Почему «англичанка гадит»

ДМИТРИЙ  ОРЕХОВ

Ненависть и презрение – плохие учителя. За последние сто лет самая мощная империя в мире сдулась до небольшой страны, все храброе войско которой теперь уместится на лондонском стадионе «Уэмбли». Англичанин много интриговал, но все чаще сам остается в дураках; русский много раз был обманут, но постепенно умнеет.

В списке государств, которые исторически делали России гадости, Англия идет на первом месте, причем с отрывом. Как у нас говорят – «англичанка гадит». Вот и этой весной глава английского МИД Дэвид Кэмерон заявил о легитимности ударов крылатыми ракетами ВСУ по территории РФ. Фактически Англия находится в состоянии необъявленной войны с нашей страной. И дело здесь не только в русофобских элитах: большинство рядовых британцев поддерживают в конфликте Украину.

В принципе, это даже интересно. Почему в Англии так любят ненавидеть Россию – при отсутствии явной англофобии у нас? Как такое вообще возможно – чтобы один народ так сильно ненавидел другой, который к нему во враги не напрашивался? Можно, конечно, сослаться на холодную войну (или даже на Крымскую войну и Большую игру). Но мало ли с кем мы ссорились и даже воевали.

Предположу, что дело в несовпадении культурных кодов, которые сформировались очень и очень давно. Ребенка формирует среда; точно так же среда формирует страну, и огромное значение здесь имеет ближайший сосед. Самый близкий и самый важный сосед Британии – Ирландия. Эта страна уже в V веке начала обращаться в христианство и стала важным религиозным и культурным центром Европы. Правда, британцы этого не оценили: для Англии характерна прямо-таки исключительная нелюбовь к ирландцам.

Английский писатель и христианский проповедник XIX века Чарльз Кингсли, посетив Ирландию, сравнивал ее жителей с человекообразными шимпанзе, уверяя, что видеть их было противно. Его современник, философ и историк Томас Карлейль сравнивал мечтающую о независимости Ирландию с голодной крысой и советовал без всякого сожаления ее раздавить. Собственно, именно этим Англия и занималась.

Английское завоевание Ирландии началось еще в XII столетии, причем в каждом веке ирландцы поднимали восстания. Одно из этих восстаний подавил Оливер Кромвель, убив более 500 тыс. ирландцев. Это был настоящий геноцид – по оценкам историков в общей сложности погибла почти половина всего населения Ирландии. Тогда же ирландцев начали тысячами насильственно перемещать на Карибы, где они испытывали все ужасы рабства на английских плантациях. В те времена англичане охотились на ирландцев, как на животных, причем за пойманных «мятежников» выплачивались денежные премии.

Согнанный со своей земли ирландский народ прозябал в нищете, выживая только за счет картофеля, который давал хороший урожай даже на неплодородных участках. Но в середине XIX века из-за болезни картофеля начался голод. В то время в Англии получили широкое распространение идеи викария Таунсенда и священника Мальтуса – эти мыслители рассуждали о «благодетельной роли» стихийных бедствий, голода и болезней, которые регулируют численность бедняков «без всякого вмешательства магистрата».

И помогать ирландцам англичане не стали. В результате погибло около двух миллионов человек – четверть всего населения острова. По сравнению со всеми этими преступлениями удушение ирландской промышленности и блокада ирландского экспорта выглядят детскими шалостями. Можно сказать, что Ирландия стала полигоном, на котором британцы отрабатывали свои колониальные технологии. И чем больше преступлений они совершали в Ирландии, тем сильнее презирали ирландцев за «лень» и «нецивилизованность».

«Ирландцы ненавидят наш свободный и плодородный остров… наш порядок, нашу цивилизацию, нашу промышленность, наше постоянное мужество, нашу приличную свободу, нашу чистую религию», – писал Бенджамен Дизраэли. По его мнению, ирландцы относились к «неуверенной и погрязшей в предрассудках расе». Во времена Дизраэли англичане активно переносили свой ирландский опыт в Индию, в Африку, в Австралию, в Америку, на Карибы. И всюду было одно и то же: ленивые, неуверенные и погрязшие в своих предрассудках расы, которые никак не хотели оценить английские усилия по их окультуриванию.

Если главным соседом Англии, определившим ее отношение к миру, была Ирландия, то для нас таким соседом была Византия. Там наши предки получили христианскую веру, письменность, церковную и светскую культуру. С тех самых пор преклонение перед образованными соседями у нашего народа в крови. Вся наша история – это мечты о Царьграде и попытка сравняться в славе и достижениях с греками-ромеями. Уже пять столетий живет вера в то, что Москва – Третий Рим.

Наверное, в этих исторических сюжетах и кроется разгадка как русского англофильства, так и английской русофобии. Многим англичанам свойственно ненавидеть нашу страну, видя в русском очередного невежественного ирландца; для русского естественно восхищаться англичанином, видя в нем очередного просвещенного византийца. Мы переносим на Англию наши византийские чувства, Англия переносит на нас ирландские. Русский самокритичен и немного не от мира сего: его давняя мечта – увидеть кресты над Святой Софией в Константинополе. Англичанин уверен в себе и прагматичен: он надеется довести Россию и весь прочий «нецивилизованный» мир до состояния Ирландии времен Кромвеля, после чего, как он искренне верит, во всем мире, как денница, воссияет англосаксонский «порядок, основанный на правилах». 

Что тут сказать? Ненависть и презрение – плохие учителя. За последние сто лет самая мощная империя в мире сдулась до небольшой страны, все храброе войско которой теперь уместится на лондонском стадионе «Уэмбли». Англичанин много интриговал, но все чаще сам остается в дураках; русский много раз был обманут, но постепенно умнеет. Наш нынешний поворот на Восток связан с нашим постепенным выздоровлением: мы учимся действовать и мыслить по-новому. Причем ненависти к англичанам в нас как не было, так и нет. Что же касается отношения англичан к России, то оно вряд ли когда-нибудь изменится. По этому случаю печальный анекдот с Британских островов.

...Английский солдат заколол ирландца штыком. Ирландец медленно умирает в канаве, солдат время от времени пинает его сапогом. На последнем издыхании умирающий приподнимается и спрашивает: «За что вы нас так ненавидите?» Англичанин наклоняется к нему и цедит сквозь зубы: «И ты еще не понял?! Мы никогда не простим вам того, что мы с вами сделали!»