Я говорил, что вся эта история с отравлением круче голливудского фильма и вы ещё не представляете насколько.
В классическом детективе всегда есть сцена, когда сам убийца сознается в содеянном. И у нас она тоже есть. Это просто невероятно. Но обо всем по порядку.
Ровно неделю назад мы выпустили расследование, оно стало мировой сенсацией, только на моём ютюбе уже 17 миллионов просмотров.
Доказательства, предъявленные нами, настолько убедительны, что даже заказчик преступления — президент Путин — не смог отпираться и фактически подтвердил, что великолепная восьмерка, следившая за мной почти 4 года, — это сотрудники ФСБ.
Но понятное дело, что Путин не мог на всю страну сказать: да, я приказал ФСБ убить своего политического оппонента. Поэтому снова начал городить чушь о том, что никакого расследования не было, а всё это «легализованная информация ЦРУ», сотрудники ФСБ за мной просто присматривали, а самым главным доказательством того, что отравления не было, является то, что я жив. Потому что, если хотели бы, то, конечно, отравили.
Сразу после Путина его слова подтвердил и конкретизировал пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.
Позже Песков выразился ещё яснее, сообщив журналистам, что ФСБ «присматривает» за мной, потому что это обычная практика в случае тех, кто «контактирует со спецслужбами других государств», а также «допускает высказывания, призывающее к насильственной смене власти».
Таким образом, подумав несколько дней, Кремль и Путин ответили нам:
Первое: за всем стоит ЦРУ.
Второе: да, сотрудники ФСБ были, но они просто следили за мной.
Третье: если бы хотели убить, убили. А раз остался жив, то не убивали.
Аргумент про ЦРУ настолько смехотворен, что его моментально опровергли журналисты, включая прокемлёвских. Они написали подробные отчеты о том, что для получения информации, использованной в расследовании Bellingcat, никакого ЦРУ и близко не надо. Она действительно продается любому желающему. Смешно, что кремлёвские СМИ даже сокрушаются, что из-за меня теперь услуги «побива» подорожают.
Путин, кстати, на этой же пресс-конференции и расследование о своём зяте-миллиардере тоже назвал работой ЦРУ.
Вторая часть путинского опровержения тоже не выдерживает критики. Если за мной следили потому, что я экстремист, то почему слежкой занимались медики и химики? Почему они летали на разных самолётах со мной? Почему приезжали и уезжали в разное со мной время, на разных рейсах с разницей в день? Это полное враньё, даже обсуждать не стоит.
Остается главный аргумент: хотели бы отравить — отравили бы. А об этом нам не может рассказать никто, кроме самих убийц.
Так вот они нам и рассказали. Вернее один из них.
В прошлый понедельник мы готовились выпускать материалы в 15.00 по московскому времени. Одновременно: мы, Bellingcat, The Insider, CNN, El Pais и Spiegel. Понятное дело, что через пять минут группа убийц и их начальников поймут, что их разоблачили, и залягут на дно. Сменят телефоны и так далее. Мы не исключали того, что этих восьмерых, проваливших задание, просто самих убьют. Или спрячут. Или сначала спрячут, а потом убьют.
Поэтому в 6 утра по московскому времен организовали штаб. И распредели задачи между собой. Чтобы с семи утра начать действовать одновременно, застав злодеев врасплох.
В 7.00 в дверь к одному из убийц постучалась Любовь Соболь, он ей так и не открыл. В это же время у одной из штаб-квартир ФСБ, где работают убийцы, их караулил корреспондент канала «Штаб»Дмитрий Низовцев, его спустя 20 минут задержала полиция по звонку из ФСБ.
Корреспондент CNN Кларисса Уорд в 7 утра пришла к координатору группы убийц Олегу Таякину и эти феерические несколько секунд увидел весь мир.
Ну а я ровно в семь утра начал звонить своим убийцам.
У Bellingcat были их телефонные номера и список номеров, по которым они звонили сами. Анализ этих данных показал, что для того, чтобы скрыть содержание разговоров, они используют специальный номер. Нечто вроде ФСБ-шного коммутатора. Мы взяли простейшую программу, такими пользуются телефонные пранкеры, чтобы скрыть номер, с которого звоню я, и подставили вместо него нужный нам номер.
Расчет простой. В семь утра звонок. Ты видишь знакомый служебный номер, берешь трубку и начинаешь разговаривать.
Почти все, кому я звонил трубку взяли, почти все ее быстро повесили. А потом нас ждала большая удача.
Константин Борисович Кудрявцев, военный химик из института криминалистики ФСБ, работавший до этого в научно-исследовательском центре биологической безопасности Министерства обороны и военной академия радиационной, химической и биологической защиты.
Он разговаривал со мной 45 минут, предполагая, что я — помощник секретаря Совета Безопасности и бывшего директора ФСБ Патрушева.
На начало разговора мы о Кудрявцеве знали только три вещи. Что он состоит в группе тайных убийц, что он химик, и что 25 августа он летал в Омск. Поэтому я предполагал, что он забрал из больницы мою одежду.
А к концу разговора Константин нам любезно пояснил многие детали.
Сейчас я говорю совершенно официально и направлю все соответствующие заявления. Мы знаем, что он сотрудник ФСБ. Сейчас вы услышите его голос. Любая фонографическая экспертиза подтвердит, что это он. А слов его достаточно, чтобы арестовать не только убийц, но и тех, кто помогал им скрыть следы преступления.
Когда президент Путин на пресс-конференции сказал: ну, если бы хотели отравить, то отравили бы, — фразу, которую сейчас повторяют все пропагандисты, — я просто в ладоши хлопал от радости. Потому что сотрудник ФСБ Кудрявцев ответил нам всем на этот вопрос. Ну и, кроме того, сейчас вы узнаете, почему Путин много думает о моих, извините, трусах.
На канале Навальный LIVE аудио разговора целиком. А если слушать не хотите, то в конце поста будет расшифровка нашего звонка.
Вот. Теперь мы с вами знаем не все, конечно, но уже очень многое. А я, видимо, стал первым человеком в истории, вопрос о трусах которого рассматривался на Совете Безопасности России, или где там Путин планирует свои самые важные операции.
Как видите, всё, что я говорил в предыдущем видео о полной деградации правоохранительной системы, подтверждается. Представляете себе. Хранятся в полиции улики попытки убийства. К ним приезжают ФСБ-шники, эти улики забирают, стирают с них следы преступления. Потом отдают обратно. Потом второй раз приезжают и проделывают то же самое. Чтобы наверняка. Это не государство получается, а бандиты. Смотрите, уже сколько людей задействовано: от врачей и полицейских до местного ФСБ. И они вообще по первому приказу совершают тяжкое преступление, фабрикуя улики.
Потому что это операция не по спасению шкуры какого-нибудь Кудрявцева или Таякина. Они Путина спасают. Он всё это придумал.
Мы с вами прижали их к стенке. Доказательств теперь более, чем достаточно. Но суду я их не предъявлю, а могу только предъявить гражданам России. Прошлый раз просил, и вы мне сильно помогли с распространением. И в этот раз прошу. Он врет на прямой линии, используя для распространения своей лжи вообще все газеты и всё телевидение страны. Мы можем ответить только тем, что будем рассказывать правду. Поучаствуйте в этом. Пусть вся страна спрашивает у Путина: почему нет расследования?
Ну и напоследок я хочу ещё раз сказать большое спасибо пилотам самолета, быстро посадившим его, и медикам, оказавшим мне первую помощь. Вы, друзья, наверняка посмотрите этот ролик. Теперь уже окончательно ясно, что Путин-то и ФСБ хотели меня убить, а выжил я благодаря вам. Хорошим людям, выполнявшим свой долг. Спасибо.
Хороших людей больше, чем злодеев. Такие пилоты и врачи — гордость России, а не таякины, путины и кудрявцевы. И рано или поздно добро победит зло.
Расшифровка звонка:
Кудрявцев: Да, Артем, приветствую.
Навальный: Константин?
Кудрявцев: Алло.
Навальный: Алле, Константин Борисович?
Кудрявцев: Да-да-да.
Навальный: Здрасьте. Меня зовут Устинов Максим Сергеевич, помощник Николая Платоновича Патрушева. Мне ваш телефон дал Владимир Михайлович Богданов. Извините за ранний звонок, мне нужно 10 минут вашего времени, очень сильно нужно. Что?
Кудрявцев: Да-да, слушаю.
Навальный: Руководство в очередной раз… новая итерация обсуждений. Попросят, наверное, вас попозже рапорт подготовить, но я сейчас делаю доклад для Николая Платоновича. На Совете Безопасности все это будет обсуждаться на высшем уровне. Мне нужно один абзац, просто краткое понимание от членов команды: что у нас пошло не так? Почему в Томске был с Навальным полный провал? Ваше мнение напишите, скажите мне, пожалуйста, я запишу, а позже уже в рапорте укажете.
Кудрявцев: В Омске был провал?..
Навальный: Не, в Томске. Имеется в виду в Томске.
Кудрявцев: В Томске?..
Навальный: Да.
Кудрявцев: А че в Томске было?
Навальный: Константин Борисович?
Кудрявцев: Да-да-да.
Навальный: Вы слышали, что я вам сказал? Я по поручению Патрушева звоню.
Кудрявцев: Не, это я понимаю все прекрасно, я просто пытаюсь в голове вспомнить — а в Томске что было?
Навальный: Ну, вы в Омск 25-го числа зачем ездили?
Кудрявцев: В Омск или в Томск?
Навальный: Вы ездили в Омск 25-го числа, в Томске была операция. И сейчас я составлю короткий… короткую версию рапорта, что там случилось. Попозже Владимир Михайлович попросит вас написать длинную версию. Я понимаю, что это в очередной раз, но руководство для Совета Безопасности просит меня подготовить документы сейчас. Поэтому вы мне очень сильно поможете и не будете задерживать Николая Платоновича.
Кудрявцев: Я б с удовольствием помог, но я сейчас на коронавирусе сижу, дома.
Навальный: Ну, поэтому я вам и звоню…
Кудрявцев: Давайте я вам это… А Макшаков? С Макшаковым если связаться?
Навальный: Макшакову я позвоню тоже, конечно же. Ну, то есть я сейчас… Это простая процедура. Я буду сейчас звонить Александрову, Макшакову, Таякину и с каждого буду просить на два абзаца объяснение, потому что мне нужно в итоге рапорт сделать на два листочка. Сами понимаете, кому я делаю рапорт на два листочка. Я не хочу здесь именами бросаться, но я б не стал вам названивать в 7 утра и не стал бы Богданову звонить в 7 утра, если бы не срочная ситуация. Поэтому просто у меня здесь вот написано: «Кудрявцев, двоеточие, считает так и так». Почему у нас ничего не получилось и что нужно… Почему было плохо и что нужно сделать, чтобы хорошо?
Кудрявцев: М-м…
Навальный: Пишу.
Кудрявцев: Я б написал, но я сейчас, я говорю, дома на карантине.
Навальный: Так вы мне скажите.
Кудрявцев: У меня подписка. Если с Макшаковым переговорите, он вот ситуацию…
Навальный: Я с ним переговорю.
Кудрявцев: Я могу с ним связаться тоже, объяснить ему.
Навальный: Константин. Я поговорю с Макшаковым. Вы меня просто услышьте, пожалуйста. Я поговорю с Макшаковым. Сейчас… и, там, письменные документы, конечно, вы на имя Богданова вы сделаете попозже. Сейчас мне нужно просто… Я всех обзваниваю и ваших коллег в том числе. Мне нужно просто с ваших слов один абзац текста. Что, по вашему мнению… Самая главная проблема провала операции в Томске. Я записываю.
Кудрявцев: Ну, я не владею информацией полностью сейчас.
Навальный: Естественно. Вы… в том объеме, в котором вы владеете информацией. Алло? Я пишу. Давайте я вам помогу? Давайте вы просто по другой… Вы, грубо говоря, по десятибалльной шкале вы оцениваете работу Александрова как? Понятно, что он ваш коллега, тем не менее.
Кудрявцев: Александрова?
Навальный: Да.
Кудрявцев: Работа хорошая, да. Оцениваю хорошо.
Навальный: Лидерские качества Таякина вы как оцениваете? Координацию команды.
Кудрявцев: А Таякин там не был. Там Осипов был.
Навальный: Я знаю, что там не было Таякина, что там был Осипов, но тем не менее Таякин в операции участвовал, правильно?
Кудрявцев: Честно, у меня нет такой информации, я не могу ничего сказать.
Навальный: Ну хорошо, Осипова вы по десятибалльной шкале как оцениваете? Ща, погодите, я записываю.
Кудрявцев: Хорошо, да-да. Хорошо оцениваю.
Навальный: Хорошо. Тогда логичный вопрос, согласитесь. Я должен, как бы, просто сейчас объяснить буду Патрушеву. Если вы говорите, что хорошо оцениваете и Александрова, и Осипова, почему ничего не получилось?
Кудрявцев: Ну вот этот вопрос я себе задавал уже не один раз, кстати. Вроде как бы, ну, по ситуации… То, что информацией, что я владею, а я владею не все информацией…
Навальный: Понимаю.
Кудрявцев: Сами понимаете, да? Я владею той информацией, которая у меня есть непосредственно. Или которая до меня доводится.
Навальный: Ровно для этого и делается доклад. (неразборчиво) Да-да-да.
Кудрявцев: А?
Навальный: Да-да-да. Я вас перебил. Я просто говорю, что ровно для этого мы и делаем доклад, чтобы каждый со своей колокольни как бы посмотрел. Поэтому сейчас меня интересует только ваше мнение.
Кудрявцев: Ну я оцениваю работу хорошо. По крайней мере, ну, работа сделана, как бы, ну, как вот, ну, делали как бы, все… прорабатывался вопрос. Я так считаю. Не один раз.
Навальный: В том-то и дело. Что прорабатывался не один раз.
Кудрявцев: Вы от Троянова звоните, да?
Навальный: Что-что?
Кудрявцев: От Троянова звоните, Артема? Просто мне номер телефона Троянова Артема высветился.
Навальный: Ну, конечно, я звоню через… по общей системе. Богданов меня просил звонить, я так и звоню, чтобы вы просто не беспокоились. Хорошо. Очевидный вопрос, ответ на который должен быть в моей бумаге. Если вы оцениваете хорошо работу и Осипова, и Александрова, почему провал-то? Что нужно сделать в будущем, чтобы ничего этого не было?
Кудрявцев: Фух… Ну в нашей работе, сами понимаете, вопросов и нюансов всегда очень много, и все учитывать, как бы, стараемся всегда по-максимальному, чтобы не было никаких просчетов и так далее. Сами понимаете, да?
Навальный: Я понимаю. Что самое главное — то есть здесь же…
Кудрявцев: Вопрос наверняка прорабатывался досконально. Я так считаю. Ну, это мое мнение. По крайне мере, если брать, ну, то что ранее там, да, было сделано, вот, но нюансы есть всегда. В каждой, как бы, в каждой работе есть нюансы какие-то, да? Вся ситуация повернулась как бы с одной стороны там, ну … как сказать-то это правильно-то, е-мае…
Навальный: Ну?
Кудрявцев: Ну, я тоже думал, что могло… Ну, посадили там это… Сами понимаете, да? Он полетел, посадили, все вот это вот. Ситуация сложилась так, что… не в нашу пользу. Я так считаю. Если бы чуть дольше, то, соответственно, чуть… могло бы все пойти и по-другому.
Навальный: Чуть дольше что? Константин Борисович?
Кудрявцев: Летел.
Навальный: Если бы чуть дольше летел?
Кудрявцев: Ну, возможно, да. Если бы чуть дольше летел, например, а не посадили его там резко как-то, как знали, возможно, это все пошло не так. То есть оперативная работа, там, медиков скорой помощи, да, на посадочной полосе там и так далее. Ну и, соответственно, там, далее… алле?
Навальный: Да-да-да. Самолет посадили через 40 минут, в принципе это должно было бы, как бы, учитываться при планировании операции. Нельзя сказать, что самолет посадили просто моментально. Рассчитали неправильно дозу, вероятности, почему?
Кудрявцев: Ну, это я не могу сказать почему. Рассчитывали все, то есть я так понимаю, что рассчитывали все с запасом.
Навальный: Хорошо. Давайте вот вопрос, который… Передо мной… Я с вами откровенно говорю. Вы поймите меня тоже. Вот есть руководство, которое, вы знаете, как ведет себя руководство…
Кудрявцев: Да-да-да.
Навальный: Давай, быстрее, сейчас, в пятнадцатый раз там всем пиши. Вот я пишу. Вот у меня написан вопрос. В чем проблема? Был Калининград, потом был Томск. Почему не были учтены проблемы Калининграда, чтобы все случилось нормально в Томске.
Кудрявцев: Про Калининград я-то и не знаю ничего совсем. У меня информации нету.
Навальный: Хорошо.
Кудрявцев: Я знаю, единственное, что там были… не про Калининград, про Томск знаю, что были, что было, как бы, да. В Калининграде я не знаю, что там, ситуация какая. Поэтому у меня информации нет.
Навальный: Хорошо, скажите, пожалуйста. Вот непосредственно механика. Как было использовано вещество? Вы считаете, что был правильный выбор сделан?
Кудрявцев: Да… Да, я думаю, да.
Навальный: Если кратко описать это мне в докладе… как это… как правильно описать это? Как это было сделано, как кратко объяснить?
Кудрявцев: Ну, это уж по оперативной связи объяснять, а не по…
Навальный: Не, ну я, естественно… Вы понимаете, кому я пишу доклад.
Кудрявцев: Да-да-да.
Навальный: Там не то, что по оперативной связи. Мне человеку, который не сильно разбирается и в общем-то не хочет вникать в детали. Как ему кратко объяснить, как было сделано? Просто чтобы я, ну, точно это сформулировал.
Кудрявцев: Как было сделано что?
Навальный: Как было нанесено вещество?
Кудрявцев: Ну, я говорю, это лучше по оперативной связи. Я, сами понимаете, я работал уже потом.
Навальный: Да, я знаю.
Кудрявцев: Я в самой, как бы, это… по крайней мере, то, что, как бы, после мы смотрели, там, как бы… делали там свои мероприятия, вот эти вот… ну, да, факт того, что нахождение, возможно, и было. Как сказать-то?
Навальный: Ну, скажите, как есть.
Кудрявцев: Куда нанесли… Ну, как бы, там, да… Сделали, да, дело. Вот. Соответственно… Может быть, и был какой-то шанс вероятности обнаружения после.
Навальный: Ну вот смотрите. Опять же. У нас с вами откровенный разговор. Вы понимаете, почему я пишу вот это все. Бутылка, скандал, телевидение, нашли, обнаружили. Соответственно, руководство говорит: объясни нам. Почему обнаружили, почему было на бутылке? И нужно объяснить им кратко.
Кудрявцев: На бутылке не было ничего.
Навальный: Хорошо.
Кудрявцев: По крайней мере, я так думаю.
Навальный: Так где было? Откуда тогда взялось на бутылке? Или не было ничего? Это придумали, что ли?
Кудрявцев: Нет, на бутылке-то нету вроде как. Ну, по крайней мере, ту, что я информацию знаю.
Навальный: Ну?
Кудрявцев: Может быть, какая-то информация до меня не доведена. Я, как бы, сами понимаете… более конкретные подробные вопросы. Станислав Валентинович, у нас он в теме полностью, как бы, на сто процентов. У него точно такая информация есть.
Навальный: Мне поэтому Богданов и дал ваш телефон, чтобы я звонил. Потому что задача, которую передо мной руководство поставило, — с каждого собрать их мнение. Здесь же, скорее, вопрос не о том, что сделать оргвыводы, а вопрос о том, что как в будущем действовать нормально. И чтобы руководство — высший руководитель — четко понимал, что произошло. Поэтому, еще раз, я извиняюсь, что я с утра вас огорошил, но кулаками стучат по столу и говорят: дай мне на две страницы, чтобы он все понял. Вот, как бы, что мне в этих двух страницах написать?
Кудрявцев: Вы мне первому позвонили, да? Извините.
Навальный: Что?
Кудрявцев: Ну, первому позвонили? Никому еще не звонили?
Навальный: Я с вас начал. У меня есть список, я сейчас буду всем обзванивать. Но на самом деле мне ж не нужно, чтобы вы мне рассказали все за всех. Расскажите просто свой взгляд. Вы бы как бы сделали иначе? Если бы вы планировали операцию, как бы нужно было сделать иначе эту штуку?
Кудрявцев: Ну, это надо садиться думать конкретно уже. В зависимости от ситуации, от обстоятельств. От возможных способов. Ой, не способов, мест, да. Тут нюансов, я говорю, очень много. И надо учитывать каждый нюанс, каждую мелочь. Я считаю, ну, мне так, ну, по моему мнению, было, как бы, спланировано и… ну, правильно было все спланировано. По-другому никак не могло быть. Если бы неправильно было спланировано, ничего б не делали. Вот. Я считаю.
Навальный: Константин. Да?
Кудрявцев: Я говорю, сам факт как бы, да. Способ был, ну, мне кажется, выбран правильно, но какие-то нюансы все равно есть всегда.
Навальный: Так еще раз. Какой способ был выбран?
Кудрявцев: А?
Навальный: Какой способ-то был выбран?
Кудрявцев: Ну, вы не знаете разве?
Навальный: Ну, я что-то знаю, что-то не знаю, но я должен у вас спросить. У меня вот написано: поговори и задай какие-то вопросы. Вот задаю.
Кудрявцев: Ну я по этому телефону не могу вам рассказывать.
Навальный: Ну, я по этому и звоню, потому что срочная бумажка нужна.
Кудрявцев: Я… Станислав Валентинович, он вам расскажет, как бы, все это было. По такому телефону-то я не могу сказать. По такой связи.
Навальный: Хорошо.
Кудрявцев: Поэтому… из-за этого только… я б сказал.
Навальный: Вы видели, что я вам звоню через коммутатор? Вы мне можете сказать. Я согласовал этот разговор с Богадновым.
Кудрявцев: Что-то мне никто не звонил. Ни Богданов вчера не звонил, ни Макшаков…
Навальный: Ну, потому что только сегодня утром…
Кудрявцев: А-а, реально только сейчас?
Навальный: Конечно. Меня самого подняли в 5 утра и сказали: давай. Я тут все утро бегаю, судорожно ищу всякие телефоны. Поэтому, если вы… Я… Хотите, через некоторое время позвоню по оперативной связи. Ну, просто, вы мне очень сэкономите время, если сейчас скажете. Потому что мне еще обзванивать… у меня список из тринадцати человек.
Кудрявцев: Ого… Да… А вы не скажете, как вас зовут, я запишу?
Навальный: Устинов Максим Сергеевич. Помощник Патрушева Николая Платоновича.
Кудрявцев: Угу.
Навальный: Так. У меня по-прежнему остались вопросы. Во-первых, вещи где? Что с вещами?
Кудрявцев: Что с вещами?
Навальный: Ну, Навальновские вещи где?
Кудрявцев: Были, ну… Я их крайний раз видел в Омске в самом. Оставили там. Мы там ездили, работали.
Навальный: Да, вы 25-го же туда летали, в Омск, правильно?
Кудрявцев: Да мне бы вспомнить. Наверное, примерно да. У меня записано на работе.
Навальный: Так и конкретно что с ними произошло, с вещами с этими?
Кудрявцев: А, конечный пункт нахождения их?
Навальный: Да.
Кудрявцев: Ну, конечный пункт нахождения их — я без понятия. Могу, знаете, что сказать? Мы, когда приехали, нам дали их… привезли местные ребята, омские, вот. С этой полиции… как она?
Навальный: Транспортной. Ага.
Кудрявцев: Да, да. Нам от них отдали коробку.
Навальный: Ага.
Кудрявцев: Мы с коробкой поработали, соответственно. И вернули все ребятам, ну, местным. А местный начальник… в принципе, у меня его телефон есть, если надо могу дать.
Навальный: Да, давайте. Запишу.
Кудрявцев: Вот он эту коробку… Я ему сказал, чтобы он вернул назад. Скорее всего, он отдал ее этим ребятам, с транспортной полиции.
Навальный: Так, дайте мне, пожалуйста, телефон начальника.
Кудрявцев: Повисите, хорошо?
Навальный: Да, конечно.
Кудрявцев: Ага. Алле?
Навальный: Да-да-да.
Кудрявцев: Сейчас, секундочку. Алле?
Навальный: Да, пишу.
Кудрявцев: 8962.
Навальный: 962.
Кудрявцев: 059.
Навальный: 059.
Кудрявцев: 2595.
Навальный: 2595. А зовут его?..
Кудрявцев: Михаил… По отчеству не записывал его.
Навальный: Михаил Павлович…
Кудрявцев: Да, он начальник БТ. Если можно поспрашивать, посмотреть…
Навальный: Да я выясню, нет проблем.
Кудрявцев: Он скажет где.
Навальный: Давайте подробнее про вещи. На них было что-то? Коробка. То есть что-то там нашли на ней? Что с этим делали конкретно?
Кудрявцев: Ну, мы же два раза ездили.
Навальный: Угу.
Кудрявцев: Первый раз пакет был. Обычный.
Навальный: Ага.
Кудрявцев: Пакет там с печатями, там все… Там разорванный весь был. Там были вещи. Они мокрые какие-то были. Были вещи, соответственно, то, что было там… костюм там, эти трусы, носки там, маска. Футболка, соответственно, да.
Навальный: Так, и какую процедуры вы реализовали? Что делали с этим? Чтобы я сообщил.
Кудрявцев: Обработку делали.
Навальный: Обработку вот по этой методике, бийской, правильно?
Кудрявцев: Бийской?
Навальный: Ну, поправьте меня, если я ошибаюсь…
Кудрявцев: Нет, я не знаю бийскую методику.
Навальный: Хорошо, а что тогда?..
Кудрявцев: Или может быть знаю, но не понимаю сейчас, о чем…
Навальный: Что тогда конкретно делали, объясните?
Кудрявцев: Ну, замывали, обрабатывали растворами. Чтобы они не это… ну, там… как сказать-то. Ну, обрабатывали. Чтобы не было следов, там, ничего такого.
Навальный: Все вещи обрабатывали?
Кудрявцев: Нет, сначала не все. Сначала, там, основные. Костюм там, трусы. Вот это все. (неразборчиво) Когда коробку принесли, мы уже… почти… ну все, все обрабатывали в последний раз.
Навальный: На вещах есть ли вероятность того, что в больнице жена Навального или кто-то срезал кусок одежды и он попал…
Кудрявцев: Нет. Нет.
Навальный: Такой вероятности нет?
Кудрявцев: Нету. Все было в целости и сохранности. Следов чего бы то ни было отрезанного и так далее не было никаких.
Навальный: Как в итоге, по вашему мнению, немцы как все это обнаружили в итоге?
Кудрявцев: Ну они ж там Бундесвер привлекли, там военные химики работали.
Навальный: Есть вероятность того, что на теле прямо у него осталось…
Кудрявцев: Не знаю, может, есть какие-то методики обнаружения…
Навальный: В каком месте его тела могли быть следы, которые они обнаружили?
Кудрявцев: Тела?
Навальный: На теле, на теле на его где они могли найти?
Кудрявцев: На теле нигде не нашли. Ну, это по моему мнению.
Навальный: Ну, хорошо, смотрите…
Кудрявцев: Они ж не исследовали тело, они ж там по крови скорее всего работали.
Навальный: Ну, это мы не знаем, как они работали. Просто я должен изучить все…
Кудрявцев: Это мое предположение только. На теле я считаю, что… Наверняка они его замывали, мыли, непосредственно еще у нас в больнице наверняка.
Навальный: Значит, у кого… с кем в омской больнице я могу поговорить, чтобы выяснить, мыли тело?
Кудрявцев: Нет, этой вот информации у меня нету, но вот Михаил, который вот....
Навальный: Который Павлович?
Кудрявцев: Начальник ПТ… А, вы уже нашли телефон, да? Угу. Он, вот он всей информацией обладает. Как там, что делали.
Навальный: Извините, вопрос такой, наивный. Но я вот исходя из того, что я записал, мне его зададут. Одежду замывали, потому что на ней могли быть следы.....
Оценил 1 человек
2 кармы