Новые факты — в Брянске отчаяние или акт секты

Трагедия в брянской школе — это акт чего? Выбор пока между срывом, вспышкой болезни и актом возмездия на основе личных решений и извращённого сознания в качестве фона. И возможно «заражение» примером по наитию или вследствие провокации. Нужно знать, действовала ли одиночка или «группу поддержки» и провокаторов мы пока не видим. Были сведения, будто убийца вела дневник, писала о желании устроить стрельбу в школе, казнить обидчиков и покончить с собой. Не заигрался ли ребёнок так, что выбор «роли» привёл к трагедии?

Версия: расстрел школьников был спланирован. К такому выводу пришёл судебный эксперт, в прошлом главный медпсихолог Минздрава СССР Виктор Гульдан. К его мнению прислушиваются специалисты, поскольку добавляются улики — преступление всё больше походит на расстрелы в Керчи и Казани. Сейчас исследуются записи в соцсети. Тексты выдают за дневник убийцы, но подтверждения у следствия, что писала это именно стрелявшая, пока нет.

Посмертную судебную психолого-психиатрическую экспертизу на предмет выявления признаков психических болезней или временного расстройства уже проводят. Специалисты объясняют, что всё усугубляется пубертатом — вроде бы нейтральные события могут приобретать особую значимость. В этом возрасте не сформированы механизмы контроля и способности прогнозировать последствия. Но много признаков, что это не спонтанное, возникшее в результате аффекта преступление, а деяние спланированное и подготовленное.

Допустим, трагедии способствовали накопленные переживания за долгий срок, но деталей пока не знаем. Однако знаем, что имеющиеся в арсенале школьных психологов тесты подобное выявлять не могут, а стандартное психологическое сопровождение зачастую носит формальный, имитационный характер. Кто принимал участие в посмертных экспертизах подростков, совершивших массовые убийства, сразу заметил, что это всегда были мальчики. Теперь для подражательниц создан прецедент.

Вопросы о возможных причинах агрессивного поведения подростков и о том, что мы можем сделать для профилактики подобных трагических ситуаций всё острее. Как понять, что с ребенком творится что-то неладное и куда обратиться за помощью? Обратиться к специалистам. Если позволяет бюджет, к лучшим. Если дорогие недоступны, к бюджетным.

В поиске ответов, не откладывая, нужно обращаться к экспертам, и журналисты обратились к доценту кафедры юридической психологии и права Варваре Делибалт и кандидату психологических наук, доценту кафедры юридической психологии и права, члену редколлегии журнала «Психология и право» Наталье Богданович.

Что особенно тревожит: число преступлений уменьшается, но есть отличия — утяжеление и ранний возраст «первоходов», убийцы «молодеют» и акты всё страшней. Это происходит как бы само собой или есть стимуляция? Возрастные и индивидуально-психологические особенности детей и подростков — незрелость, импульсивность, недостаточный самоконтроль, подавленность, ведомость, социально-экономический фактор.

Среди прочих причин — осложнённые конфликтные отношения со сверстниками, роднёй и сомнительными взрослыми. О буллинге (травле), неблагополучии в семье, недоступности или несвоевременности помощи все говорят, но не стоит искать причину только в одном факторе, например, в буллинге. Многие подвергались, но большинство не то, что не совершает общественно опасных деяний, а даже и не думает об этом всерьёз. Ну, а делать-то что?

Решения: поддержка семей, развитие системы социальных сфер и служб помощи в шаговой доступности, возрождение психологической службы в школах с привлечением штата психологов разных специализаций, других специалистов (логопедов, дефектологов); разумеется, подготовка профессионалов со знаниями и практикой в области юридической психологии детства, в сфере отклоняющегося поведения, возрастной и клинической психологии; требуется развитие системы доступных досуговых центров. И ясно — это комплекс, а не задача одного педагога или одного конкретного спеца. Требуются задатки, знания, подготовка и опыт.

Причины подростковой агрессии пробовали связывать с изменениями в общественной жизни: в послевоенные годы были попытки объяснить агрессивность психотравмой, в брежневские — влиянием телевидения, в последние пятилетки века — влиянием видеоигр, позднее — компьютерных, сейчас — воздействием интернета и социальных сетей, но...

Тонкий вопрос. Интернет, девайсы, гаджеты, соцсети, мессенджеры и прочее — лишь инструменты. Ими нужно учиться и учить пользоваться. Паблики и онлайн-каналы — лишь средства коммуникации и информации. Потребляемый контент может быть как развивающим, познавательным, так и токсичным, информация может вызвать стресс.

Ребенок, подросток и взрослый может столкнуться с обманом и манипуляциями, с давлением и агрессией. Важно, чтобы взрослые помогали детям распознавать риски, учили выбирать в виртуальной среде безопасные стратегии.

В виртуальной среде уязвимы те, у кого уже есть «сложности»: хронический стресс, переживание психологической травмы в реальной жизни, нехватка поддержки со стороны взрослых и сверстников, особенно если всё это тянется долго. Добавляют риска конфликты в семье, в школе с одноклассниками или учителями, социальное неблагополучие.

В таких случаях шок-контент, трэш-стримы и подобное провоцируют своеобразный сдвиг представлений о социальных нормах, и для юных и даже взрослых возможен «эффект заражения». Нам что-то подсказывают сведения о миллионах просмотров модных роликов, сериалов, нашумевших фильмов? Слишком много образцов для подражания, и это не Неуловимые, не Кибальчиш и не Алёнушка, не Марья Искусница, Василиса Премудрая или хотя бы Прекрасная.

С доброкачественными образцами проблема. Оптимизация по лекалам пионерии — курам на смех, комсомолии — не лучше. И давит на неокрепший мозг чёрный юмор: провалив строительство светлого будущего, строим тёмное прошлое... Феодальное или уже подумывают о рабовладельческом укладе (оцифрованном), а то и о первобытно-общинном?

Что делают с юными мозгами фанатские группы в сетях или увлечения самодеятельностью типа costume play — «костюмированной игры»? Эффекты фанатичности наблюдались в сектах, а имитации одержимости и кликушество новейшего типа — это в кибер-эпоху пока мало исследованная тема, хоть и пора бы.

Может, кто-то захочет стать как Barbie, а кому-то нравится отмораживаться в стиле Harley Quinn, кого-то потянет подражать недорослям Gen V / The Boys, а кто-то пожелает нарядиться в чёрное и побыть Wednesday à la fourchette, только не с пираньями, шпагой или рукопашкой, а «на скорую руку» с дробовиком. И инфантильность не позволит вовремя догадаться, что побыть à la можно только живой, а если кто доигрался, могила «исправит».