В пылающем Люстгартене

Майор

К. АКИНШИН

В самом центре Берлина основное русло реки Шпрее и её левый рукав образуют остров.

Здесь, в районе Люстгартена, вёл бои полк, в который я был направлен начальником политотдела полковником Глуховым для выполнения боевого задания.

На пути наших наступающих частей - дворец Вильгельма, собор, военный музей, министерство финансов.

В этих местах немцы сопротивлялись с упорством смертников. Они прятались в грязных тоннелях метро, пробирались в тыл наших подразделений, минировали и взрывали пути подхода.

Люстгартен пылал.

Мне и ещё двум офицерам - майору Чеканову и капитану Антипину - предстояло пробраться на самый остров. Попытка перебежать по мосту, ведущему в Люстгартен с Кёпеникерштрассе, не удалась.

К счастью, левее моста оказалась длинная старая баржа. Она протянулась наискось через реку и уткнулась кормой и носом в серые каменные стенки набережных. Баржа была вне поля зрения снайперов, но немецкие миномёты накрывали её своим огнём, и следы разрыва крупных мин были отчётливо видны.

- Давно ли был налёт? - осведомился я у бойца, прибежавшего с того берега.

- Только что, - ответил он.

«Значит, идём», - решили мы и установили между собой очерёдность перебежки.

Путь из укрытия через набережную на баржу и по ней на противоположный берег был проделан стремительно. Последним переправился боец, следовавший с нами.

Осмотревшись, мы отправились дальше.

Когда мы подходили к Фишерштрассе и намеревались пересечь её, нас остановил какой-то артиллерист, неожиданно вынырнувший из полуразрушенного подвала.

- Товарищ майор, мы вас прикроем. Как только выстрелим, так бегите, - сказал он и тотчас скомандовал: - Николай, дай-ка один фугасный!

Оказывается, Фишерштрассе тоже находилась под огнём немецких снайперов. Выстрелом ив пушки артиллеристы заставили их замолчать. С помощью этого прикрытия мы удачно пересекли опасную улицу. Артиллеристы приветливо помахали нам вслед.

Идти дальше по верху было нельзя. Свернув на Петриштрассе, мы спустились в подземелье. Отсюда путь лежал по подвалам зданий, соединённых между собой ходами сообщений.

Миновав десятки лабиринтов, скупо освещаемых моргалками, добрались до командного пункта батальона. Здесь в полумраке командир батальона отдавал очередные распоряжения: «Командиру второй стрелковой роты проникнуть в угловой дом на Брудерштрассе, в третью роту отправить связиста, связь с ротой прервана», «Сапёрам подорвать вход в метро: немцы проползают к нам в тыл».

В стороне присели отдохнуть санитары с тяжело раненным бойцом.

Нам объяснили, как попасть на командный пункт полка. «Нужно держаться красного провода, он приведёт к самому месту».

Мы продолжали двигаться по подземельям. Прошли склад с писчебумажными изделиями, потом подвал, в котором расположилась столовая, потом огромное помещение с разным готовым платьем французского и бельгийского происхождения.

В одном из подвалов жили советские граждане, угнанные в Берлин из оккупированных немцами районов. Одна женщина пыталась перебежать двор и стала жертвой немецкого снайпера. Она тяжело ранена в грудь, и сейчас около неё хлопочут санитар и две женщины.

В противоположном конце этого подвала разместился командный пункт подполковника Заверюха - цель нашего путешествия.

С поверхности сюда доносился глухой шум продолжающегося боя. Иногда отчётливо слышались одиночные выстрелы и разрывы не то мин, не то фаустпатронов.

- Снайперы, сволочи, активничают, - сказал старший лейтенант, командир подразделения тяжёлых танков. - Из дома, что правее нас через улицу, бросили два фаустпатрона. Командир полка решил поджечь этот дом, да сейчас послать некого, а с передовой снимать людей нельзя.

Услышав эти слова, два советских гражданина, несколько часов назад освобождённые нашими частями из немецкого плена, вызвались выполнить задание. Не прошло и получаса, как они возвратились и, взволнованные, радостно докладывали:

- Товарищ подполковник, приказ выполнен, фаустники ликвидированы.

К этому времени на командном пункте полка собрались командиры стрелковых и специальных подразделений и их заместители по политчасти. По поручению командования я доложил общую обстановку. Командиры подразделений сообщили положение дел на своих участках. Командир полка подполковник Заверюха приказал полностью использовать технические средства и форсировать уничтожение противника в районе Люстгартена.

В полдень (это было 30 апреля) бойцы пробились к Шлоссплац - площади перед дворцом.

Мрачно-серое здание открылось глазам наступающих.

- Дворец Вильгельма! - передавали по цепи.

В дело вступила артиллерия, действовавшая прямой наводкой.

С трудом маневрируя в узких улицах, заваленных битым кирпичом, к Шлоссплац выдвинулись тяжёлые танки и самоходные орудия.

Сплошной ливень огня был обрушен на дворец и прилегающие к нему здания.

Немцы пытались парировать удар, но силы их с каждой минутой слабели.

Наши стрелки и автоматчики вырвались из укрытий и устремились вперёд.

Штурм Берлина (Воспоминания, письма, дневники участников боев за Берлин), 1948г