"Подло и вероломно". Почему Константинополь хочет раскола

Ирина Алкснис

Историческое решение Синода Русской православной церкви в связи с церковной ситуацией на Украине дополняется беспрецедентно жесткой риторикой представителей РПЦ в отношении Константинопольского патриархата (КП). Москва выражает твердую готовность к разрыву церковной общности с Константинополем, а глава отдела внешних церковных связей Московского патриархата (МП) митрополит Волоколамский Иларион назвал политику Фанара "подлой и вероломной".

Невозможно совершить большую ошибку, чем оценить происходящее как "чисто церковные дела". На самом деле разворачивающиеся события в полной мере относятся к тому, что принято называть "большой политикой", когда на кону стоят судьбы десятков миллионов людей, стран и целых регионов.

И речь в данном случае далеко не только об Украине.

Наша юго-западная соседка стала объектом действий Фанара ровно по той же причине, по какой Запад пытается с ее помощью давить на Москву все последние годы: Украину считают — и небезосновательно — уязвимой точкой, рычагом, который можно использовать против России.

При этом на самом деле в обоих случаях — и светском, и религиозном — на кону стоят куда более масштабные задачи и сложные цели. Например, тот же митрополит Иларион на днях сказал, что КП ведет войну против Русской церкви уже сто лет. Это разрушает нередко высказываемую версию о том, что в текущем кризисе виноват исключительно константинопольский патриарх Варфоломей. В реальности все намного глубже и серьезнее.

Представляется, что истинную подоплеку происходящего можно понять с помощью нескольких общеизвестных, если не сказать — банальных, фактов.

Факт первый. Мировое православие представляет собой сообщество независимых и равноправных поместных церквей. В отличие от имеющей жесткую иерархию католической церкви, во главе которой стоит папа римский, в православии нет ничего подобного. Автокефальные церкви полностью самостоятельны в делах своего канонического и административного управления.

Факт второй. При отсутствии иерархии у православных церквей есть определенное старшинство, которое не дает никаких формальных преимуществ, но отражает традицию и историю мирового православия. Под первым номером идет Константинопольский патриархат, что является данью той великой — и уже очень далекой от нас — эпохе расцвета, когда именно Константинополь был сердцем православия, а Константинопольский патриархат — крупнейшей, самой влиятельной и во всех остальных отношениях "самой-самой" православной церковью в мире.

Факт третий. В силу той же традиции КП выполняет ряд координационных функций между православными церквами, и именно тут концентрируется один из главных подспудных конфликтов. Во многих действиях Фанара критики усматривают попытки превратить его координационную деятельность в управленческую. КП обвиняют в стремлении трансформировать мировое православие по подобию католической церкви с "восточным папой", роль которого, разумеется, предназначена константинопольскому патриарху. Это встречает заметное сопротивление среди православных церквей, однако главным и абсолютно бескомпромиссным противником такого развития событий выступает Московский патриархат.

Факт четвертый. В настоящее время Русская православная церковь занимает место, некогда принадлежавшее Константинополю как "самой-самой" православной церкви в мире. На днях секретарь по межправославным отношениям отдела внешних церковных связей протоиерей Игорь Якимчук без ложной скромности заявил: "Русская церковь — это никак не меньше половины всего православного христианства". Речь идет приблизительно о ста миллионах верующих и всех остальных ресурсах, которые стоят за организацией такого масштаба. К тому же РПЦ, как и прочие традиционные религии России, пользуется поддержкой государства, что в нынешние времена возвращения страны в державный статус дополнительно усиливает возможности и влияние русского православия.

В общем, если перевести на обыденный язык вывод, который можно сделать из вышеперечисленных фактов, то он будет звучать следующим образом: Русская православная церковь стоит костью в горле Константинопольского патриархата, причем чем дальше, тем сильнее.

Кстати, нет ничего удивительного в том, что еще около века назад противодействие Фанара Москве приобрело серьезный размах. Именно тогда благодаря прогрессу мир начал активно "глобализироваться" и Русская православная церковь из чисто российского феномена стала превращаться в заметную международную силу.

Советская власть на семьдесят лет остановила этот процесс, но теперь все вернулось с утроенной силой. Русское православие можно встретить в любой точке земного шара — в Палестине, на Афоне, в Антарктиде…

Для Константинопольского патриархата, мечтающего вернуть (а то и превзойти) давно утраченное величие, перестроив всю систему мирового православия и встав во главе него, РПЦ превратилась в непреодолимое препятствие. В этой ситуации действия Фанара в отношении Украины — просто борьба с РПЦ как с силой, которая воспринимается им как огромная угроза и очень опасный конкурент.

Недавние решения КП можно расценить как попытку подорвать позиции РПЦ на Украине и, соответственно, ослабить русское православие в целом. Однако вряд ли успехи на этом пути будут столь уж значительны. Максимум, чего можно ожидать, это усиления религиозного раскола и канонического хаоса на данной территории, зато УПЦ МП, скорее всего, получит дополнительный стимул для сплочения своих рядов.

Представляется, что Фанар своими скандально провокационными действиями хочет добиться иного результата — того самого раскола православия, о возможности которого предупреждает Москва.

В ситуации, когда нет никаких шансов победить противника, а время играет в его пользу, выходом может стать лишь полная смена правил игры и вывод опасного конкурента "за скобки". Ведь в случае успеха такого сценария это будет означать разрыв РПЦ не только с Константинополем, но и с остальными православными церквами, которые не выразят аналогичную с Москвой позицию и не пойдут тем же путем. А это резко увеличит шансы Фанара на перестройку той, другой половины мирового православия по желаемой им схеме с константинопольским патриархом во главе.

В свете этого заметно иначе выглядит пятничное решение Синода, который при всей жесткости в отношении КП не сделал последнего шага по разрыву церковного единства, зато инициировал всеправославное обсуждение украинского раскола.

Русской православной церкви нет причин самой бояться "великого раскола" православия. Ее масштаб, сила и независимость гарантируют ей уверенное движение в будущее, как бы события ни повернулись.

Но есть еще почти полтора десятка православных автокефальных церквей по всему миру, которым грозит остаться один на один с Фанаром, желающим подчинить их себе, разрушив тысячелетнюю традицию православия, и имеющим для этого определенные ресурсы (в частности, заокеанскую поддержку).

Судя по всему, Московский патриархат намерен не допустить исполнения замыслов Константинополя.