Наиболее важные процессы будут происходить на Ближнем Востоке

ДМИТРИЙ  ЕВСТАФЬЕВ

Сегодняшний отзыв М.Рубио о признаниии режима аш-Шараа, «де-факто» сделанного Трампом – очень серьезный шаг. И он в «видимом спектре» ничем не обусловлен.

Это может означать только одно, что кто-то из участников многочисленных «сделок» на Ближнем Востоке обязательств не выполнил. Но ситуация усложняется еще и «откатом» иранцев в позицию «замораживания переговоров».

Сюда же включу и вбросы о том, что Нетаньяху утратил доверие Трампа. В этом же ряду попытка нападения на нашу базу Хмеймим. Я не уверен в том, что Рубио «отыгрывает» эту ситуацию, но по факту получается именно так. 

Вернусь к ситуации после телефонных переговоров. Главное, что будет происходить сейчас, это не война интерпретаций. Удивительно, но после дезавуирования фразы Д.Трампа о вовлечении Ватикана в переговорный процесс (явного пасса евроатлантистам) даже в западных СМИ принята российская интерпретация переговоров. Это происходит не в пользу России, а против Трампа («Трамп слил»), но все равно любопытно. 

Вижу два процесса: во-первых, поиск возможностей для других, кроме России  и США, участников вписаться в новые рамки переговоров, которые отличаются от всего того, что заявлялось раньше.

А, во-вторых, поиск аргументов в пользу продолжения поддержки киевского режима, хотя бы в какой-то форме. Последнее фактически оказалось тождественно сохранению США в качестве участника про-киевской коалиции. Главное, что поменяло рамки переговорного процесса, и что осознано Трампом и услышано в Европе (но ими пока не принято):

Россия готова к компромиссу, но не к отступлению. Поскольку все прежние отправные позиции Запада, в том числе и США, основывались на крайне простом утверждении: Россию можно утрамбовать, уболтать, запугать и т.п. до согласия отступить. Хотя бы немного, а потом….

Мы же, я надеюсь, понимаем, что оказавшаяся неожиданно долгоживущей идея «международной зоны безопасности» вокруг ЗаАЭС была лишь «пилотом», с которого планировалось начать процесс ползучей демилитаризации контролируемых Россией пространств, и создания международного контролируемых зон. Что было бы, естественно, равнозначно постепенному отказу от этих территорий. И это было совершенно универсальное понимание, во многом опиравшееся на разномыслие в российской элите. Признаки разномыслия непосредственно перед телефонным разговором (а по большому счету, уже и перед «Стамбулом»), а также после телефонного разговора как рукой сняло. Причем, понятно, что это была за «рука».

Главный вызов с точки зрения поиска нового места в формирующейся конфигурации, если хотите modus operandi,  стоит перед Брюсселем. Обращу внимание, что Брюссель выпал из всех возможных полит-конфигураций ЕвроАтлантики. 

Вообще-то «банда четырех» (потенциально «банда пяти») создала систему отношений, а потенциально распределения и финансовых средств (не обязательно только соросовских), которая, если и не направлена против Брюсселя, то Брюсселем точно не контролируется. 

В целом ситуация выглядит так, что Трамп осознал (наконец), что Европа структурируется и довольно жестко,  как опорный плацдарм не просто для альтернативных ценностей, но для борьбы с ним. И поломать ситуацию быстро можно только «на Украине». Но это означает, что просто так ему оттуда выскакивать нельзя. Он должен выходить медленно и ломая под себя «банду четырех». От того - и ситуация в Румынии, которая не «про Румынию», а направлена против Макрона. И, да, для России это несет, скорее, риски.

====================================================