Кто вы товарищ Луи?

Виталий Евгеньевич Луи, он же Виталий Левин, или Виктор Луи до сих пор остается самым мутным персонажем советской истории, жизнь которого окутана густой пеленой легенд и фантастических историй.

Человек-загадка родился в Москве 5 февраля 1928 года. Отцом мальчика был русский немец Евгений Гугович Луи, а мамой Валентина Николаевна Мокиевская-Зубок, дворянка из Волынской губернии.

Как воспитывался Виктор, чем увлекался, с кем дружил? Все эти вопросы и сегодня остаются без ответа. В 16 лет худосочный московский паренек стал работать, правда, не в цехах завода «Серп и Молот», а в фешенебельных особняках ряда иностранных посольств. Луи нравилось «батрачить» на «буржуинов» его распирало от важности, когда он принимал посетителей, регистрировал их в журнале визитов, а потом назначал дату и время встречи с дипломатическим работником. Говорят, у него был врожденный талант не только к языкам, но и к работе с разного рода документацией.

В 1946 году 18-летнего Луи как шпиона иностранных разведок отправили по этапу в лагерь.

25-летний срок ломал волевых людей многократно смотревших смерти в глаза, но не веселого сопляка, не имевшего за плечами никакого жизненного опыта.

Никто из его знакомых не знал за что его посадили, одни говорили, что за шпионаж, другие за фарцовку, третьи утверждали, что глотнув воздуха свободы в зарубежных посольствах, он стал рассказывать похабные анекдоты про товарища Сталина. Как бы то ни было, выйти из лагеря Луи предстояло в далеком 1971 году.

В перестроечной Москве ходили слухи, что Луи чуть ли не с пеленок работал на чекистов. В посольствах трех иностранных государств, он прошел «всестороннее образование», успешно сдал «выпускные экзамены» и отправился в лагерь выполнять свое первое самостоятельное и предельно опасное задание.

Заслуженный деятель искусств РСФСР Валерий Семенович Фрид пересекавшейся в на зоне с Луи вспоминал, что тот «работал» неким барыгой, снабжавшим дефицитными товарами вертухаев, воров и политических. Первые получали созданные зеками высокохудожественные сувениры, вторые табак, алкоголь, наркотики, хавчик, а третьи очки, книги и подписку на научные журналы.

Сбывая дефицитные товары, Виктор нанимал себе профессоров-репетиторов занимавшихся с ним английским, французским и турецким языками.

Луи освободили в 1956 году и сразу же разрешили ему вернуться в Москву.

Не падайте в обморок в Первопрестольной бывший зэк женился на породистой англичанке и устроился работать корреспондентом в крупную британскую газету. Забавно, что сегодня ни один из историков не может с точностью сказать, как звали его супругу. По одной из версий его избранницей стала Дженнифер Стейтем, в СССР девушка работала няней в семье английского посла.

Вместе с «экзотической» женой в жизни Виктора появились просторная квартира в центре столицы, огромная дача, и трое сыновей в которых он души не чаял. С прицелом на их будущую «забугорную жизнь» мальчишек рожденных в Союзе родители назвали: Энтони, Майкл и Николас.

Со временем Луи приобрел в Лондоне дом, построенный в викторианском стиле. Островным газетам он сливал эксклюзивную информацию о секретах красной богемы. Интересно, что все публикации провокационных статей ему сходили с рук. Зарубежные банковские счета Виктора едва не лопались от поступавших на них солидных гонораров, которые этот «привилегированный» советский журналист получал только в долларах, или фунтах.

В брежневской Москве было три высокосветских салона, один держала Лиля Брик, второй Ника Щербакова, но лучшими считались званые вечера у товарища Луи. Знаменитости догадывались, что все три площадки для интеллектуального «движа» были под плотным колпаком чекистов, но стремились попасть туда любой ценой.

Салон Луи в отличие от первых двух был не квартирным, а дачным. Гости впервые приезжавшие в его переделкинский дом, открывали рты, увидев на специально оборудованной стоянке машины хозяина любившего гонять по столице на «Порше», «Бентли» и «Вольво». Виктор с гордостью говорил, что такой автопарк как у него не снился даже Брежневу.

За «малую толику» всемогущий журналист помогал просителям решать вопросы с законом, устраивал встречи с чиновниками высшего уровня, пробивал поездки в капстраны и делал массу других полезных дел.

14 октября 1964 года Пленум ЦК КПСС освободил Хрущева от занимаемой должности первого секретаря ЦК КПСС и вывел из состава Президиума ЦК в связи с ухудшением здоровья. Луи сообщил англичанам об отставке генсека намного раньше официальных советских СМИ.

Доброе дело не осталось незамеченным, и уже весной 1965 года Виктор купил свой особняк в Переделкино. В качестве дополнительного бонуса он получил из Лондона заманчивое предложение стать корреспондентом в одной из крупнейших английских газет «Ивнинг ньюс».

Именно под личиной английского корреспондента Виктора Евгеньевича ввели в дом опального пенсионера Хрущева, о котором он снял документальный фильм и втридорога загнал его на Запад.

Председателю КГБ Андропову нужно было, чтобы старый дурак Никита «отдыхая» от государственных дел вел себя в рамках разумного, для чего Юрий Владимирович и приказал Луи подсадить Хрущева на написание мемуаров о его «легендарной» жизни.

Во время работы над книгой, Хрущев, брызгая слюнями, косноязычно вспоминал свою никчемную жизнь. Виктор, отпуская бывшему хозяину Кремля, лестные комментарии записывал всю эту туфту на магнитофон и уже вечером пересылал помощнику Андропова основные выжимки из «мемиков» любителя кукурузы.

Согласованные чекистами главы из воспоминаний генсека он якобы тайно переправил в США. Простофили из ЦРУ даже не заметили десятки вырезок, склеек и перестановок фрагментов. Воспоминания Хруща лишились всех ушатов дерьма вылитых им на нелюбимую Родину.

В 1967 году Луи вновь сыграл на опережение, первым выпустив на Западе «20 писем к другу» написанных дочерью Сталина и перебежчицей Светланой Аллилуевой. Книгу подкрепленную фактографическими материалами раскупали как горячие пирожки. Несмотря на то, что интеллектуальная диверсия сбила старт продаж воспоминаний о вожде, Светлана получила за книгу баснословные для любого советского писателя 2,5 млн$.

Через год Луи проделал аналогичный трюк с романом «Раковый корпус». Тотальный лжец и лагерный стукач Солженицын-Ветров привыкший сам всех обманывать впервые в жизни столкнулся с крупным кидком. Бумагомарака потерял дар речи, узнав, что помимо текста его романа, Виктор слил «Вашингтон пост» поддельное интервью «затравленного» чекистами «светоча совести». Историю о краже у него рукописи пачкун сталинской эпохи рассказал в очерках «Бодался теленок с дубом».

Своим интервью с Андреем Сахаровым, товарищ Луи надоумил физика, страдающего горем от ума прекратить голодовку. Документальные видеокадры о жизни опального академика и пленку интервью с ним журналист выгодно загнал печально знаменитому в нашей стране таблоиду «Bild».

В 1987 году Виталий Евгеньевич продал представителям западногерманских СМИ копии протоколов допроса 18-летнего немецкого полоумка Матиаса Руста.

18 июля 1992 года 64-летний Виктор Луи скончался от сердечной недостаточности в Лондоне.

Алексей Николаев