Погоны, кокарда, исподнее: издержки и успехи частичной мобилизации в России

Автор: Михаил Токмаков

Спустя неделю после объявления в России частичной мобилизации, уже можно начать оценивать её промежуточные результаты. Вполне ожидаемо, заскорузлый мобилизационный механизм, пылившийся и ржавевший со времён распада СССР, не заработал «как часы» – но заработал, хоть и с раскачки, со скрежетом и маслянистым дымом.

Это стало возможным, потому что мобилизация, в первую очередь, произошла в умах – как простых граждан, осознавших всю серьёзность положения страны, так и политиков и чиновников, неохотно, но признавших бардак в консерватории. Совместными (или, точнее, пока ещё лишь сонаправленными) усилиями, государство и общество приступили к разборке этих завалов.

Впрочем, не обошлось и без тех, кто по старинке поспешил «мобилизоваться» только в отчётах, надеясь, что и так сойдёт (сходило же десятилетиями!), или вовсе ногами в сторону ближайшей госграницы.

Позорный недуг в подвиг определим

Точное количество россиян, после объявления мобилизации решивших срочно покинуть страну, пока что не подсчитано. Агентство Associated Press заявляет о 250 тысячах, в некоторых сообщениях говорится и о 500 тысячах, и даже о миллионе – что, конечно же, уже пропагандистское притягивание за уши.

Гидродинамика второй волны исхода, по сравнению с весенней, заметно изменилась. Поскольку попасть в ЕС теперь затруднительно, в связи с появлением на границе «соевого занавеса», основными направлениями бегства стали юг и юго-восток постсоветского пространства: Грузия, Армения, Азербайджан, Киргизия, Казахстан (и немного Турция). МВД Казахстана 27 сентября заявило о 81 тысяче граждан России, прибывших в страну после 21 сентября. Учитывая, что Казахстан – это своего рода «люкс»-страна пребывания, на фоне менее благополучных соседей, можно предположить, что туда ломится больше народа, чем ещё куда-либо. Из этого, «вилка» в 250-450 тысяч беглецов кажется достаточно близкой к действительному положению дел.

Поскольку я сам пишу не из окопа, и не из башни танка, давать этим тысячам каких-либо моральных оценок я не буду – а вот интеллектуальную могу. «Эвакуироваться от войны» в Казахстан, в начале года едва-едва не скатившийся в полномасштабный гражданский конфликт, в Армению и Азербайджан, у которых перманентный «специальный военный междусобойчик», в Таджикистан или Киргизию, тоже находящиеся на грани, в Турцию, ведущую КТО на сирийской границе и рискующую войной с Грецией... Поистине гениально, так, вот уж точно, могут не только лишь все.

И ладно, если бы это была единственная проблема: в конце концов, бегут от мобилизации, а на те потенциальные войны иммигрантов из России не мобилизуют (наверное). Но как жить-то в «гостеприимной» постсоветской (и довольно русофобской, кстати) загранице? Впрочем, прежде чем начать там жить, туда ещё нужно попасть, а это непросто само по себе. Хотя общее количество «эвакуантов» сравнимо с мартовским, плотность потока выроста вдвое только за счёт недоступности Запада, и ещё в пару раз – из-за сжатых сроков: весной выезжали довольно чинно, без лишней спешки, а сейчас буквально улепётывают, сломя голову.

На этом фоне, буквально за сутки цены только на авиабилеты в «безопасные» постсоветские страны взлетели в 3-5 раз, на другие виды транспорта – видимо, тоже; на границе с Грузией, куда не пускают без транспорта, ушлые дельцы «впаривают» простейшие самокаты по 30-40 тысяч рублей за штуку. Пропускные пункты не справляются с наплывом желающих, поэтому сейчас время ожидания в очередях на границе достигает двух-трёх суток. Погода везде уже вполне осенняя, а поскольку никаких комфортов «эвакуантам» организовывать не стали, им приходится мастерить какие-то вигвамы из валежника, полиэтилена и тряпья, чтобы хоть как-то обогреться; с питанием тоже плохо.

«Счастливчиков» же, которые всё-таки свалят из «страны-агрессора», поджидает масса приятных бонусов: резко подскочившие, и продолжающие расти, цены на аренду жилья, безработица (экономическая ситуация в ближнем зарубежье ничуть не лучше, чем в дальнем) и, в целом, «благожелательное» отношение в ключе «понаехали тут!» С мест жалуются, что эмигрантов шпыняют как за само российское происхождение, так и за то, что они сбежали из страны, вместо того чтобы «сносить путинский режим».

А смешнее всего, что все эти тяготы и лишения, которые «эвакуанты» сами себе создали и стойко переносят, могут оказаться зазря. В частности, рядом с пропускным пунктом на грузинской границе организован также и призывной пункт, где выдают повестки лично в руки – всё как положено. Казахское МВД сообщило, что будет экстрадировать в Россиию граждан, которых за уклонение от мобилизации объявят в розыск.

Любопытно, что после объявления мобилизации с мест сорвались не одни россияне. Предложение члена СПЧ Кабанова призывать в армию недавно принявших гражданство РФ выходцев из азиатских республик бывшего СССР всерьёз напугали этих самых выходцев, которые тут же засобирались на историческую родину. Говорят, что Москву уже покинула чуть ли не вся киргизская диаспора. Разосланные 28 сентября рекомендации МИД США, Польши, Болгарии и других стран к своим гражданам немедленно покинуть Россию тоже связывают не с риском ядерной войны, а с мобилизацией, возможным закрытием границы и призывом мужчин с двойным гражданством.

«Каждый из вас принесёт мне по сто нацистских скальпов!»

Такое масштабное мероприятие, как мобилизация 300 тысяч человек, не могло обойтись без перегибов на местах. Хотя принято говорить, что «это первая мобилизация со времён Великой Отечественной», данное утверждение не совсем верно: после войны, подобные нынешней «частичные мобилизации» производились неоднократно, в рамках больших учений всесоюзного масштаба и при подготовке ко вводу советского контингента в Афганистан. В новейшей истории России, довольно масштабная учебная мобилизация имела место в 2008 г., когда в манёврах «Центр-2008» приняла участие полностью укомплектованная бойцами и техникой из резерва 16-я танковая дивизия. Всего в тот раз было мобилизовано около 10 тысяч резервистов, большинство из которых были заняты на переподготовке 1 месяц, чего оказалось вполне достаточно для прошедших затем полноценных манёвров с маршами на местности и боевой стрельбой.

Но это было 14 лет назад, с тех пор утекло много воды, а в Вооружённых силах изрядно обновился офицерский состав. Многие офицеры, что называется, «старой закалки» ушли как раз в период 2008-2012 г., либо по собственному желанию (на фоне несогласия с характером проводившихся тогда реформ), либо были «оптимизированы». Коснулось это и военных комиссариатов.

Впрочем, хотя тяжёлый старт мобилизации пытаются списать и на «сердюковщину» тоже, основные перегибы (рассылка повесток «с запасом», без оглядки на спущенные сверху критерии, и отъём у мобилизованных собранных ими в дорогу «неуставных» вещей) всё же имеют насыщенный аромат позднесоветского дуболомного формализма. «Что, план спустили? Значит, надо перевыполнить (для отчёта)!» Сыграла, впрочем, и гражданская расслабленность самих резервистов, не уведомлявших военкоматы о многодетности, полученных инвалидностях и т.п. жизненных обстоятельствах, влияющих на призывной порядок.

«Благодаря» этому, стали возможными ситуации, когда из одного посёлка пытались призвать практически всех мужчин, что привело к волнениям. Помимо широко освещённого инцидента в Дагестане, ещё несколько подобных имели место в восточной части страны, в частности, в Якутске. Правда, там перегибы были исправлены более оперативно, и до совсем жёстких клинчей с полицией дело не дошло; хотя вражеская пропаганда пыталась раскрутить эти случаи как «массовое неповиновение властям».

Русскоязычные СМИ-иноагенты продолжают взятую 21 сентября линию на открытую провокацию своей аудитории. Тезис выдвигается простой – «Путин набирает пушечное мясо, чтобы бросить его на убой»; естественно, что каждое попавшее в Сеть видео с жалобами на отъём вещей, плохое обмундирование, ржавое оружие и т.п. объективные недостатки раскручивается по полной, мол, «это везде так» (хотя на деле таких видео не так уж много).

Методисты из ЦИПсО подгоняют ролики собственного изготовления, с якобы уже убитыми или взятыми в плен первыми мобилизованными – само собой, абсолютно жалко выглядящими. Под соусом «вы не обязаны умирать за амбиции Путина», россиян призывают к уклонению, поджогам военкоматов или сдаче врагу. Отдельно взятые городские сумасшедшие, действительно, пытаются претворить инструкции «доброжелателей» в жизнь: как двадцатипятилетний Руслан Зинин из Усть-Илима, тяжело ранивший военкома выстрелами из обреза. Дагестанский инцидент пытались раскачать до вооружённых беспорядков даже не иноСМИ, а пропагандистские каналы недобитков кавказского бандподполья, ныне также обретающиеся за рубежом.

К огромному счастью, Кремль решил собрать не 300 тысяч одноразового «швайнштурма», как Киев, а настоящую боеспособную силу, поэтому и контроль ситуации на местах (неожиданно для многих) оказался не формальным, а вполне реальным. Не без помощи ведущих российских журналистов и общественников, были организованы «горячие линии» для сигналов о разнообразных перегибах, сначала сетевые, а затем и телефонные.

Призванных «для отчёта», но неподходящих по критериям граждан возвращают по домам (хотя, тем из них, кто пожелал остаться в войсках, такая возможность предоставляется), решается вопрос с бронью для ценных инженерно-технических кадров, «домашняя экипировка» допущена приказом с самого верха. Всё ещё случающиеся казусы оперативно отрабатывает ФСБ, но в целом кризис первых трёх-четырёх дней уже преодолён. Формируемые маршевые подразделения отправляются на боевую подготовку, настрой, как говорят, достаточно бодрый.

Крупными вопросами на повестке дня остаётся материально-техническое обеспечение и командование. Ситуация с первым, насколько можно судить, налаживается. Не проявивший (или наоборот, проявивший себя слишком «хорошо») замминистра обороны по тылу генерал армии Булгаков снят с должности 24 сентября, вместо него назначен генерал-полковник Мизинцев, что было воспринято в действующей армии с большим воодушевлением. По слухам, в тыловых ведомствах начата негласная, но капитальная «чистка рядов». К обеспечению своих мобилизованных предметами первой необходимости подключились также губернаторы регионов, общественное движение в поддержку армии также расширилось (в основном, конечно, за счёт родных и близких призывников).

Со своей стороны, предприятия ВПК докладывают о полной загруженности и готовности дать войскам всю необходимую технику – но просят упростить чрезмерно бюрократизированную систему госзаказа, которая зачастую сковывает их в манёвре производственными силами (например, в поиске дополнительных субподрядчиков и т.п.). Кроме того, есть сообщения, что ряд заводов – преимущественно, ремонтных – находится в затяжной процедуре банкротства, которая не позволяет привести их в порядок и подключить к работе.

Что же касается командования, по-прежнему неясно, насколько на самом деле учтён уже оплаченный кровью наших воинов опыт борьбы с фашистскими войсками, и как он будет внедряться во вновь формируемых частях и соединениях. Вопрос не праздный: если на низовом уровне «беги-стреляй» всё поменялось не так уж сильно, то уже от уровня взвода и выше массированное применение БПЛА, тепловизоров и высокомобильной артиллерии с управляемыми боеприпасами создало новую реальность, сильно отличающуюся от всех прочих конфликтов последних трёх десятков лет. Хочется надеяться, что на самом верху действительно боятся новых «плановых перегруппировок», и методы недопущения оных будут внедрены настоящим образом.