Первая половина XV века ознаменовались в русской истории невиданной доселе феодальной междоусобицей и смутой. Потомки Калиты отбросив всякие условности и мораль, как бешеные псы сцепились в смертельной схватке за власть, ввергнув русский народ в пучину кровопролитной междоусобицы.
Великий князь Владимирский Василий I Дмитриевич скончался 25 февраля 1425 года. Согласно завещанию князя наследником стал его десятилетний сын Василий при регентстве княгини Софьи Витовтовны, её отца, великого князя литовского Витовта, а также князей Андрея и Петра Дмитриевичей.
К сожалению, смерть Василия I положила началу к многолетнему и трагическому по своей сути, смутному периоду в кровавой русской истории, продолжавшемуся с перерывами более двадцати пяти лет. Начавшаяся вверху, она как неудержимая лавина быстро спустилась вниз, захватив все слои московского общества и поставила государство на край гибели.
В результате феодальной междоусобной войны в XV веке Московское княжество постиг глубокий духовный, экономический, социальный, и внешнеполитический кризис. Он совпал с династическим кризисом и борьбой княжеско-боярских группировок за власть, а вторжение хищных соседей невероятно усугубили эти смутные события. Продолжительность и интенсивность смуты ясно говорят о том, что она явилась не извне и не случайно, что корни её таились глубоко в государственном организме.
Основными причинами этой кровопролитной войны были, усиление противоречий среди русских князей в связи с выбором путей и форм централизации государства в обстановке татарских набегов и литовской экспансии. А так же, дальнейшее проведение мероприятий направленных на политическую и экономическую консолидацию княжеств в единое государство.
Поводом к началу смуты по сути послужило определение принципа осуществления престолонаследия, по праву первородства, когда власть переходила от отца к старшему сыну, или по традиционному русскому лествичному праву.
Вступление Василия II на княжеский стол во Владимире, вызвало среди его кровных родственников дикую неприязнь и категорическое неприятие. Права Василия II на великое княжение сразу же оспорил его старший дядя, галицкий князь Юрий Дмитриевич, талантливый полководец, имевший обширные владения. Он опирался в своих притязаниях на духовную грамоту Дмитрия Донского, которая предусматривала передачу власти старшему в роде. Перевес в борьбе за великое княжение Юрию Дмитриевичу давало и то, что Василий II вступил на престол без санкции ордынских ханов.
Безвластие и вмешательство сопредельных государств в дела Московского княжества, привели к появлению на московском престоле различных самозванцев, вызвавших духовный кризиса в обществе и искажении нравственных и моральных ценностей. Сразу после смерти Василия I реальная власть в Москве перешла в руки энергичных правителей, властолюбивой княгини-вдовы Софьи Витовтовны, волевого митрополита Фотия и деятельного боярина Ивана Дмитриевича Всеволожского. Получив власть в свои руки и решив сразу же покончить с какими-либо недомолвками, напрямую связанные в первую очередь с претензиями Юрия Дмитриевича на великокняжеский престол, митрополит Фотий уже в ночь смерти великого князя направляет в Звенигород к князю Юрию своего посланца. Он должен был передать приглашение дяде малолетнего великого князя явиться в столицу и присягнуть на верность Василию II, тем самым подчиниться его воле.
Дерзкое непослушание удельного князя подлежало наказанию, что, конечно, понимал и сам князь Юрий. Приняв решение сопротивляться намерениям московских властей, он тем самым показал свое стремление начать борьбу за великое княжение. Уверенный в своих силах князь Юрий избрал борьбу за власть, предъявив свои права на великое княжение, опираясь на завещание Дмитрия Донского.
Для успешной борьбы за великое княжение с племянником, опиравшимся на военное могущество Москвы, уже проверенное в борьбе с сильными противниками, князю Юрию нужны были реальные возможности. Он обладал не только устойчивым авторитетом в различных землях Северо-Восточной Руси, которые переживали в этот период времени экономический подъем, что давало ему надежду на победу в борьбе за власть.
Для подготовки к выступлению требовалось время. Поэтому князь Юрий предложил Василию II заключить перемирие. Великий князь принял предложение, и перемирие было заключено. Одновременно обе стороны начали энергичную подготовку к войне. Это решение принято было с учетом пожеланий всех собравшихся воинов князя Юрия.
Московское правительство начало военные действия против Юрия. Василий II соединивший свою армию с отрядами князей Андрея, Петра и Константина Дмитриевичей двинулся к Костроме. Но князь Юрий узнав о выступление московской армии уклонился от решительного сражения и отошёл к Нижнему Новгороду. Он предпочитал заручиться поддержкой Орды в преддверии большой войны.
Стремясь избежать кровопролития, митрополит Фотий, один из главных деятелей правительства Василия II, стремясь помирить князей, добился перемирия. По заключенному в середине 1425 года соглашению князь Юрий обещал сам не "искать" великого княжения, а окончательное решение вопроса передать Орде.
Прокатившейся по городам Московского княжества мор был тяжким бедствием для Руси. Но к сожалению беда не приходит в одиночку. Литовский князь Витовт рассчитывая на легкий успех своей военной экспедиции в связи с начавшейся междоусобицей на Руси, решил присоединить к своей территории Псковское княжество. Кровавая вражда в Московии к сожалению не позволяла правительству Василия II решительно поддержать псковичей.
Псков остался один на один с Литвой. 1 августа 1426 года, вступив на Псковскую землю, войска Витовта осадили крепость Опочку. В состав армии литовского великого князя кроме литовцев входили наемники, немцы, чехи и волохи, а также татары из двора свергнутого золотоордынского хана Улу-Мухаммеда. Но не поддержал Витовта Ливонский орден, занявший во время литовско-псковской войны нейтральную позицию.
Лёгкой прогулки у литовского великого князя однако не получилось ввиду яростного сопротивление русских. Видя провал всей своей военной кампании, он вынужден был охотно откликнулся на мирные предложения псковичей, при посредничестве Москвы.
Тем временем на Руси возникло новое осложнение. 23 февраля 1428 года в Дмитрове умер князь Петр Дмитриевич, дядя Великого московского князя Василия II. Распри между Василием II и князем Юрием вспыхнули с новой силой, на этот раз из-за выморочного наследия князя Петра. Василий II присоединил его удел, и прежде всего Дмитров, к своим владениям, но на него претендовал и князь Юрий. Впрочем, сторонам удалось прийти к соглашению.
Пока русские князья выясняли между собой отношения, литовский князь Витовт готовился к новой войне. Свой поход он предполагал направить теперь против Великого Новгорода. Предварительно в августе 1427 года великий князь литовский заключил договора с великим князем тверским Борисом Александровичем, а также с князьями Иваном Федоровичем Рязанским и Иваном Владимировичем Пронским, о совместных действиях в предстоящей войне. Москва вновь была вынуждена из за междоусобицы остаться сторонним наблюдателем.
16 июля 1427 года Витовт вступил в пределы Новгородской земли. Его поход был хорошо организован. Литовский великий князь шел с многочисленной амией и отрядами иностранных наёмников. С войсками двигалась артиллерия , которая должна была обеспечить взятие хорошо укреплённых новгородских крепостей. Согласно союзному договору, тверской князь Борис Александрович послал с Витовтом большой отряд под командованием воеводы Захария Ивановича.
Однако все оказалось значительно сложнее, чем полагал великий князь литовский. И в этот раз яростное сопротивление русских войск и населения спутали все его планы, обрекая всю военную компанию на провал. Великому князю литовскому приходилось задумываться о том, как бы поскорее закончить кампанию. Это отвечало и желанию новгородцев.
Активизировали свои набеги и ордынцы, видя разгорающуюся «замятьню» на Руси. В конце 1428 года совершили опустошительный набег на Галич ордынцы. Галич к концу 20 годов XV века превращаться в процветающий и богатый город. В течение месяца татары осаждали город, опустошая его окрестности. Несмотря не неоднократные попытки захватить Галич, они так и не смогли его взять, опустошая только галицкие волости.
Этот удар татар был направлен в верхневолжские земли, и данная группировка кочевников пришла из Волжской Булгарии. Эти татары не действовали с санкции центральной ордынской власти, они ей не подчинялись, так как в последующие годы московские князья были в мире с Ордой
6 января 1429 года татарам удалось неожиданным набегом взять Кострому, основательно пограбив и опустошив город. Так же они они сумели захватить города Плесо и Лух. Затем ордынцы отошли обременённые награбленным и многочисленным полоном отошли вниз по Волге.
В догонку за ордынцами Василий II отправил князей Андрея и Константина Дмитриевичей с полками и временщика тех лет боярина Всеволожского. Они дошли до Нижнего Новгорода, но так и не догнали татар, а возникшие внутренние противоречия заставили их вернуться назад.
Однако князь Федор Давидович Стародубский Пестрый и Федор Константинович Добрынский, в тайне от всех погнались за татарами, настигнув разбили их и отбили полон, но хана Барака так и не догнали.
Весной 1431 года Василий II, в отместку за предыдущий набег, послал князя Федора Давыдовича Пестрого, уже отличившегося в войне с ордынцами, вместе с многочисленными полками на Булгар. Мор и засуха, а также распри с Ордой к этому времени обескровили землю волжских болгар. Что позволило русским войскам нанести по ней сокрушительный и опустошающий удар.
2 июля 1431 году умер фактический глава московского правительства митрополит Фотий. Смерть литовского князя Витовта, а затем кончина Фотия развязали руки князю Юрию Дмитриевичу в его борьбе за великокняжеский престол. Новгород и Тверь, занятые своими довольно запутанными отношениями с Великим княжеством Литовским, не проявляли никакого желания вмешиваться в борьбу Василия II и Юрия Дмитриевича.
Осенью 1431 года наступило время для нового раунда борьбы за великое княжение на Руси. Судьба его должна была решиться в Орде при дворе Улу-Мухаммеда. Князья отправились в Орду «со многими дары».
Орда как никогда была заинтересовано в усугубление начавшейся в Московском княжестве смуты и междоусобной войны. Посему, Великий хан Золотой Орды Улу-Мухаммед понимая, что вершителем судьбы великокняжеского престола на Руси может быть одна только воля ордынского царя, отдаёт ярлык на княжение Василию II. Он сохранял за собой великое княжение, а князь Юрий получал ярлык на Дмитров, связанный с Галичем удельными связями еще в XIV веке. Сравнительно недавно он принадлежал брату Юрия Петру, но после его смерти считался «вымороком».
В ставке Улу-Мухаммеда Василий II в ответ за его поддержку в этом вопросе дал твердое обязательство исправно платить «выход» Орде, это была цена за ярлык. Собирать его с русских земель должен был сам великий князь. С одной стороны, это давало ему значительные политические преимущества над всеми княжатами, входившими в великое княжение, а с другой, наносило моральный ущерб его авторитету, ибо великий князь оставался проводником ханской политики.
В свою очередь, поездка в Орду и спор о великом княжении заставили правительство Василия II сделать выводы на будущее. Отныне, чтобы сор не выносить из избы, в договоры с младшими братьями неукоснительно будет вставляться пункт о том, что сношения с Ордой являются прерогативой великокняжеской власти.
Понимая, что победа над князем Юрием Дмитриевичем была лишь временной и что решающая борьба за великое княжение еще предстоит, Василий II и его окружение решили закрепить достигнутый ими успех. Прежде всего необходимо было обеспокоиться о дальнейших судьбах престола. Великий князь достиг совершеннолетия, и пора было подумать о его женитьбе.
Браки в «гнезде» Ивана Калиты уже давно служили династическим целям. Благодаря помолвке, а потом женитьбе Василия II серпуховской шурин и белозерский свояк теперь становились близкими союзниками московского князя и наносили мощный удар по планам временщиков. Василий II утвердившись на великокняжеском престоле, вскоре создает коалицию союзных с ним князей.
Князь Юрий не смирился с поражением и, возвратившись из Орды, начал готовиться к военным действиям. Предпринятые затем Юрием Дмитриевичем шаги свидетельствуют о его стремлении утвердить единовластие на Руси. Он попытался перестроить систему взаимоотношений между великим князем, его родичами и союзниками. Юрий даже провел монетную реформу.
Противостояние перешло в войну, начавшуюся весной 1433 года В поход на Москву выступили Юрий Дмитриевич и два его старших сына, Василий Косой и Дмитрий Шемяка. Выступив из Москвы, Василий II встретился с князем Юрием в решительном сражении на реке Клязьме 25 апреля 1433 года. Однако сражение Василий II проиграл, потерпев полное поражение. Сам же Василий Васильевич вместе с матерью и женой бежал в Тверь. Однако князь Борис Александрович не захотел, видимо, вступать в конфликт с новым великим князем, и беглецам пришлось отправиться дальше. Путь их привел в Кострому, где Василий II рассчитывал найти себе опору в кругах, враждебных Юрию Дмитриевичу
В свою очередь Золотая Орда во многом была искусственным и непрочным государственным образованием, с весьма пёстрым по составу населением. После завершения периода великих завоеваний главной целью золотоордынских правителей стало обогащение за счет ограбления порабощенного населения. Под эту наиглавнейшую цель была заточена вся построенная монголами государственная система. Основная часть земель и пастбищ была сосредоточена в руках степной знати.
Само государственное устройство по существу носило полувоенный характер, военные и административные должности, как правило, не разделялись. Наиболее важные должности в войске занимали члены правящей династии, владевшие уделами в Золотой Орде.
Своим расцветом Золотая Орда в значительной мере была обязана беспощадному ограблению покоренных народов. Как государство Орда была лишена единой экономической базы. Непрочный характер степной империи, а так же нарастающий рост освободительной борьбы покоренных и зависимых народов, стали главными причинами начала неумолимого процесса распада и гибели Золотой Орды. Именно во второй половине XIV- начале XV века Золотая Орда от смуты и политической анархии, переходящего в неуправляемый хаос, всё больше теряла свои позиции в оседлых, земледельческих районах. В первую очередь это было обусловлено отсутствием экономического единства империи, непреходящими феодальными раздорами, а так же яростной борьбой за власть между потомками Чингиз-хана.
Пока в Золотой Орде была твердая власть ханов, население более или менее было занять и знало тяготы и платежи. В период же смута и феодального хаоса никто не знал, что, когда и кому он должен платить и на, что жить. Земледельческие области переходили из рук в руки. Междоусобная кровопролитная борьба разрушала производительные силы, население массово беднело, продукция труда крестьян и ремесленников катастрофически уменьшалась, а требования сменяющихся правителей непомерно росли. А между тем экономика переживала тяжелейший кризис.
Великий Хорезм при Улугбеке, второй раз ушел из рук золотоордынских ханов, и на этот раз навсегда. Через Хорезм проходили основные караванные пути в Среднюю Азию, Иран, Монголию и Китай. Переход Хорезма в руки Темуридов ставил крест на той торговле, которую, по-видимому, собирался возродить Эдигей.
В связи с падением городской жизни и упадком земледелия в культурных областях и не мог в эти годы не усилиться и кочевой сектор золотоордынского государства. Именно в этой обстановке стремительно поднялись вожди отдельных мелких монгольских улусов, бросивших дерзкий вызов центральной золотоордынской влсти. Центробежные силы в Великой степи теперь осуществлялись, прежде всего, через стоящих во главе их царевичей чингизидова рода.
Во второй половине XIV века Золотая Орда постепенно рушилась, но разорванные при этом щупальцы этого чудовища не переставали двигаться, так как местные князья не бездействовали. В условиях глубокого политического кризиса в Улусе Джучи начинается процесс обособления различных земель. Эти земли постепенно обретают некоторую самостоятельность в составе самого Улуса. В государственных делах все более возрастает роль местных феодалов из династии местных эмиров. Вспомним, что еще в 1361 года ордынский царевич Булат-Тимур попытался создать в Булгаре свой, независимый от центра, улус. Через девять лет власть здесь захватил местный князь Хасан. «Великий и знатный повелитель, помощник повелителей, эмир, чтимый и победоносный» так звучал его официальный титул.
Существенные перемены, оказавшие влияние на ход борьбы за единовластие на Руси, произошли в «Диком Поле». Здесь стали выделяться «государи Дешта», то есть Поля, столицей которого был город Сарай, и «государи Крыма. Тот кто становился государем и Дешта и Крыма, одновременно занимал два трона и господствовал на необъятных просторах «Дикого Поля». Возвышение Крыма было связано с тем, что с 1380 года преимущество в борьбе за власть в Золотой Орде прочно перешло к Тука-Тимуридам, исконным улусом которых со времен правления хана Менгу-Тимура являлся именно Крымский полуостров с центром в городе Солхат.
В начале своего правления Улу-Мухаммед поддерживал тесные отношения с великим князем литовским Витовтом. Из-за смут в Поле не раз укрывался у него и получал от него военную помощь для подчинения себе Сарая и Крыма. Во времена сложной внутренней и внешней политической ситуации подобное взаимодействие для каждой из сторон было прагматичным. Однако далее с началом междоусобных войн в Великом княжестве Литовском и в Великом княжестве Московском положение Улу-Мухаммеда существенно осложнилось.
Первый сделал нападение Улу Мухаммед, удалившийся после поражения его Гыяс-эддином в Крым. После нескольких сражений противники заключили договор, по которому все приволжские земли стали принадлежать Кючук-Мухаммеду, а Крым достался Улу Мухаммеду. Затем Улу Мухаммед повздорил с эмиром Хайдэром, который пошел тогда к Сейид-Ахмет хану, потомку Тохтамыша, с предложением своих услуг для отнятия трона у обидевшего его Улу Мухаммеда.
Против Улу-Мухаммеда выступил один из сыновей Тохтамыша, Сеид-Ахмед. Сферы влияния обоих царей были различными. Если Сеид-Ахмед захватил на время Крым, а потом обосновался на Днепре, то Улу-Мухаммед кочевал в приволжских степях. Именно ордынцы Сеид-Ахмеда в конце 30 годов XV века больше других татар опустошали русские окраины. Именно они в 1437-1438 годах приходили на Рязань, совершенно опустошив её земли, угнав в орду большой полон.
Осенью 1437 года, потерпев поражение от Сеид-Ахмеда, Улу-Мухаммед с 3 тысячным войском покинув Крымское ханство, направился в пределы России. Хан искал убежища на Руси, надеясь на дружбу с великим князем Василием II Тёмным, который когда то пообещал этот город Белёв татарину. Обозы татар были обременены пожитками, женщинами и детьми.
Надеясь на гостеприимство великого князя Василия, который получил московский престол из его рук, хан Мухаммед занял этот город, находившийся на юго-западной окраине московского государства, и решил здесь обосноваться, послав сообщить в Москву о своём прибытии
Белёв находился в верховьях Оки среди других княжеств, состоявших в вассальных отношениях с Литвой. Однако белевские князья стремились сохранить и свои старинные связи с Москвой, рассчитывая найти в ней поддержку и против набегов ордынских царей, и против усиливавшегося нажима литовских великих князей.
Его положение осложнялось тем, что бежать теперь было уже некуда. Орда для него была навсегда закрыта, русские без вмешательства союзного им Сигизмунда собирались его изгнать, а Свидригайло, занявший было сторону Сеид-Ахмеда, сам к тому времени влачил жалкое существование.
Василию II самоуправство хана-изгоя не понравилось и он воспротивился предложению татарина. Московское правительство, желая показать свою преданность царствовавшему в то время Сарайскому хану, противнику Улу Мухаммеда, не оказало поддержки последнему и потребовало удаления его из пределов России. Но татарский хан оскорблённый этим отказом заупрямился, и отказал великому князю. По приказу Василия II 7 тысячная русскую рать возглавляемая галицкими князья Дмитрий Шемякой и Дмитрием Красным выступили в поход на Белёв. Одновременно с ними к Белёву подошёл и мценский воевода Григорий Протасьевич, подданный Литвы, с сильным отрядом.
Численное превосходство московской рати должно было обеспечить русским безоговорочную победу. Уверенные в своих несметных полках в походе они не преминули заняться грабежом русских же земель: "все пограбиша у своего же православнаго християньства и мучаху людеи из добытка, и животину биюще, назад себе отсылаху, ни с чим же не разыдошася, все грабяху и неподобная и скверная деяху".
Отряды же Улу-Мухаммеда, войдя в Белёв, сделали себе укрепление из льда и хвороста и приготовились к обороне. Надо отметить удачное расположение Ледяной крепости татар. С южной и с западной стороны от нее по дну оврага глубиной от 25 до 35 метров и шириной 70-120 метров протекала речка Белёва. С востока город татар защищал крутой обрыв со стороны Оки, высотой не менее 40 метров. В случае нападения на крепость ее можно было атаковать только с одной стороны, с северной. Коридор, по которому можно было пройти в направлении Ледяной крепости, в самом узком месте составлял не более 300 метров в ширину.
Сначала вышедшие в поле немногочисленные татарские отряды были разбиты и отброшены русскими в город. Однако русские полки под командованием воевод Семёна Волынца и Петра Кузьминского ворвавшиеся в Белёв вскоре с большими потерями были из города выбиты татарами, не сумев закрепить успех. Наступившая ночь на время остановило ожесточённую битву.
Наутро хан прислал своих послов, сказавших: «Царево слово к вам, даю вам сына своего Мамутека, а князи своих детеи дают в закладе на том, даст ми Бог, буду на царстве, и доколе буду жив, дотоле ми земли Руские стеречи, а по выходы ми не посылати, ни по иное ни по что». Но ведшие переговоры воеводы Василий Собакин и Андрей Голтяев «того не восхотеша».
Улу-Мухаммед видя численное превосходство русских войск испугался и хотел бежать. Положение Улу-Мухаммеда было столь плачевным, что, по сообщению казанского летописца, мусульманский хан перед дверьми христианской церкви обращался с мольбой к христианскому Богу о помощи. Но в дело вмешался мценский воевода Григорий Протасьевич, литовский ставленник и сторонник Свидригайла.
В свою очередь великий литовский князь Свидригайло был побратимом Юрию Дмитриевичу Звенигородскому, главного и лютого врага московского князя Василия II. А в последующем убийца князя Сигизмунда, князь Чарторыйский, некоторое время проживал жил у ещё одного противника Василия II, у самого Шемяки. В общем, так получилось, что естественный союзник Москвы внутри Великого Княжества Литовского оказался товарищем у личных врагов Василия II Тёмного.
Мценский воевода Григорий Протасьевич обманным путём заверил русских воевод, что великий князь Василий II повелел им якобы не предпринимать ничего против хана без дополнительного указа, а хану сказал, что русские боятся его и хану следует напасть на них под утро. Хан так и сделал, а Григорий Протасьевич помог ему, оголив тыл русского войска и посеяв панику в момент нападения татар. И хотя татар было вдвое меньше, русские бежали, оставив множество убитых, а их воеводы трусливо покинули поле боя в самом начале сражения, оставив русские войска без руководства. Так, казавшаяся очевидной, победа московского войска, ведомого Дмитрием Шемякой и Дмитрием Красным, обернулась его сокрушительным поражением.
Одержав полную победу в сражение, Улу-Мухаммед не стал дожидаться новых русских ратей, шедших на него из Москвы, и спешно ушёл на Волгу, где в следующем году захватил город Казань, изгнав оттуда татарского князя Али-бея.
Взяв Казань, Улуг-Мухаммед провозгласил себя независимым ханом, основав тем самым татарское государство. Рядом со Старой Казанью, неблагоустроенной и плохо укреплённой, новый хан выстроил Новую Казань, ставшую столицей нового ханства.
Сам план основания Казанского ханства можно назвать гениальным, потому что хан Улуг-Мухаммед понял особенность древнего культурного местного населения, и задумав восстановить мусульманское государство в Среднем Поволжье, правильно оценил шансы на его прочное существование, в этом важном стратегическом регионе. Помимо этого ему, понимавшему значение волжского торгового пути, удалось оседлать великую реку, одну из главных торговых артерий Средневековья, приносившую всем кто здесь обитал громадные прибыли.
Эти судьбоносные события приходятся на конец позднего средневековья и начало Нового времени, именно на такой период европейской истории, пришло время образования и существования Казанского ханства. Это относительно короткое время, чуть более столетия, оставило глубокий след в истории татарского народа и других народов края.
Казанское ханство занимало северную территорию бывшей Золотой Орды и во многом совпадало с землями бывшей Волжской Булгарии. На востоке границы государства доходили до Уральских гор и граничили с Сибирским ханством. Юго-восточные пределы Казанского ханства граничили с Ногайской Ордой и доходили до р. Самары. А самые Южные границы доходили до современного Саратова. На западе граница проходила по реке Суре, на севере границы доходили до среднего течения Вятки и граничили с таежной зоной.
Этническую основу населения Казанского ханства составляло татарское население казанские татары. Татары занимали центральные земли государства - “Заказанье”, это территория между Волгой и Камой, к северу от Камы. Достаточно много татарского населения проживало на “Горной стороне”,в правобережье Волги, в бассейне Свияги. Кроме татар в государстве проживали или находились под политическим и культурным влиянием некоторые тюркские и финно-угорские народы Среднего Поволжья и Приуралья: западная часть башкир, чуваши, удмурты, марийцы, мордва.
Казанское ханство было феодальным полукочевым государством с весьма сложной социально-политической структурой. налоговую систему и государственные институты власти, Казанское ханство полностью копировали с системы Монгольской империи XII–XIII веков. и Крымского ханства в XV–XVI века.
Казань и все ханство представляло собой единый военный лагерь. Это государство родилось в войне и жило ей. В Москве же заносчивые русские князья занятые междоусобной войной так и не поняли, что за их чванства и высокомерия на берегах великой реки Волги образовалось мощнейшее татарское государство, ставшее на ближайшее столетие одним из самых опасных противников Руси, не раз ставившее московское государство на грань катастрофы.
Если широкая и трудно проходимая Причерноморская степь отделяла Московское государство от Крыма. То ничто не отдаляло его от Казанского ханства, основанного на Средней Волге и Нижней Каме.
Именно в том важном месте, где новая Северо-Восточная Русь по иронии судьбы неумолимо должна была столкнуться с Азиею в своем естественном стремлении, вниз по Волге. Азия, и Азия магометанская, устроила здесь великую степную империю, государство не для кочевых орд, но для цивилизации своей.
До тех пор пока существовала могущественная Казань, до тех пор дальнейшее движение русской цивилизации на восток по Волге, а так же наступательное движение Европы на Азию было невозможным. Страшное ожесточение и самопожертвование, с каким татары, эти жители степей и кибиток, способные к войне, защищали, Казань, достойно уважения. Это страшное ожесточение было связано и стем, что именно здесь Средняя Азия под знаменем Магомета билась за свой последний оплот против Европы, шедшей под христианским знаменем государя московского. Пала Казань, и вся Волга стала рекою Московского государства и главной рекой русского народа. Оба народа заплатили громадную цену и пролили море крови.
Оценили 11 человек
18 кармы