За последний век уголовная система в Российской Федерации значительно «подобрела»: мест в тюрьмах стало не хватать, а это значит, что пора что-то менять. Правительство остановило свой взор на гуманизации уголовного законодательства. Однако преступлений меньше не стало. Так правильный ли выбор был сделан?
В 1845 году императором Николаем I был утвержден первый уголовный кодекс в истории России, название которому было Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. В данном кодексе различались понятия «проступок» и «преступление», однако четкого разграничения не проводилось. Отличием между двумя понятиями являлась лишь сфера объекта посягательства/преступления (социальные ценности, общественные отношения, собственность, общественная безопасность, порядок, интересы и блага человека, безопасность человечества, окружающая среда).
За совершение преступления предусматривались уголовные наказания, такие как гражданская смерть – лишение прав, преимуществ, собственности, прекращение супружеских и родительских прав; ссылка на каторжные работы с 4 лет до бессрочного пребывания там; ссылка на поселение в Сибирь (в отдаленнейшие или не столь отдаленные места); ссылка на поселение в Закавказье. (Прим. автора – первый пункт был применим абсолютно во всех случаях уголовных наказаний).
Что же касается исправительных наказаний, то Уложение предусматривало следующее: лишение всех особенных прав и преимуществ (чинов, титулов, знаков отличия, быть свидетелем, опекуном, прав поступать на службу, записываться в гильдии); отдача в исправительные арестантские отделения; ссылка в Сибирь и в отдаленные губернии; заключение в тюрьмы, крепости, кратковременный арест, нахождение в смирительном или работном доме; выговор в присутствии суда; замечания и внушения от правительственных или судебных мест; денежные взыскания. Также активно применялись телесные наказания. (Прим. автора – первый пункт применялся в части исправительных наказаний).
В первом советском уголовном кодексе (УКРСФСР), который был принят в 1922 году, наказанию подлежали лишь те граждане, которые: «..а) действовали умышленно, то есть предвидели последствия своего деяния и их желали или же сознательно допускали их наступление; или б) действовали неосторожно, то есть легкомысленно надеялись предотвратить последствия своих действий или же не предвидели их, хотя и должны были их предвидеть». — Уголовный кодекс РСФСР 1922 года, ст. 11.
Что же касается наказания, то в качестве него предусматривались следующие меры:
1. Изгнание из пределов РСФСР либо на определенный срок, либо бессрочно.
2. Принудительные работы, которые не предполагали содержания под стражей.
3. Лишение свободы (максимум 10 лет) либо со строгой изоляцией, либо без таковой (Прим. автора – лишение свободы не являлось альтернативой штрафу).
4. Уголовное осуждение.
5. Поражение прав.
6. Общественное порицание.
7. Увольнение от должности.
8. Полная/частичная конфискация имущества (если у осужденного не было средств для уплаты штрафа, наказание заменяли на принудительные работы).
9. Возложение обязанности загладить вред.
Спустя четыре года в УКРСФСР от 1926 года были добавлены несколько пунктов в список наказаний:
1. Было введено понятие «враг трудящихся» с лишением гражданства Советского Союза и обязательным изгнанием из пределов СССР.
2. Удаление из пределов РСФСР или отдельной местности с обязательным поселением в иных местностях или без этого, или с запрещением проживания в отдельных местностях или без этого.
3. Удаление из пределов СССР на определенный срок.
4. Запрет на занятия той или иной деятельностью или промыслом.
5. Предостережение.
Время шло, и все наказания, что предусматривали поражение в правах или изгнание, лишение гражданства, были исключены из УКРСФСР от 1960 года. Однако в случае совершения преступления служащие лишались воинского или специального звания и содержались в батальоне дисциплинарного характера.
В уголовных кодексах СССР смертная казнь как вид наказания официально была запрещена, так как она являлась исключительной мерой. Однако неофициально она применялась, заменяясь расстрелом.
«..по делам, находящимся в производстве революционных трибуналов впредь до отмены Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом, в случаях, когда статьями настоящего кодекса определена высшая мера наказания, в качестве таковой применяется расстрел», - Уголовный кодекс РСФСР 1922 года, ст.33.
А система все добрела…
О гуманизации пенитенциарной системы задумывались уже давно, а несколько лет назад ее принципы стали постепенно применять, ведь на то, по заявлениям экспертов, были причины.
Для впервые нарушивших закон политики призывали суды выносить наказание, которое не предполагало лишения свободы. Мерой пресечения являлся домашний арест. Но данная альтернатива «не выстрелила».
В 2012 году в отношении Александра Тюрина (заместителя начальника отдела по обеспечению экономической безопасности учреждений и органов УИС оперативного управления ФСИН России) и Игоря Фоменко (старшего оперуполномоченного по особо важным делам этого же отдела) были возбуждены уголовные дела.
Сотрудников уличили в грандиозной афере, которую те провернули в 2010-2012 годах с кражей средств в размере 3 млн евро, которые выделялись тюремному ведомству на электронные браслеты для арестованных.
Но и положительные результаты смягчения системы, по заявлениям экспертов, были получены: число приговоров, связанных с реальным лишением свободы, сократилось.
«В последнее время процент наказаний, связанных с лишением свободы, выглядит оптимистично, снизился чуть ли не до 50%, раньше он был намного больше», – сказала судья Конституционного суда в отставке, заслуженный юрист России Тамара Морщакова.
Но и этой гуманизации оказалось мало. Верховный суд России в лице Вячеслава Лебедева предложил вывести из-под уголовной ответственности преступления небольшой тяжести, таких как побои, использование заведомо подложного неофициального документа и ряд других, с переносом их в разряд административных правонарушений с назначением штрафа, обязательными или исправительными работами. Однако теперь судимости не будет, ограничиваться предлагается лишь приговором. Инициатива была поддержана президентом РФ Владимиром Путиным.
За последние годы количество дел, которые содержат в себе обвинение в совершении преступлений небольшой тяжести, увеличилось, причем значительно. В 2014 году поступило 330 тыс. дел, что составило 46% от всех рассматриваемых судами. Для сравнения: в 2000 году дел, поступивших за год в суды, было 184 тыс. (а это составило лишь 15% от общего числа).
Как заявил Вячеслав Лебедев, степень и характер общественной опасности поступивших дел далеко не всегда соответствует совершенным деяниям, то есть наказание в значительной мере «превышает» содеянное. И последствия судимости носят негативный характер, и они являются неадекватными в отношении преступлений небольшой тяжести.
Дабы уравновесить ситуацию и избавиться от существующей несправедливости, главой Верховного суда России было предложено:
1. Увеличить сумму хищения с 1 тыс. руб. до 5 тыс. руб., за которую предусматривается наступление уголовной ответственности.
2. Незначительным ущербом признать хищение от 10 тыс. руб. (в настоящее время сумма составляет 2,5 тыс. руб.).
Данные меры призваны сократить количество направляемых в суды дел примерно на 300 тыс. ежегодно.
Как было сказано ранее, президент, на встрече с которым 30 июля 2015 года и была предложена данная инициатива, идею поддержал.
«У нас в местах лишения свободы находится достаточно большое количество людей, которые совершили незначительные по современным меркам правонарушения. Но, тем не менее, вынуждены проходить печальную, скажем прямо, и далеко не всегда самую эффективную школу жизни», – сказал он.
В настоящее время в местах заключения свободы находится порядка 665 тыс. человек, для сравнения, в 2000 году их было 925 тыс. человек. Кто-то отбыл свой срок, кто-то был отпущен по амнистии, у кого-то еще нашлись «лазейки», благодаря которым они смогли выйти на свободу. Хотелось бы, конечно, верить в то, что снижение числа заключенных вызвано снижением уровня преступности в стране, однако ситуация не изменилась.
Если анализировать статистику наиболее тяжких преступлений, совершенных за 2003 год и за 2014 год, то наблюдается ужасная тенденция:
- число находящихся в тюрьмах за убийство выросло (с 107 тыс. чел. до 150 тыс. чел.);
- число осужденных в тюрьмах за совершение краж также увеличилось (с 88 тыс. чел. до 188 тыс. чел.);
- изнасилование – 12 тыс. чел. в 2003 году против 21 тыс. чел. в 2014 году;
- наркотики – 65 тыс. чел. в 2003 году против 127 тыс. чел. в 2014 году.
Судебная система России значительно ужесточила подход к выбору наказаний за тяжкие и особо тяжкие преступления. В этом плане гуманизация системы заработала, но лучше от этого никому не стало. Статистика, как бы ни было прискорбно это констатировать, ужасающая, однако положительный момент (который, правда, не сможет перекрыть негатив) имеется – работа ведется активная, раскрываемость преступлений растет.
Непосредственно касаемо законопроекта Верховного суда России. Кроме президента РФ, инициативу поддержал застуженный юрист России Сергей Пашин:
«Наш кодекс перегружен теми деяниями, малозначительными по сути, которые на Западе называются уголовными проступками. Разбираются они в упрощенном порядке, и людей в тюрьму не отправляют».
Но можно ли равняться на Запад и примерять их судебную модель? Сомневаюсь.
Итак, предлагается заменить понятие «уголовное наказание» на «уголовный проступок», дела по которым будут рассматриваться мировыми судьями в упрощенном порядке. И, конечно же, лишать свободы в случае доказательства вины за такого рода правонарушения никого не будут. Также юрист говорит о том, что неплохо было бы вернуть наказание как лишение прав состояния (занятие определенных должностей, права на усыновление и пр.).
Зачастую российские суды даже за совершение незначительных преступлений, которые были совершены впервые, выносят наказание, связанное с лишением свободы.
«Сейчас некоторое снижение реального лишения свободы. Но есть другие тенденции: если человек не платит штрафа или уклоняется от исправительных работ, ему заменяют лишением свободы. Фактически получается, что он осужден не к лишению свободы, а все равно оказывается в колонии. Люди наши нищие, им нечем платить», – рассказал юрист.
Однако никто не берет в расчет тот факт, что человек, которого осудили единожды, не дает никаких гарантий того, что не повторит своего преступления, тем более, что в первый раз ему все сошло с рук. В этом случае лишение свободы способно стать отличным стимулом для дальнейшего соблюдения закона. Но, опять же, вопрос двояк…
Вероятно, что в случае отмены наказания в виде лишения свободы за незначительные преступления, такие как бродяжничество, попрошайничество, спекуляцию в 1990-1991 годах, и сократили бы число заключенных в тюрьмах, тем более что, как показывает практика, приведенная выше в статье, число заключенных сокращается. Но никто не говорит, что количество совершенных тяжких преступлений перестанет расти. Ситуация не изменится, разве что, в тюрьмах станет просторнее.
Законопроект не предусматривает множества аспектов, которые должны быть учтены в первую очередь. Да, человек может совершить незначительный проступок, покаяться и вернуться к нормальной жизни, но ведь далеко не все «преступники» смогут стать лучше…
Вопрос так и останется открытым до тех пор, пока судебная система России не будет преобразована. Да, она не идеальна, но всегда надо к чему-то стремиться. И в данном случае необходимо гнаться не за официальными данными, которые демонстрировали бы «низкий уровень» преступности, а за улучшением фактической ситуации в обществе, в стране.
Оценили 19 человек
109 кармы