Стыд за самого себя, как Толстому, был знаком и Жоржу Сименону. В восемнадцать лет он продал часы своего горячо любимого, обожаемого отца, чтобы оплатить ночь с черной женщиной, которую он страстно желал. Но он быстро забыл об этой слабости и попал, на этот раз без угрызений совести, в мир бесчисленных постелей бесчисленных шлюх. «Чтобы как-то ответить на легенды, делающие из меня одержимого сексом, я позволю себе заметить, что у меня совершенно нормальные предпочтения и я не единственный человек, которого как в период нежной юности, так и сейчас одолевают повелительные сексуальные потребности.
Я уже говорил о моей любви к хорошим тканям. Их я называю благородными материями. А что может быть великолепнее, чем кожа и плоть женщины? И бывает ли между двумя существами связь более тесная, чем та, которую дает совокупление?»
В течение всей своей жизни Сименон будет посещать публичные дома, дома свиданий и стриптизы, уменьшая свой вкус к любви до простого желания, акт удовлетворения которого должен быть легким и быстрым и не содержать в себе ни тени чувства стыда или ощущения собственной греховности. Короткое и интенсивное напряжение, которое требовалось ему для написания книги, всегда стоило нервного переутомления, и лишь половой акт был способен снять напряжение.
Первая встречная, если только она оказывалась красивой, прекрасно с этим справлялась. Впрочем, красота была не единственным условием, выполнение которого было необходимо и достаточно для того, чтобы вернуть ему покой: надо было, чтобы женщина была для него новой. Во время путешествия в Гавану он, не колеблясь, берет с собой любовницу, которая - о, сюрприз! - оказалась достойной своего любовника.
«Однажды после полудня мы, Д. и я, решили посетить один из домов свиданий. Мы выпили несколько «дайкири»? Не исключено. Д. непринужденно и восхищенно смотрела на крупную девушку еще более крупного негра с обнаженным совершенным телом.
- Почему бы тебе не переспать с ней?
- А почему бы и нет?
Я не знал, что Д. будет там и не удовлетворится ролью зрительницы.
Несколькими днями позже она рассказывает мне о другом доме. Его очень высоко ценили американцы, и именно это заведение нам порекомендовал директор нашего отеля. Мы отправляемся туда. Этот дом оказывается менее изящным, чем первый, но гораздо более оживленным; пары пьют и болтают во внутреннем дворике.
Мы выбираем себе двух молодых женщин, блондинку, прибывшую неизвестно откуда, и очаровательную чувственную мулатку. Мы пьем с ними в патио, затем они ведут нас в комнату, где мы проводим около двух часов. Д. получает там такое удовольствие, что мы возвращаемся туда дважды, трижды, даже больше, и блондинка, краснея, отдает нам фотографию большого формата, на которой она изображена без всего и которую она подписала для нас двоих (…).
Почти в каждый из наших визитов я нахожу одну или двух новых девушек, и именно к ним я обращаюсь. Они ничуть не похожи на тех женщин, которых встречаешь в подобных домах Парижа, даже в самых богатых, куда представительницы буржуазии приходят на час, чтобы продемонстрировать свой гардероб без ведома мужа. Здесь же ничего скрытного, никакого жеманства, никакой таинственности, ни ложного достоинства. Тем более никаких комедий. И от чего это зависит - от климата страны, от смешения рас или же от близости границы?»
«Любовные утехи богемы», Вега Орион, 1999г.
Оценили 4 человека
7 кармы