Русские князья по большей части осознавали могущество Золотой Орды и старались пока мирно уживаться с завоевателями. В тех условиях это был единственный способ уберечь свой народ, население своего княжества от гибели или от угона в рабство.
С ослаблением Орды во второй половине XIV века иго стало менее тяжёлым. Начавшаяся дробиться степная держава уже не могла организовывать большие нашествия на Русь, а частые набеги разрозненных кочевых отрядов русские научились отражать.
Долгожданная передышка, которую получила Русь от опустошительных вторжений золотоордынцев в княжение Калиты, способствовала восстановлению народного хозяйства и началу экономического подъема, охватившего все русские земли. Москва, которая была до нашествия монголо-татар небольшим пограничным пунктом Владимиро-Суздальского княжества, в начале XIV века превращается в важный политический центр того времени.
В условиях политической децентрализации и господства Орды это стремление ставило перед русскими князьями вопрос о том, какое из княжеств сможет взять на себя ответственность за руководство объединительным процессом, кто будет собирателем земли Русской.
Искусная политика московских князей, ставших во главе борьбы за национальное освобождение, способствовало объединению русских земель, а также развитие городов, население которых было заинтересовано в прекращении междоусобных войн, которые вели к ухудшению его материального положения. Прекратить эти войны, сдерживавшие развитие производительных сил, могла сильная централизованная государственная власть. Крупные землевладельцы, феодалы, также были заинтересованы в «сильной руке», в лице централизованного государства.
Достигнутое Москвой значительное превосходство в материальных и людских ресурсах было подкреплено возведением в 1367 году каменного Кремля, усилившего военно-оборонительный потенциал Московского княжества. В условиях возобновившихся вторжений татар и наступления литовских феодалов на русские земли Московское княжество становиться оплотом борьбы русского народа с ненавистными кровожадными захватчиками.
Но как бы это не звучало нелепо и кощунственно, но первенство Москвы перед другими русскими княжествами, которому начало положили братья Даниловичи, опиралось, главным образом, на покровительство могущественного хана. Увы, но без неё Москва так бы и осталась захолустным городом на необъятных лесных просторах Северо-Восточной Руси.
Возвышение Москвы объясняется также целенаправленной, гибкой политикой московских князей, сумевших привлечь на свою сторону не только другие русские княжества, но и церковь.
Общее христианское вероисповедание, единая церковная организация во главе с митрополитом, а так же общность языка, норм морали и права, всё это способствовало объединению земель вокруг единого центра на общих принципах. Но пока орда оставалась сильною и грозною, иго её по прежнему тяготело над Русью.
Недалёкие правители вступивших в соперничество с Москвой русских княжеств, не обладая достаточными собственными силами, так же были вынуждены искать поддержку в Орде или у Литвы. Тоесть проводить антинациональную политику союза с враждебными Руси внешними силами, обрекая тем самым себя на политическую изоляцию в своей стране и в конечном счете на поражение в борьбе с Москвой.
На лидерство в тот период претендовали прежде всего Тверь и Москва. Тверское княжество как самостоятельный удел возникло в 1247 году, когда его получил младший брат Александра Невского, Ярослав Ярославич, ставший великим князем в 1263-1272. Тверское княжество было тогда в экономическом и в военном отношении сильнейшим на Руси. Но не ему суждено было возглавить объединительный процесс. Потому что в конце XIII - начале XIV века стало стремительно возвышается Московское княжество. Политика ордынских ханов основанная на принципе «разделяй и властвуй» являлась краеугольным камнем в отношениях Руси с Золотой ордой. Им просто не нужны были могущественные военно-политические центры на русской земле способные бросить им вызов и возглавить борьбу против их же владычества.
Долголетняя и кровопролитная война с ними московских князей приобретала характер составной части национально-освободительной борьбы и получила поддержку основной массы господствующего класса феодалов, жителей городов и сел, могущественной и влиятельной церкви, всех прогрессивных элементов тогдашнего общества, заинтересованных в государственном объединение всех сил страны. Посему видно, что борьба за свержение золотоордынского ига в XIII-XV веке становится главной национальной задачей московских князей и русского народа.
Мечта об освобождении Руси от татарского ига жила и раньше среди русских князей. В своих завещаниях и договорах они нередко выражали надежду, что «Бог свободит от орды», что «Бог орду переменит». В конечном итоге уже в XIV веке Московское княжество возглавило объединительный процесс, а ко второй половине XV века Москва стала столицей могущественного государства.
От страха перед татарами начал отвыкать и русский народ и потому, что со времен Калиты перестал испытывать их нашествия и опустошения. Возмужало целое поколение русских, которому чужд был трепет отцов пред именем татарским, а московский князь, находившийся в расцвете лет, в самом полном развитии сил, был представителем этого нового поколения.
Волевой и целеустремлённый князь Дмитрий московский сразу же по достижению совершеннолетия стал проводить решительную и весьма смелую внутреннею и внешнею политику. Он вырос в неповиновении хану, два раза младенцем ходил он отнимать Владимирское княжение у Димитрия суздальского, у которого был ярлык ханский. Опираясь в своих праведных делах на существенную поддержку митрополита Алексия и игумена Сергия-Радонежского, Дмитрий сумел присоединить к своему княжеству ряд крупных городов с их землями. Тем самым была увеличена им территория московского княжества в разы.
Этому благоприятствовало и то, что Орда в этот исторический период времени разделилась. Сильный темник Мамай выставил ханом какого-то Абдула, а сарайские вельможи, Хидырева брата Мюрида. Москвичам показалось сначала, что партия Мюрида сильнее, и они выхлопотали у него ярлык для Димитрия, но в следующем 1362 году они увидели, что партия Мамая берет верх, и тотчас обратились к нему и получили для Димитрия ярлык на великое княжение от имени Абдула. Умение переобуваться на лету являлось весьма существенным качеством позволившем нашим предкам не только выжить и сохранить страну, но и возглавить освободительную борьбу, когда для этого созрели военно-политические условия.
Таким образом, несовершеннолетний московский князь был утвержден разом двумя соперниками, готовыми растерзать друг друга. Мюрид, узнавши, что московский князь получил ярлык от его врага, послал ярлык суздальскому князю. Началась было междоусобная война между двумя соискателями. Но у Димитрия суздальского в то же время началась ссора со своим братом Борисом за Нижний Новгород, и Димитрий Константинович, желая по смерти брата своего Андрея овладеть Нижним Новгородом, помирился с Москвой: при ее помощи он утвердил за собой Нижний Новгород. В 1365 году пятнадцатилетний Димитрий сочетался браком с его дочерью Евдокиею.
Проводя дальнейшее и успешно собирания русских земель и их усиление, отражая агрессию с запада, князь Дмитрий готовился к предстоящей схватке с незаконным ханом татарским Мамаем, пытавшимся подчинить своей власти русские земли. Он активизировал съезды князей и бояр с целью сплочения военных сил русских земель. Все это позволило ему вести более решительную и дерзкую политику по отношению к противникам Москвы.
Возвратившись из-под Москвы в Тверь, Михаил, в начале 1371 года опять поехал к Мамаю в Орду. Там, умело раздавая обещания и взятки золотом, он выпросил у Мамая ярлык на великое княжение Владимирское. Вместе с татарским послом Сары-Ходжой он поехал на Русь. Вскоре князь тверской Михаил при поддержки Орды разворачивает активные военные действия в Северо-Восточной Руси, в том числе и с помощью литовских князей. В Москве, узнав об этом, тотчас стали собирать войска, чтобы не пустить Михаила во Владимир и открыто не подчинился требованиям пришедшего с Михаилом из Орды посла: «к ярлыку не еду, Михаила на княжение в землю Владимирскую не пущу, а тебе, послу, путь чист».
В свою очередь, в том же году князь Дмитрий поехав в Орду сумел заключить соглашение с Мамаем, по которому был установлен размер дани ниже, чем при Узбеке и Джанибеке. Сам получил ярлык на княжение и выкупил находящегося в Орде тверского княжича за 10 тысяч рублей. Велика роль золота в любое время, в любых отношениях, а ишак наполненный золотом берёт любые города.
Но уже в 1374 году, отвергнув все необоснованные претензии татар, Дмитрий Иванович прекратил выплату дани Орде, а очередная попытка Михаила Тверского в 1375 году с помощью ордынского ярлыка захватить великое княжение окончилось для него плачевно. Московский князь повел на Тверь объединенные силы почти всей Руси, включая и новгородские дружины. Всего в походе участвовало около 20 русских князей, каждый со своими ратями и служащие князю Московскому. Его поход поддержала и промосковская партия внутри самого тверского княжества, обеспечив решительный успех всего мероприятия. По сути это была проба сил Москвы в преддверии решающей схватке с татарами.
В течение месяца продолжалась осада Твери московским и союзным с ним войском. После месячной осады тверской князь не видя никакой либо перспективы вынужден был запросить мира у Москвы. После этих событий тверские князья навечно отказались в пользу Москвы от претензий на великое княжество, а так же от внешней политике в отношениях с Литвой и ненавистной Ордой. В политическом отношение было закреплено за Москвой главенство над Русью. Это послужило тому, что многие русские князья теперь добровольно переходили на службу московскому князю Дмитрию. Именно с этого времени Москва окончательно встала во главе общенародной борьбы и иноземным владычеством.
Победа над Тверью была тем более своевременна, так как с 1374 года ордынцы перешли к открытому военному давлению на Русь. А после того как хан Мамай заключил военный союз с литовским правителем Ягайло, московский князь Дмитрий Иванович видя неизбежность военного столкновения с своими лютыми врагами, обратился напрямую к русскому народу, всемерно поддержанный православной церковью.
Во второй половине XIV века русские княжества начали отказываться платить дань. Одним из первых на это решился великий князь московский Дмитрий Иванович, Золотая Орда ничего не получала от Москвы в 1361 – 1371 и в 1374 – 1380 годах. Это был серьезный вызов Орде. И его они услышали.
Опасность со стороны Орды в этот период времени резко усилилась, что было связано с затуханием междоусобной борьбе внутри самой Золотой Орды. Потому, что темник Мамай захватив власть в большей части степной империи, силой оружия навёл там элементарный порядок, после чего начал оказывать военное давление на Северо-Восточную Русь. Он в первую очередь стремился измотать военные силы русских княжеств и беспрерывными опустошительными набегами уменьшить их военно-экономический потенциал, а так же вновь морально сломать русский народ.
Орда видимо ослабевала вследствие внутренних смут и междоусобиц, и ничтожные ханы, подчиненные могущественным вельможам, свергаемые ими, теряли все более и более свое значение, переставали внушать страх. В связи с этими событиями в Орде, Олег Рязанский потеряв страх так же перестал платить дань Мамаю. Но в Орде не поняли и летом того же года татарские войска совершили набег на Рязанское княжество, основательно опустошив его земли. В это время московские войска стояли вдоль Оки, дабы не пустить татар на свою территорию и рязанскому князю они не помогали. Слишком дерзко и вызывающе он вёл себя по отношению к Москве и его князю Дмитрию.
Стремясь подчинить себе одно из богатейших русских княжеств в 1374 году Мамай в Нижний Новгород направляет посольство во главе с Сары-ака, разгромленное еще на подходах к городу. Народные массы, подстрекаемые епископом Дионисием, подняли восстание. Неудача посольства Сары-аки лишь сильно озлобила Мамая и заставила его перейти к открытому военному вторжению. Вскоре небольшой по численности татарский отряд прощупал пограничные нижегородские заставы в Запьянье, причинив достаточно вреда этому району и располагавшимся здесь сторожевым заставам.
Вскоре вслед за этим было совершено новое нападение, но значительно больших сил на нижегородские владения в Запьянье и по реке Киши. На этот раз отряды Мамая безнаказанно «все пограбиша и пусто сотвориша и людей посекоша, а иных в полон поведоша». В декабре 1375 года поганые взяли приступом город Новосиль, разрушив и опустошив его.
В XIV веке город Кашин не раз был втянут в распри между тверским и московским княжеством, хотя местные князья стремились отстоять независимое положение. В 1375 году после поражения Твери в борьбе с Москвой, князь Василий добился признания Кашинского княжества самостоятельным, независимым от Твери, но под опекой Москвы. В ответ на эти действия татары совершили опустошительный набег на Кашин и прилегающие к нему волости.
В 1377 году, на пограничной русско-ордынской территории, на реке Пьяне, где нижегородские князья готовили новый набег на лежавшие за рекой мордовские земли, зависимые от Орды, но были атакованы отрядом царевича Араб-шаха пришедшего из Синий орды, и потерпели сокрушительное поражение. Соединенное ополчение князей Суздальских, Переяславских, Ярославских, Юрьевских, Муромских и Нижегородских было полностью перебито, а сам князь Иван Дмитриевич Нижегородский утонул в реке, пытаясь спастись бегством, вместе со своей личной дружиной. Уничтожив русское войско, отряды царевича Араб-шаха совершили набег на столицы незадачливых князей-вояк, Нижний Новгород, Муром и Рязань, и подвергли их полному разграблению и сожжению дотла.
Пока Араб-шах готовил свой новый поход на Русь, Мамай действовал более оперативно. Он начинает уделять особое внимание Нижегородскому княжеству, направляя сюда послов в сопровождение больших татарских военных отрядов. Эти военные и дипломатические акции были вызваны попытками нащупать противовес окончательно вышедшему из подчинения московскому князю.
В 1377 году неожиданным ударом был захвачен, разграблен и сожжен Нижний Новгород. При этом, естественно, грабежу подверглась вся полоса от Пьяны до центра княжества, по которой двигались отряды Мамая.
В сентябре этого же года Араб-шах опустошил Рязанское княжество и взял его столицу, после чего совершил набег на земли Нижегородского княжества в пойме реки Суры, после чего он благополучно ушел в неизвестном направлении.
Надеясь, что после поражения на реке Пьяне Нижегородское княжество осталось без защиты, мордва захотела попытать счастья против русских. Они на судах приплыли по Волге в Нижегородский уезд и пограбила то, что осталось от татар. Но князь Борис Константинович настиг их у реки Пьяны и в сражении разгромил их. Одни потонули, другие были побиты.
Не прошло и года, как в июле 1378 года Нижний Новгород был вновь взят и сожжен татарами хана Мамая, пришедшие из-за реки Пьяны. Их неожиданное появление под стенами города можно объяснить тем, что в предыдущем году были уничтожены располагавшиеся в Запьянье нижегородские заставы и сторожи. При отходе полки Мамая «повоеваша Березово поле и уезд весь»
В XIII веке после такого разгрома русские обычно на 10-20 лет теряли всякую охоту сопротивляться ордынским войскам, но в конце XIV веке обстановка совершенно изменилась. Уже в 1378 году союзник разбитых в битве на реке Пьяне князей московский великий князь Дмитрий, узнав, что сжегшие Нижний Новгород ордынские войска намерены идти к Москве под командованием мурзы Бегича, решил встретить их на границе своего княжества на Оке и не допустить к столице.
11 августа 1378 года на берегу правого притока Оки, реке Воже, в Рязанском княжестве, произошло сражение. Дмитрий разделил свое войско на три части и во главе главного полка атаковал ордынскую армию с фронта, в то время как князь Даниил Пронский и окольничий Тимофей Васильевич атаковали татар с флангов, в обхват. Ордынцы были разбиты наголову и бежали за реку Вожу, потеряв много убитых и обозы, которые русские войска захватили на другой день, бросившись преследовать татар.
Немедленно организованная ответная акция Мамая представляла собой сочетание злобы и бессилия в стремлении предпринять что-либо серьезное против московского князя. Понимая свою неподготовленность для столь длительного похода, Мамай ограничился взятием Переяславля Рязанского и бесчинствами в сельской округе владений Олега.
Союз верного и будущего фанатичного слуги католического Рима, Ягайла, с татарами красноречиво говорит о подлинных и подлых намерениях католицизма по отношению к православной Руси. Не будучи победить православие силой идеологического убеждения, католицизм предпочёл уничтожить его руками неверных. Русский народ в основной своей массе горячё откликнулся на просьбу князя Дмитрия и начал готовится к борьбе, получив благословение на это богоугодное дело.
Совсем иначе отнеслись к его призыву некоторые князя, для которых их личное тщеславие и выгоды были выше всенародного дела. Это в первую очередь касается князя Рязанского и Новгородской боярско-купеческой олигархии, а так же ряда правителей мелких княжеств. Тверской князь в сложившейся ситуации занял выжидательную позицию, что по своей сути так же является предательством.
Когда в 70 годы XIV века в Орде захватил власть беклярибек Мамай по прозвищу Теляк. В то время в Золотой Орде, бушевала "великая замятня". Твердой власти не стало, ханы с маньякалным упоением убивали и травили друг друга в тайной войне за трон. С 1361 по 1380 год, в период длительной междоусобной войны в Золотой Орде, он от имени марионеточных ханов из династии Батуидов управлял западной частью, и даже временами также столицей Золотой Орды.
Хотя мятежник и узурпатор Мамай пользовался в Золотой Орде огромным влиянием, он не мог надеяться на поддержку ордынской знати. Великим ханом он не был и не мог быть никогда по причине того, что не являлся потомком Чингиз-хана. И потому он стремился по примеру хана Ногая создать свою собственную орду, в дальнейшем возглавив её. Со временем она стала отдельной и довольно могущественной Мамаевой Ордой, с главной ставкой в Крыму.
В общем, безродный темник Мамай стал властелином громадных пространств, командующим огромной армией, диктовавший свою волю и Москве, и Рязани, и Золотой Орде, и в чем-то даже Ягайле, великому князю Литвы. Основную ставку он сделал на золото и дипломатию.
Первоначально отношения Мамая с Москвой были весьма противоречивыми и изменчивыми. На первых порах своего правления Мамай оказывал поддержку Москве. Он даже сумел освободить митрополита из литовского заключения, где тот пребывал в 1358—1359 году. Кроме того, в 1363 году Мамай выдал ярлык на великое княжение московскому князю Дмитрию. Тот таким образом признал власть Мамая и его хана Абдуллаха, а не Сарайских ханов. В 1363 году он заключил договор с митрополитом Алексием, регентом Московского княжества при юном князе Дмитрии, где говорилось об уменьшении дани, которую должна была платить Русь.
Однако время всегда переменчиво и зачастую зависит не от складывающихся обстоятельств, а от нелепых каприз и роковых ошибок. Уже в 1370 году Мамай отнимает у Дмитрия великое княжение и передаёт его Михаилу Тверскому, злейшему врагу князя московского. Впрочем, уже в 1371 году Дмитрий лично приехал в резиденцию ордынского правителя. В Орде московский князь успел задобрить и Мамая, и хана, и ханш, и всех князей, пожалован был опять великим княжением Владимирским и отпущен с большим почтением. Благодаря русскому золоту новый хан Мухаммад-Булак оказался щедрым и возобновил прежнее решение по Москве.
Но в 1374 году межгосударственные отношения двух держав стали вновь очень напряжённым. Мамай попытался договориться с князем Дмитрием Московским и некоторыми русскими боярами о том, что за предоставление западным купцам послаблений и монополии на торговлю пушниной молодому московскому князю даст на вечно ярлык на великое княжение и существенно уменьшит размеры дани.
В свою очередь князь Дмитрий был достаточно информировано тех военно-политических событиях происходящих на просторах необъятной Азии. Где великий и могущественный хан Тамерлан опираясь но свою военную мощь поддерживал интересы хана Тохтамыша в его борьбе за главенство в Золотой Орде. До сих пор смуты и разделение в Орде внушали смелость московскому князю не обращать большого внимания на ярлыки ханские.
В те тяжёлые и жестокие времена умение оперативно ориентироваться в резко изменяющемся международных событиях, позволяло государственному военному деятелю не просто остаться живым, но и спасти свой народ от истребления, а государство от разгрома. Согласно этого князь Дмитрий вынужден был резко переориентироваться от союза с безродным самозванцем Мамаем, к союзу с потомком ченгизидов Тохтамышем, претендующего на роль главы Золотой орды.
В подчинение Руси которая с 1374 года вообще прекратила выплачивать дань, Мамай видел единственное и радикальное средство, кардинально поправить своё экономическое, финансовое и военное положение, упрочить свои позиции и победить соперников по прежнему претендовавших на главенство в Золотой орде.
Этому способствовали и обосновавшиеся в Крыму генуэзские купцы. Проникнув в черноморский регион ради сверхприбылей от торговли на шелковом пути, генуэзцы постепенно освоили и местные рынки. Политическая раздробленность в Золотой Орде и иранской державе Хулагидов привели к тому, что поток товаров по шелковому пути к концу XIV века сократился, и резко выросло значение местных ресурсов и торговли с ближайшими соседями.
Алчные генуэзцы обращают пристальное внимание на богатую Русь. По свидетельству летописей, «фрязи» появлялись в Москве и на севере Руси уже в XIII веке. Некоторые из сурожских торговцев, в основном греки и итальянцы, чтобы приблизиться к русскому рынку, перебрались на постоянное место жительства в Москву. Уже в конце XIV века в Москве сформировалась корпорация богатых сурожан, получавших крупную прибыль от торговли с Золотой Ордой, Византией, странами Средиземноморья, а также Востока. Но для того, чтобы в полной мере развернуть свою деятельность на Руси «фрязям» было мало торговать на общих с прочими купцами основаниях.
Генуэзцы, активно и плодотворно сотрудничали с агентами Папы, фанатичными миссионерами и францисканскими монахами. Для генуэзцев это был выгодный бизнес. Миссионеры и монахи, путешествуя по странам Востока, собирали информацию, в том числе и для купцов.
Итальянские купцы имели все возможности, чтобы оценить богатство русских земель. Они хотели получить право на колониальную эксплуатацию русского севера, что принесло бы им такие беспрецендентно высокие прибыли, что они бы смогли справиться со своим извечным врагами. Но они также прекрасно сознавали, что для получения этих богатств им гораздо выгоднее применить силу. Такой силой, находящейся практически у них на содержании, был Мамай, со своей вечно голодной и жаждущей добычи ордой.
Именно они при активной поддержки Римского папы были организаторами и «спонсорами» похода Мамая на Русь. В своего рода бухгалтерских книгах Кафы, массариях, нашлись сведения об их переговорах с Мамаем. Генуя в это время располагала огромными средствами, в том числе и для ведения войны. Она была одним из крупнейших банковских центров Европы и успешно применяла свои финансы, торговлю и военные силы для получения еще больших прибылей.
В «Слове о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского» написано, «Мамай же, подстрекаемый лукавыми советниками, которые христианской веры держались, а сами творили дела нечестивых, сказал князьям и вельможам своим: «Захвачу землю Русскую, и церкви христианские разорю…» Вместо православных церквей темник Мамай собирался возвести католические храмы: «Где церкви были, тут ропаты поставлю». Таким образом, автор «Слова о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского», написанного в 1418 году, прямо указывает на то, что Мамай, идя на Русь, действовал как орудие католиков. Генуя в этом предприятии также заручилась и поддержкой католической церкви, которая надеялась после ниспровержения московской власти свергнуть и митрополита Алексия и заменить его своим ставленником.
Именно в это время на папском престоле находился Урбан VI, который издал буллу, предписывающую «магистру Ордена доминиканцев назначить специального инквизитора «для Руси и Валахии». В булле подчеркивалось право и обязанность инквизитора, пользуясь всеми средствами, какими инквизиция располагает, искоренять «заблуждения» на Руси… Тот же папа предложил насильственно обращать в католичество русских на землях, подвластных Литве, Польше, применяя со всей строгостью принудительные меры вплоть до телесных наказаний. Поддержка католических прелатов должна была легитимизировать действия Генуи в глазах Европы.
И хотя многим в Москве предложение показалось выгодным, но своё слово сказала русская церковь. Преподобный Сергий Радонежский заявил, что с латинянами никаких дел быть не может, на Святую Русскую землю допускать иноземных купцов нельзя, ибо это святотатство и грех. Авторитет Сергия был настолько высок, что с ним нельзя было не считаться, к тому же его поддержал митрополит Алексей.
Они то прекрасно знали то коварство, фантастическую беспринципность, а так же неописуемую алчность и жадность этих западных деятелей, и скверну которую они принесут с собой на Русь. Другой причиной столь сурового отказа Русской православной церкви от столь выгодного предложения заключалась в развернувшимся в последнее время агрессивном натиске со стороны католического запада на православие, на территории бывшего Древнерусского государства. Одним из главных его адептов по планам католиков был литовский правитель Ягайло, предавший православие и стремящийся принять католическую веру.
Генуэзцы устраивают союз Михаила Тверского с Мамаем и Ольгердом и заручаются поддержкой московского тысяцкого Вельяминова. От них всех они получают гарантии беспошлинной торговли на Руси. Вскоре генуэзцы покупают у Мамая ярлык на великое княжение для Михаила Тверского. Также они убедили Мамая предоставить ему военную помощь для разгрома Москвы. Убедили они в этом и Ольгерда. В Литве в это время уже вовсю готовится «католический проект», завершившийся через несколько лет, имеющий целью подчинение латинскому кресту великого княжества Литовского. Посему, римские прелаты и генуэзские купцы помогают друг другу в этом важном деле, им всем было выгодно ниспровержение власти митрополита Алексия и князя Дмитрия.
Но на каких же условиях генуэзцы могли дать Мамаю денег. Ведь к 1380 году он уже отдал им все южное побережье Крыма. Вряд ли итальянцам были нужны еще земли. В то же время ситуация для Мамая к концу 70 годов складывалась не лучшим образом. Он практически потерял контроль над русским улусом, Московским княжеством. Помимо этого, другие русские княжества по примеру Москвы тоже перестали платить ему дань с 1373 года. Он не владел столицей Орды, Сараем и остро нуждался в крупных денежных суммах для продолжения борьбы за господство в Золотой орде.
Благодаря огромным и баснословным богатствам генуэзцы имели возможность финансировать крупные военные мероприятия, такие как найм армии для Мамая. И уже с 1377 года Мамай начинает действовать все более активно и успешно, наносит удары по Руси, подчиняет себе Сурский край, Прикубанье и Северный Кавказ и, наконец, набирает огромную армию для завоевательного похода на Русь. Практичные итальянцы не просто давали Мамаю деньги в долг. Они откупали у Мамая право на сбор дани в завоеванных с их помощью областях. Так же к 1380 году генуэзцы откупили у Мамая право сбора ордынской дани с Руси и монополию на торговлю русскими мехами.
По требованию католических миссионеров Мамай попытался восстановить в полном объеме контроль над русскими владениями и потребовал у московского князя выплаты «выхода» со всеми недоимками, в том числе и с церкви. Мамай предложил платить великому князю дань в значительно большем размере, чем это было ранее оговорено договором 1371 года между Москвой и Ордой, но получил отказ.
Так как он привык к власти и не хотел ее терять, ибо потеря власти в степи по прежнему означало только одно, смерть, вынуждали его адекватно реагировать на вызов брошенный русским князем. А между тем, набирающий силу хан Тохтамыш будучи ставленником могучего среднеазиатского эмира Тимура уже начал собирать ордынские улусы в свой кулак. Лишь громкая победа давала Мамаю шанс устоять в борьбе с Тохтамышем за Орду.
Готовясь к решающей схватке с ханом Тохтамышем, Мамай начиная с 1371 года стремился восстановить зависимость русских князей от татар. Предпринимаемый Мамаем поход на русские земли должен был, с одной стороны, укрепить его позиции в Золотой Орде, а с другой, усилить ослабевшее господство над русскими княжествами, лишить князя Дмитрия поддержки союзников. Но стойкое сопротивление Руси сильно озлобляло татар и заставляло их, в свою очередь, собирать против Руси все большие и большие силы.
Вскоре до Руси дошли известия о планах Мамая по завоеванию Руси и снова отдать откуп ордынской дани иноземцам. И это естественно вызвало бурю негодования не только среди великих князей, терявших существенную часть своего дохода, но и среди простого народа. Обе стороны понимали, что предстоит новое столкновение.
Отбивая разбойничьи шайки, русские князья постепенно втянулись в борьбу с ханскими войсками, которые поддерживали разбойников. Само положение князя Дмитрия в то время было весьма шатким и сложным. Так как позорное поражение в битве на реке Пьяне оставило довольно тягостное впечатление и основательно подорвало его авторитет. Только каждая победа над погаными давала русским мужество для дальнейшей борьбы и вселяло надежду на освобождение своей многострадальной Родины от ненавистного татарского ига.
Славная победа русских на реке Воже сделала князя Дмитрия необычайно популярным, сделав его главой русского воинства. Русь вновь обрела победный дух и авторитетного полководца, предводителя русского воинства, готового вести народ на битву с лютыми врагами.
Мамай не мог примерится с поражением, и что бы удержать власть в Орде ему теперь нужны были только победы. Так как испытав неповиновение со стороны Руси, Мамай должен был или отказаться от власти над Русью, или же идти снова покорять Русь, поднявшую оружие против него. Он хотел внести резкий перелом в русско-ордынские отношения и сокрушить московскую Русь.
Потерпев поражение на реке Воже, Мамай стал в своих действиях очень осторожен. Понимая, что русские в случае вторжения окажет ему стойкое сопротивление, Мамай начал собирать большую рать. Именно с этого момента Мамай начинает проводить конкретную и интенсивную военную и дипломатическую подготовку крупномасштабного вторжения на Русь. За два года ему удалось собрать мощную коалиционную армию, позволявшую надеяться на победу.
Он в течение двух лет вёл не только военные приготовления, но пользуясь противоречиями среди русских князей и сложными отношениями Руси с Литвой, он заключил договоры с литовским князем Ягайло и князем Олегом Рязанским, который боялся усиления Москвы. Мамай рассчитывал с помощью сил своих союзников разгромить московского князя и на вечное время захватить Русь.
С другой стороны, как ни странно это звучит, русские войска в главе с князем московским Дмитрием шли сражаться вовсе не с Золотой Ордой, не с законным царем. В «Слове о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского» про Мамая сказано, что он «исполнил сердце свое злого беззакония». Мамай, право которого на власть в Орде само по себе было сомнительно, попытался, к тому же, нарушить законный, сложившийся порядок, он шел на Русь войной, чтобы отдать ее во власть иноверцев, откупщиков-католиков.
Единство русского народа теперь обеспечивалось общеполитической целью, несмотря на явные и скрытные противоречия неизбежные в феодальном обществе. В свержение монголо-татарского ига теперь были заинтересованы практически все слои русского общества. И не важно теперь, да и тогда, как её обзовут летописцы и историки в будущем. Борьба с сепаратистом Мамаем или свержение ненавистного ордынского ига.
Уверовав в свои силы и свою победу Мамай запретил своим воинам готовить хлебные запасы на зиму, обещая русскую добычу. Он сумел собрать огромное войско, по сути это были объединённые военные силы всей орды. Для похода на Русь им были наняты военные отряды из Крыма, Северного Кавказа и Поволжья, пришли к нему даже православные армяне. Вот это и есть та неистребимая тяга к наживе, им было наплевать на принципы и единоверие.
Рязанский князь Олег, желая защитить свое княжество от разгрома татарами, и видимо понимая всю ту тягость своего подлого преступления, занимал в этом деле двойственную позицию Он установив союзные отношения с Мамаем и в то же время предупредил московского князя Дмитрия, о готовящемся вторжении врага. По сути рязанский князь выжидал исхода схватки и намеревался примкнуть к победителю, авось простят.
Собрав с подвластных территорий огромную армию и будучи уверенным в своей силе Мамай шел на Русь не спеша, словно давая противнику время для подготовки. Мамай был уверен, что Олег и Ягайло вовремя подойдут к назначенному месту встречи, а кроме того, не сомневаясь, что их планы неизвестны в Москве. В то время как он был сам заведомо дезинформирован Олегом Рязанским.
Заранее посланные в степь отряды разведчиков князя Дмитрия сообщили в Москву, что выступившее ордынское войско не спешит, «ждет осени», чтобы в начале сентября соединиться с литовцами и рязанцами на Оке. Подошедшая к южным границам Рязанского княжества татарская армия остановилась в районе устья реки Воронежа. Неподалёку от тех мест где в 1237 году стояли полчища батыевой орды.
По планам командования татар, литовцев и рязанцев предполагалось провести соединение союзной армии в верховьях реки Оки, при впадение в неё реки Угра, в начале сентября. Именно по дороге вдоль Угры и двигался на соединение с татарами литовский князь Ягайло со своей армией.
По сути на бесполезное выжидание у Мамая ушли три важных недели. Он ожидал когда прибудут послы от великого князя литовского Ягайло и рязанского князя Олега. Вопреки заветам Чингиз-хана, время для внезапного нашествия было окончательно упущено, так как русская рать уже успела собраться и выступила на встречу врагу.
Собранное в Москве войско двинулось в Коломну, которая была избрана главным местом сбора всех союзных Москве сил. Выдвижение русских войск в Коломну и далее к устью реки Лопасни за неделю до назначенного Мамаем срока объединения его сил смешало планы наступающих. Русское командование приняло решение идти навстречу Мамаю к верховьям Дона. Ордынцы, узнав о движении русских к Дону и так и не дождавшись войск Олега и Ягайлы, решились, наконец, выступить навстречу Дмитрию.
Русское войско выступило из Коломны 20 августа. Вскоре оно достигло устья реки Лопасни, вышло к месту предполагаемого соединения Мамая, литовцев и рязанцев и перерезало главный Муравский шлях, которым татары обычно ходили на Москву. Затем последовала переправа войска через Оку и сойдя с Муравского шляха, двинулась по степи к Дону, уклоняясь в юго-восточном направлении.
Очередная остановка была сделана у Березуя, находившегося в 30 километров от истока Дона. В Березуе к основным силам присоединились князья Ольгердовичи, Андрей и Дмитрий. Приведенная ими «кованая рать» основательно усилила армию. Братья Ольгердовичи вопреки воли Ягайло привели свои дружины из своих литовских городов, Полоцка и Трубчевска.
6 сентября московская рать подошла к Дону в месте впадения в него реки Непрядвы. И на этой заключительной стадии похода соединения литовцев и татар так и не произошло. Никакого противодействия со стороны рязанского князя войскам Дмитрия не последовало. Массовое присутствие ополчения в русской армии доказывает важность битвы для русских князей, собравших все силы, какие только могли на Руси.
Поле для битвы было выбрано русскими воеводами понимавшими толк в военной стратегии. Стесненное с востока и запада лесистыми речными долинами, оно представляло из себя своеобразный замкнутый с трех сторон и открытый только с юго-востока тупик. Пригодное для битвы пространство на Куликовом поле было в ширину не более 2,5 – 3 км при длине около 4 км. Таким образом, фронт боя Куликовской битвы не превышал трех километров, при четырех километрах в глубину.
На нешироком, зажатом с двух сторон лесами и оврагами, поле татарская конница лишалась своих обычных наступательных достоинств, ей нельзя было развернуть свои силы, в том числе лучников, для охвата и окружения. Татары были вынуждены, утратив часть маневренности, принимать фронтальный бой. А в таком бою русские, как правило, были увереннее и упорнее своих восточных противников.
Русские воеводы решили, завязав бой, выманить конницу татар на готовую к бою, выстроенную двухкилометровым фронтом, ощетинившуюся копьями пехоту. Именно ради этого Передовой и Сторожевой полки были выдвинуты вперед. Они состояли исключительно из кавалерии, достаточно маневренной, чтобы противостоять татарской коннице.
Три главных полка состояли большей частью из пехоты, построенной крупными колоннами. Между этими колоннами были оставлены достаточно просторные промежутки для движения конницы. Закрытая щитами, вооруженная копьями, пехота была наиболее сильна в обороне.
С криками и визгами и устрашающими воплями огромные волны татарской конницы хлынули на русские полки. Зазвенели титивы ордынских луков, а ливень татарских стрел закрыв солнце обрушился на русский строй.
Отступая перед очередным натиском татарской конницы, русские кавалеристы из передовых полков промчались сквозь оставленные для них проходы, а преследующая их широким фронтом татарская кавалерия со всего маху натолкнулась на поджидающую ее пехоту.
Не проломив боевой строй русских войск в центре и на правом фланге, Мамай перенёс силу основного удара на левый фланг. Подкрепляемые новыми и новыми резервами, татары сумели оттеснить русский полк Левой руки назад и практически разгромить его, отрезав, таким образом, русских от переправ и бродов. Этого и ждало русское командование согласно заранее разработанного плана. Поистине момент был критический. Русская армия могла быть опрокинута в Дон и Непрядву и полностью уничтожена.
Но у русских воевод еще был в запасе Засадный полк, целиком конный, состоящий из отборных частей, руководимый знаменитыми воеводами, Боброком-Волынским и князем Владимиром Андреевичем. Но выдержка русского воеводы Боброка-Волынского позволила русским нанести всесокрушающий удар. Этот полк, выйдя из-за прикрывавшей его дубравы, нанес удар по врагу в самый неожиданный для того момент и обрушил ордынскую армию.
Несмотря на ввод в сражение Мамаем резервных сил началось паническое бегство татар. Мамай, видимо, имел еще кое-какие силы в резерве, но их не хватило, чтобы остановить начавшееся отступление и переломить напор атакующей конницы Засадного полка. Вскоре бегство стало повсеместным. Русские воины из засадного полка настойчиво преследовали татар на свежих, еще не утомленных битвой конях, и рубили их в огромном количестве на протяжение 50 километров. Крымская пехота Мамая, лишившись кавалерийского прикрытия, была полностью перебита.
После победы на Куликовом поле Дмитрий не продолжил поход вглубь степей, хотя на наличие у него такого плана указывает присутствие в его войске проводников-сурожан, из-за высоких потерь. В результате этого ожесточённого сражения погибла едва ли не половина пришедшей на Куликово поле русской армии, что не подлежит сомнению. А татарская армия в результате боя и преследования была почти полностью истреблена.
Поистине это была ужасная битва. Еще одним доказательством её небывалой ожесточенности является дошедший до нас огромный список погибших в битве. В нём перечисляются около 20 князей и около 500 бояр. К тому же русская армия восемь дней «стояла на костях»
Ягайло и рязанский князь Олег имевшие свои планы на эту битву, ждали, кто победит в этом эпическом сражение. Им равно не нужна была победа ни Дмитрия Ивановича, ни Мамая. Добить ослабевшее войско победителя, было цель литовского и рязанского князей. Но в Литве после смерти Ольгерда шло противостояние Ягайло и его дяди, Кейстута.
Видимо Ягайло уже получал тревожные известия из Литвы. Полный разгром Мамая и огромные потери Москвы, такой результат сражения позволил ему облегченно вздохнуть. Узнав о результатах битвы, он немедленно и спешно двигает свою армию на север, в Литву. Кейстут для него теперь был опасней, чем Дмитрий, обескровленный тяжелой победой.
Пока войско, находясь на поле битвы, «стояло на костях». Дмитрий Иванович оставил армию и с небольшим количеством приближенных бояр так же уехал в Москву. Вскоре отягощенная добычей и обозами с ранеными, сильно поредевшая русская армия отправилась домой. Путь этот не был лёгким и долгим. Литовцы и рязанцы подло нападали на отставшие обозы с раненными на Куликовском поле русскими воинами, убивая и грабя их.
Куликовская битва явилась тем самым переломным моментом в борьбе за свержение ордынского ига. Победа русских полков в этом сражение положило начало окончательной борьбы с многовековым иноземным игом и созданием русского государства.
Первым результатом этой грандиозной победы было то, что князь Олег оставил свою землю Рязанскую, и убежал с семьёй и с боярами. Прибывшая в Москву рязанская делегация молила князя Дмитрия о прощение и пощаде, и о том, чтобы на них он рать свою не послал. Великий князь Дмитрий Иванович приняв их челобитье, разорять землю рязанскую не стал, а на Рязанском княжении посадил своих наместников.
Куликовская битва оставила неизгладимый след в памяти народа. Сохранилось множество песен и преданий о побоище на Дону. Русский народ обрёл тот величайший и непоколебимый духовный стержень, который помогал ему в течение многих столетий успешно сражаться с тьмой кровожадных и алчных врагов, всегда окружавших Русь.
С политической же точки зрения эта битва ничем не выделялась среди других крупных сражений своей эпохи. Даже московские летописи подчеркивают кровопролитность битвы, но не пишут о ней, как об освободительной борьбе против татар.
Мамай, бежавший с поля Куликова на юг, в Крым, быстро смог восстановить свою военную мощь, набрав войско из татар. При этом Мамай хотел первоначально идти на Русь изгоном, но вынужден был вывести это войско против Тохтамыша захватившего устье Дона. Этому сражению предшествовал двадцатилетний период напряжённой междоусобной борьбы за власть в Золотой Орде, одним из основных участников которой был Мамай. Он в течение длительного времени оставался в центре этой борьбы, дольше всех участников, но не мог стать ханом, так как не был чингизидом.
Но как окажется впоследствии, самой большой его проблемой была потеря в ходе этой великой битвы хана Мухаммада, который был убит русскими, ну а времени на поиски нового хана не было. Таким образом, Мамай потерял свою легитимность. Всё, что наживалось годами в одночасье окончательно рухнуло. Посему борьба с Русью потеряла свою актуальность. С востока наступал Тохтамыш, со своей ордой, который ранее захватил Придонье, Поволжье и Северный Кавказ, затемУлус Шибана и Сарай и объединил большую часть земель Золотой Орды. Народ и знать Орды, уставшие от кровавой междоусобицы, оказывали ему всемерную поддержку.
Мамай выступил навстречу Тохтамышу. В октябре или ноябре 1380 году войска сошлись на реке Калке, но сражения по существу не было. Значительная часть войск Мамая перешла на сторону Тохтамыша как законного хана. Итогом битвы на Калке в 1380 году стало восстановление военно-политического единства Золотой Орды под властью законного хана Тохтамыша.
Когда то всемогущий хан Мамай бежал с поля боя в Крым, где пытался укрыться в генуэзской крепости Кафе, как он думал у своих друзей. Но он горько ошибался и был сильно разочарован, его банально не впустили в город переобувшиеся в воздухе итальянцы. Он был перехвачен около Солхата наёмными убийцами и убит. По приказу Тохтамыша Мамая похоронили с подобающими почестями.
Сразу же после победы над «беззаконным» царем, русские князья отправляют послов законному царю Орды, Тохтамышу. Он оценил вклад русского князя Дмитрия в его борьбе с мятежником Мамаем. Но согласие в отношениях князя Дмитрия и правителем Золотой орды просуществовали недолго, только до похода хана Тохтамыша на Москву в 1382 году.
Но усилия и неисчислимые жертвы народа небыли напрасны. Активное сопротивление русского народа подрывало силы государства завоевателей, Золотой орды. Оно подготавливало реальные условия для последующей победы над погаными и освобождения русской земли от ненавистного иноземного ига.
В условиях закрепления за Москвой роли центра консолидации русских земель и борьбы с Ордой митрополит всея Руси Киприан превратился в естественного союзника Дмитрия. В1381 году Киприан прибыл в Москву. Тем временем в Литве к власти пришли сторонники антиордынского союза с Москвой во главе с князем Кейстутом, который признал влияние Москвы в Смоленске и в верховских княжествах. Однако уже в 1382 году, под прямым военным давлением Тевтонского ордена и дипломатической поддержке Орды, Ягайло вернулся к власти.
А усиление на Москве великокняжеской власти вызвало недовольство московского боярства и купеческой алигархии, привыкшей требовать для себя новых привилегий. В Москве в 1382 году складывается заговор с целью свержения Дмитрия Донского. Всё только начиналось.
Оценили 15 человек
23 кармы