими войсками боярина князя Григория Григорьевича Ромодановского и гетмана Левобережной Украины Ивана Самойловича с турецко-крымскими армиями с их союзником, гетманом Правобережья Дорошенко.
Перед русскими и гетманскими войсками не ставилась задача разбить османскую армию в открытом сражении. Стратегический план русской стороны был направлен на решающие сражение возле стен Чигиринской крепости, которая должна была выдержать осаду до подхода основных сил.
В первую очередь речь шла о сковывании основных турецких сил гарнизоном крепости в течение длительного времени в расчёте на то, что с наступлением осени османская армия вынуждена будет покинуть малолюдные и холодные малороссийские степи. Отступающий враг при этом становился очень уязвим для ударов подошедших из-за Днепра свежих русско-украинских сил.
В свою очередь, общую стратегию боевых действий гетман И. Самойлович видел в изматывании противника вследствие затягивания военных действий, при этом акцент делался на успешную оборону Чигирина, а так же на нанесения силами казаков мощных ударов по Крыму, и коммуникациям противника на Днепре и на Дону.
План предстоящей кампаний был традиционен. Русские и украинские войска должны были оставаться на своих базах во избежание неожиданных изменений направления турецко-крымского удара, пока не подтверждалось наступление неприятеля на Чигирин. Предполагалось превратить Чигирин в современную крепость, и это должен был сделать инженер-полковник Николай фон Зален, а в 1677 году туда же был направлен инженер-полковник Яков фон Фростен. Федор Алексеевич позаботился о переводе к весне 1677 года на Украину одного из лучших солдатских полков, выборного полка генерал-майора Агея Алексеевича Шепелева.
Согласно заранее разработанного плана крепость должна была оборонятся, получая достаточно подкреплений, до подхода основной армии, которая и наносила врагу сокрушительный удар, благо ей не приходилось гоняться за врагом. Это было немаловажно, поскольку ударной силой русских были пехотные стрелецкие и солдатские полки и артиллерийский корпус, а не кавалерия.
Сама крепость была укреплена следующим образом. В ней находилось 45 пушек, из которых 14 крупнокалиберных и 5 мортир. Имелось 800 ручных гранат. Окружность крепости с каменной стеной и палисадом достигала более 2 километров. Расстояние от замка до старых укреплений – более километра. Верхний замок занимал 187 метров и был, вытянут к полю, ширина со стороны поля 145 метров, со стороны нижнего города, 36 метров. Сама крепость построена из соснового леса и заполнена утрамбованной глиной с камнем.
В конце июня в Чигирин из Москвы прибыли генерал-майор А. Трауэрнихт, который возглавил гарнизон, инженер-полковник фон Фростен, а также два приказа стрельцов. В результате гарнизон крепости стал насчитывать чуть более 9000 человек, а это 1800 солдат, 2197 стрельцов и 5000 малороссийских и донских казаков, при 56 орудиях.
Помимо этого, русским командованием была создана эшелонированная система обороны России по степным границам и представляла собой следующее. Третьим эшелон являлась Белгородска засечная черта, как одна из самых мощных укреплённых линий. Второй эшелон состоял из вынесенных вперёд мощных узлы обороны. А это многочисленные крепости и осторжки с большими гарнизонами и артиллерией, прикрывающие отдельные направления и переправы. Первый эшелон, состоял из подвижных сторожевых постов, а так же засад и отдельных патрулей. Таким образом, военные силы Украины и России обеспечивали в этой системе первый эшелон, а это сторожевые заслоны со стороны границы с Крымским ханством и составную часть второго эшелона, это крепости типа Полтавы, Харькова, Чигирина. Теперь двуглавый орел закрывал своими крыльями почти всю Украину и было точно известно, где произойдут решающие бои. Турки не могли двинуться на Киев, не взяв Чигирин.
К весне 1677 года русские и гетманские войска располагались следующим образом: в Батурине, на реке Сейм стоял гетман Самойлович с 20 тысячами казаков. Его главные силы во главе с боярином и воеводой Ромодановским численностью в 42 тысячи солдат, рейтаров и конных дворян, собрались в Курске. Резерв составили полки Голицына и Бутурлина в Путивле и Рыльске, а это почти 15—20 тысяч человек. Более половины российских сил «нового строя» с единым вооружением были сосредоточены на линии Путивль – Новый Оскол – Курск. Их гарнизоны служили для предотвращения обхода укрепленных линий со стороны хуже защищенного фланга, в обход конечного пункта. Кроме того были гарнизоны в Киеве и Чигирине, а это 6 и 10 тысяч человек соответственно, а так же донские казаки находились у Азова.
Русские и украинские воины вооруженных единообразными мушкетами и холодным оружием. Стрельцы объединялись по 500 человек в приказы во главе с головами и полуголовами, солдаты, в полки по 1600 человек во главе с полковниками. Те и другие имели полковую артиллерию и гренадеров. Драгуны представляли собой солдат, посаженных на коней, вооруженных облегченными мушкетами с кремневыми ударными замками и шпагами, но на них воевода не слишком-то полагался, как и на обычных солдат: те и другие в мирное время крестьянствовали.
Конница состояла из полков в 1000 человек, постоянно квартирующих в городах Белгородского военного разряда, которым князь ведал не одно десятилетие. Это были рейтары в латах и шлемах, каждый с карабином, парой пистолетов и палашом или саблей. Их полк делился на 10 рот по три капральства в каждой. К рейтарскому полку обычно приписывался эскадрон копейщиков, тяжелой кавалерии для атаки с копьем и пистолетом в руках при поддержке огня рейтар, также и к полкам копейщиков приписывался эскадрон рейтар. Сравнительно малочисленные гусары имели легкие латы с наручами и копья вдобавок к саблям и пистолетам.
Имелась конная артиллерия драгун и довольно маневренный Пушкарский полк. Всего 126 стволов литых полевых пушек и гаубиц, стрелявших 1 — 10-фунтовыми ядрами и гранатами. Эту силу князь лично расставил на берегу Днепра, где противоположный берег понижался и полуостровом вдавался в реку. Полевые пушки и солдатские полки, вооруженные мушкетами, должны были выстоять против многочисленной турецкой и крымской конницы.
Театром войны становилась Украина. Правый берег Днепра за время непрекращающихся воин и набегов был беден, основательно разорён и пустынный. Левый берег был заселён и обжит, а на юге раскинулась обширная и безводная степь. Сам Днепр являлся сильной преградой в следствии крутых и высоких берегов его переправ. Зимой была возможность движения по льду целых армий. Река Тясьмин являлось значительным препятствием именно у Чигирина ввиду её ширины и глубины. Переправа через реку была возможна только у Крылова, где были броды.
Районом боевых действий становились окрестности города Чигирина. Это была территория расположенная на небольшом пространстве, которые по ширине и долготе не превышали и 100 километров. Именно здесь происходили все главные операции русско-украинской и турецко-крымской армии. Район этот ограничивался на востоке рекой Днепр, а на юге рекой Тясьмином. На западе границы доходили до Чёрного моря и Молдавии. На севере узкая полоса района была расположена вдоль Днепра, вплоть до Черкас.
От Днепра к Чигирину вел две дороги. Одна узкая дорога была ниже Вороновки и представляла из себя дефиле в лесисто болотистой низменности. Другая представляла из себя широкий шлях идущий от Бужина к Чигирину. Между Днепром и Чигирином располагались высоты фронтом к Днепру, из которых Стрельникова гора была наиважнейшей, так как доминировала над всей местностью. Возле этой горы, был на шляхе крутой спуск, называемым «Кувечиским звоном».
Началом военной кампании можно считать 15 июля 1677 года, когда под Новым произошло столкновение российских сил с татарским отрядом. Пленный татарин сообщил, что численность отряда составляла 10 тысяч человек, командовал ими Ахмет-ага. первоначальной задачей отряда была охрана Азова от донских казаков, затем мурза повел отряд «на войну» под Новый Оскол, ими было взято в «полон» 527 человек
Османское командование не спешило с выступлением своей армии и только 16 июня 1677 года года турецкая армия переправилась через Дунай у Исакчи, где в предыдущие годы наводился плавучий мост. После чего, еще около двух недель, турки оставались на его берегу в ожидание подхода татарского хана с ордой из Крыма, и только после этого направились к Днестру.
Турецкие войска медленно продвигаясь подошли к Белгороду на Днестре в конце июня, где их уже ожидала переправа через реку. Здесь на днестровской переправе под Тигином к ней присоединились крымские татары во главе с ханом Селим-Гиреем, а также молдавский господарь Антон Россети и валашский Георгий Дуки с войсками численностью в 12 тысяч человек.
Юрий Хмельницкий, ставший по воле султана «князем Малороссийской Украины и гетманом», по распоряжению Ибрагим-паши перейдя с казаками Днестр двинулся к Каменцу, куда должны были подойти боеприпасы, продовольствие из Килии.
Османское правительство позаботилось о достаточном обеспечении армии съестными припасами, которым занимались подвластные туркам государства: «И на то, де, войско велено изготовить хлебных запасов за турским обозом: волохом – три тысячи, мутьяном и венграм – пошти тысячю». Армия с момента похода на Чигирин была обеспечена пушечными запасами и различными съестными припасами на два месяца. Так как о планам турецкого командования, основная кампания должна была закончиться в течение теплого времени года.
Медленно продвигаясь по земле Украины огромная турецкая армия под бой барабанов 23 июля переправилась через Буг у Песчанного брода, что на на Кучманском шляхе и продолжила свой марш на Правобережную Украину. В конце июля у Чигирина появились татарские разъезды, а 3 августа подошло турецкое войско во главе с Ибрагим-пашой численностью в 65 000 человек, а это 15 000 янычар, 30 000 молдаван, сербов и валахов, 20 000 крымских татар, при 28 орудиях.
Вставшие на крепостной стене русские воины и украинские казаки увидели как по полю медленно и неумолимо надвигалась тёмная туча. Широкие лавы конных отрядов, вздымая пыль, катились к Чигирину. Низиной, от Субботова, по-над Тясмином шли янычары. Крымский хан с основной ордой прибыл 10 августа, и с этого дня началась осада Чигирина. Одновременно часть османского войска пошла под Черкасы. А под Каневым турки и орда встали на реке Русове. Тем самым обеспечив свои фланги от неожиданного нападения казаков и стрельцов.
После кровавого похода османов на Украину в 1674 году, население узнало о дикой жестокости турецкого войска, в то же время оно не было уверено в способности русской армии защитить их. Именно поэтому до начала боев под Чигирином такие города Заднепровской Украины, как Калник, Немиров и Умань «приклонившися, послали с поклоном подлинно на встречу к Хмельницкому своих людей с поклоном и присягой».
К началу осады в крепости общая численность защитников составляла около 9 тысяч человек. Но несмотря на большую численность турецкой армии сама крепость не была изолирована от внешнего мира. К тому же гарнизон Чигирина в течение всей осады совершал регулярные вылазки нанося османам тяжёлые потери, а также имел непрерывное сообщение с Г. Ромодановским и И. Самойловичем.
Турецкая армия расположились на холмах по восточную и южную сторону Чигирина, а так же укрепилась у старого вала, стоящего в 500 метрах от рва замка. Они с фанатичным упорством тотчас же принялись за устройство траншей и апрошей, не обращая внимания на стрельбу из замка. Турецким сапёрам вообще то был безразличен любой грунт, в том числе и скальный. Его они прогрызали с таким же успехом как и простую землю.
За одну ночь турки построили две батареи и под прикрытием их огня быстро повели осадные работы по системе Вобана, прокладывая зигзагообразные траншеи к Спасской башне, ближайшая располагалась всего в 60 метрах от крепостной стены. 6 августа напротив Спасской башни они поставили батарею из 36 фунтовых пушек и мортир, стрелявших 80 фунтовыми бомбами. Прежние батареи враг усилил дополнительными стволами. Началась стрельба по верхнему и нижнему городу. Были сильно разрушены Спасская башня и стена возле нее, разбиты пушки, оборонявшие башню. Но русские быстро возвели новую стену, а пространство между нею и разрушенной стеной засыпали землей.
С первых дней осады турки стремились разрушить и захватить замок. Нижний город, который обороняли казаки, они сначала не разрушали. потому что послали туда «прелестные письма» и ожидали ответа. Уверенный в своём успехе иуда Юрий Хмельницкий убеждал украинцев подчинить город и страну ему, как законному наследнику отца. Комендант замка созвал военный совет, на котором решено отвечать на это наглое послание не иначе, как пушками.
В тот же день в замок прибыли незамеченными 500 казаков, присланных гетманом Самойловичем. Комендант крепости решил сделать вылазку и наказать слишком наглых и самоуверенных турок. В вылазке приняло участие более 1000 казаков и 800 стрельцов 6 августа, и 800 казаков и 200 стрельцов 10 августа. Они имели единственную задачу, уничтожить эти орудия и отогнать турок от крепостной стены.
Около полуночи, русские воины незаметно приблизились к турецким траншеям и напали на спящих солдат, между тем из замка шла непрерывная пальба в ту сторону, откуда турки могли явиться на помощь к остальным. В этой вылазке были употреблены ручные гранаты, секиры и дротики, а близ рва около контрэскарпа был оставлен резерв стрельцов на всякий случай.
Так как турки не предусматривали возможности такой вылазки, то многие были застигнуты врасплох во время сна. Из них многие были убиты без жалости. Лишь только прибытие на поле боя из основного лагеря больших масс пехоты позволило отразить эту атаку. В этот день нападавшие потеряли 30 человек, и раненых было 48. Поутру турецкое командование увидело, что вся территория на турецких укреплениях была завалена трупами их солдат, а артиллерийские орудия взорваны.
Всё это повторилось 10 августа, когда в полдень 800 казаков и 600 стрельцов из трех полков под командованием стрелецкого головы И. Дурова вышли из крепости и напали на передовые укрепления турок. Во время боя вновь было убито несколько сот турок, а турецкая пехота вынуждена была отступить из своих передовых траншей во второй ряд. Гарнизон во время первых боёв потерял убитыми только 56 человек убитыми.
Первые действия осаждающих исходили из того, что сопротивление гарнизона будет недолгим и нестойким, однако упорная оборона крепости сразу внесла свои коррективы. Османы отмечали, что нигде они против себя таких жестоких неприятелей в бою не видали, как московские ратные люди бьются из Чигирина. Чтобы не допустить новых вылазок из крепости, турецкое командование приказало покрыть фашинами передовые линии, удвоить и до вооружить в них стражу.
Завершив строительство артиллерийских батарей турки начали непрерывно стрелять из пушек и мортир. Крупнокалиберная турецкая артиллерия, без особых затруднений подавила чигиринские орудия и разрушила верхнюю часть стены, сделав много проломов в брустверах замка. Город горел, было разрушено много домов, и как там, так и в замке. Русские отвечали туркам из всех видов артиллерии и мушкетов беспрерывно. Только благодаря искусству турецких канониров и не опытности русских, как в стрельбе, так и в укрытии орудий, турки скоро привели в негодность 17 наших пушек. В крепости вспыхивали множество пожаров, которые осажденные гасили и заливали водой . Особенный урон был от мортирного огня, который не только убивал людей, но уничтожал запасы и имущество.
По приказу турецкого командования османы начали делать в разных местах подкопы. По особенно счастливой случайности в город в это время прибежал один араб, состоявший при паше, начальствовавшем над артиллерией и заведовавшем устройством подкопов. Через этого перебежчика осажденные узнали, что турки устроили три подкопа: один под равелином, другой под бастионом, называвшимся Крымским, а третий под городским валом в том месте, где он примыкал к замку. Тогда осажденные также принялись за работу. Не умея помешать врагу контрлиниями, они устроили внутренние укрепления и большие ямы.
Локальный успех оборонявшихся не мог изменить общего хода осады. Общий штурм Чигирина был назначен турецким командующим на 17 августа. Воспользовавшись тем, что новая стена Спасской башни была непрочной, после бомбардировки турки смогли проломить оборону нового городского вала и ворваться в посад. Взорвали одну из мин под равелином и разрушили непрочный вал. Им удалось потеснить стрельцов и казаков, занять часть разрушенного вала и ворваться в нижний город. Осажденные вынуждены были оставить позицию, которую тут же заняла турецкая пехота.
Но вскоре русские пришли в себя и подтянув резервы нанесли по прорвавшимся врагам мощный удар всеми силами. С помощью ручных гранат они смогли оттеснили врага за городскую стену, в последствие восстановив укрепления. Во время этого боя турки потеряли более 100 человек, у осажденных же было убито 12 и ранено 18. Затем русские воины по мере возможности исправили пролом в равелине.
Турки обозлённые провалом штурма обрушили шквал орудийного огня на Чигиринские укрепления, сбили четыре пушки на валу и придвинули траншеи еще ближе к крепости, так что передовые рубежи находились уже в 100— 150 шагах от городских укреплений. Город беспрерывно забрасывался зажигательными снарядами. Начались пожары. У осажденных уже почти не осталось пушек и боеприпасов.
Тогда турки, не довольствуясь орудийной пальбой, стали рыть новые подкопы к башне Козий Рог, Крымскому и Дрошенковому бастионам. Первый взрыв у Козьего Рога не удался, потому что осажденные прорыли норы для выхода воздуха. Однако вал Дорошенкового бастиона, где 22 августа взорвался второй подкоп, сильно пострадал. Бастионные укрепления взрывом были подброшены в воздух и рухнули на турецкую пехоту, засевшую под бастионом в ожидании атаки. На следующий день, 23 августа, взорвался третий турецкий подкоп. Но о нем защитники узнали от перебежчика-молдаванина и отвели от вала войска. Поэтому, когда турки ринулись в образованный взрывом пролом, в быстро возведенном укреплении за стеной их уже ждали осажденные и отбили атаку.
Между тем турки довели свой ломаный крепостной вал и траншеи до самого рва замка; они вырыли их вдоль вершины холма и по обеим его сторонам. Русские не могли причинить им и малейшего вреда своими немногочисленными пушками, лишенными большей частью лафетов. Турки же, напротив, постоянно обстреливая из своих пушек брустверы и фланки бастионов, сильно разрушали их, особенно одну каменную стену замка, обращенную к городу. Заполнив ров равелина хворостом и сравняв его таким образом с проломом в вале, турки стремительно ворвались и заняли его. После этого они изо всех сил старались заполнить фашинами, турами, деревом главный ров, но сделать это было нелегко, так как ров был широк и глубок и высечен в скале.
Подтвержденные известия о совместном походе турок и татар именно к Чигирину были получены князем Г. Ромодановским 12 июля, и уже 20 июля он, не дожидаясь формального приказа из Москвы, выступил из Курска к Днепру. На смотре 27 июля под Суджей его войска насчитывали 42 тысячи человек, включая 2371 человек сотенной службы, 815 начальных людей полков «нового строя», 14768 копейщиков и рейтар, 2826 драгун, 11832 солдата, 1618 стрельцов, 244 донских и орешковских казака и 7760 казаков слободских полков. 10 августа Ромодановский соединился между рекам Псёл и Хорол с гетманом И.Самойловичем, ещё 1 августа выступившего в поход с малороссийскими казаками, насчитывавшими около 20 тысяч чел. Здесь объединенная армия простояла ещё три дня, вероятно, дожидаясь отставших.
Третья неделя осады, постоянный обстрел города, вылазки и штурмы могли психологически надломить защитников крепости. Однако приход 20 августа подкрепления, посланного Г. Ромодановским и И. Самойловичем, под начальством полковника Ф. Тумашева должен был морально подержать гарнизон Чигирина и пополнить его численность. Небольшой отряд русской армии с музыкой и развевающимися знаменами выступил от Днепра накануне вечером и шел очень поспешно и без арьергарда. На глазах всей турецко-татарской армии они под военный мар и с распущенными знамёнами сумели пробиться в осаждённую крепость. Они был с радостью встречен чигиринским гарнизоном. Эта помощь влила в осажденных новое мужество и ослабила храбрость турок. Боярин и гетман написали осажденным, что им остается продержаться еще всего несколько дней, обещая в скорости освободить их от осады.
Имея достоверные известия о том, что русская армия находится поблизости, турецкое командование изо всех сил спешило подвести свои мины под крепостные укрепления Чигирина. Одну из них они взорвали под каменным валом сбоку Дорошенковского больверка. От взрыва произошло такое сотрясение, что часть больверка обрушилась и упала наружу на нападавших. Гнев на неудачу своего предприятия турки выразили в том, что целый день усиленно стреляли из тяжелых орудий, разрушая и так почти разрушенный город.
Несмотря на беспрерывный огонь османской артиллерии русские и украинские воины мужественно переносили все неудобства и ежедневную смертельную опасность быть убитым. Проявляя чудеса храбрости и презрение к смерти они продолжали ежедневно истреблять ненавистных османов. Все защитники Чигиринской крепости верили в то, что они смогут отстоять крепость и похоронить под её стенами большую часть басурманской воинства. Тем самым дав возможность русской армии воеводы Ромодановского и украинских войскам гетмана Самойловича истребить ненавистных османов и их кровавых прихвостней крымских татар.
23 августа турки взорвали другую мину под городским валом, недалеко от замка. Когда взрыв разрушил вал, они немедля двинулись к пролому силами большого штурмового отряда численностью в 4 тысячи человек. Так как осажденные знали об этой мине, то они увели оттуда своих солдат, оставив там только часовых. В то же время за ретраншементом у них было наготове 300 донских казаков; последние смело сделали вылазку и остановились в проломе, готовые встретить турок. Увидев их готовых к бою внутри ретраншемента, турки отступили, не сделав ни малейшей попытки к штурму.
25 августа главные силы Ромодановского и Самойловича вышли к Днепру в районе Бужинской пристани. Но правый берег был уже занят противником. В окопах и шанцах засели янычары с пушками, большие отряды крымской конницы стояли на флангах. Укрепились турки и на острове, который как бы прикрывал их главную береговую позицию.
После того, как русско-украинское войско стало обозом на Днепре, татары начали нести караульную службу по берегу Днепра чамбулами, человек по 50 и по 100. И в это время гетман приказал стрелять из пушек по ним, нанося татарве потери. Татары и турки стремясь избежать больших потерь от русского огня вынуждены были отойти от берега на безопасное расстояние, начав оттуда вести наблюдение, ведя с русскими перестрелку. При этом первоначально с турецкой стороны артиллерии не было.
В этот же день гетман велел для переправы через Днепр прислать суда из Еремчука и Вороновки, в районе которой Днепр сужался, «что через его мочно из лука перестрелить». Зная это, янычары открыли огонь из мушкетов по перевозящим суда казакам, они презирая смерть волочили их по берегу на руках. В течение дня артиллерийским и мушкетным огнем с русского берега османы были рассеяны и покинули остров, что тут же использовал воевода Ромодановский.
В ночь с 25 на 26 августа на остров доставили несколько десятков самых дальнобойных пушек, которые скрытно расставили в окопах. Григорий Ромодановский лично руководил этой расстановкой. В ту же ночь отряд казаков перешел Днепр выше места основной переправы, зайдя туркам в тыл, отвлекая их внимание. А главные силы тем временем готовились к общей переправе. В передовой отряд вошли два солдатских и два казацких полка подполковника Воейкова, полковников Версова, Левенеца, Барсука.
В ночь с 26 на 27 августа русские войска во главе с Григорием Ромодановским и гетманом Иваном Самойловичем скрытно начали форсирование Днепра под Бужином. Турки были застигнуты врасплох, а когда по лодкам попытались ударить их пушки, на турецкие окопы обрушился ураганный огонь русских дальнобойных пушек с острова и с левого берега Днепра. Турецкие канониры почти не видели плывущих в темноте лодок десанта, а русские пушкари били точно, так как по приказу Ромодановского орудия навели на турецкие окопы засветло.
Солдатские полки Верстова и Воейкова, а так же казачьи Левенца и Барсука на барках пересекли реку и отбросили заслон крымских татар. Артиллерия с другого берега подавила начавшуюся было стрельбу турок. Высадившиеся окопались, а затем, по совету Гордона, расширили плацдарм, построив укрепленную линию длиной более 3 км. Ночная атака крымской конницы, попытавшейся сбить еще не закрепившийся на позиции сравнительно немногочисленный русский отряд, была отбита шквальным огнём артиллерии и мушкетов.
27 августа через реку было переправлено от 4 до 5 тысяч человек, находившихся под начальством генерал-майора Аггея Алексеевича Шепелева. Под прикрытием прибрежного укрепления, занятого сильными пехотными полками, и огневой поддержки с реки, русские саперы навели через Днепр три моста, по которым срочно переправлялись солдаты генерал-майора Кравкова. Переправа русско-украинских войск через реку заставил турок усилить обстрел крепости: «учали из пушек неприятели стрелять и промысл чинить и ночью, не преставая ни на один час, и тем, де, государевых людей утомили без сна; толко, де, неприятелю отпор чинят и скудости, де, никакой в Чигирине нет».
Одновременно крымский хан направил к Ибрагим-паше послание с просьбой, чтобы он срочно отправил к Днепру турецкую пехоту и конницу, так как русские закрепились на правом берегу реки и продолжают наращивать свои силы и артиллерию. 26 августа Ибрагим-паша отправляет к Днепру двух пашей с войсками и пушками, на помощь хану. Во второй половине дня 27 августа турецкие паши и крымский хан не считаясь с потерями предприняли яростную атаку на русские позиции, пытаясь сбросить в воду переправившиеся русские войска. Огромные массы янычар густыми колоннами под белыми знаменами с красными краями и полумесяцем по середине, не обращая на шквальный огонь, двигались на русских. С гиканьем и свистом неслись большие массы конных татар, численностью до 10 тысяч сабель, ведя непрерывный обстрел русских из луков.
Не смотря на плотный огонь нападавших им в лицо ударили залпы тысяч мушкетов, картечью разверзлись пушечные дула. Как подрубленные упали на днепровский песок меченые полумесяцем знамена и тысячи убитых воинов Аллаха. Потеряв большое число своих собратьев бешено заметались по берегу янычары, начав стремительно разбегаться в разные стороны.. Рассыпалась татарская конная лава, понёсшая огромные потери от смертельного огня русских. А из-за туров и шанцев, недосягаемые для татарских стрел и турецких пуль, беспрерывно стреляли из мушкетов московские ратники и украинские казаки. Турецкая атака захлебнулась и поредевший человеческий вал откатился назад.
Потерпев поражение в сражение крымский хан и паши отправили в турецкий лагерь гонцов с просьбой перебросить на Днепровский берег ещё пехоты и артиллерии. Они доносили Ибрагим-паше, что больше «мочи нет» атаковать русскую армию, что убиты сын крымского хана, два сына турецкого паши, множество мурз и высших турецких офицеров.
Получив это страшное известие Ибрагим-паша срочно двинул к берегу Днепра свои главные силы, всего до сорока тысяч пехоты и конницы. Но было уже слишком поздно. Григорий Ромодановский успел переправить за Днепр около пятнадцати тысяч солдат и стрельцов с артиллерией под командованием полковника Григория Косагова. Русские в отличие от османов основательно зарылись в землю и их оттуда уже никто не смог бы их достать.
28 августа турки собрав на берегу Днепра 40 тысячную группировку решили одним мощным ударом при поддержки артиллерии опрокинуть в реку русские войска. Они безуспешно атаковали русские позиции в течение дня, неся большие потери от смертоносного огня и попятились назад. В это время русская пехота и казачья конница сами пошли вперед сметая турецкие порядки. Турецкая армия была разгромлена и побежала.
Исход затяжного и кровопролитного сражения на Днепре, по существу, был решен. Турки отступили окончательно, только крымская конница еще пыталась воспрепятствовать продвижению русских авангардов, но действовала вяло и нерешительно. Как только татары попытались приблизится к русским войскам на расстояние пушечного выстрела, то по ним открывался шквальный огонь из артиллерии. Завершался этот день мелкими стычками кавалерийских отрядов. У русских в ходе этого сражения погибло 2460 человек, у турок и крымских татар, 15 000.
Ещё 24 августа 1677 года, воины Чигиринского гарнизона заметили, что из траншей выступило большое количество пехоты и отправилось в сторону Днепра. Некоторые палатки были снесены, другие передвинуты дальше. Из этого осажденные заключили, что часть неприятельской армии ушла для воспрепятствования приходу русских через Тясьмин. У Чигирина осталась часть турецкой пехоты, молдавские и сербские войска.
К 27 августа вечеру стрельба с турецких батарей была слабее прежнего. В лагере было видно много оседланных лошадей. Между тем оставалось еще неизвестно, что замышляли осаждавшие, так как турки, находившиеся в траншеях, все еще грозили генеральным штурмом. В ночь с 28 на 29 августа собрался военный совет османской армии, на котором крымский хан Селим-Гирей предложил отступить, не дожидаясь полного разгрома от русско-украинских войск. На военном совете предложение хана было признано благоразумным. В ночь на 29 августа Ибрагим-паша приказал сжечь лагерь и начать отступление. Турки бросили большие запасы продовольствия, ядра и гранаты, однако, отступили в порядке и без паники, увезя с собой пушки. Русские не препятствовали их уходу, опасаясь в случае вылазки попасть в засаду.
Преследовать отступавшего Ибрагим-пашу гетман и князь не стали: Слишком далеко ушел враг, чтобы можно было его догнать с огромным обозом, который тащился за украинско-российской армией. Лишь 5 сентября, когда все войско подошло к Чигирину, Самойлович и Ромодановский послали за отступавшим противником трехтысячный отряд переяславского полковника Лысенко и стольника Косагова.
Разгром турок в боях у Бужинской переправы по сути решил исход всей компании 1677 года, практически проигранной турецкой стороной. В сражениях на берегу Днепра действия украинско-российских войск носили целенаправленный наступательный характер, и они сумели не только форсировать Днепр, но и полностью разгромить врага. После этого поражения Ибрагим-паша стал отступать, боясь потерять всю армию. Бои показали возросшую мощь русской армии и казачьей конницы, которая смогла переломить весь ход этой компании, несмотря на превосходство османской армии и Крымского ханства.
Хотя Чигирин был спасён, но все понимали, что эта война ещё была не окончена. Многочисленная турецкая армия после отхода от крепости по прежнему оставалась на Правобережной Украине и дальнейшие планы Ибрагим-паши были русским воеводам неизвестны. Хотя турецкая армия в ходе боёв за Чигирин и на на Бужинском поле понесла тяжёлые потери, потеряв здесь более 20 тысяч воинов, но она по прежнему обладала большой силой. А идущие из Турции свежие резервы во много раз могли увеличить её численность.
В это же время, к Днепру уже подходило резервное войско князя Голицына, а это пятнадцать-двадцать тысяч человек. Воевода Ромодановский чувствовал себя достаточно сильным, чтобы перенести военные действия на Правобережную Украину. Исходя из этого сам боярин решил идти с армией к Чигирину. 5 сентября армия прошла в обычном своем порядке и расположилась лагерем вдоль Тясьмина напротив Чигирина. Боярин отправился с старшими военными в город, а оттуда в замок, после чего осмотрел неприятельские батареи и апроши.
По его распоряжению был отправлен в разведывательный рейд к Черному Лесу отряд в 3000 человек для собрания сведений о неприятеле. Отряд вернулся на третий день, приведя пленного болгарина, который рассказал, что турки шли день и ночь, пока не миновали Ингула и Ингульца, а татары провожали их до Буга, оттуда направились в свою собственную землю.
Ромодановский на совете принял решение отводить войска «на зимние квартиры», посчитав свою задачу выполненной. Тем более, что война настолько разорила Правобережье, что русское командование не имело никакой возможности здесь держать большую армию, так как там попросту нечем было её кормить. На пятнадцать верст в округе нельзя было достать даже корма для коней. К тому же неотвратимо наступала осень с дождями и распутицей. Так же думали и в Москве.
9 сентября русская армия и украинские казаки вернулись к Днепру и в ту же ночь была переправлена через него, и в дальнейшем двинулась обратно к реке Суле. Но за Днепр отвели не все войска, 15 тысячный гарнизон был оставлен в Чигирине. Рейтарские и казачьи конные полки заняли Черкассы, Белозеро и другие городки на Правобережье и должны были оставаться там до зимы, как бы прикрывая русские владения от возможных турецко-татарских вторжений.
В ноябре 1677 года из Москвы в Курск прибыл стольник Карандеев с приказом боярину Ромодановскому и гетману Самойловичу встретиться в Рыльске для совещания о военных действиях в предстоящем 1678 году и сообщить о принятых решениях лично царю. Такое совещание состоялось 21 ноября. Воевода и гетман решили дополнительно укрепить Чигирин, усилить гарнизон города шестью тысячами русских стрельцов и таким же количеством казаков. Даже если турки пойдут не на Чигирин, а на Киев, все это войско все равно должно оставаться для защиты Чигирина и его окрестностей. Чигирин снова был определен как главный пункт будущей войны.
Итак, второй этап закончилась убедительной стратегической победой русской стороны. Обе стороны теперь должны были проанализировать ее итоги и подготовится к новой компании...
Оценили 2 человека
4 кармы