Подвиг его таков, что не находится другого, ему подобного в истории мореплавания

Александр Казарский родился в Витебской губернии, его отец принадлежал к обедневшему шляхетскому роду и служил управляющим в имении князей Любомирских. Начальное образование он получил в церковно–приходской школе, где православный священник преподавал ему грамоту, а польский ксёндз учил точным наукам и языкам.

Когда Саше исполнилось 11 лет, в имении проездом остановился его крестный, направлявшийся к новому месту службы на Черноморский флот. Обсуждая будущее крестника с его родителями, он предложил им определить Сашу в недавно открытое в Николаеве "Штурманское училище". В 1811г. 14 летнего юношу приняли в штурманский класс училища на содержание за счёт собственных средств.

В 1814г. Казарского произвели в мичманы, доверив ему командованием отрядом гребных судов в Дунайской флотилии.

Пять лет спустя молодой лейтенант получил назначение на 44-пушечный парусный фрегат «Евстафий» спущенный в 1817г. со стапелей Херсонской верфи.

В начале русско-турецкой войны 1828–1829г. Казарский командовал бомбардирским кораблем «Соперник» и отличился при взятии турецкой крепости Анапа. «Соперник» оказался единственным кораблем в эскадре, который смог по мелководью близко подойти к вражеским бастионам. 20 дней огнем бомбард Казарский разрушал турецкие укрепления, беспрестанно маневрируя кораблём под плотным огнём турецких пушек. За время артиллерийской дуэли с турками «Соперник» получил 6 пробоин в корпусе и два попадания в мачты.

За проявленный героизм и мастерство при взятии Анапы Александра Ивановича произвели в капитан-лейтенанты Черноморского флота, в этом же году он отличился при взятии Варны, за что его наградили золотым оружием «За храбрость».

В 1829г. Казарский назначается капитаном брига «Меркурий», 14 мая бриги «Меркурий», «Орфей» и фрегат «Штандарт» патрулировали опасный для судоходства район черноморской акватории, когда внезапно на горизонте появились большие корабли турецких военно-морских сил. Командир русской флотилии приказал капитанам в бой с противником не вступать и спешно отходить к Севастополю.

Имеющий слабые тактико-технические характеристики «Меркурий» отстал от остальных кораблей, и вскоре Казарский увидел в подзорную трубу, что его бриг настигают два турецких линкора 110 пушечный «Селиме» и 74 пушечный «Реал-Бей».

«Меркурий» был вооружен 18 карронадами и 2-мя 36-фунтовыми пушками. Карронады предназначались для повреждения корпуса судна, уничтожения такелажа и корабельной команды, стрельба из них велась только с коротких дистанций.

Собравшиеся в капитанской каюте офицеры «Меркурия» надеясь на Божью помощь и слаженность команды, решили принять бой, а в случае серьезных повреждений судна зацепиться абордажными крючьями за борт турецкого корабля и взорвать пороховой погреб.

В 14:30 турецкие линкоры, используя дальнобойную артиллерию, открыли по "Меркурию" огонь, «Селиме» и «Реал-бей» стали сближаться с бригом, турки радостно кричали: «русский сдавайся». «Меркурий» ответил залпом из своих немногочисленных орудий.

Русские канониры пытались сбить такелаж турецких кораблей, около 18:00 им удалось вывести из строя «Селиме», а в 18:30 и "Реал-бей". «Меркурий» получил в бою 22 пробоины в корпусе, 133 в парусах, 148 в такелаже.

Победа маленького военного суденышка на двумя "морскими великанами", была подобна победе Давида над Голиафом, «Одесский вестник» сообщал своим читателям:

«Подвиг сей таков, что не находится другого, ему подобного в истории мореплавания; он столь удивителен, что едва можно оному поверить. Мужество, неустрашимость и самоотвержение, оказанные при сем командиром и экипажем «Меркурия», славнее тысячи побед обыкновенных».

После отличившегося в Наваринском сражении (8 октября 1820г.) корабля «Азов», «Меркурий» стал вторым и последним кораблем российского флота, награжденным кормовым Георгиевским адмиральским флагом. Впоследствии наградные флаги переходили к преемникам кораблей – героев, кораблям «Память Азова» и «Память Меркурия».

Экипаж «Меркурия» отметили наградами, а капитана Казарского представили к ордену Святого Георгия IV степени, произвели в капитаны 2-го ранга, и назначили флигель-адъютантом российского императора Николая I.

После назначения в 1833г. прославленного русского флотоводца Михаила Петровича Лазарева командующим Черноморским флотом император приказал Казарскому провести всестороннюю ревизию на Черноморском флоте.

Император прекрасно понимал, что человека знавшего флот изнутри будет крайне сложно обмануть, так же при дворе не сомневались, что Александра Ивановича, никому не удастся подкупить.

До этого Казарский успешно провел подобные ревизии в Саратовской, Симбирской и Нижегородской губернии, он вскрыл гигантские хищения бюджетных денег и злоупотребления высоких чинов служебным положением.

Помимо флотских хищений Казарскому предстояло проверить данные по вывозу хлеба из черноморских портов, в которых тогда, как и сегодня процветала контрабанда. К приезду ревизора готовились, или вернее сказать, готовили его устранение.

Понимая, какие шальные деньги крутятся в Одессе, Александр Иванович начал инспекцию с Одесского порта. Скорее всего в ходе ревизии, он получил данные, свидетельствующие о серьезном ущербе, нанесенном преступниками экономике Российской империи. Результаты проверки можно было докладывать императору, однако перед этим ревизор захотел посетить Николаев третий в стране по объему грузопереработки порт после Санкт-Петербурга и Одессы.

По дороге он остановился на ночлег у своих друзей супругов Фаренниковых. Через несколько дней после его отъезда к ним прискакал вестовой с просьбой поскорее собираться в путь, так как Александр Иванович находится при смерти.

Фаренниковы прибыли к смертному одру незадолго до кончины флигель-адъютанта императора, в агонии Казарский успел им прохрипеть: «Мерзавцы, они меня отравили».

К вечеру тело покойного распухло, посеребренные аксельбанты и эполеты почернели, большая часть волос выпала.

Сегодня любой криминалист незамедлительно бы с сделал вывод, что Казарского отравили мышьяком самым популярным ядом первой половины XIX в.

В 1839г. на деньги моряков Балтийского и Черноморского флотов в Севастополе на Мичманском бульваре Александру Ивановичу установили памятник, на котором были начертаны слова «Казарскому – потомству в пример».