ИСТОРИЧЕСКИЕ НАПЁРСТКИ
Сегодня чуть о текущей политики отдохнём, и вообще ... чёртова жара мозги плавит и печёт. Поэтому, в лучших традициях Русского Мордора, будем портить Мировой Жабе кровь. Безжалостными историческими фактами бороться с фейерверками, салютами, парадами, шествиями, торжественными приёмами и сегодняшним выходным днём на вашингтонщине. Уверенной, что 4 июля 1776 года она обрела независимость. На деле – долгие десятилетия плодила идеологические мифы с идеалистическими преданиями.
Добрым американским людям рассказывают с пелёнок, что делегаты Континентального Конгресса подписали Декларацию Независимости 4 июля 1776 года в едином порыве. Неправда уже в мелочах. Декларацию лишь парламентским большинством приняли в этот день, окончательный текст был напечатан днём позже. Чтобы разойтись по всей стране сотнями разосланных экземпляров. В различных ассамблеях и даже штабах континентальной милиции туда вносили правки, потом неучтённые. Что потом вызвало немало склок и даже попыток оспорить судьбоносный документ в судах.
Декларация сначала была написана от руки, тогдашний президент Континентального Конгресса Джон Хэнкок «нашёл бумагу очень увлекательной» но поставил свою знаменитую размашистую подпись ... только второго августа. То было второе факсимиле, а первое (более скромное) он черкнул пером неизвестного «...» июля, историки по сей день не знают какого именно, но совершенно точно – в конце месяца. И последнее, на официальном подписании 2 августа 1776 года присутствовали 49 из 56 делегатов (семь человек категорически отказались участвовать в мероприятии).
«Добивали до полного кворума» документ аж до 1781-го года, последнюю подпись принадлежит некоему Томасу Маккину из Делавэра с фантазийной биографией. То есть, если говорить о Четвёртом Июля, то Декларацию всего лишь зачитали публике Конгресса. А не приняли.
Второй миф гласит: День Независимости отмечается, как государственный праздник новоиспечённого государства «с конца 1770-х годов» (оставшиеся четыре года), если верить американским учебникам. Опять враки, поскольку подборки сохранившейся прессы тех лет ничего не знают о подобном торжественном дне, тем более государственного уровня.
Регулярно отмечала 4 июля лишь Филадельфия (штат Пенсильвания) с 1777-го года, заложив общенациональную традицию пушечных салютов, иллюминации, фейерверков, колокольного звона и народных вечерних гуляний. Празднование приживалось очень трудно по Штатам, а Конгресс не объявлял День Независимости официальным федеральным праздником ... аж до 1870 года.
Почему? Добрые американские люди не помнили «4 июля 1776 года», даже в самой Филадельфии существовало два праздника. Первый настоятельно продвигали городские власти, но общины упрямо устраивали более масштабные гуляния 8 июля под перезвон Колокола Свободы (треснувшего не в тот «судьбоносный день», а пять годами раньше, если что) и всех прочих. Поскольку именно в тот день 1776-го именно народ (а не шайка депутатов) ознакомился с текстом Декларации, она была зачитана полковником Джоном Никсоном сначала в Зале Независимости (Филадельфия, штат Пенсильвания). А затем под «гиканье, улюлюканье и звон колоколов» на улице.
Теперь к самой сути. И мифу, что Континентальный Конгресс якобы официально провозгласил колонии свободными от Британской Короны. Начнём с того: 7 июня 1776 года мистер Ричард Генри Ли (делегат от Вирджинии на Первом Континентальном конгрессе в Филадельфии в 1774 году) в который раз зачитал своё Обращение «К народу Британской Северной Америки и народу Великобритании», исполняя поручение своей Палаты Бюргеров. Предложив Резолюцию, согласно которой «эти объединенные колонии являются и по праву должны быть свободными и независимыми государствами».
Предложение состояло из трёх частей: специальной депутатской группе нужно сначала было написать Декларацию Независимости, потом для легитимности нового государства заключить несколько иностранных союзов и только после хотя бы единичного факта установления дипотношений «разработать план Конфедерации». Конгресс отклонил большинством голосов всю резолюцию Ли с мотивировкой «Собрание пока надеется на примирение с Великобританией». Но второго июля настырный виргинец вновь поставил своё предложение на голосование, исключив из него два последних пункта. То есть, проголосовали только первую часть Резолюции, декларативную.
Это стало ещё одним яблоком раздора уже среди американских элит и части аристократии, предпочитавших устраивать торжественные приёмы именно 2 июля, называя их «посвящёнными Дню Независимости», когда была принята Резолюция Ричарда Генри Ли. А не общий документ Континентального Конгресса. Покрытый ещё одной фундаментальной ложью о Томасе Джефферсоне, который «единолично написал Декларацию».
Историки вопроса давно бьются за пересмотр данного утверждения и коррекции события в учебниках, поскольку мистер Джефферсон (очень возможно) собственноручно записал текст Декларации, но скорее всего – был избран для этого занятия из-за своего каллиграфического почерка. Поскольку документ составлял Комитет Пяти, специально сформированный Конгрессом. Там ещё присутствовали Бенджамин Франклин, Джон Адамс, Роберт Р. Ливингстон и Роджер Шерман. Имея на руках утверждённую первую часть Резолюции Ричарда Генри Ли от 7 июня 1776-го года.
Кстати, именно адвокат и дипломат Джон Адамс (потом второй президент США 1797-1801 гг.) внёс не менее дюжины поправок в текст Декларации, включая принципиальные в преамбуле. Но, будучи большим другом Томаса Джефферсона, до последних своих дней не настаивал на изменении формулировки в мифологии, скромно сообщая пронырам-репортёрам, что «всего лишь помогал в составлении текста своим адвокатским мнением».
Ещё один миф связан с «первым Флагом Соединенных Штатов с красными и белыми полосами и белыми звездами на синем фоне», который был изготовлен некой Бетси Росс в 1776-ом году. Во-первых, данный «факт» ускользнул от абсолютно всех современников и свидетелей событий лета того года, а в историографии появился после ... 1870-го, когда внук швеи-обойщицы Уильям Кэнби рассказал душещипательную историю на ежегодных публичных заседаниях Исторического Общества Пенсильвании. Как Джордж Вашингтон, Роберт Моррис (один из Отцов-Основателей, работорговец) и Джордж Росс (дядя мужа обойщицы) подарили женщине набросок Флага в мебельной мастерской, попросили воссоздать в полотне. Миссис Росс пообещала.
Многочисленные расследования историков показали: подобного поручения Континентальный Конгресс в 1776-ом году никому не давал, а специальный Комитет по разработке национального флага начал работать только весной 1777-го. Джордж Вашингтон не мог околачиваться по мебельным и обойным мастерским в указанный внуком миссис Росс срок, поскольку почти безотрывно находился на посту главнокомандующего Континентальной армией с 1775-го, даже подпись под Декларацией поставил одним из последних делегатов на одном из биваков. Не упоминал о разработке дизайна Флага лично в письмах, ровно такое же молчание в корреспонденции хранили полковник Джордж Росс, Роберт Моррис и ... любой другой член Конгресса в 1776-ом году.
Первая Резолюция «О флаге» датируется июнем 1777-го, когда прошли первые дебаты в Конгрессе. А швея-обойщица Бетси Росс упоминается только в вопросе пошива военно-морских флагов Пенсильвании, а не звездно-полосатых матрасниц США. Закон о Флаге, официально устанавливающий его тринадцать полос (чередующихся красных-белых) и тринадцати звезд (белых на синем поле) был принят в 1777-ом. Хотя еще долгие годы царила лютая путаница, поскольку «флагов Независимости» было не менее двух дюжин, отдельные колонии и воинские подразделения пользовались собственными стягами, не спеша вывешивать «новый государственный».
Ещё одна легенда Дня Независимости вращается о небывалом воодушевлении и начале освободительной борьбы против британского владычества. Мол, добрые американские люди после июля 1776-го воспылали идеями суверенитета и сплотились вокруг Континентального Конгресса. Начнём с того, что семь делегатов наотрез отказались ставить подписи под Декларацией, на что имели полномочия от своих штатов. Наиболее принципиальными оказались представители Нью-Йорка в числе четырёх представителей, уже 2-го июля выпустившие специальное негодующее обращение на сей счёт.
Движение «лоялистов» (желавших остаться в составе Британской Империи) было огромным, численностью хатаскрайников превосходила революционеров в примерно половине Штатов. Но после лета 1776-го многие из них были либо изгнаны из представительных органов специальными «комиссарами» Конгресса, либо (как в Северной Каролине) просто упакованы в тюрьму.
Подобные репрессии вызвали отток «лоялистов» в Старый Свет, только Великобритания (и частично Канада) приняли от 60-ти до 80-ти тысяч семей. Второй «канадский исход» состоялся в 1778-ом, а позже ручейки из сотен затравленных или прямо изгоняемых сторонников Короны не иссякали до самого начала XIX века. Их число – более 20% от населения США. Сознательно согласившихся «покинуть благословенную обработанную землю, сменив её на нищету и полную невзгод неизвестность», как писали эмигранты.
И последнее, оно же – главное. 4 июля 1776 года США начали существовать только на бумаге, а Второй континентальный Конгресс не был авторитетом даже для пославших своих представителей-делегатов тринадцати колоний. Опешивший от наглости «беглой черни» британский король Георг III плевать хотел на Декларацию, начал перебрасывать через океан скудные войска. А парламент с Правительством, как водится. бросились искать в Европе желающих за звонкую золотую монету подавить бунт в Новом Свете.
Одним из таких «экспедиционных корпусов» рассматривались ... русские казаки. Переписка секретаря короля Георга с генерал-лейтенантом Вильгельмом фон Книпхаузеном (гессенский наёмник, спаливший форт Вашингтон) это подтверждает, но самоуверенный ливерный вояка высокомерно отказался рассматривать вариант русского участия.
Имел на то резоны, поскольку армия Джорджа Вашингтона была откровенным сбродом оборванцев числом в несколько тысяч отвратительно вооружённых иррегуляров. Немногочисленные кадровые британцы и наёмники-немцы громили их походя, терпя убыль личного состава скорее от санитарных потерь, нежели от боевых. Но! Появись в США хотя бы пара казачьих бригад (а речь шла о пяти-шести казачьих русских полках) – Декларацию о Независимости пришлось бы снимать английскому генералу с кубанской казачьей пики.
Но, императрица Екатерина Великая была тем ещё прожжённым политиком, она ещё до июля 1776-го года имела на бузу в английском Новом Свете свою позицию. Двойственную, как сказали бы сегодня. Вежливо, но недвусмысленно отказала Георгу III в военной помощи (мол, моя Армия устала после русско-турецкой войны и восстания Пугачёва), а на «независимые Штаты» смотрела пренебрежительно. Позволив приехать фактическому послу Конгресса Фрэнсису Дейну (август 1781-го), но отказавшись его принять.
Пристально наблюдая за реакцией прочих европейских держав, среди которых наиболее пылко поддержали «американцев» продувшие в Семилетней Войне французы, потерявшие свои североамериканские колонии в борьбе с британцами. Именно пылкие любители всякого морского, земного и речного гастрономического непотребства устремились помогать Джорджу Вашингтону и его бестолковым фермерам-воякам, позволив Континентальной Армии устоять. Усилиями того же маркиза Жильбера де Лафайета, снарядившего и обучившего целую дивизию лучших пехотинцев янки.
Получив очередной отказ Екатерины Великой послать русские войска в США, британцы устроили тотальную рекрутинговую компанию в немецких землях, поскольку их корпус в американских колониях начал терпеть за поражением от фермеров, обученных французскими офицерами и унтерами. Санкт-Петербург даже отверг ... немыслимое – полноценный военный союз с Лондоном, лютым табу английской политической элиты, для которых подпись под подобными обязывающими документами считалась национальным позором.
Хитрая немка на российском престоле сделала всё, чтобы североамериканцы детально были осведомлены о предложениях британцев и позиции России. Джордж Вашингтон с огромным облегчением писал своим колеблющимся соратникам в Штатах: «мы немало обрадованы узнать из достоверного источника, что просьбы и предложения Великобритании русской императрице отвергнуты с презрением» (письмо Лафайету весной 1779 года).
Летом того же года Екатерине II был представлен секретный доклад Коллегии иностранных дел за подписями политического наставника государыни Никиты Панина, вице-канцлера Остермана и членов секретной экспедиции Коллегии братьев Бакуниных. Там ... подробно было оценено вероломство и хамское отношение Великобритании к своим североамериканским колониям, вина за войну возлагалась исключительно на Лондон, а крайне выгодный и сенсационный для Европы союз Россия-Англия признавался очень вредным, поскольку «англичанке верить нельзя».
Если совсем просто объяснить позицию Санкт-Петербурга, то русские дипломаты объяснили Екатерине Великой «расовую базу»: невиданное и выгодное дело получить потенциальных союзников против Великобритании в лице «белых людей», впервые поднявших мятеж против британских колонизаторов. Второе: война метрополии и колонии позволит получить английские внутренние рынки для товаров, ранее поступавших из-за Атлантики. Именно поэтому принимается решение о самом строгом нейтралитете ... спасшем откровенно провальное выступление «революционеров» США.
Для того, чтобы «послать правильные сигналы» (на наш язык), 10 марта 1780-го Российская Империя принимает Декларацию «О вооруженном нейтралитете», нацеленную на сохранение правил международной торговли. Прямым текстом сообщая пиратам-наглам, что морское сообщение с Соединенными Штатами Северной Америки будет охраняться силой оружия, если надо. К Декларации присоединились несколько европейских держав, англичане не решились привести в действие масштабную и уже утверждённую каперскую операцию по изоляции североамериканского побережья.
Декларация Екатерины Великой гласила: устанавливаются Правила международной морской торговли «нейтральных держав во время войны». Их суда под государственным флагом имеют возможность свободного посещения портов всех воюющих держав, собственность воюющих держав на нейтральных судах считается неприкосновенной. Лишь оружие и военные припасы признавались военной контрабандой. Этим документом русской императрицы США получили долгожданную легитимацию своей «государственности», поскольку в логике тогдашнего международного права запрещалась морская блокада Американского Континента скоттскими колонизаторами.
Так Российская Империя открыла доступ мятежникам против Короны выход в Старый Свет, а созданная Екатериной Лига вооруженного нейтралитета (Швеция, Дания, Нидерланды и Россия) крепко озадачила Лондон. Бросивший все усилия на мольбы ... «Государыня-Императрица, не принимайте в Лигу американских мятежников, Христом-Богом (и далее по тексту)... !». Да, расчётливая немка выждала нужную паузу, повертела в руках уничижительное Обращение американского Конгресса о вступлении, но дверь перед республиканцами-янки захлопнула. Чем вызвала последний приступ надежды Великобритании на решение проблемы мятежников силой.
Вот такой День Независимости ... Ложь от начала и до конца, даже в деталях и мелочах. Если уж начистоту, ходить сегодня под барабаны наши заклятые партнёры обязаны под два триколора – русский и французский. Но это так, для фиксации. Не нам судить чужую Империю, даже если она построена на тотальной Лжи и забвении. А вот разрушить ...
Оценили 17 человек
25 кармы