Общественное благо – благополучие всех и каждого – цель человеческой цивилизации. Ну кто же не хочет общественного блага? Да хоть Гитлера поймайте за известное место, и он вам скажет: хотел, мол, общественного блага, не для себя старался. Если бы он был, как наши либерал-реформаторы - то он бы годику к 1935 собрал бы всё золото Германии и самолётами вывез в Америку. Вместе с собой, любимым. Ибо деньги для роскошной жизни захвачены, цель достигнута! А он «не такой», он корячился до последнего став главным жупелом и одновременно спасением капитализма.
Потому что после Гитлера капитализм стал всё хорошее в себе называть «капитализмом», а всё плохое в себе – «нацизмом». До Гитлера все знали, что капитализм в себе един, и всё, что он делает (концлагеря в колониях, геноциды) – он делает от собственного имени. И не нужно никакого другого имени, тем более такого дурацкого, как «пучок», чтобы обозначать проделки капитализма.
Причём тут пучок, какой пучок?! Это рыночные отношения: или я живу вместо тебя, или ты вместо меня. Если земля твоя – значит, не моя. А если стала моя – то она уже не твоя. И так за что ни возьмись – потому что частная собственность. Отсюда и геноциды народов – чтобы прибрать к рукам их барахлишко.
Вот, к примеру, Пиночета традиционно называют «нацистом». Но какой он нацист? Он что, со свастикой на рукаве ходил или евреев уничтожал? Нет же! Пиночет – чистой воды рыночный либерал [1].
Просто когда капитализму надо сделать грязную работу – он её делает под псевдонимом «Пучок». Что говорит как о его шизофрении, так и о шизофрении тех, кто на такую примитивную разводку ведётся.
Прямо как «доктор Джекил и мистер Хайд»: - Когда я благотворительностью занимаюсь, я Капитализм и Демократия… А когда я толпы расстреливаю и в застенках лояльность себе вышибаю – это не я, это всё «Пучок»!
Когда Джекил становится Хайдом? Когда, наоборот, Хайд становится доктором Джекилом? Вопрос, конечно, интересный, но интереснее то, что это – ОДНО СУЩЕСТВО, ОДНО ТЕЛО!
Возвращаясь к началу статьи? Кто же не хочет общественного блага? Все его хотят! Доктор Джекил тоже хочет – пока не обернётся мистером Хайдом. А почему он оборачивается мистером Хайдом?! Откуда тянутся корни этой социальной шизофрении – заставляющей одновременно и брезговать, и пользоваться нацизмом?
Об этом и статья.
+++
Если есть 100 человек и 100 обедов - то получить добавку можно только оставив другого человека голодным. А как быть, если хочешь только добавки, а обижать никого не хочешь? Вот и происходит расщепление на доброго Джекила и чудовищного Хайда.
«Мистер Мекки деньги тратит, Мекки-нож их достаёт».(с)
Человек, который весело справляет Рождество в роскошном особняке, в кругу любимой семьи, с блёстками, фейерверками, шутками и простыми человеческими радостями – добрый Джекил. А человек, который добыл этот особняк Джекилу – злой Хайд. А поскольку на рынке каждый за себя, то добряку Джекилу приходится втихаря быть злым Хайдом.
+++
В чём главная тайна капитализма, рыночной экономики, либеральной «свободы»? В том, что запрещая людоедство, мы вместе с тем запрещаем и значительную часть личной прибыли у значительной части населения. А это вопрос выгоды. А с вопросами выгоды не шутят!
Обычно зацикливаются на том, что всякое уравнивание выгодно тем, у кого меньше среднего. И это факт. Но есть ведь и другой факт, о котором говорят куда меньше. Любое уравнивание невыгодно тем, у кого больше среднего.
Вообразите, что человек голосует за справедливость, «в желаньи правды и добра» - и вдруг обнаруживает, что оказался весьма стеснён. Это произошло автоматически, потому что он получал больше других «до справедливости» - вот она по нему и полоснула! А ему-то кажется, что это какой-то злой умысел, какой-то заговор против него…
Всякий человек на людоедство скажет «гадость», а на личную прибыль – «клёво». А если они неразделимо срослись - тогда это гадость или клёво?
+++
Теперь давайте мысленно разделим единый вопрос на два вопроса:
- Согласны ли вы с запретом на людоедство?
- Согласны ли вы потерять значительную часть личной прибыли?
Очевидно же, как подавляющее большинство ответит! Подавляющее большинство людей ответит на первый вопрос «да», на второй «нет».
Отчего и получается либерально-демократическое «да-нет», или шизофрения капитализма. Правильно ли людям пожирать людей? «Если другие едят меня - то неправильно. А если я других – то правильно».
Вот в чём корень раздвоенности буржуазной демократии: человек не хочет быть сожранным, но сам жрать себе подобных не отказывается.
Вот где корень «да-нет» в ответе на вопрос – «согласны ли вы прекратить людоедства ценой отказа от части своей личной прибыли?».
То есть людоедство мы, конечно, прекратить хотим – что мы, звери, что-ли?!
Но и личного прибытка терять не хотим – что мы, «рыжие», за чужое выживание собственной монетой платить?!
+++
А что получается? Номинально каннибализм, убийство запрещены, и все этому рады. И никто не хочет, чтобы их «обратно разрешили». На словах. Все «за». То есть номинально все цивилизованные люди понимают, что цивилизованному образу жизни чужды людоедство и убийство ближнего.
Но номинальное – не есть реальное, вот что я пытаюсь до вас донести так долго и без особого успеха (ибо косноязычен и в убеждении слаб).
Если вы, потеряв несколько рублей, могли предотвратить чью-то смерть, но не сделали этого – то фактически-то вы убийца! Если вы отняли у человека всё, чем живёт человек, не давая ему никаких шансов выжить – то фактически вы людоед.
И единственное ваше оправдание – получается – что вы это сделали ради своей выгоды. А как же не уважить личную выгоду? Вы же лично устроились выгоднее, чем, например, в СССР! Вы из типовой квартиры переехали в большой роскошный особняк! И что же, вам отказываться от этих очевидных личных благ – ради спасения пусть человеческих, но чужих жизней?!
Это и есть главная дилемма ОТЦ, ключевой вопрос цивилизации: готовы ли мы примиряться с некоторыми текущими личными неудобствами ради обеспечения общего блага, или же мы выжмем до упора личные возможности, нимало не интересуясь, кого и где это убьёт?
Или мы строим общество, в котором нет бедных – но тогда в нём нет и богатых [2]. Или мы так сильно хотим стать богатыми, что нам плевать, кто и сколько сгинет в процессе нашего «броска к успеху». Разница между человеком и зверем в том, что человек иногда выбирает первый вариант, а зверь - всегда второй.
+++
И вот «буржуазная демократия» находит изящный ответ на болезненный для человека вопрос о связи каннибализма и личной выгоды. Она ко всеобщей радости запрещает каннибализм. Номинально. Но в ней продуманы лазейки для каннибалов – чтобы, когда это выгодно, использовать каннибализм. А это уже Реализм.
Так ушлый человек добивается двух целей: кричать «полиция!» когда кто-то пытается сожрать его самого. И, в то же время, тихо и в темноте, не афишируя – жрать зависимых от него, шантажируемых им людей.
Потому что лазейку ему «буржуазная демократия» оставила! И он, если достаточно ушлый, эту «калиточку в стене» нашёл, и ходит туда, никому свой секрет не раскрывая…
А если калиточку заколотят, то ушлый ходок потеряет всякое напускное благодушие, он превратится в бешеного зверя – как атаманы в гражданскую войну. Как Пиночет и присные его.
Попрали личную выгоду, а такого ушлые люди не прощают, за такое мстят страшно!
Они глухи к любым речам – пока речи остаются номинальными, пока угрозы ораторов не воплощаются на практике. Но попробуй реально применить номинальную норму (возьми, например, из Евангелия без изменений, и примени в буднях, а не только в проповедях выходного дня) – людоеды будут мстить ужасным образом.
Нет, они, конечно, не за людоедство, не подумайте о них так плохо! Они – за максимальную личную прибыль! А то, что для её максимальных объёмов порой требуется людоедство – так это побочное явление, потому что главное для них вовсе не людоедство, а прибыль.
Они тысячу раз на словах заклеймят каннибализм – и ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не станут им заниматься без выгоды, например, в рамках дурацкого дикарского ритуала.
Они этого впустую и вхолостую делать не будут. Они если сделают – то только ради собственной выгоды. А просто так – ни в коем случае!
Когда несколько сверхбогатых негодяев, одержимых похотью выяснить – кто из них круче, разожгли бессмысленную бойню Первой мировой войны – они сожрали больше людей, чем самые кровожадные дикари. Таких гекатомб человеческих жертвоприношений, какие принесли германский, австрийский и турецкий императоры – не знали ни Молох, ни Ваал.
Но напрасно вы будете искать фотографию, на которой поджигатели империалистической войны обгладывают человеческую руку или ногу!
Потому что они убили миллионы людей ради прибыли, и только ради прибыли, а не "просто так". Не в рамках "перформанса". Они - не ошалевшие от крови хорьки в курятнике, а расчётливые мясники на мясохладобойне.
Они не страдали кровожадностью ради кровожадности, они страдали кровожадностью ради выгоды, и никакой иной!
Сегодня богатые банкиры, чей личный бюджет больше, чем бюджеты большинства государств миры, никуда не делись. И они снова разжигают бессмысленные в своей безыдейности войны, проводят «реформы»-геноциды, экономические убийства целых наций.
А всё начинается с очень человеческого мотива: человек не готов отказаться от части личной прибыли ради спасения жизни и здоровья других людей.
Человек, служа другим – так или иначе приходит к самоотверженности, самоотрицанию.
Наоборот, служа себе и только себе – человек неизбежно, той или иной дорожкой, но придёт к отрицанию других людей. А где отрицание – там недалеко до уничтожения.
А где уничтожение – там недалеко и до каннибализма: не пропадать же зазря убоине!
+++
Ценность всеобщего выживания – не предполагает высокого качества этого выживания, особенно на первых его этапах.
Высокое качество жизни, как высшая цель индивида – напротив, должно выбросить за борт все общие и универсальные нормы. Иначе – руководствуясь целью всеобщего выживания – излишки отберут в пользу тех, у кого острая недостаточность.
Вот мы и пришли к проклятому вопросу о качестве жизни, о который разбился СССР, атеизм которого не мог говорить о высшем качестве жизни в спасении души!
Проклятый вопрос о качестве жизни – в том, что человек, который забрал себе всё один, конечно же, безусловно, будет жить качественнее и комфортнее, чем каждый из тех, которые всё делят поровну.
У человека, который себе заграбастал всё, а другим ничего не оставил, будет не только гора материальных благ, но и психологическое превосходство, удовлетворяющее звериный инстинкт доминирования, и особые, лидерские возможности вожака стаи.
А когда вы берёте свою жизнь (монаха в келье) и сравниваете её с жизнью этого «успешного» (каннибала) – вы видите именно то, что увидели советские люди, обозревая витрины западных магазинов. И этот проклятый вопрос о качестве жизни не ушёл в прошлое с крахом СССР, он будет снова и снова вставать перед людьми.
И надо быть готовым к нему заранее.
Есть выбор нравственный.
И есть выбор выгоды.
И вы их не совместите.
Многие до вас пытались – ни у кого не вышло.
Евангелие подвело итог: ««Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне [3]» (Мф. 6:24, Лук. 16:13).
Вообразите, что у вас есть шлюпка, а корабль тонет. Вы имеете выбор: набить шлюпку разным корабельным барахлом, или забрать людей. Понятно, что нравственный поступок (столь ярко описанный Л.Толстым) – выбросить чемоданы и грузить людей.
Но кто получит большую выгоду – тот, кто спасал чужих людей или тот, кто спасал свои чемоданы? У кого – когда шлюпка пристанет к берегу, будет выше «качество жизни»?
+++
Нужно иметь большое мужество для того, чтобы не только решить, но и просто поставить перед собой вопрос о несовместимости полноты удовольствий плоти и спасении души. Большинство современных людей этот вопрос перед собой ставить не хотят – справедливо пугаясь его, понимая, какой он на самом деле страшный.
Большинство современных людей пытаются уйти от выбора, не столько сознательно, сколько инстинктивно обманывая сами себя: разделяя каннибализм и личную выгоду.
- Конечно, мы против людоедства! Конечно, мы за личную выгоду!
- А если придётся выбирать, что для вас важнее: первое или второе?
- А вот на этот вопрос мы не хотим отвечать! – говорят современные люди, пряча, как аисты, голову в песок. В первую очередь, отвечать самим себе…
+++
Жуткий парадокс тут в том, что съеденные исчезают, а съедавшие – сохраняются, сытые и довольные.
Когда мы говорим о бесоодержимой экономике – мы говорим о том потоке-конвейере, высокие количество и качество продукции которого обеспечиваются кровавыми жертвами жестоким идолам. Когда древние ацтеки расчленяли жертвы на алтарях, они просили у демонов высокой урожайности кукурузы.
Все ужасы современного капитализма служат тому, чтобы западногерманский автомобиль был лучше «трабанта» производства ГДР. Мягко говоря, подозрительно это сочетание ужасов и качества!
Ацтеки были убеждены, что без кровавых жертв богам они не получат много кукурузы. Современные либеральные экономисты убеждены, что без нищеты, безработицы, отчаяния, самоубийств и убийств в трущобах и на периферии капитализма – не может быть изобилия потребительских товаров.
Веры ацтеков мы не разделяем, но далеко ли от ацтеков ушли поклонники «БМВ», насмешники над «трабантом»?
+++
Сами по себе людоедство и злодейство, алчность и эгоизм не могли бы обладать таким притягательным обаянием, каким обладает снова и снова возвращающийся капитализм.
Основа его обаяния – личная выгода, неразрывно связанная с социальным каннибализмом! Способы добывания просторного дома безобразны, но сам-то дом прекрасен!
Поэтому обуздание зла – это, в том числе, и обуздание самого себя. Не только внешних интервентов (хотя и их, конечно, тоже), но и того голоса очевидной выгоды, который идёт из утробы всякого человека.
Праведность жизни не сулит золотых гор.
Это нужно сразу понять, чтобы не вовлекаться с демонами в потребительские состязания, когда вы им – кровавые жертвы, а они вам – злато из преисподней…
Если этого не понимать трезво, с самого начала – то дело строительства справедливого общества кончится «перестройкой». Как, собственно, однажды у нас и случилось…
Автор: Виктор ЕВЛОГИН
Примечания:
[1] В качестве основы для экономических реформ при Пиночете была взята ультралиберальная модель, из Чикаго, модель нобелевского лауреата профессора Фридмана и профессора Арнольда Харбергера. В рамках этой модели в стране была осуществлена так называемая «шоковая терапия», масштабная приватизация государственной собственности, принимался жёстко сбалансированный бюджет, снимались все ограничения на торговлю с заграницей, вводилась пенсионная система накопительного типа. Липовые «макроэкономические показатели», которые верхушка сама для себя, ничтоже сумняшеся, выдумывала, как и повсюду у либералов, не отражала картину жизни в стране.
Чили стала раем для работодателей, ибо при Пиночете были разгромлены и запрещены профсоюзы, но работники оказались полностью бесправными и не имели ни малейшей защиты от произвола. ярабочие окраины прозябали в нищете. На фоне сказочно богатеющей элиты две трети чилийцев оставались за чертой бедности.
Безработица среди экономически активного населения страны при Пиночете достигала 30 процентов, а по общему объёму производства и среднему уровню зарплат Чили вышла на уровень начала 1970-х годов только к моменту передачи власти гражданскому правительству. «Мы пытаемся превратить Чили в страну собственников, а не пролетариев», — этой фразой глава хунты пояснял суть своей экономической политики.
Это вызывает восторг у западных экономистов. Например, Роберт Пакенэм и Уильям Рэтлиф из Гуверовского института поют Пиночету дифирамбы, как отцу-основателю рынчоного либерализма: «Первой страной в мире, которая сделала решительный разрыв с прошлым — от социализма и крайнего государственного капитализма к ориентированной на рынок политике и государственным структурам была… не Британия Маргарет Тэтчер в конце 1970-х, не США при Рейгане в 1981 и не какая-либо другая страна…. Этой страной было пиночетовское Чили в 1975 году».
Где же грань между фашизмом и либерализмом? Мы видим, что в фигуре Пиночета они совершенно сливаются до неразличимости!
[2] Ибо понятие «богатство» психологическое, оно означает всего лишь превосходство в достатке над бедными своего времени. Средневековые богачи с их средневековым потреблением современному горожанину показались бы нищими. Вопрос богатства – это не вопрос, кто сколько потребляет, а вопрос о том, насколько одно потребление больше, чем другие. В осаждённом городе богатство – это кусок конины!
[3] Мамона (также маммона) - означает «имение, богатство, блага земные». В Новом Завете служит олицетворением богатства, от служения которому предостерегаются верующие. Также демон, олицетворяющий богатство, алчность и стяжательство.
Оценили 12 человек
20 кармы