Щупальца британии

ДМИТРИЙ  ЕВСТАФЬЕВ

Короткое сообщение пресс-службы транснациональной нефтегазовой компании BP (ранее именовавшейся British Petroleum) о заключении соглашения с Национальной нефтяной корпорацией (NOC) Ливии прошло почти незамеченным. 

Это вполне объяснимо: соглашение предусматривает всего лишь участие BP в геологоразведочных мероприятиях с целью оценить масштабы запасов нефти в стране и перспективы их разработки.

Теоретически запасы нефти в Ливии составляют более 46 млрд баррелей и делают это государство одним из наиболее значимых потенциальных экспортёров углеводородного сырья, особенно учитывая, что относительно небольшая численность населения и отсутствие значимых промышленных производств минимизируют внутреннее потребление. Но Ливия охвачена междоусобицей, что делает новое соглашение пока не более чем декларацией о намерениях.

Однако есть нюанс, даже полтора. Национальная нефтяная корпорация Ливии, созданная в 1970 году Муаммаром Каддафи в результате национализации углеводородных активов страны, в том числе принадлежавших иностранным корпорациям, имеет штаб-квартиру в Триполи. Этот город контролируется так называемым Переходным национальным советом, провозгласившим себя после свержения Муаммара Каддафи высшей властью. А наиболее значимые нефтяные месторождения расположены на востоке и юго-востоке страны, в зоне, контролируемой Ливийской национальной армией во главе с фельдмаршалом Халифой Хафтаром. Юг Ливии даже в лучшие времена был некоей серой зоной, а тем более теперь.

При такой непростой ситуации проводить геологоразведку и уточнение размеров извлекаемых запасов будет как минимум затруднительно. Но надо ещё иметь в виду совершенно запутанную ситуацию с правовым статусом самой компании, формально национальной, а также конкретных объектов и активов «на земле». Есть и ещё три обстоятельства, которые стоит учитывать, говоря о любом проекте BP, а тем более о проекте в столь специфическом политическом и экономическом пространстве, как бывшая Ливийская Джамахирия.

Первое. BP, конечно, компания сугубо частная, с весьма разнообразным спектром акционеров. Но BP всегда была инструментом обеспечения влияния Лондона, как, впрочем, и любая крупная условно британская компания. Все они включались в контур британского влияния. Но у BP всегда была особая роль в обеспечении влияния Великобритании в мире, особенно в нефтеносных странах и районах. Достаточно вспомнить роль BP (справедливости ради отметим: не носившей тогда нынешнее название, а именовавшейся Англо-персидской нефтяной компанией) в организации свержения в Иране правительства М. Мосаддыка в 1953 году. Кстати, к Ливии эпохи Каддафи у BP, потерявшей там после 1973 года значительные активы, также были претензии.

Там, где появляется BP, появляется Великобритания в лице своей дипломатии и спецслужб, с дипломатией почти неразделимых. Для того чтобы понять, насколько это влияние сильно до сих пор, достаточно посмотреть актуальный состав совета директоров компании.

Второе. Как такового централизованного государства в современной Ливии не существует. И дело не только в противоборстве двух коалиций, которое больше всего похоже на толкание в прибрежной зоне вдоль двух-трёх дорог и вокруг нескольких, что характерно, нефтяных портов. 

Дело в том, что Ливия после падения режима М. Каддафи устойчиво возвращается в свой традиционный формат — разделённого по племенному, клановому и даже расовому признаку государства. 

С крайне противоречивыми, если не сказать конфликтными отношениями между различными племенными объединениями и группировками, традиционно неплохо вооружёнными.

Но BP как раз прекрасно чувствует себя в такой «бизнес-среде».

Конечно, ход BP может быть легко интерпретирован как оказание поддержки Переходному национальному совету Ливии, с которым давно и плотно взаимодействует Анкара, близкий партнёр Лондона. Но логика британского корпоративного проникновения в другие страны (особенно со слабым или с распавшимся государством) такова: соглашение с одним из игроков не означает, что он получит полную власть.

Это означает, что этот игрок становится подконтрольным корпорации, а по сути, Великобритании. Становится объектом манипуляций. 

В России это хорошо понимают на примере британского участия в гражданской войне. В Ливии складывается примерно такая ситуация — твёрдая и хотя бы минимально суверенная власть там Великобритании не нужна.

Вообще, игра на трайбалистских противоречиях — это основание, на котором стояла Британская империя в эпоху, когда «над ней не заходило солнце». Отметим и то, что защита персонала BP вполне может стать весомым аргументом для ввода на ту или иную территорию охранных структур, причём не только ЧВК, но и кадрового спецназа. Такие прецеденты в истории британских корпораций также имелись.

Третье и, вероятно, самое значимое в краткосрочной перспективе: политика Трампа и евробюрократии по расширению нефтяных санкций против России просто предопределяет возникновение краткосрочных колебаний цены на нефть, за которыми вполне могут последовать перебои с поставками. Особенно если силам, стремящимся к глобальной геоэкономической дестабилизации, удастся совместить новую волну нефтяных санкций против России с новым обострением обстановки в Восточном Средиземноморье, конфронтацией между Израилем и Ираном. В таком случае почти гарантированы не просто скачки цен, но и перебои с поставками углеводородов. 

И возможность нефтяного экспорта из Ливии в Европу становится инструментом извлечения сверхприбыли.

Создаётся ощущение, что BP закрепляется в Ливии с прицелом на будущее с учётом крайне выгодного геополитического положения этой страны в ключевом регионе Средиземноморья в шаговой доступности от британских военных баз на Кипре и Гибралтаре.

Подводя итог, обратим внимание на заметную разницу между британской геополитикой и геополитикой Трампа. Одна основывается на тихом, иногда совершенно незаметном проникновении в слабые с точки зрения национального суверенитета и собственных возможностей защищённости пространства. Другая — метод максимально публичного нахрапа ради достижения минимального результата, затем провозглашаемого «триумфом». Почувствуйте, как говорится, разницу.