Будет ли Третья мировая война в свете жизни русофобской секты?
Традиционно считается, что причина прихода нацистов к власти кроется в итогах Первой мировой и в громадных репарациях, наложенных на побежденную Германию. Но так ли это?
Сначала возражение методологического характера против представления истории страны движением исключительно внутренних факторов. Любая страна открыта, и поэтому ее история объективно должна рассматриваться как сочетание внешних и внутренних факторов. Например, коррупция на Украине, в странах на Ближнем Востоке, в Латинской Америке сама по себе не ведет к переворотам. Должны сыграть такие игроки, как США и ЕС, чтобы использовать благоприятную среду для переворота.
Еще одно возражение против популярного метода искажения действительности – объявления какой-либо найденной зависимости теорией заговора. Мол, документов в ее подтверждение нет, а если и есть, то никто нам их никогда не покажет. На этот счет у меня есть любимый анекдот про пьяного мужика, который ищет ночью потерянный ключ лишь там, где достаточно света от уличного фонаря, хотя, возможно, ключ находится в неосвещенном месте. Может ли персонаж этой шутки найти ключ, несмотря на то что он находится в неосвещенном месте? Да, может. На ощупь. Другой пример: до публикации хакерами документов WADA была лишь известна корреляция успехов англичан на олимпиадах с появлением данной организации в 1999 году. Можно было сделать предположение, что их успехи напрямую связаны с допингом. Да, корреляция не является доказательством, но может служить, как минимум, указанием места поисков. На наших глазах поиск хакеров в этом направлении дал результаты. С другой стороны, например, закон гравитации – это лишь отражение корреляции. Когда мы делаем какое-либо измерение гравитационного притяжения, то оно попадает в статистику закона гравитации. Мы до сих пор не знаем причины такой зависимости, но это не мешает нам возвести найденную корреляцию в ранг закона.
Факторы, которые могли бы заставить представителей западной цивилизации поддержать Гитлера.
Показательным представителем в этом отношении является Генри Детердинг, глава компании RoyalDutchShell. Компания потеряла в 1917 году месторождения в Азербайджане, которые приобрела в 1911 году и стала крупнейшей в мире нефтяной компанией после StandardOil Джона Рокфеллера. В 1921 году Генри Детердинг выделил 4 миллиона гульденов НСДАП. С 1930 года его помощь нацистам стала регулярной. Товарищ явно питал надежды вернуть потерянное добро в России при помощи Гитлера. Как я понимаю, проблем с документами в этой части нет. О чем они нам говорят?
XX век ознаменовал несостоятельность классовой теории в указанном далее смысле. Пролетарии не желают объединяться, осознавать свои классовые интересы и, движимые «национальными интересами», периодически участвуют в истреблении друг друга (думаю, что ясно, почему «национальные интересы» в этом случае взяты в кавычки). Однако мы можем выделить некое подобие классов, учитывая, что все мы имеем определенный круг общения, в котором циркулируют те или иные знания и заблуждения. Это касается и ученых (полагаю, что это касается историков тоже). Например, до начала XX века в среде физиков травили тех, кто придерживался атомной теории строения вещества. Это коснулось Больцмана, который из-за этого покончил жизнь самоубийством (sic!) в 1906 году. До опытов Резерфорда по обстрелу тонкой золотой фольги альфа-частицами, после которых атомная теория строения вещества начала утверждаться в нашем сознании, оставалось еще 5 лет.
По тем или иным признакам мы можем определить принадлежность человека к той или иной, скажем так, условной секте. Учитывая, что нас в данном случае больше интересует воспроизводство ошибок, обозначим связанную группу людей словосочетанием «условная секта». При этом воспроизводство ошибок – это вопрос выживания, как мы видим в случае с Больцманом. Это вопрос получения финансирования, поддержки своего круга, способ подачи сигналов «свой-чужой». Фанатичного марксиста мы узнаем по раздаваемым им ярлыкам «ренегат», «оппортунист» и т.п. «Майдауна» узнаем по таким словам, как «колорад», «ватник» и «лугандон». Отметим для себя, что близкие условные секты обмениваются подобными маркерными словами. Маркерные слова после перехода в противоположную условную секту приобретают противоположный смысл. Так произошло, например, с такими маркерными словами, как «ватник» и «укроп».
С публичными политиками дело обстоит сложнее. В своих словах они осторожны, стараются мимикрировать под какой-то популярный образ. На публике говорят одно, а на закрытых встречах утверждают совсем другое. Дело усложняется еще тем, что реакция условной секты на информацию, которая противоречит ее представлению о мире, является неординарной. Требуется анализ причин такой реакции, и, снова отметим, мы вряд ли найдем разумное и осознанное объяснение такого поведения среди самих представителей условной секты, тем более документально подтвержденное. Ярким представлением этого явления является следующая еврейская притча.
Это притча о раввине из Кракова, который однажды прервал свою проповедь скорбным возгласом. Он сообщил, что только что видел смерть раввина из Варшавы, находившегося от него за двести миль. Краковская еврейская община была расстроена, но еще больше она была поражена визионерскими способностями раввина. Пару дней спустя несколько евреев из Кракова отправились в Варшаву и, к своему удивлению, застали пожилого раввина за исполнением своих обязанностей, во вполне сносном здравии. Вернувшись, они поведали эти новости общине. Начались смех и пересуды. Тогда несколько бесстрашных учеников решили выступить в защиту раввина. Они признали возможность ошибки, но в конце добавили: «И все же какой образ!»
Тем не менее, по тем или иным признакам либо в определенные моменты мы имеем возможность узнать об увлечениях и идеях, которые циркулируют в той или иной закрытой среде, не имея прямых документальных подтверждений обо всех встречах ее представителей и документальном оформлении тем обсуждений.
Ошибка в представлении национальных интересов западноевропейскими правящими кругами привела ко Второй мировой войне.
Итак, 1917 год. Запад, стоящий над созданным им колониальным миром, утрачивает свои позиции в Советской России, проигрывает в Гражданской войне и теряет свои вложения в Белое движение. Генуэзская конференция 1922 года, на которой присутствует и Генри Детердинг, где Запад впервые пытается цивилизованно выяснить отношения с большевиками. Представители западных стран выдвинули Советской стороне требование, согласно которому новый режим в России должен был оплатить все долги, образовавшие в результате потерь Запада своей собственности и поставок Белому движению оружия и продовольствия, таким образом, признавая, что Гражданская война в России была развязана при их помощи. Большевики выдвинули встречное, еще большее требование за интервенцию (за разрушения и потери во время Гражданской войны?). Конечно же, цель большевиков была не компенсация, а завязывание экономических отношений. Россия не находилась в том положении, чтобы ее требования компенсации были удовлетворены, и никогда не будет в таком положении, т.к. не стремится к нему (хотя, полагаю, что уже пришло время признать Западу свои долги). Таким образом, советской делегацией требование западных стран не было удовлетворено. Что Западу мог предложить Гитлер? Великую Германию? Третий рейх? Неинтересно! Могла ли, например, идея Великой Германии заинтересовать английскую королевскую семью? Маловероятно. А вот свести счеты с новыми варварами, большевиками, – это то, что могло заинтересовать западные демократии. Таким образом, на первое место в возникновении нацизма и развязывании Второй мировой войны выходит совсем не фактор унижения Германии в Первой мировой войне и не желание реванша немцев, а желание реванша Запада у Советской России.
Как мы видим на примере Генри Детердинга, поддержка Западом Гитлера была нелинейной. Сначала неактивной и резко возросшей ближе к 1930 году. Историю НСДАП, которой до 1929 года отводилась лишь мелкая роль по погрому марксистов, но никак не руководительницы крестового похода на Восток, можно описать так.
В феврале 1925 года Гитлер воссоздал запрещенную в 1923 году после Пивного путча Национал-социалистическую рабочую партию.
С осени того же года он удачно распродал значительный тираж первого тома своей «Майн Кампф»: «Появившаяся в продаже “Майн Кампф” раскупалась с большим успехом, но не потому, что все хотели прочесть ее, а потому, что каждый уважающий себя член НСДАП должен был иметь это программное произведение национал-социализма на своей книжной полке», — сообщает немецкий историк и журналист Гвидо Кнопп.
«Из 55 000 членов 1923 года НСДАП сумела к концу 1925 года привлечь в свои ряды примерно половину, двумя годами позже их стало 100 000», — пишет другой немецкий историк и журналист ИохимФест.
После экономического хаоса начала 20-х годов с 1925 года в Германии восстанавливалась нормальная экономическая ситуация.
Первые шаги воссозданной Гитлером партии продемонстрировали ничтожность ее практического влияния. Популярнейший в Первую мировую войну генерал Эрих фон Людендорф, выступавший партнером нацистов во время путча в ноябре 1923 года, а в апреле 1925 года поддержанный ими на общегерманских президентских выборах, не набрал даже одного процента голосов.
Далее популярность Гитлера и его книги продолжала катиться все ниже и ниже — это определялось дальнейшим укреплением всей экономической ситуации в Германии: в 1928 году доходы населения превысили уровень 1913 года почти на 20 %, значительно улучшилось социальное положение, а количество безработных сократилось примерно до 400 000 человек.
«10 декабря 1926 года выходит 2-й том “Майн Кампф”, но и тут автор остается без ожидавшегося шумного успеха. Если 1-й том был продан в 1925 году в количестве почти 10 000, а год спустя к ним добавилось еще около 7 000, то в 1927 году оба тома находят только 5 607 покупателей, а в 1928 году и того меньше — всего лишь 3 015», — сообщает Фест.
В 1929 году ситуация изменилась. У Гитлера в этот год появились качественно другие деньги. «В течение 1929 года из его бумаг внезапно исчезли упоминания о процентах по долгам и долговым обязательствам, — а долги были немалые»! — сообщает Фест.
Тогда же Гитлер обзавелся роскошной квартирой в Мюнхене и приобрел виллу в Альпах—в Обезальцберге близ Берхтесгадена, на всякий случай оформленную на имя его старшей сестры Ангелы. «И вот уже 3-4 августа 1929 года в Нюрнберге проходит самый грандиозный съезд в истории нацистов. В тридцати специально заказанных поездах доставлены 200 тыс. партийцев»,— пишет английский историк Алан Булок. Перед фюрером маршируют 60 тыс. штурмовиков.
Как я понимаю, точно неизвестно, кто непосредственно открыл финансирование Гитлера в 1929 году, но посмотрим, как этому решению могло поспособствовать столкновение интересов Запада с интересами Советской России в… Советской России. Для меня это была совершенно новая тема и, думаю, что для большинства читателей она тоже будет таковой, поэтому погрузимся в нее более основательно. Далее приводится компактный доклад на эту тему, найденный на просторах интернета, а также выдержка из статьи Википедии о концессиях СССР. Итак, в СССР в 1928 году резко меняется курс — заканчивается история НЭПа и начинается первая пятилетка.
После окончания НЭПа в СССР действовало 114 концессий (61 национального и 53 республиканского значения). В этот список вошли соглашения с американскими, германскими, британскими и другими компаниями или гражданами о техническом содействии. По данным американского экономиста Энтони Саттона, на протяжении 1920-1930 годов в Советской России функционировало 128 «чистых» и 93 «смешанных» концессий, из которых американским компаниям принадлежало соответственно 35 и 14, а число «технических концессий» он определил в 11813. «Чистые» концессии были экономически выгодны советской власти в начале 20-х годов – при дефиците государственного капитала. К большим проектам обычно привлекалось несколько компаний из разных стран. Восстановление и развитие топливно-энергетического комплекса являлось первоочередной народно-хозяйственной задачей, и здесь концессии сочетались с командировками советских специалистов за рубеж и быстро вытеснялись договорами о технической помощи и закупкой оборудования.
Так, контракт о развитии нефтепромыслов Баку, подписанный в 1922 году с американской корпорацией Barnsdall сроком на 15 с половиной лет, был расторгнут по инициативе ее советского партнера, государственного треста «Азнефть», 30 августа 1924 года. И сменился командировками отечественных специалистов в США для изучения нефтяного дела и закупок бурильного оборудования. Для его изготовления на машиностроительных заводах Баку и других городов приобретались американские станки и инструменты. Не только техника, но и организация нефтяного бизнеса в США и управление им получили одобрение руководителя «Азнефти» А. П. Серебровского, прозванного в США «советским Рокфеллером». В 1924 году он встретился с Дж. Д. Рокфеллером-старшим, завязал деловые отношения со StandardOilofNewYork и обследовал все основные места добычи нефти и газа в США. Серебровский не только рекомендовал, но и настойчиво внедрял «американские методы» в районе Баку. В дальнейшем советских нефтяников стали направлять в США для изучения новейших способов переработки нефти и строительства трубопроводов. Компания StandardOilofNewYork получила концессию на строительство и эксплуатацию керосинового завода в Батуми, а «смешанные» концессии, в основном с американским капиталом и оборудованием, использовались при строительстве нефтепроводов в сочетании с технической помощью и обучением советского персонала. Американские компании участвовали, наряду с европейскими, в разработке угольных месторождений Донбасса и Кузбасса. В конце 1925 года договоры о техпомощи с американскими фирмами Stuart, James&Cooke, Roberts&Schaefer, Allen&Garcia быстро вытеснили концессионные формы деятельности.
Самый спорный вопрос советской концессионной политики — это реальное экономическое и правовое положение предприятий с иностранным капиталом. Точки зрения отечественных и западных историков диаметрально противоположны. В советской литературе утверждалось, что наше государство строго следовало взятым на себя обязательствам и обеспечивало концессионерам (после тщательного отбора предложений из-за рубежа) все необходимые условия. Если дело не ладилось, виновными в этом считались иностранные фирмы — либо не умевшие вести бизнес, либо затеявшие авантюру. В американских работах подчеркивается незащищенность концессий, их шаткое положение при НЭПе. То, что советская власть разрешала использовать частный капитал, но проводила политику его ограничения и вытеснения, есть несомненный факт, и рассмотрение концессионной политики под этим углом зрения вполне обоснованно.
Советское государство предоставляло концессии на 15, 20, 30 лет и больше, чтобы привлечь иностранный капитал перспективой получить прибыли на долгосрочные вложения, но старалось под разными предлогами избавиться от концессионеров, как только они обеспечивали инвестиции и оборудование. Компенсации если и выплачивались, то частично. Чтобы спровоцировать расторжение контракта, практиковались усиление налогового пресса, запрещения вывозить валюту, забастовки, частые рейды и проверки по линии профсоюзов и ОГПУ. Так, недовольство германских и российских специалистов советской властью обусловило прекращение концессии компании Junkers в СССР. Находя продолжение бизнеса слишком рискованным, а советские требования чрезмерными, иностранные компании прекращали его ценой невозместимых потерь, а Советский Союз получал налаженное предприятие.
Концессия У.A. Гарримана по разработке месторождения марганцевой руды в Чиатури (Грузинская ССР) явилась самым крупным и наименее удачным американским предприятием в Советском Союзе. Договор был заключен в 1925 году сроком на 20 лет, но действовал всего три года. Согласиться с его расторжением компанию побудило стечение неблагоприятных обстоятельств: конкуренция на международных рынках, снижение мировых цен на продукт, высокие издержки и непрерывное вмешательство местных властей и профсоюза. В течение одного года из-за различных инспекций и проверок пропало 127 рабочих дней. Последней каплей стал конфликт с властями из-за обмена валюты: американские служащие предпочитали менять доллары на рубли у частных торговцев, а не в Госбанке, где обменный курс был слишком низким. Однако менеджеры компании старались поднять заработки и улучшить условия труда рабочих. М. Уилкинс приводит цитату из письма одного из инженеров компании: «Марганцевую руду перевозили на телегах, запряженных волами, по скверным дорогам. Рабочие были разуты и одеты в лохмотья, спали они прямо в стойлах рядом с волами. Вскоре это изменилось. Американцы подняли их заработки до высшего уровня в СССР. Добились разрешения ввезти одежду из-за границы. Рудокопы получили высокие сапоги, прорезиненные шляпы и накидки. Всех рабочих снабдили английскими солдатскими ботинками. И сразу начались проблемы. Не состоявшие в профсоюзе были вполне довольны, а у объединенных пролетариев только разгорелся аппетит. Их требования выросли до небес. Интересно, что после ухода американцев советские хозяева начали с того, что понизили зарплату на 20% и отобрали у рабочих импортную одежду и обувь. Ее продали в Тифлисе, а деньги присвоили несколько высокопоставленных коммунистов».
«Советским хозяевам» достались, естественно, не только ботинки и спецодежда. Гарриман вложил 3 450 000 долларов в техническую реконструкцию предприятия, но не получил их обратно. Главконцесском настоял на том, чтобы считать эти инвестиции займом сроком на 15 лет, и получил еще миллион в виде дополнительного займа. В тезисах о работе концессионной комиссии Амторга в апреле 1929 году говорилось, что Гарриман «официально старается нам не вредить, но, по нашим сведениям, каждому, кто обращается к нему за справкой, рисует положение у нас в Союзе в таких красках, что у редкого охотника после разговора с ним, а в особенности с его директорами, остается желание продолжать переговоры о концессии».
Руководство компании Форда подошло к делу осмотрительно. Пять ее менеджеров посетили в апреле — августе 1926 года СССР, чтобы изучить экономическую, социальную и производственную ситуацию в стране, прежде чем принять решение о строительстве тракторного завода на условиях концессии. Из собственных наблюдений и переговоров в Главконцесскомефордовцы извлекли один урок: для иностранной фирмы попытка строить «любое промышленное предприятие в Советской стране — безумная затея».
Чтобы привлечь американских инвесторов, советское правительство в апреле 1927 года официально обещало (через концессионную комиссию Амторга) не проводить конфискаций и реквизиций, досрочно не расторгать и не изменять условия заключенных контрактов и гарантировало длительные сроки концессий, чтобы инвесторы окупили затраты и получили прибыль. Будь это так, большинство концессий просуществовало бы до Второй мировой войны. Однако уже в декабре 1927 года на XV съезде ВКП(б) был прямо поставлен вопрос о необходимости перейти от концессий к широкомасштабной технической помощи, подчинив экспортную торговлю задаче получения твердой валюты.
Тем не менее, советское правительство пыталось привлечь иностранные капиталы (например, в автомобильную промышленность) вплоть до начала 1929 года, когда уже осуществлялся первый пятилетний план. В декабре того года председатель Главконцесскома Л. Б. Каменев уведомил СНК СССР о нецелесообразности составлять перспективный концессионный план. Лишь единичные концессии оставались в силе после 1930 года (керосиновая, компании StandardOil, в Батуми и японская нефтедобывающая на Сахалине). Хотя часть концессий принесла ощутимую пользу СССР, их исключение из советской экономической стратегии объясняется ее фундаментальным изменением в целом: свертывание НЭПа положило конец частным инвестициям.
Жестко ограниченный период существования концессий при долгосрочных первоначальных контрактах говорит о присвоении Советским Союзом концессионного капитала. В целом они больше помогли развитию сырьевой и добывающей, а не перерабатывающей промышленности. Это предшествовало собственно индустриализации, т. е. быстрому развитию производящих отраслей. Участие американских компаний в технической помощи приобрело большой размах.
К 1928 году советское правительство нашло более эффективный способ развития промышленности, нежели концессии, а именно — заключение индивидуальных контрактов с западными фирмами и отдельными специалистами. Запад мог отказывать СССР в кредитах, крупные фирмы — в поставках, но он не мог запретить инженерам ехать в СССР на заработки. Последний договор на концессию был заключен в марте 1930 года с предпринимателем Лео Верке (LeoWerke) — на производство зубоврачебных товаров.
Конец иностранным концессиям положило постановление СНК от 27 декабря 1930 г., согласно которому все прежние договоры о концессиях были аннулированы (за некоторыми исключениями), а Главконцесском был низведен до уровня совещательного органа. При этом подписанные ранее соглашения о технической помощи оставались в силе.
Однако процесс постепенной ликвидации иностранных концессий начался еще в 1923 году и продолжался на протяжении всего десятилетия. К концу 1920-х годов в СССР остались только 59 концессий, 6 акционерных обществ и 27 «разрешений на деятельность». К 1933 году были ликвидированы все промышленные концессии, а к середине 1930-х — все торговые, кроме датской телеграфной концессии, концессий, полученных Японией на рыбную ловлю и разработку угольных и нефтяных месторождений на Дальнем Востоке, и концессии StandardOil.
В некоторых случаях концессии закрывались по политическим мотивам. Так, после убийства в 1923 году в Швейцарии дипломата Воровского было объявлено, что все швейцарские концессии на территории СССР будут закрыты и впредь швейцарцы не получат разрешения на коммерческую деятельность в Советском Союзе.
Приняв решение о закрытии иностранных концессий, советская сторона прибегала к силе лишь в исключительных случаях (пример — Caucasian-AmericanTradingandMiningCompany, закрытая в 1924 году), предпочитая выдавливать иностранцев со своей территории экономическими методами — с помощью бюрократии, налогов, таможенных сборов, затруднений с вывозом капитала и т. п.
Зачастую торговым концессиям не продлевали контракт. Например, немецкую фирму InternationalWarenaustauschAktiengsellschaft, которая паковала яйца и отправляла их в Германию, в 1929 году уведомили о прекращении договора. Немецкая сторона судилась и выиграла суд в Берлине, но не смогла возместить убытки. В то же время советская сторона создала собственную организацию по экспорту яиц.
Латвийской концессии RichardKablitzCompany, которая имела в СССР 6 заводов по производству бытового и промышленного нагревательного оборудования и являлась монополистом в этой сфере, запретили вопреки контракту переводить деньги за границу. Впоследствии власти обложили фирму налогом в 300 тысяч золотых рублей, что привело к её ликвидации. Те же методы применялись и в отношении других фирм.
В некоторых случаях для ликвидации концессий использовались такие методы, как создание невозможных условий для работы — например, в случае с сельскохозяйственной фирмой Drusag, 90 % акций которой принадлежало правительству Германии. В 1929—1930 гг. в отношении руководства фирмы властями СССР были инициированы судебные процессы по факту нарушений условий труда, после чего в Drusag были конфискованы автомобили и пишущие машинки. На зарплату всех немецких специалистов был наложен дополнительный 3%-ный налог. Почта за границу перехватывалась.
Аналогичная ситуация сложилась на фабрике фетровых изделий TheNovik под Москвой (ликвидирована в ноябре 1929 года) и TetuikheMiningCorporation (ликвидирована в декабре 1931 года).
Такой утилитарный подход к западным инвесторам не мог не добавить негативного отношения к большевикам,сложившегося после 1917 года среди правящих кругов Европы и США. Это и привело к вызреванию стратегического плана поддержки Гитлера к 1929 году, и именно его, как мы увидим, будут проводить англо-французские правящие круги в 30-ые годы.
Из возможного списка причин можно, например, легко исключить Великую депрессию, начавшуюся тоже в 1929 году. Биржевой крах начался в Чёрный четверг 24 октября, а съезд НСДАП в Нюрнберге состоялся 1-4 августа. Это значит, что решение о поддержке Гитлера было принято раньше и никак не связано с Великой депрессией. Да, она, безусловно, помогла прийти Гитлеру к власти, облегчила сделанные в него вложения, но никак не была этому причиной. Такого же отношения заслуживают факторы поражения Германии в Первой мировой войне и наложения на нее непомерных репараций. Они способствовали приходу Гитлера к власти, но были экзистенциальными, а не движущими.
Национальный состав руководства Советского государства, в т.ч. и органов НКВД, в этот период всем хорошо известен. Повторю распространенную байку, пусть это будет так - на 90% процентов руководство стояло из евреев. Очевидно, что евреев можно считать связанными друг с другом. Но эта связь совсем не подразумевает наличия мирового еврейского заговора, хотя бы потому, что евреи, входящие в советское руководство, и евреи, водящие в европейскую и американскую элиты, находились в то время на противоположных идеологических позициях (в различных условных сектах). Являлась ли еврейская связь причиной Второй мировой войны? Если, например, допустить, что характер евреев сказался на проводимой в НЭП экономической политике, то косвенно – да. Но нас в данном случае интересуют не косвенные связи. Нас интересуют непосредственно те представители человеческой цивилизации, кто во вложении в Гитлера увидел глобальную стратегию и включился в ее воплощение.
Итак, Великая Депрессия и разразившийся после нее мировой экономический кризис помогли прийти Гитлеру к власти (отдельный интереснейший период истории, в который мы не будем углубляться). В 1928 году Гитлер располагал всего 12 мандатами в рейхстаге. В 1930 году эта цифра резко увеличилась до 107, а в 1932 – до 230. Мог ли Гитлер сам по себе начать воплощать свои планы по расширению жизненного пространства немецкой нации на Восток? Нет. По Версальскому мирному договору по итогам Первой мировой войны вооруженные силы Германии должны были быть ограничены 100-тысячной сухопутной армией. Обязательная военная служба отменялась. Основная часть сохранившегося ВМФ подлежала передаче победителям. Германии запрещалось иметь подводный флот и военную авиацию. Германский генеральный штаб, военная академия распускались и не подлежали восстановлению. Производство оружия (по строго контролируемой номенклатуре) могло осуществляться лишь под контролем союзников, большинство укреплений должно было быть разоружено и уничтожено. Для того, чтобы перейти к политике «умиротворения» агрессора, нацистскую Германию еще предстояло вооружить.
События, произошедшие после прихода Гитлера к власти в Германии, достаточно хорошо изложены, и мы можем найти множество свидетельств, подтверждающих наш тезис об основной причине Второй мировой войны. Вот лишь некоторые из них. 30 января 1933 года Гитлер становится рейхсканцлером. Отношение англо-американских правящих кругов к новому правительству стало крайней благожелательным. Когда Гитлер отказался платить репарации, что, естественно, поставило под вопрос выплату военных долгов, ни Англия, ни Франция не предъявили ему претензий по поводу платежей. Более того, после поездки поставленного вновь во главе Рейхсбанка Я. Шахта в США в мае 1933 года и его встречи с президентом и крупнейшими банкирами с Уолл-стрит Америка выделила Германии новые кредиты на общую сумму в 1 млрд долл. А в июне во время поездки в Лондон и встречи с М. Норманом Шахт добивается предоставления английского займа в 2 млрд долл. и сокращения, а потом и прекращения платежей по старым займам.
В течение 1933 и 1934 годов Британия заключает различные англо-германские торговые соглашения, ставшие одной из основ британской политики по отношению к Третьему рейху, и к концу 30-х годов Германия превращается в основного торгового партнёра Англии. При этом Великобританией денонсируется англо-советское торговое соглашение 1930 года.
В августе 1934 года американская StandardOil приобрела в Германии 730 тыс. акров земли и построила крупные нефтеперерабатывающие заводы, которые снабжали нацистов нефтью. Тогда же в Германию из США было доставлено тайно самое современное оборудование для авиационных заводов, на котором начнётся производство немецких самолетов. Для США, не ратифицировавшей Версальский мирный договор, любая война в Европе экспоненциально значила ее экономическое и политическое возвышение. В любом случае ответственность за контролем производства оружия в Германии лежит на Англии и Франции. Без их разрешения оно было невозможно. От американских фирм Pratt&Whitney, Douglas, BendixAviation Германия получила большое количество военных патентов, и по американским технологиям строился «Юнкерс-87». Надо заметить, что США поддерживали экономические отношения с нацистской Германией до 1944 года, вплоть до момента, когда открылся Второй фронт.
Англичане в начале 30-х еще не осознают опасности своей стратегии, о чем, например, говорит недавно опубликованное британским изданием TheSun скандальное видео, на котором в 1933 году члены английской королевской семьи вскидывают руку в нацистском приветствии. Безусловно, что нацистский жест является «маркерным словом», по которому мы можем идентифицировать условную секту. Таким образом, опубликованное видео говорит о глубокой интеграции правящих кругов Англии с идеями Гитлера. Но, надеюсь, не со всеми, а только с совпадающими с «английскими интересами» (в кавычках, т.к. понимание правящими кругами национальных интересов не всегда совпадает с таковыми из-за тех или иных ошибок и предубеждений).
О непонимании европейскими правящими кругами нависшей над Европой опасности свидетельствует заключение 15 июля 1933 года в Риме Италией, Великобританией, Германией и Францией «пакта четырёх». Предполагалось, что основные усилия «пакта четырёх» будут направлены на пересмотр некоторых положений Версальских мирных договоров в 1919-1920 годах (как, например, признание равноправия в вооружении за Австрией, Венгрией и Болгарией). Негласно предполагалось, что ревизии подвергнутся и некоторые версальские границы (между Германией и Польшей и между Венгрией и её соседями). Противодействие СССР, Польши, Чехословакии, Румынии и Югославии привело к тому, что «пакт четырех» не был ратифицирован.
Пересмотр Версальских мирных договоров тем временем дал свои плоды. Началась политика «умиротворения» агрессора. Началась Вторя мировая война.
Западноевропейская стратегия начала реализовываться, когда западные державы стали рассматривать захват Австрии не как акт агрессии и ревизию Версальского договора 1919 года, а как шаг по пути «умиротворения» Германии. В ноябре 1937 года английский министр Галифаксво время переговоров с Гитлером дал от имени своего правительства согласие на «приобретение» Австрии Германией. Чуть позднее, 22 февраля 1938 года, британский премьер Невилл Чемберлен заявил в парламенте, что Австрия не может рассчитывать на защиту Лиги Наций: «Мы не должны обманывать, а тем более не должны обнадёживать малые слабые государства, обещая им защиту со стороны Лиги Наций и соответствующие шаги с нашей стороны, поскольку мы знаем, что ничего подобного нельзя будет предпринять».
Датой начала Второй мировой войны в Европе необходимо считать ночь с 11 на 12 марта 1938 года, когда германские войска, заранее сосредоточенные на границе в соответствии с планом «Отто», вошли на территорию Австрии и впервые начали боевые действия новой войны. Увы, историки являются заложниками государственной политики и государственных объявлений, в данном случае об объявлении войны, а должны быть заложниками истины. Истина же состоит в том, что Европа кардинально изменила состояние своей системы — агрессору больше никто не собирается противостоять. У него полностью развязаны руки для расширения своего жизненного пространства на Восток.
Далее по той же схеме «умиротворения» Германии, в рамках англо-французской стратегии 1 октября 1938 года начинается захват Германией Чехословакии, только на этот раз в рамках «Мюнхенского сговора», подписанного 30 сентября 1938 года уже проявившей себя с 1933 года единой четверкой: Италией, Великобританией, Германией и Францией.
После этого в СССР окончательно поняли, что европейская система сдержек и противовесов перестала действовать и началась подготовка войны против него. Слово «умиротворение» его жителей никак не могло обмануть. Лозунг английских консерваторов того времени: «Чтобы жила Британия, большевизм должен умереть» (В. Я. Сиполс, «Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны»). «Премьер-министр консерваторов Невилл Чемберлен, например, считал, что Гитлера можно просто «развернуть» … Тогда Гитлер мог бы стать более разумным и управляемым. Некоторых консерваторов вообще очень мало заботили соображения о каких-либо пределах, если Гитлер желал насыщаться за счет Советского Союза. Очень открыто выразился по этому поводу один член парламента от консерваторов: «Пусть доблестная маленькая Германия обожрется … красными на Востоке»(Майкл Карлей, «1939. Альянс, который не состоялся и приближение Второй мировой войны»).
Советский Союз вынужден развернуть направление агрессии и заключает 23 августа 1939 года с Германией Договор о ненападении, осознавая, что в рамках стратегии, направленной против него, Германией должен быть осуществлен захват Польши. При этом Англия и Франция в рамках действующей с 1933 года «четверки» никак не вмешаются в этот захват, как это уже было в случае с Австрией и Чехословакией. Только в этих условиях могло существовать пресловутое закрытое соглашение с Германией, согласно которому, как предполагается, СССР договорился с Германией, что после разгрома Германией Польши займет территорию, захваченную Польшей у России после 1917 года. А как еще можно было бы гарантировать разгром Польши Германией, если не знать, что ни Англия, ни Франция не начнут воевать с Германией из-за Польши? Само наличие секретного соглашения между Германией и СССР доказывает также наличие соглашения между Германией, Англией и Францией о том, что Англия и Франция гарантируют Германии невмешательство при захвате ею Польши. СССР и Германия никак не могли договариваться о поведении Англии и Франции. Если секретное соглашение с Германией существует, то России давно следует его открыть и пролить свет на истинные роли Англии и Франции в развязывании Второй мировой войны.
Тогда же командующий ВВС Франции в Сирии генерал Ж. Жюно считал, что исход будущей войны решится на Кавказе, а не на Западном фронте», и уже в сентябре, сразу после подписания советско-германского соглашения о ненападении, в Генштабе Франции прозвучало предложение о нанесении бомбовых ударов по советским нефтяным месторождениям.
Следующий акт Второй мировой войны, начатой 12 марта 1938 года — 1 сентября 1939 года, Германия начинает захват Польши. Через два дня после этого Англия и Франция формально объявляют войну Германии, но, как и ожидалось, не ведут против нее никаких военных действий. В этот же день 3 сентября 1939 года немецкий дипломат Герберт фон Дирксен, участник Лондонских переговоров июня-августа 1939 года, в своём донесении писал: «Англия хочет посредством вооружений и приобретения союзников усилиться и поравняться с осью, но в то же время она хочет попытаться путём переговоров прийти к полюбовному соглашению с Германией».
Между тем 31 октября 1939 года министр снабжения Великобритании составил для министра иностранных дел документ, в котором подчёркивалась «уязвимость советских нефтяных источников – Баку, Майкопа и Грозного»: «Если уничтожить русские нефтепромыслы … нефти лишится не только Россия, но и любой союзник России, который надеется получить ее у этой страны».
СССР, противодействуя направленной против него стратегии, пытается отодвинуть свои западные границы от Ленинграда, предлагает Финляндии большие территориальные уступки, получает отказ и 10 ноября 1939 года начинает военные действия против нее. В рамках начавшейся по любой хронологии Второй мировой войны это нормальные действия. Не обвиняем же мы СССР в нарушении суверенитета Польши, когда в 1944 году советские войска пересекли ее границу? Англия и Франция до последнего изображают непонимание того, что происходит, и 14 декабря 1939 года из-за войны против Финляндии голосуют за исключение СССР из Лиги Наций. Но уже тогда не всеми европейскими странами Советско-Финская война воспринимается однозначно. Когда СССР стали исключать из Лиги Наций, то из 52 государств, входивших в Лигу, 12 своих представителей на конференцию вообще не прислали, а 11 не стали голосовать за исключение. И в числе этих 11 — Швеция, Норвегия и Дания. Дальнейший ход Второй мировой войны показал, что СССР предпринял правильные тактические действия. Ленинград хоть и был окружен германо-финскими войсками, но не был захвачен, сдерживал вокруг себя значительные военные силы Германии и Финляндии, а в дальнейшем послужил базой для освобождения Европы от нацизма.
В рамках англо-французской стратегии 24 января 1940 года начальник генерального штаба Великобритании генерал Э. Айронсайд представил военному кабинету меморандум «Главная стратегия войны», где указывал следующее: «На мой взгляд, мы сможем оказывать эффективную помощь Финляндии лишь в том случае, если атакуем Россию по возможности с большего количества направлений и, что особенно важно, нанесем удар по Баку – району добычи нефти, чтобы вызвать серьезный государственный кризис в России».Тогда же английское посольство в Москве сообщило в Лондон, что «акция на Кавказе может поставить Россию на колени в кратчайшие сроки». Иранский министр обороны А. Нахджаван выразил «готовность пожертвовать половину бомбардировочной авиации Ирана ради разрушения или повреждения Баку». 8 марта 1940 года английский комитет начальников штабов представил правительству доклад под названием «Последствия военных действий против России в 1940 году». Канадский историк М. Карлей признаёт, что «советская нефть мало что значила для Германии», а значит, разрушение советских нефтяных источников не могло быть направлено против нее.
Несмотря на подписание 12 марта 1940 г советско-финского мирного договора, после чего повод напасть на СССР с целью остановить агрессию против «маленького миролюбивого государства» уже становился несостоятельным, 30 марта английская авиация произвела разведку районов Батуми и Поти, где находились нефтеперегонные заводы. Первая бомбардировка Баку была назначена на 15 мая. Но чуть раньше, можно сказать, возобновилась Первая мировая война Германская армия начинает Европейский блицкриг и 9 апреля 1940 года вторгается в Данию и Норвегию. Через месяц, 10 мая 1940 года, Германия силами 135 дивизий вторгается в Бельгию, Нидерланды и Люксембург. 22 июня 1940 года в Компьене в том же вагоне, в котором была подписана капитуляция Германии в 1918 году, подписано франко-немецкое перемирие, по которому Франция соглашается на оккупацию большей части своей территории, демобилизацию почти всей сухопутной армии и интернирование военно-морского флота и авиации. В свободной зоне в результате государственного переворота 10 июля устанавливается авторитарный режим Петена (Режим Виши), взявший курс на тесное сотрудничество с Германией. Главнокомандующий вишистскими войсками Франсуа Дарлан отдаёт приказ об отводе всего французского флота к берегам Французской Северной Африки. Из-за опасения, что весь французский флот может попасть под контроль Германии и Италии, 3 июля 1940 года британские военно-морские силы и авиация в рамках операции «Катапульта» наносят удар по французским кораблям в Мерс-эль-Кебире. К концу июля британцы уничтожают или нейтрализуют почти весь французский флот.
Казалось бы, Англия и Франция объявили Германии войну и могли ожидать с ее стороны нападения. Но нет, только после нападения Германии на Англию и Францию, ошибочность англо-французской стратегии становится очевидной. Невилл Чемберлен 10 мая 1940 года покидает пост премьер-министра и уступает его Уинстону Черчиллю, видевшему опасность проводимой Англией стратегии по крайней мере с 1936 года. Сразу же большинство руководителей Союза фашистов Британии, действовавшего с 1 октября 1932 года, были интернированы. В июле 1940 года Союз фашистов запрещается, а в английской королевской семье если кто-то и вскидывает руку в нацистском приветствии, то делает это уже не на публике.
После капитуляции Франции Германия предлагает Великобритании заключить мир, однако получает отказ. 16 июля 1940 года Гитлер издаёт директиву о вторжении в Великобританию. Так или иначе Великобритании удается отбиться, с декабря 1940 года активность германских ВВС значительно снижается из-за ухудшившихся погодных условий, и вторжение Германии в Великобританию отменяется.
Захват Европы нацистской Германией никогда не рассматривался Гитлером войной на уничтожение. Для него европейцы были равными немцам. Этот захват можно рассматривать как объединение Европы под началом Германии с ее мечтой о жизненном пространстве на Востоке. Война на уничтожение начинается только 22 июня 1941 года, когда Германия нападает на СССР. Следующую информацию мы можем почерпнуть из обращения Гитлера к немецкому народу в этот день. Во-первых, Гитлер еще в 1936 году понял, что придется воевать с Англией (по речи Черчилля перед комитетом Палаты представителей США), что Германия снова становится слишком сильной и поэтому ее нужно уничтожить. Во-вторых, СССР, в котором засели «еврейско-большевистские правители», представляется естественным врагом Германии, которая, в свою очередь, представляет все самое лучшее в европейской цивилизации. Гитлер до конца войны верил, что Запад вскоре поймет, что большевизм – его истинный враг, и объединится с Германией в общем крестовом походе против красной опасности. В конце концов Гитлер оказался прав. Так и произошло, но только после полного разгрома Германии. Англия не хотела повторения ошибки, приведшей к нападению Германии на Англию. Указанные акценты в речи Гитлера полностью укладываются в рассмотренную нами англо-французскую стратегию и упущенную в ней экзистенциальную опасность возобновления Первой мировой войны.
Германия и СССР понесли невосполнимые потери в ходе Второй мировой войны. Германия послужила разменной монетой в построении нового мирового порядка с гегемонией США. В этом новом миропорядке на днях члены Шведской академии не нашли ничего лучше, чем присудить Нобелевскую премию по литературе американскому музыканту Бобу Дилану. В одной из его песен есть такие слова:
Сейчас все мы согласны
Со взглядами Гитлера,
Хотя он убил
Шесть миллионов евреев.
И это не важно,
Что он был Фашистом,
Зато мы уверены –
Он не был Коммунистом!
Что же, история продолжается. Большевиков давно уж нет, но песня все та же. Приведет ли знакомая нам песня к Третьей мировой войне?
20 октября 2016 года Верховная Рада Украины и Сейм Польши возложили ответственность за начало Второй мировой войны на СССР, наследником которого является Российская Федерация. Мы видим, как на Западе раздувается антироссийская истерия. Не секрет, что украинский Майдан состоялся под антироссийскими лозунгами. Майдауны открыто хотят продать свои антироссийские настроения русофобским правящим кругам, так же, как это когда-то сделал Гитлер. Удастся ли их план?
На мой взгляд, однозначно нет. Во-первых, Запад живет с осознанием сделанной в 30-х годах ошибки. Нового Гитлера не будет и не будет вложений в Украинскую экономику со стороны Запада, аналогичным в Германию в 30-ых. До украинского Майдана после распада блока социалистических стран основную скрипку в антироссийской риторике играла Польша. Много ли она наторговала своей игрой? Да, на «колбасу и хлеб с маслом» хватает. Но на собственную науку уже нет. Пока не было конфликта с Брюсселем наблюдался приличный экономический рост в виду финансовых вливаний. В настоящее время полякам приходится протестовать против новой волны ввода платного образования. Польское кино и литература времен развитого социализма были известны всему миру. Ценились польские ученые и математики. Сейчас же ничего подобного не видно. Обратимся к опубликованным хакерами документам относительно того, кому WADA разрешала употребление допинга. Много ли мы там обнаружим польских спортсменов? Как по разнарядке – раз-два и обчелся. Украина ничем не лучше Польши, финансовые ресурсы ограничены, поэтому особых вложений Запада в нее не будет. И, скорее всего, ее ждет участь Болгарии, Молдавии, Румынии и Прибалтики. Наторгованных денег не хватит даже на «колбасу и хлеб с маслом».
Во-вторых, ядерное оружие, ракеты и космос изменили систему мировой безопасности. Любая глобальная война автоматически заденет и США. Мало того, Россия в случае глобальной войны в первую очередь нанесет свой удар по США. Этот удар делает невозможным повторения сценария Второй мировой войны. Так что история Второй мировой войны может повториться только в виде фарса, который мы все сейчас и наблюдаем. Причина этого фарса заключается в том, что создав механизм предотвращения глобальной войны, мы не создали механизмы предотвращения войн локальных. На глобальном уровне — это угроза ответного удара по США. На локальном уровне должны действовать такие же угрозы. Например, мы не наблюдаем никаких ракетных ударов по Серверной Корее, потому что существует угроза ответного удара по Южной Корее. На Ближнем Востоке целями для ответных ударов могут рассматриваться Саудовская Аравия и Израиль. Без создания такой системы угроз ответных ударов на локальном уровне, дипломатия бесполезна.
Оценил 1 человек
1 кармы