Стояла суровая зима 1945 года. И хотя на носу был март, зима отнюдь не собиралась уступать своих позиций весне. В это время свирепых метелей и обжигающей стужи на одном из участков советско-германского фронта, на плацдарме за Вислой, советские войска готовились к большому наступлению.
Справа, где плацдарм занимал значительную площадь, день и ночь шло сосредоточение новых частей. Слева, где он достигал всего лишь двух-трех километров в глубину, уже два дня наши части вели ожесточенные бои с целью его расширения. Последовательно, овладев первой, второй и третьей траншеями гитлеровцев, стрелковые подразделения к исходу второго дня вклинились в их оборону на глубину от одного до полутора километров. Фашистское командование не хотело мириться с утратой своих позиций. Оно подвергало наши войска частым артиллерийским налетам, бомбило их с воздуха, бросало в бой свою пехоту. Но атаки гитлеровцев неизменно разбивались о стойкость и мужество советских пехотинцев и артиллеристов, танкистов и самоходчиков.
Вот тогда-то, в ночь на третьи сутки непрерывных кровопролитных боев, у гитлеровцев и появился многоствольный реактивный миномет, который солдаты за его протяжный, скрипучий и густой звук выстрела прозвали «скрипачом».
«Скрипач заиграл» около часу ночи. Хорошо зная места своих недавно покинутых траншей, фашисты нанесли нашей пехоте значительный урон.
И началось…
Лихорадочно зазвонили телефоны, спешно заработали радиостанции, в эфире и по проводам понеслись доклады вышестоящему штабу. Оттуда немедленно последовал короткий приказ: «Использовать все виды разведки, засечь и артиллерией уничтожить. Исполнение донести».
…Дошел приказ и до командира взвода оптической разведки старшего лейтенанта Александра Маркияновича Каргина - сутуловатого, худощавого офицера лет тридцати пяти, с овальным, суженным книзу лицом и зеленоватыми глазами. Рот у Каргина словно заключен в скобки двумя глубокими симметричными складками на впалых щеках, поэтому кажется, что с лица его никогда не сходит улыбка.
В боях Каргин участвовал уже второй год, и война многому его научила. По рассказам он знал, что засечь реактивный миномет - дело нелегкое, поэтому, получив приказ, сразу забил тревогу, поднял всех на ноги.
Взвод Каргина был развернут полностью, на все три поста наблюдения, но, несмотря на это и на непрерывное дежурство разведчиков у стереотруб, первый залп «скрипача» поймать всем трем постам наблюдения не удалось.
«Вот если бы миномет дал второй залп, - подумал Каргин, - уже тогда бы мы его нащупали. А то кочует, дьявол, прячется… Да и как его возьмешь с первого залпа? Вспышку один из постов может и не наблюдать, а пересечение двух направлений, без третьего, контрольного, - это же неточно…»
Едва стало смеркаться, Каргин решил сменить разведчиков. На предстоящую ночь он назначил самых опытных: на левом посту - старшего сержанта Воронкова, на правом - сержанта Харитонова. На средний он поднялся сам, взяв с собой вычислителя с планшетом.
Средний, или, как его называли, центральный наблюдательный пункт, находился на чердаке небольшого одноэтажного каменного дома. Крыша дома из жести не предохраняла от пуль и осколков, и для защиты разведчиков Каргин предусмотрительно приказал сложить из кирпича толстые стенки.
В напряженном ожидании залпа прошло около часа. Сидя у стереотрубы, Каргин наблюдал, как сгущающаяся темнота гасит блеклые краски неба на горизонте и, поглощая собою сначала дальние, а потом и ближние предметы, быстро придвигается к наблюдательному пункту. Вскоре густой мрак подступил к самой амбразуре, и перед глазами Каргина словно опустился черный бархатный занавес.
Но темнота мало беспокоила командира взвода. Он на память знал расположение всех ориентиров: дальности до них и отсчеты по ним были тщательно определены заранее и выписаны на схеме. Кроме того, быструю наводку стереотрубы в нужный ориентир облегчало еще и остроумно придуманное старшим сержантом Воронковым приспособление: тонкие, вертикально натянутые в амбразуре проволочки, расположенные точно в створе с ориентирами. Такие приспособления имелись на всех трех пунктах.
И все же на душе у Каргина было неспокойно, и время от времени он вызывал по телефону посты.
- Смотрите, батенька мой! - предупреждал он то Воронкова, то Харитонова. - Не проспите там!
Всматриваясь в густую темень ночи, Каргин про себя размышлял: «Дальность стрельбы у „скрипача“ небольшая, и если он ведет огонь по левому флангу плацдарма, значит, туда, на левый фланг, и надо в первую очередь обратить внимание».
Прошло еще некоторое время, и старший лейтенант начинал уже сомневаться в том, что миномет откроет сегодня огонь, как вдруг левее основного ориентира колеблющимся, неровным светом полыхнуло зарево. Каргин, чувствуя, как сразу заколотилось сердце, крикнул в телефонную трубку: «Вспышка!» и, не дожидаясь ответов с постов: «Есть вспышка!», плотно прильнул глазами к окулярам стереотрубы. Он едва успел поймать в перекрестие край замиравшего зарева. «Скрипач» ударил откуда-то из-за леса, и через несколько секунд грохот частых разрывов потряс землю. Тотчас же отсчет по вспышке передал и левый пункт.
- Правый! Харитонов! - взывал в трубку Каргин. - Давай отсчет! Не-ету? Что же ты, батенька?.. А?
- Да не видно ничего, товарищ старший лейтенант. Впереди высота, лес… Полыхнуло по всему небу, чисто зарница… А куда наводить? - виноватым голосом, в котором чувствовалось отчаяние, ответил сержант Харитонов.
Каргин подошел к вычислителю Толченову, нахохлившемуся в углу за маленьким низким столиком, и стал внимательно рассматривать планшет.
- Ну что, получается что-нибудь? - неуверенно спросил он.
Толченов молча, насупившись, смотрел, как старший лейтенант взял хордоугломер и измеритель и, склонившись над планшетом, стал откладывать отсчеты. Точка пересечения двух линий на планшете получалась в опасной близости от своего переднего края. Ясно, что миномет не мог находиться здесь, поэтому передавать координаты Каргин не решился. А третьего отсчета, так необходимого для контроля, не было…
* * *
Вражеский реактивный миномет не давал командиру взвода покоя. Забывшись перед утром тяжелым, тревожным сном, Каргин через час снова был на ногах. Болезненно переживая неудачу, доискиваясь до ее причин, он решил переместить правый пост так, чтобы наблюдению не мешал лесной массив. По телефону он получил разрешение из штаба и, быстро подготовив все необходимое, вскоре, как всегда, чуть сутулясь, уже шагал впереди. За ним шел начальник поста сержант Харитонов, а дальше семенили, едва поспевая, разведчик со стереотрубой и три связиста, сгибавшиеся под тяжестью катушек с кабелем.
Вначале двигались вдоль фронта, мимо бесчисленных траншей и землянок, мимо орудийных окопов, из которых, задрав пестрые от камуфляжа закопченные короткие стволы, щерились в небо гаубицы, затем свернули вправо, к переднему краю, и стали подниматься на пологую высоту. Чаще стали попадаться минометные батареи. Проходя мимо одной из них, Каргин про себя отметил, что два дня тому назад, когда он проходил здесь, ее не было. Не было тогда и танков, притаившихся в глубоких окопах, замаскированных свежими еловыми ветками. «Изрядно, - поглядывая по сторонам, воодушевляясь, подумал Каргин. - Не выкурить теперь неприятелю нас отсюда, хоть бы он еще десяток „скрипачей“ сюда подкинул».
С разведчиками поравнялись встречные сани с грузом, укрытым брезентом. Высокий пожилой солдат в прожженной на боку грязной шинели остановил худую гривастую лошадь и подошел прикурить.
- Что это везешь, батенька? - спросил Каргин, кивнув головой в сторону саней, но тут же осекся, рассмотрев на брезенте рыжие, заиндевевшие пятна и выглядывавшую из-под него ногу в сапоге с поблескивавшей на каблуке стертой металлической подковкой.
- …«Скрипун» проклятый накрыл ночью… - зло ответил солдат и сплюнул. - Хоронить везу…
- Да-а… - раздумчиво произнес Каргин и поспешно отвернулся.
…Осуществить свое решение Каргину удалось лишь частично. Место, которое он выбрал для нового поста, было повыше прежнего, и наблюдение с него значительно улучшилось, но все же высокая стена леса не позволяла просматривать глубину расположения противника. Однако делать было нечего, лучшего места не найти, и разведчики приступили к оборудованию поста. Определив наиболее вероятные направления, с которых мог стрелять реактивный миномет, Каргин обратил на это внимание начальника поста и приказал доложить о готовности по телефону.
На своем пункте Каргин застал незнакомого пожилого майора, оказавшегося командиром артиллерийского дивизиона.
- Ну, старший лейтенант, досталась нам с тобой работка! - сказал майор, с трудом протискиваясь в дверь и отдуваясь. - Засекай, брат, а мне приказано подавить. Давай только точные координаты, а я уж как-нибудь накрою…
Они вошли в землянку. Оттуда сразу пахнуло теплом обжитого помещения.
- А вы, я вижу, не унываете, - проговорил майор, всматриваясь в лицо Каргина.
- В двух километрах от позиций неприятеля начинается лесной массив, - начал Каргин, не обращая внимания на слова майора. - Но ясно, что с опушки леса миномет стрелять не будет: было бы рискованно, да и на виду у наших войск. В лесу же для него должно быть несколько расчищенных площадок. Но есть ли они?
Вошел боец и через несколько секунд, привыкнув к мерцающему свету коптилки, сделанной из снарядной гильзы, опознав Каргина, вручил ему объемистый пакет.
- Из штаба, - доложил он.
- Аэрофотоснимки! - обрадованно воскликнул Каргин.
- Нуте-с, посмотрим, это интересно… - в свою очередь оживляясь, произнес майор и пододвинулся ближе. Внимательно сличая аэрофотоснимки с картой, они обнаружили, что и по размерам и по форме поляны оказались неодинаковыми. Аэрофотоснимки давали новую, достоверную картину местности.
Весь день, как и предполагал Каргин, «скрипач» молчал.
Лишь стало смеркаться, Каргин и майор Рыжов поднялись на пункт.
Ждали долго. Несмотря на валенки, ноги стали мерзнуть. Слева открылась артиллерийская стрельба. Она, все усиливаясь, вскоре превратилась в сплошную канонаду.
- Ну, теперь смотри в оба! - сказал Каргин начальнику пункта. - Ей-богу, под такую маскировочку они трахнут.
Усилившийся до предела свист резко оборвался, и грохот разрыва больно ударил в уши: один из снарядов упал где-то совсем рядом с домом, заставив всех пригнуться, И в этот самый миг ярко вспыхнуло слева за лесом.
Каргин вздрогнул и с силой нажал кнопку секундомера.
- Запросите правый и левый, как там у них! - бросил он начальнику пункта.
Прошло несколько томительных долгих секунд, и до слуха донеслись протяжные рыкающие звуки залпа.
- Четырнадцать секунд! - вслух сказал Каргин. - Так…
На этот раз отсчеты дали все пункты, и Толченое, поторапливаемый Каргиным, наносил их на планшет. И все же три прямых линии - направления на стрелявший миномет - не пересекались в одной точке.
- Не получается! - уныло выговорил Толченое и виновато посмотрел на старшего лейтенанта.
Каргин был у стола и, отстранив Толченова, стал работать на планшете сам.
- Товарищ старший лейтенант! - обрадованно воскликнул Толченое, внимательно наблюдавший за работой Каргина. - Пересечение-то получается левее и дальше поляны. А вы промерьте по направлению с нашего пункта, ведь оно-то идет прямо через поляну, вот, на аэрофотоснимке, видите? Может…
И хотя Каргин сам уже подумал об этом, но, хлопнув себя по лбу, похвалил:
- Молодец, правильно! - и стал снова возиться у планшета.
- Ну как? Получается? - нетерпеливо спросил майор. Он сидел на корточках у телефона и неистово дул в трубку. - Давай, давай быстрее, командир, а то укочуют!
Но Каргин сам понимал это и торопился. В уме неотвязно вертелась одна мысль - только бы дать координаты, только бы опять не упустить проклятый миномет.
- Товарищ старший лейтенант, - раздался голос телефониста, - из штаба спрашивают: засекли или нет? Что ответить?
- Сейчас, сейчас, - раздраженно отмахнулся Каргин, - погоди, не мешай! - И, не отрываясь от планшета, еще раз проверил вычисления.
- Телефонист, - наконец торжествующе крикнул Каргин, выпрямляясь во весь рост, - передай в штаб: миномет засечен. Координаты передадим позже.
- Товарищ майор, - обратился он к Рыжову, - координаты… Икс…
…Через две минуты дивизион майора Рыжова обрушил на вражеский миномет шквал беглого огня. Тяжелые гаубицы начали его дружным залпом. Снаряды с визгом и характерным шелестом проносились почти над пунктом и устремлялись вдаль. И там, где-то в лесу, в районе цели, сплошным неумолчным грохотом, словно раскаты грома, рокотали разрывы.
Вдруг высоко к небу взвилось громадное, яркое пламя, и затем донесся небывалой силы, глухой, словно идущий из-под земли, раскатистый взрыв.
- Ба-а-тенька мой! - восхищенно закричал Каргин. - Вот это да-а! Давненько такого не слышал! Да что же это?
- А ничего особенного, - спокойно произнес майор. - Взорвались боеприпасы!
Больше на этом участке фронта «скрипач» не появлялся.
«Так совершается подвиг», Николай Кириллович Личак, 1958г.
Оценили 3 человека
4 кармы