Разворот Трампа лишь укрепит связку России и Китая

ПЁТР  АКОПОВ

Разлучить Россию и Китай невозможно, а отношения двух стран обладают уникальной стратегической ценностью. Это, по сути, ответ на спекуляции вокруг последствий разворота Трампа по Украине и начавшегося российско-американского диалога, причем ответ в виде цитат из разговора лидеров России и Китая.

То, что телефонные переговоры Владимира Путина и Си Цзиньпина совпали с третьей годовщиной начала СВО, конечно, случайность, но более чем символическая. Как и то, что буквально десять дней назад исполнилось 75 лет со дня подписания в Кремле договора о дружбе, союзе и взаимной помощи — в присутствии Сталина и Мао. Да, сейчас между нашими странами действует другой договор о дружбе, в котором нет положений о военном союзе, однако оба лидера неоднократно подчеркивали, что нынешний уровень отношений превосходит все то, что было во многовековой истории связей России и Китая.

И это не преувеличение: три года украинского конфликта показали, что Москва и Пекин действительно "стоят спина к спине". Потому что у нас есть две важнейшие составляющие близких отношений — доверие и схожее представление о будущем (как нашего взаимодействия, так и миропорядка). Да, Китай не был нашим официальным военным союзником в конфликте с Западом, но он был и остается союзником геополитическим, а в нынешней глобальной ситуации это чрезвычайно важно. Как и для КНР имеет огромное значение то, что Россия является не просто надежным тылом, а единомышленником, нацеленным на строительство нового, постзападного миропорядка.

Поэтому неслучайны слова, сказанные Си Цзиньпином Путину: "История и реальность показывают, что Китай и Россия — хорошие соседи, которых невозможно разлучить, и настоящие друзья, разделяющие радости и невзгоды, поддерживающие друг друга и добивающиеся общего развития".

Как неслучайна и та новая формулировка, о которой упоминается в российском отчете о разговоре: "Российско-китайская внешнеполитическая связка является важнейшим стабилизирующим фактором в мировых делах".

Связка — это не просто альтернатива терминам "альянс" или "союз", это реальная характеристика тесного стратегического взаимодействия двух стран на мировой арене. Подчеркнуть этот момент было особенно важно во время набирающих силу спекуляций вокруг причин и последствий "разворота Трампа": резкое изменение позиции США в отношении украинского кризиса не только оглушило европейских атлантистов, но и породило массу спекуляций на тему того, "что же Трамп потребует у России за Украину". Самый популярный ответ: конечно же, ослабления связей с Китаем, ведь в новой администрации не раз говорили о том, что нужно ослабить связку Москва — Пекин, и рассуждали, что Россия не хочет быть младшим братом Китая. Но все споры насчет того, каковы шансы Трампа провернуть подобную сделку, абсолютно бессмысленны — по той простой причине, что Путин никогда не пойдет на подобные комбинации. Отношения с Китаем имеют для России действительно стратегический характер — и этот выбор невозможно изменить никакими посулами или давлением. Точно так же обстоит дело и с китайской стороны — и об этом тоже говорил Си: "Российско-китайские отношения обладают мощной внутренней движущей силой и уникальной стратегической ценностью, не направлены против какой-либо третьей стороны и не подвержены влиянию какой-либо третьей стороны".

Поэтому никакая встреча Путина с Трампом (а наш президент рассказал китайскому коллеге о начале российско-американского диалога) принципиально ничего не изменит в приверженности Москвы и Пекина курсу на укрепление связки, да и после окончания военных действий никто не сможет вбить клин между нашими странами. Путин и Си в этом году проведут минимум две встречи: в мае — в Москве и в августе-сентябре — в Пекине (а еще возможна встреча на полях саммита БРИКС в Бразилии, если оба президента будут там присутствовать). И у них будет возможность обсудить и скоординировать в том числе нашу политику относительно Запада — уже не столь единого. И отдельная тактика в отношениях с США и Европой только увеличивает возможности и России, и Китая.