Договор есть, но проблемы остались. Альянсу России и Ирана мешают либералы

ИГОРЬ  ЛИСИН

17 января президенты России и Ирана Владимир Путин и Масуд Пезешкиан подписали Договор о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве. И здесь сразу же следует обратить на ряд моментов. Во-первых, на то, как долго шла работа над текстом соглашения. Во-вторых, на отсутствие в документе пункта, аналогичного тем, что действуют в нормативно-правовой базе российско-северокорейских и российско-белорусских отношений. Нет обязательства взаимной защиты в случае агрессии третьей стороны. Оба момента могут быть объяснены неурядицами в связях Москвы и Тегерана, которые, увы, присутствуют, невзирая на кажущуюся тишь, гладь и благодать.

Нынешнее соглашение заменило договор, подписанный ещё в 2001 году, и рассчитано на двадцатилетний срок с автоматическим продлением на последующие пятилетние периоды. Разрабатывали его с 2022 года. Затягивание процесса можно объяснить тем, что ни российская, ни иранская бюрократия оказалась не готова к работе после многолетней "засухи" в двусторонних связях. Да, мы много ошибок совершили на иранском направлении, присоединялись к санкциям, блокировались с Соединёнными Штатами по вопросу ядерной программы. Однако теперь уже персы отвечают нам взаимностью. Сам по себе договор стал возможен благодаря подвижнической деятельности президента-консерватора Ибрагима Раиси. С его трагической гибелью интеграция Москвы и Тегерана несколько притормозила.

Товарооборот Российской Федерации и Исламской Республики Иран за 2024 год составил 4 миллиарда долларов. И, невзирая на большой процент взаимных расчётов в национальных валютах (95%), такой показатель является позорным. Объём торговли между нами и Турцией до начала Специальной военной операции составлял 33 миллиарда долларов. По итогам прошлого года, с учётом обхода санкционных ограничений – около 50 миллиардов. При этом по численности населения Иран и Турция практически одинаковы. Только Тегеран поставляет вооружения в текущем конфликте нам, а турки – нашему противнику. Конечно, подобное положение дел никуда не годится. Нарастить его можно буквально по всем направлениям. Рынок ИРИ весьма ёмкий и нуждается в импорте российской продукции – высококачественной и сравнительно недорогой, если сравнивать её с западной (та ещё, к тому же, недоступна для персов).

Сближение России и Ирана серьёзно торпедируют либералы-реформисты во власти ИРИ. Масуд Пезешкиан – лишь вершина айсберга. Он является ставленником той части элиты, которая ориентирована на сговор с США. Да, верховный лидер Али Хаменеи в целом настроен на союз с нами. Но не может не учитывать настроения части истеблишмента и старается не класть яйца в одну корзину. Либералы лелеют надежду заключить ядерную сделку с Дональдом Трампом, хотя тот известен своими крайне антииранскими настроениями. Республиканец публично допускал возможность войны против ИРИ, а советник по национальной безопасности Майк Уолтц анонсировал "ключевые решения" по Ирану в феврале 2025-го.

Либералы тормозят строительство железнодорожной ветки Астара – Решт длиной 162 километра, которая позволит обеспечить бесшовное сообщение между Балтийским морем и Персидским заливом в рамках международного транспортного коридора "Север – Юг". Также нет прочных договорённостей по цене поставок российского природного газа на север Ирана. Маршрут газопровода через территорию Азербайджана согласован. Однако стоимость голубого топлива – вопрос. Персы, как и китайцы, думают, что нас можно продавить на дешёвую цену, поскольку нам якобы "деваться некуда". Правда, не учитывают объективного снижения зависимости отечественного национального хозяйства от углеводородов и то, что "Газпром" всё равно работает в прибыль.

Многие, наверное, удивлены тому, что газ в Иран будет поставлять Россия. Как-никак ИРИ имеет богатейшие запасы природного газа – второе место в мире после нас. Ситуация вполне тривиальна: из-за западной блокады и нехватки средств не развита инфраструктура для хранения своего голубого топлива и не произведена газификация огромных территорий. Между тем, в теории иранский рынок мог бы покрыть треть от потери европейского газового рынка. До этого, однако, очень далеко. Поставлять будем пока до 2 миллиардов кубометров ежегодно, что меньше бывших годичных поставок в Молдавию. Причина всё та же – невозможность в данный конкретный момент договориться по цене.

Что касается обязательств по сотрудничеству в оборонке, статья 3 указывает: "В случае если одна из Договаривающихся Сторон подвергнется агрессии, другая Договаривающаяся Сторона не должна оказывать никакой военной или иной помощи агрессору, способствующей продолжению агрессии, и будет содействовать тому, чтобы возникшие разногласия были урегулированы на основе Устава Организации Объединенных Наций и других применимых норм международного права".

Как видим, обязательства вступить в войну, в отличие от похожих договоров с Белоруссией и Корейской Народно-Демократической Республикой, нет. РФ не желает связывать себя лишними путами, рискуя быть вовлечённой в конфликт с США, Израилем, Турцией, Азербайджаном, Саудовской Аравией, Пакистаном или Афганистаном. Красноречивое свидетельство того, что к Минску и Пхеньяну больше доверия, ибо курс РБ и КНДР гораздо более предсказуемый. Своих "либералов" там давно зачистили.

Мы никуда не спешим. Позиции России прочны, цели и задачи определены. Спешить нужно Ирану, чтобы успеть встроиться в формируемый нами макрорегион на выгодных для себя условиях. Попытки поиграть в многовекторность и положиться на возможность компромисса с Трампом – большая ошибка. Набитые в прошлом шишки, видимо, болят не так сильно, раз снова наступают на те же грабли. В любом случая Москва со своей стороны открыта к взаимодействию. Ведь Иран – исторически российская сфера интересов, а двусторонним отношениям русского и иранского народов более 450 лет.