Наследие друидов-1. 52-й год до нашей эры.

Это, вообще-то, отрывок из другого текста, слегка адаптированный под отдельный рассказ, и смысл его я вижу в том, что проходят тысячелетия, а сущность человеческих отношений остаётся неизменной. Ну разве стали иными в наше время, как вера народа во властителей или кумиров, так и желание представить их недалёкими бездарностями? Властители и кумиры тоже не остаются в долгу, потому их любимое хобби: надуть и использовать в личных целях хоть народ, хоть друг друга – тоже не тускнеет с веками. Так будет и в будущем, тут и к бабке ходить не надо. Хотя эти обращения хоть к ясновидящим, хоть к экспертам тоже были и будут всегда. Хотя и трудно понять, кто из этих специалистов шарлатанистей, у меня эта тема всегда вызывала желание исследовать и описывать подобные явления.

К тому ж, завладела моим сознанием мысль о том, что смысл предсказаний чаще всего вызван не желанием предвидеть будущее, но желанием вызвать нужный результат своим прогнозом. С целью добычи преференций лично для себя. Возможно, доказать, что это действительно так, мне поможет нижеследующий рассказ. Он и с точки зрения истории куда более обоснован, чем большинство интернетных поделок, а подобные житейские ситуации каждый из вас может наблюдать в своей повседневности. Итак, начнём повествование.

Вот сколько лет боролись передовые умы России за то, чтобы к гаданиям и предсказаниям экстрасенсов или политологов относился народ с подобающей серьёзностью, и на тебе! Всё теперь доступно, ничего запретного, а народ своего счастья не понимает и к гаданиям равнодушен, делая вид, что их вообще на Земле быть не может в принципе. Не ценят люди свалившегося к ним на голову счастья.

Правда женщины, даже во времена запретов, связи с прогрессом и традициями не теряли. Увидят в сочельник какое-нибудь чмо в зеркале и уж знают, что им в дальнейшем светит. Ну, вздохнут, конечно, те кому чмо особо не понравится: Судьба, значит у нас такая! Против неё не попрёшь. Да и покорятся неизбежному. Любо дорого смотреть на такую сознательность и энтузиазм. А вот другие наши современники в вопросах предсказаний далеко не так дисциплинированы. Ни для кого не секрет, что сейчас подавляющая часть народа к гаданию относится легкомысленно, оттого и беспорядок в жизни. Знает, например, ясновидящий, что кому-то завтра загнуться предстоит, а тот к нему не обращается и в ус себе не дует. А тем временем, может звёзды между собой поссорятся, и, чтоб на противные рожи друг друга лишний раз не натыкаться, по небу зигзагами передвигаться начнут, так что по их сочетанию этому субъекту уже другая судьба наметится, и живёт он на Земле зайцем ещё много лет. И тому, кто судьбы планирует, приходится в них всё время корректировки вводить: тут и за запланированными людьми глаз да глаз нужен, а тут ещё лишние всюду мельтешат, оттого неразберихи всё больше.

А недисциплинированно относящиеся к гаданиям люди ещё и недовольны: мол, экология на нас и катаклизмы всякие, астероиды безнадзорные как жульё по базару шатаются… Куда руководство Вселенной смотрит? А не надо это руководство лишней заботой напрягать. Поэтому к гаданию нужно привлекать как к уголовной ответственности, чтоб вовремя предупредил ясновидящий бедолагу: Труба твоё дело! — и эту трубу ему опишет: круглая такая, с дыркой посредине. Вот эта дырка и есть твоя судьба, туннель который тебя в другой мир доставит. А вот на ту часть трубы, что вокруг дырки расположена, ты губы, пожалуйста, не раскатывай — она нашему экономическому потенциалу принадлежит. Послушает осчастливленный гаданьем о своих перспективах, разовьётся у него на почве раздумий ротозейство, глядь — и вляпается куда надо. И пойдёт всё своим чередом во Вселенной, и меньше будет работы Сочинителю судеб, и он в освободившееся служебное время каждому из оставшихся в живых чего-нибудь хорошего понапридумает.

В старину, конечно, народ посознательнее был. Взять, хотя бы тех же кельтского племени галлов, у которых гадательную индустрию друиды монопольно под себя подмяли. Там всё было строго. Нагадали как-то друиды, что их сограждане в битве погибнут. Те результаты расчетов бегло проверили, явных ошибок не нашли, и решили судьбе сами помочь: жён своих да детей поубивали и пошли на битву не отягощённые лишними заботами. Но и у галлов были вольнодумцы, которых надо было к гаданию разными хитростями заманивать. Однако, на счастье галльского народа, были у них друиды – настоящие подвижники, которые себя не жалели, чтобы отщепенцев к правильному восприятию предсказаний будущего приобщить.

Вот, собирается, к примеру, верховный галльский друид, пусть это будет Протопанорамикс, себе курицу на ужин приготовить. А он был из тех, которые, чего бы ни делали, всегда лишнюю мысль в запасе имели. Вот он и кумекает на своём родном чисто галльском языке (даже более того – на чисто конкретно галльском языке в натуре): Мне ли, видному представителю интеллектуальной элиты галльского общества, не побоюсь этого слова – духовному лидеру нации, приличествует по-простецки безмозгло жареных каплунов трескать и никакой дополнительной пользы от этого не поиметь? И для устранения этого непорядка решил он к себе на трапезу молодого галльского вождя пригласить, благо курёнком делиться не очень жалко было – ему прихожане каждый день до фига продуктов пёрли, и местные деликатесы для друидской братии дефицитом не являлись. А молодой галльский вождь затеял на тот момент римлян из Галлии турнуть, да так, чтоб Цезарь впереди всех бежал. Не то, чтобы они его очень допекли, но казалось ему (как потом выяснилось – ошибочно), что римляне его родине меньше прогресса несут, чем местного добра назад в метрополию тащат. И вот, когда он о военной кампании мозговал, наш Протопанорамикс перед ним образовался.

– Приходи, – говорит, – милок, ко мне на ужин, а я тебе заодно и погадаю.

– Ишь ты! – удивляется вождь. – Можно оказывается и от этих шарлатанов практическую пользу поиметь.

Ну, пришёл он к Протопанорамиксу. Тот петуху башку отстегнул и начал глубокомысленно его трепыхания изучать. Вождь тоже голову вперёд вытянул. Так и пялились некоторое время вместе: друид на курёнка с видом человека, который по его конвульсиям судьбу читает, а вождь на друида с курёнком, навесив на себя вид умника, который прекрасно разбирается в процессе гадания и следит за тем, чтобы гадатель сомнительных интерпретаций не допустил. Мало ли, какое шельмовство у того для личной выгоды припасено! Правда, вождю это занятие вскоре надоело, и его мысли на кулинарные темы переключились, а Протопанорамикс, как и подобает настоящему артисту, эффектную паузу до упора держал.

– Вижу! Вижу! – наконец завыл он голосом, который бы сочла за честь иметь любая ирландская банши*. ( Вождь, уже успевший во всю ширь мозгов о жратве размечтаться, аж вздрогнул от неожиданности!) И тут же добавил Протопанорамикс, уже сочувственно-душевным голосом: Ох, Веня! Уделают тебя римляне!

– Да сиди ты, не трынди! – пытается призвать его к совести Вирценгеторикс, не забывая, впрочем, облизываться в предвкушении поповского чахохбили. – Уж больно мне твоя зоркость подозрительна! Исход великой битвы и на бройлере не разглядишь, а этот заморыш совсем тощий. Двигай лучше стряпню на огонь.

И, надо сказать, имелся у него полный комплект оснований сомневаться в достоверности гадания: Вирценгеторикс тыщ под триста мордоворотов навроде Обеликса со всей Галлии пособрал, а римлян – всего десять легионов, шестьдесят тысяч на наши деньги. Оно-то, конечно, повара римской стратегической кухни в старину в легион больше мяса, то есть, народной массы клали – по десять тысяч, а потом решили что и по шесть тысяч хватит, всё равно римскими цифрами считать – только головы себе морочить, не под силу это бравым военачальникам. Ну, так и незачем их усложнённой арифметикой от боевых действий отвлекать. А враги пусть по-прежнему числа легионов боятся, а не истинного количества солдат. Посчитайте сами, к примеру, сколько будет MDCCLXXVI + MCCXXIV. Что вы сказали? – MMM? – Ты смотри, правильно! А, так это вы не ответ говорили, а процесс въезжания в суть задачи озвучивали, выходит рано я раскололся! Так вот и получается, что не зря я полагаю римскую арифметику больше не для точных расчетов, но для запутывания бухгалтерии с целью уклонения от налогообложения годной. Но, как бы там ни было, истинное соотношение сил Вирценгеторикс себе чётко представлял, и гадальщику не особо верил. Да только напрасно он к совести Протопанорамикса взывал. Вероятно, погода как раз стояла дождливая, а в тот день уже с утра сплошная квашня из пейзажей образовалась, и потому совесть друида крепко разоспалась, строго-настрого приказав своему пользователю не будить себя по пустякам. А он – светлая душа, против своей совести никогда не шёл. Может даже ещё больше ей угодить старался и для повышения сладости отдыха чем-то снотворным подпоил, всё-таки, человек учёный, в травах разбирался. Во всяком случае для совести в его сценариях не то что главной, но даже эпизодической роли никогда не предусматривалось. А вот то, что сдуру Вирценгеторикс ляпнул ему как раз в масть легло.

– Да чтоб мне век омелы не резать! – божится Протопанорамикс, якобы в великой обиде и возмущении вылупая глаза примерно до уровня переносицы. И тут же ввёртывает то, ради чего всё и затевал: А вот забьёмся на штуку денариев.

– Идёт! – неожиданно легко бьёт с ним по рукам Вирценгеторикс, размышляя между тем, глядя в поросячьи глаза оппонента: Совсем отчаянный – самого дорогого в клятвах не щадит! – имея в виду, конечно не святость религиозных чувств, но источник благополучия, в котором омела играла ведущую роль. Он-то, как и все галлы, и при беглом взгляде со стороны достаточно точно экономические основы друидского ремесла представлял, хотя, конечно, и понятия не имел, как тонко сами религиозы основы своей веры чувствуют.

Друиду, который омелы не режет,

От голода дуба врезать предстоит.

Но в дело умело

Используй омелу –

И жить будешь лучше, чем в сказке, друид! –

певал их вокальный ансамбль в секретном гимне на закрытых корпоративных вечеринках, подогретый не одним лишь религиозным экстазом. И Протопанорамикс с высоты своей власти претендовал на то, что поёт в этой «а капелла» первым голосом. Хотя, с точки зрения любого сельского завклуба, его голос вряд ли потянул бы выше чем на седьмой в интернате для детей с нарушением слуха и речи. Но друидам помельче и в голову не приходило критиковать начальство, тем более, что получалось у них вполне душевно – не хуже, чем, к примеру, «Под крылом самолёта» в фильме «Ирония судьбы».

– И жить будешь лучше, чем в сказке, друид! – умильно повторяли молодые друиды мудрые слова священной песни, радуясь, что на такую хорошую работу удалось устроиться. Хотя, какая в том была их заслуга? – Любому ёжику из священных галльских дубрав было известно, что такие хлебные места распределялись лишь по родству да по протекции. И любой сопливый их галлёнок эту тайну знал ещё с пелёнок. Но, как и любому богатому отпрыску в наше время, молодым друидам хотелось видеть собственные заслуги в наличии тех благ, которые дарит им судьба, ничего не требуя взамен. А без срезания золотым серпом омелы перед народом понты кидать – никакого эффекта. Вот почему друиды её очень ценили и почитали. Нельзя сказать, чтобы омела испытывала те же чувства по отношению к своим губителям. И идеологическая база для того, чтобы свысока посматривать на друидскую братию у неё тоже была разработана весьма убедительная: являясь относительно честным полупаразитом, она считала жрецов рангом ниже себя, полагая их за паразитов чистокровных.

Но согласие на спор Вирценгеторикса не имело никакого отношения к полноте веры или неверия в гадания и клятвы Протопанорамикса, им двигал только присущий великим военачальникам точный стратегический расчет.

– А что, – прикидывал вождь. – Ну, одержу я победу. А войска-то у меня – взглядом не охватишь. Тысяч несколько, конечно, римляне убьют, но ведь для остальных-то в магазин бежать надо: по литру каждому поставь, а самым боевым – и четверти (три литра) мало будет. Да закусь не какую попало положь. Расходы. С римлян чего возьмёшь? Уж наверняка они своё основное бабло в домашних кубышках а не в военном лагере держат. Вот тут прохиндеевы финансы очень кстати придутся. А Опиум-для-Народа много денег нахитровал, с него не убудет. Даже, наоборот, действо это каким-то благородством попахивает сильней, чем хозяйское угощение, тем более, что на приправы служитель культа явно пожлобился.

Какими-то путями этот образ мыслей, просочившись через тысячелетие и Ла-Манш, вновь материализовался в голове народного героя Робин Гуда:

Попам не верил Робин Гуд,

И не любил попов:

Кто рясой брюхо прикрывал –

К тому он был суров.

А так, вообще, он хороший был, добрый (гуд по-английски). Ограбит, было, с десяток купцов да аббатов, да и одарит денежкой-другой какую сиротку. Остальное, конечно, шло на содержание личного благотворительного фонда – ну там, офис в Шервудском лесу, да персонал, который, в случае задержки жалованья или недостаточной его величины, не станет в комиссию по трудовым спорам обращаться, но более простыми средствами проблему решит.

Но вернёмся к нашему дуэту. О поражении Вирценгеторикс и думать не хотел: триста тысяч обеликсов! – Да они римлян животами задавят! Ну а если придётся ему голову сложить – пусть тогда поищет белорясый с кого должок требовать.

А тот, в свою очередь тоже беспроигрышные резоны имел. Если галлы римлянам насуют в загривки, то ему, Протопанорамиксу – первый кусок: церковную десятину, будь добр, предоставь. А не то, – планировал друид, – нажалуюсь богам, мол, извиняйте, многоуважаемые боги, нечем мне вам подсластить: мою долю Вирценгеторикс безвозмездно зажуковал. Они ему мигом какую-либо козу устроят – и сквалыжничать отучат, и от граблерукости исцелят, так чтоб впредь неповадно было. Ну а на случай поражения ему через пари страховочка будет обеспечена. Восхитился он ещё раз своим умом, от которого постоянно тащился, и с лёгким сердцем отправился занимать самое удобное зрительское место на прилегающем к месту первой битвы холме. Даже чипсами и попкорном запасся по полной программе. Не по причине малокультурного воспитания и наплевательского отношения к соседям по VIP-ложе, но, потому что битва – не опера: там впору уши затыкать а не прислушиваться, шума как на футболе.

А война пошла с переменным успехом. Гоняли римляне и галлы друг друга по всей стране как захудалые патриции блох по своим не помнящим стирку тогам. Только отмутузятся в одном месте: вопли, топот, треск веток, снаряжения, черепов, весь пейзаж позагадят хлеще наших любителей пикников, глядь, уже с другой стороны такая ж толпа валит – сама, своих участников, кусты и деревья, всё, что торчало – лежать остаётся. За толпой – прогалина (а может – проримлина, совместное творчество, всё-таки!), как будто газопровод тянули, и Протопанорамикс со своими чипсами, раздираемый противоречиями мятущейся души: то ли самому все слопать, то ли ещё и торгануть хватит. Но не думайте, что духовный лидер нации только меркантильными проблемами озадачивался, напротив, проникнувшись величием момента, он взялся даже поэму о войне писать, из которой при удачном раскладе вполне могло бы и либретто для мюзикла получиться. Первый куплет у него быстро сложился

Так римляне галлов всех в корень достали,

Что те поголовно в гробу б их видали.

Про то вслед походу свой сказ бард веди,

И Прото-

панорамикс

впереди.

А дальше дело застопорилось. Там он планировал ещё про Вирценгеторикса вставить, всё таки он эту бучу всколошматил, да как-то в суете исторических событий подходящего времени для творчества не нашлось, а тем временем и надобность в увековечивании Вирценгеторикса отпала: в конце концов римские профессионалы доконали галльских любителей при Алезии. Оно-то, конечно, галлы бы их затолкли, но подвело их то, что к концу войны научились они согласованным действиям. Да только выразилось это не в приёмах ведения войны, а в том, что в самый решительный момент они все хором как-то разом о своём домашнем хозяйстве вспомнили: тому плетень поправить, тому с соседом насчёт межи поскандалить, тому сыновьям подзатыльники раздать – и разошлись. А подлые римляне не стали ждать, когда они вернутся и забили гол в пустые ворота. У них огородов не было, и крестьянские проблемы их сочувствию были недоступны.

– А вот на этот случай наша страховочка-то как раз и предусмотрена! – сказал, доедая последний пакет с чипсами, довольный своей предусмотрительностью друид.– Эх. Веня, если б твои орлы оружием махали да пулялись с той же точностью, с какой я прогнозы делаю – чтоб тогда римлянам у нас светило? – и даже с беззаботной грацией пустой пакет надул и весьма эффектно им хлопнул. И с этим звуком – как от щелчка кинематографической хлопушки новый эпизод в его жизни начался.

* Банши – кельтское сверхъестественное существо в виде женщины, которая своими воплями предвещает смерть. Впрочем есть мнение, что она из сочувствия к обречённому так изводится.

А. Пензев, продолжение следует.