Почему в СССР нам не говорили про это?

В 1989 году американский писатель Дэн Симмонс написал книгу "Carrion Comfort" ("Утеха падали", в другом переводе "Тёмная игра смерти"). Тогда ещё Симмонс не написал свой Гиперион, не написал Олимп, не был многократным обладателем премий Хьюго и Ворлд фэнтези.

Сама книга – фэнтезийный ужастик про сверхестественное, действие разворачивается в США, посреди действия есть несколько страниц воспоминаний одного из главных героев. В этих воспоминаниях один раз попадается слово "украинцы". Собственно, во всём двухтомном романе это слово встречается всего один раз, но встречается так обыденно, что это потрясает. Автор не счёл нужным ничего пояснять. Наверное, он думал, что тут просто нечего пояснять, что это и так знают все. Советские люди не знали.  

Собибур был лагерем смерти. Там не было заводов, как в Аушвице либо Бельзеце, никаких попыток ввести в заблуждение, как в Терезенштадте или Челмно, не было издевательского лозунга «Arbeit Macht Frei» над воротами, который висел над многими нацистскими дверьми в ад.

В сорок втором и сорок третьем немцы задействовали шестнадцать огромных концентрационных лагерей, таких как Аушвиц, более пятидесяти лагерей поменьше, сотни трудовых лагерей и лишь три Vernichtungslager – лагеря смерти, предназначенные чисто для уничтожения: Бельзец, Треблинка и Собибур. Они просуществовали всего двадцать месяцев, но там умерло больше двух миллионов евреев.

…

Четырнадцатого октября евреи Собибура подняли восстание. Я слышал разговоры о его подготовке, но они казались мне до того неправдоподобными, что я не обращал на них внимания. В конце концов весь тщательно продуманный план привел к уничтожению нескольких охранников и безумному рывку примерно тысячи евреев к главным воротам. В первую же минуту большинство их скосил пулеметный огонь. Некоторые в наступившей суматохе прорвались сквозь проволочную ограду позади лагеря.

Бригада, в которой был я, как раз возвращалась со станции, когда вспыхнуло это восстание. Конвоировавшего нас капрала забила насмерть хлынувшая в ту сторону толпа, и у меня не было другого выбора, как бежать со всеми остальными. Я был уверен, что украинцы на вышке будут стрелять прежде всего по людям в синих комбинезонах вроде меня. Но я добежал до первых деревьев как раз в тот момент, когда двух женщин, бежавших рядом, скосило огнем с вышек. В лесу я переоделся в серую тюремную робу старика, который добрался сюда, под защиту деревьев, и уже здесь его достала шальная пуля.