Право на смерть

"Это сложный вопрос... В странах это решается референдумом, поскольку разная вера в разных странах. Она формирует разное мировоззрение. Существуют разные способы избавления от страданий, в том числе и препаратами... Само население должно решить, готово ли оно пойти. Есть в некоторых странах ведь злоупотребление таким правом...", - и хотя тема достаточно щекотлива, но никак не открутишься, ибо никто не тянул меня за язык несколько месяцев тому писать,

что "когда в СМИ пойдет волна о благах добровольной эвтаназии, не говорите, что я не предупреждал...", и хотя волна еще не пошла факт налицо: г-жа Скворцова, недавно отрицавшая эвтаназию полностью, категорично и убежденно, сегодня уже говорит о ней, как о чем-то, что, в принципе, не исключено. Правда, очень аккуратно, с оговорками, - и при этом слегка привирая, поскольку ни в одной из стран, где "активная" (то есть, по осознанной просьбе пациента)

эвтаназия разрешена, - Нидерланды, Бельгия, Люксембург, Швейцария, Япония, Колумбия, Канада, - референдумы на сей счет не проводились (все решалось на уровне правительств и Верховных Судов), и процедура предоставления права на эвтаназию в этих странах обставлено таким количеством формальностей, как медицинских, так и юридических, что информации о "злоупотреблении" таким правом просто нет. Зачем понадобилось Веронике Игоревне привирать, не знаю, -

но, в конце концов, не в этом суть. Суть в том, что проблема, в самом деле, крайне щекотлива. Об этом не говорят с трибун, но все понимают, что если в некоторых цивилизованных странах эвтаназия легитимизирована, как помощь человеку, реально и безнадежно страдающему, то в условиях пост-советской (отнюдь не только российской) реальности узаконить "право на смерть" означает настежь открыть ворота самым неприятным злоупотреблениям. Именно поэтому Вероника Игоревна

(отдадим ей должное) так уклончива. Единственное, что в ее мнении ясно, это что на себя она такую ответственность не возьмет, и вообще, вопрос надо выводить на референдум. Результат которого, поскольку делать нужные цифры в Кремле умеют, предсказуем, но формально у Кремля, ежели что, будет возможность заявить, что ответственность за последствия несет население, большинством голосов поддержавшее такую идею, - и в любом случае, решать вопрос будут не завтра.

Впрочем, на мой взгляд, перед нами как раз тот случай, когда есть смысл говорить не о факте, а о тенденции, тенденция же заключается в том, что все более уверенные аргументы в пользу "права на смерть" звучат на всем европейском пространстве бывшего Союза. Буквально на днях на Украине один из "Слуг народа" подал законопроект о легитимации эвтаназии прямо сейчас, причем проект этот выдержан в весьма либертарианском духе, позволяющем предположить,

что в основу решения, если оно будет принято Радой, ляжет не медицинский аспект вопроса, а "гуманитарный", - то есть, презумпция исключительного права человека на решение "жить или не жить" и обязанности государства помочь ему сделать это максимально щадящим способом. А в странах Балтии контекст замысла озвучивают вообще без эвфемизмов: еще в 2014 некая г-жа Шалашявячюте, министр здравоохранения Литвы, публично заявила, что "Литва не социальное государство,

а потому эвтаназия может быть хорошим выбором для бедных людей, которые в силу бедности не имеют доступа к медицинской помощи" - и никто ее не одернул, а в СМИ соседней Латвии появилась серия статей на эту тему, прямо ставивших вопрос о том, что литовский министр просто честно предложила сделать законным то, что и так происходит явочным порядком, но куда более мучительно и унизительно для тех монад, в существовании которых власть не заинтересована.

Ага. Вот она, самая-самая мякотка. В 1991 на просторах одной шестой произошла революция, - то есть, смена формации насильственным путем, - и социализм сменился капитализмом, но капитализмом диким, без всякого намека на социальность (то есть, обязанности эксплуататорского государства перед обществом в целом), и сейчас процесс уничтожения последних рудиментов социальности вышел на финишную прямую. В таких условиях, - еще раз, - стремление как отдельных монад,

так и целых слоев общества к суициду приобретает характер не медицинский, но социальный. И поскольку процесс этот необратим, происходит то, о чем мы с вами уже говорили: к "четырем вариантам" возможностей монады, ненужные господам, явочным порядком добавляют вариант "д", причем чем дальше, тем больше появляется оснований говорить о тенденции к превращению этого явления из экстремально-индивидуального в массовое, так сказать, в повседневную рутину.

И тут, при всей деликатности, вопрос об эвтаназии максимально заостряется. Совершенно очевидно, что остановить этот процесс власть не может (да и не хочет), но и пускать его на самотек, оставляя без контроля, недопустимо. По соображениям как высшего гуманизма (ведь если лечить нечем, то хотя бы помочь безболезненно, по современным методикам, без грубой кустарщины уйти в лучший мир медицина обязана), так и по чисто прагматическим. С одной стороны, такой закон,

поставив суициды под государственный контроль, прежде всего, даст возможность иметь объективную картину прибыли-убыли населения в плане его оптимизации, а с другой стороны, сбор необходимых для получения документов, разумеется, платных, и в условиях бюрократической системы многочисленных, - не говоря уж о штрафах, налагаемых на семьи тех, кто попытается уйти из жизни на шару, незаконно минуя систему госуслуг, - может стать реальной статьей пополнения бюджета...

https://putnik1.livejournal.co...