Маленькая Фредерика (Фике)

Екатерина II Великая (Часть 1)

София Фредерика Августа Ангальт-Цербстская родилась 21 апреля 1729г. в семье коменданта захолустного городка Штеттин.

С ранних лет принцесса росла сорвиголовой, однажды проказничая, она чуть не погибла, когда на нее рухнул шкаф с игрушками. Провидению было угодно, чтобы двери громадины в момент падения распахнулись и Софи, даже не успев испугаться, очутилась в пыльном чреве великана, удачно накрывшего собой юную шалунью. В другой раз, играя с ножницами, девочка проткнула себе веко, чудом не став одноглазой.

С серьезным испытанием Фике столкнулась после сильнейшего простудного заболевания, позвоночник принцессы искривился до такой степени, что правое плечо стало выше левого. К утенку, ставшему в один миг «гадким», родители пригласили городского палача, служившего по совместительству хирургом. Осмотрев больную «кровопивец» сделал для девочки специальный корсет, «палач то был мастак и вот, корсет принцессе ребра жмет».

Бегать, прыгать, скакать, лазать по деревьям Фике мешал бандаж, и постоянные ноющие боли в спине. За годы «корсетного заточения» девочка приобрела поистине царственную осанку, и научилась загонять эмоции в гранитное русло своей уже тогда не детской воли.

Воспитание дочери ветреная принцесса Иоганна поручила своей подруге некой госпоже фон Гогендорф, которая, не будучи педагогом, выпестовала в воспитаннице упрямство, в зависимости от ситуации переходившее в твердость.

Потом принцессу поручили заботам французской гувернантки Магдалины Кардель, которая держась за место, представляла родителям Софию в образе «пай девочки», следствием чего в ребенке развилась излишняя скрытность. Правда, Магдалина же научила Фике нравиться людям, под ее руководством принцесса открыла в себе скрытые образы разножанровых актрис. После того как гувернантка вышла замуж, воспитанием Августы занялась младшая сестра Магдалины, Елизавета Кардель.

В своих воспоминаниях русская императрица Екатерина Великая назовет Елизавету образцом добродетели и благоразумия. Новая гувернантка не льстила своей подопечной, не превращала её ежедневно в «образцовую дочь», вместо этого она заставляла Фике денно и нощно учить азбуку, и читала девочке книги.

Теперь за образцовое поведение она получала не конфеты и варенье, а чтение интересной книги вслух.

На закате своих дней русская императрица вспоминала, что впервые она возжелала императорскую корону в возрасте 7 лет, вот как это было. Однажды некто господин Больхаген, советник отца читал в её комнате газету с заметкой о свадьбе принцессы Августы Саксен-Готской, троюродной сестры Софии, вышедшей замуж за принца Уэльского. Закончив декламацию, советник спросил Кардель, если эта хуже воспитанная, страшненькая Августа станет, английской королевой, то кем же тогда суждено стать очаровательной Софии? В этот день Фике поняла, что рано, или поздно ей тоже предстоит взойти на престол.

Отношения с дочерью у принцессы Иоганны складывались не просто, в воспитательных целях мать ежедневно отвешивала Софии пощечины, приговаривая при этом, что девушка, родившаяся уродиной должна быть в силах развить в себе сверхнравственные качества.

Ежедневно к Иоганне приезжали гости, чтобы обуздать заносчивость дочери она заставляла девочку целовать край платья у взрослых дам. Вместо того чтобы сломаться принцесса старалась разгадать сущность гостя, завязать разговор с незнакомым человеком, и завоевать внимание собеседника без остатка.

В 14 лет «дурнушка София», которая по правде говоря, превратилась в очаровательную девушку, находясь в гостях у своей бабушки, познакомилась с дальним родственником дядюшкой Георгом. Вскоре гуляя в парке, 24-летний дядюшка признался Фике в любви и предложил девушке руку и сердце.

По любви ли, или мечтая преподать первый урок «обожаемой» матери, девушка без лишних раздумий согласилась выйти замуж за принца.

За год до описываемых событий в 1742г. в Берлине Иоганна с дочерью встретились с камер-юнкером русской императрицы Яковом Ефимовичем Сиверсом, привезшим Фридриху II, орден Святого апостола Андрея Первозванного пожалованный Елизаветой Петровной.

Зная о встрече с русским посланником, мать приказала Софии не наряжаться и надеть на прием повседневное платье. Иоганна сильно удивилась, когда после аудиенции Сиверс попросил в подарок для своей императрицы миниатюрный потрет Софии.

Много лет спустя Екатерина Великая вспоминала, что мать, зная, что Елизавета Петровна ищет невесту для племянника, поощряла ухаживание принца Георга Людвига за ней, как будто намерено отталкивая дочь от русского престола.

Согласившись выйти замуж за Георга, Фике вскоре получила письмо из Санкт-Петербурга, ее приглашали приехать на смотрины в русскую столицу. София убеждала горячо любимого отца позволить ей отправиться на поиски счастья в загадочную Россию.

На упреки Иоанны, что дочь бесчестно поступает с женихом, Фике ответила, что любящий никогда не станет преградой для любимой на пути к счастью. Родителям принцессы не оставалось ничего иного, как согласиться с доводом дочери.

Перед тем как отправиться на смотрины к «диким азиатам» принцессу ждала встреча с правителем, которого именовали Великим, речь, конечно же, идет о прусском короле Фридрихе II.

В молодости Фридриху так же пришлось испить горькую чашу взросления, его отец Фридрих Вильгельм от всей души дубасил наследника палкой, не разрешал читать популярные французские романы, играть на флейте, а однажды в порыве ярости заставил смотреть из окна на казнь «сердешного друга» принца.

Прусский король одновременно одерживал блестящие военные победы, и умело плел многоходовые дипломатические интриги. Фридрих хотел первым сделать ставку на Софию, считая, что в случае брака принцессы с племянником русской императрицы, девица сможет серьезно укрепить прусскую партию при русском дворе. Король не сомневался в покладистости девчонки, чья мать уже давно работала на него в роли тайной агентессы.

Прибыв в Берлин, принцесса Иоганна явилась ко двору одна, оставив дочь у знакомых, но Фридрих отказался принимать ее без дочери. Натянув обворожительнейшую из своих улыбок Иоганна, привезла Софию к королю, встретившему Фике у покоев своей супруги Елизаветы Брауншвейгской. На званом вечере в оперном доме Софию пригласили за стол Фридриха, а Иоганну посадили рядом с королевой Елизаветой.

Фике очаровалась Фридрихом, король же во время ужина оценивал способности юной цербстской принцессы, стать агентом влияния Пруссии в Санкт-Петербурге. Фридрих остался доволен вечером, он решил, что шансы сделать блистательную игру в Петербурге увеличились в 2 раза, ведь он отправлял к русским двух шпионок мать и дочь.

12 февраля 1744г. пятнадцатилетняя София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская с матерью прибыли в Ригу. Почетным караулом, встречавшим потенциальную невесту наследника российского престола, командовал «тот самый» Карл Фридрих Иероним барон фон Мюнхгаузен. Когда карета, в которой ехали Иоганна и София, подъезжала к дворцу императрицы, служащий прусского посольства бросил в приоткрытое окно пакет, в котором мать и дочь нашли характеристики главных политических фигур при русском дворе.

Изучив записки они, узнали, что вокруг северного престола шла борьба двух враждебных группировок, одну возглавлял вице-канцлер Алексей Петрович Бестужев-Рюмин, а вторую лейб-медик императрицы Иоганн Германн Лесток и французский посланник маркиз де ла Шетарди. Бестужев придерживался венско-саксонско-английской линии развития внешней политики России, а Лесток французско-шведско-прусского вектора развития страны.

Таким образом, в момент приезда «ангальт-цербстских прелестниц» Бестужев поневоле стал могущественным врагом Софии, спустя годы она превратит канцлера в верного союзника.

Еще до приезда Софии, Бестужев, используя влияние на императрицу Елизавету Петровну, предлагал ей женить наследника на английской, французской, или саксонской принцессе, но «матушка» желала получить для Петра Федоровича девушку благородных кровей из небогатого рода с чистой родословной.

Императрица комплексовала из-за происхождения своей матери, Марты Самуиловны Скавронской взошедшей на русский престол под именем Екатерины I. Поэтому в невесты наследнику она выбирала родовитую и бедную как церковная мышь принцессу, которая чистотой своей крови, облагородила бы генеалогическое древо Романовых, и не принимала бы участия в русской политической жизни.